Что такое дружба?

Операция прошла не удачно – это я поняла уже через месяц после неё. И хоть врач и говорил, что просто ещё не всё функции восстановились, но я понимала, что он лжёт, видя, как он старательно отводит в сторону глаза.

Дни летели, а мне не становилось лучше. Точнее, становилось, но не настолько, насколько это было надо. Ещё через месяц активного лечения врач выставил диагноз: хромота. Мир вмиг рухнул.

Из-за неё пришлось бросить любимую работу. Когда я писала заявление на увольнение, плакала, не особо стесняясь этого. Жизнь показалась заключённой в длинной стальной трости, на которую теперь мне приходилось опираться.

Сверстники показывали на меня пальцем и смеялись, взрослые только качали головой и причитали: «Такая молодая! Как же так?! Неужели врачи ничего не могут сделать?» – а я молчала, угрюмо смотря на них из-под чёрной чёлки.

Время шло…

Пришло лето, пришла пора отправляться в отпуск, когда я забрыкалась. Не спорю, я хотела поехать к Друзьям, хотела снова гулять и дурачиться вместе с ними, но теперь…

- Нет, мама, я не поеду, – я театрально скрестила руки на груди, демонстративно покачав головой.

- Почему? – удивилась женщина, сидя за другим концом стола.

- Не хочу. Я не хочу.

- Не правда, – мама покачала головой. – Ты просто стесняешься своего теперешнего вида.

Удар в точку!

- Да, поэтому и я не поеду! – я подскочила со стула и, хромая, опираясь на трость, ушла в свою комнату.

- Глупышка! – услышала я перед тем, как захлопнуть дверь.

Мама уехала. Месяц тянулся, словно улитка по листу лопуха – медленно, уныло, скучно. Каждый день был похож не предыдущий – каждый день шел дождь. В такие дни я оставалась в постели, не вставая, не отвечая на звонки, которых совсем не было слышно в последнее время. Я сама себе признавалась, что стала бояться людей, бояться из насмешек, их косых взглядов.

Про Друзей я старалась не вспоминать… Ночами мне снились Катёнок, Ден, Сашка, Олесь, Кукла… Они звонили, но я не брала трубку, забрасывая мобильник в такие вечера куда-нибудь подальше, чтобы не слышать родных мелодий, которые причиняли боль.

Пришла осень. Теперь на голову вместе с дождём сыпались золотые, серые, бурые, рыжие и багряные листья. Иногда, поздно вечером, когда становилось совсем темно, я выходила на улицу. Точнее не выходила, а выталкивалась сердобольной мамочкой. Из-за постоянного сидения в доме моя кожа побледнела до синевы, под глазами залегли глубокие фиолетовые круги, а через кожу хорошо просматривалась каждая венка.

И сегодня был один из таких вечеров. Отличался он только тем, что не шёл дождь. Фонарь около подъезда безразлично кидал яркий бледно-голубой круг на асфальт под окнами. Я медленно спустилась по лесенке и вдохнула свежий, слегка морозный воздух.

- Вот и осень, – прошептала я тихо, с трудом разжав обескровленные сухие губы.

Опираясь на трость, аккуратно ставя ногу в кроссовке на сырой от утреннего дождя асфальт, я тихонько пошла по направлению к киоску, располагавшемуся неподалёку. Куплю сейчас любимых газет и снова заберусь в свою нору.

В темноте у прохода на улицу я увидела группу молодых людей. Притормозила. Но, вздохнув, надвинула капюшон мастерки поглубже и пошла мимо них. Но их разговор заставил меня вздрогнуть:

- А я тебе говорю, что мы уже где-то близко! – парень тихо рычал на своих друзей.

- Близко, не значит точно тут! – девушка пониже чуть повысила голос, и я могла бы поклясться, что узнала его.

А высокий парень сказал:

- Давайте перестанем пререкаться и спросим, где дом №9.

- Точно! – девушка рядом, блеснув очками, радостно вскрикнула.

Я остановилась, как вкопанная… Катёнок?

- Марка же говорила, что её подъезд очень трудно найти, – Ден кашлянул, выкинув окурок. – Так, у кого бы спросить? О! Девушка! Вы не подскажете?

Я нашла в себе сил шагнуть снова. Только этот шаг дался очень тяжело. Я, наконец, поняла, почему голоса мне казались очень знакомыми. Потому что они и принадлежали моим Друзьям. Но что они делали здесь?

- Девушка! – Ден снова позвал.

- Да? – спросила я, не оборачиваясь.

- Э… – стало ясно, что парень в замешательстве. – Мара?

