I. Классицизм: общие аспекты поэтики

Уже сам термин – Классицизм (от латинского – classicus: образцовый) – подсказывает нам, что родиной этого направления стала прекрасно помнившая античное прошлое Италия. Первые предваряющие классицизм подвижки в мировой литературе приходятся на самое начало XVI века: в 1515 году итальянский драматург Триссино в трагедии «Софонизба» поставил перед собою задачу создать произведение во вкусе подражания античным трагикам, Софоклу и Эврипиду. Четкость и рационалистичность сюжета, аллегорическая абстрактность действующих лиц, скупость действия на сцене в сочетании с пространными идеологическими монологами героев – все это было новым для европейской драматургии, равно как и литературы вообще. В 1561 году вышла первая «поэтика» (первый теоретический трактат) с новым, классицистическим видением искусства – и автором этого труда вновь был писатель-итальянец по происхождению, Юлий Скалигер. В 1595 году эстафету «переняла» Англия – там появляется «Поэтика» Ф.Сиднея. Не остались в стороне и ученые-иезуиты Германии: здесь среди наиболее ярких теоретиков нового подхода можно назвать, к примеру, Якова Понтана (Шпанмюллера).

Целостное завершение постулаты классицизма нашли во Франции, где этот феномен складывается в XVI столетии, в эпоху бурного становления жестко централизованной национальной государственности[1]. Ярким общеевропейского масштаба явлением классицизма во многом можно считать оды Малерба (позже, кстати, послужившие