- Да… – я выдохнула, чувствуя, как слёзы подбираются к глазам.

- Мара!!! – заорал парень, кидаясь ко мне, собственно, как и все остальные.

В секунду я оказалась в кольце. Меня целовали, и я целовала в ответ. Меня обнимали, и я обнимала в ответ. Мир вдруг вспыхнул радугой, расширился и мне показалось, что я могу идти… но ощущение быстро прошло.

- Что вы тут делаете? – спросила я, чуть отступая в сторону.

- Мы приехали к тебе! – впрочем, какой ответ ещё можно было ожидать. Олесь улыбнулся. – Только мы не можем найти твой подъезд…

- Так давайте я вам его покажу?

Мама была в шоке. Вместе со мной в наш небольшой коридор ввалились ещё пять человек. Все смеялись, шутили, озирались, а моя собака прыгала с бешеным лаем и старалась облизать всех и каждого.

Ужинали обильно, а главное весело, потому что разместить шоблу из шести человек на кухоньке в 6 квадратных метров довольно проблематично. Поэтому сидели кто на табуретке, а кто и на коленях у кого-то. В итоге, Сашка и Кукла пошли отмываться от кетчупа и соевого соуса в ванную, которая была не больше.

- А с чего решили приехать? – я сидела на коленях у Дена, который отвоевал меня у остальных.

- Ну, ты же не приехала, вот мы и решили… - Катёнок, кормила Олеся, сидя у него на коленях. – Знаешь, а ничего город у тебя. Только холодно. Сентябрь, а дождь лил все два дня, что мы ехали.

Я хмыкнула, протягивая хлеб Дену, чтобы он его откусил, поскольку одна рука у него была занята вилкой, а вторая покоилась у меня на бедре.

- Ну, простите, – я делано всплеснула руками, – у меня тут не Турция.

Вернувшиеся Сашка с Куклой заметили:

- Красивый город. Только мы вечером приехали, так толком ничего и не посмотрели. Покажешь?

Я замялась.

- Знаете, я почти не выхожу из дома… точнее, совсем не выхожу.

- Тем более! – Катёнок улыбнулась и взяла меня за руку.

- Эй, Катёнок, – лицо Олеся сначала побледнело, потом покраснело, - поаккуратнее налегай на…

Поняв куда, все дружно засмеялись.

Укладывались спать поздно, а точнее под самое утро. Разговоры в эту ночь не смолкали.

- Значит так, Мар, - Сашка подал голос с пола, где устроился спать на матрасе. Его рука показалась над краем кровати, стала щупать.

- Эй! – голос Катёнка прорезал темноту. – А ну-ка не трогай! Это не Маркина грудь, а моя!

Мы все, кроме возмущённой Кати загоготали.

- Прости, обознался… Я искал её руку…

- Высоко же ты искал…

Олесь подал голос с другой стороны кровати:

- Катюшкину грудь не трогай, она моя!

- Ребята, вы ещё пиписьками померяйтесь, – мы с Куклой победно хлопнули в ладоши. – Есть!

Снова тишину ночи прорезал дружный хохот.

- А где Ден? – я приподняла голову.

- Тут я, – его голова высунулась из-за кровати, оттуда, где находились наши с девчонками ноги. Он приподнял одеяло. – Отсюда открывается замечательный вид! Ай! – от Куклы нельзя было ожидать ничего иного, как пяткой в лоб.

Снова смех.

- А ну-ка, молодежь, тише! – моя мама заглянула в комнату. – Спать!

- Хорошо, тётя Ира. – Ребята дружно улыбнулись. – Спокойной ночи!

- Скорее, спокойного дня. – Она усмехнулась. – Восьмой час утра.

Когда она закрыла дверь, мы снова засмеялись.

- Ладно, а вот теперь давайте спать.

Через пару минут после воцарения тишины, я вдруг сказала:

- Спасибо, что вы приехали… Я думала, что мир рухнул. Все были жестоки. А вы… как же я вас люблю и какая же я дурочка.

- Нет, просто ты не верила, что друзья могут быть именно верными. Что они буду с тобой и в горе, и в радости. – Ден, слегка подтянувшись, поцеловал мою больную щиколотку.

- Да, завтра начинается новый день. И не только в мире. Новый день начнётся для нас всех.

Я засыпала, слыша ровное сопение Куклы слева, а Катёнка справа. Тёплую руку Дена, держащего меня за лодыжку. Тихое дыхание Олеся. И вздохи Сашки, который всё же исхитрился взять меня за руку. Я чувствовала, что такое дружба… Я чувствовала, что такое счастье.

Я знала, что такое верные Друзья.

Дата добавления: 2015-07-10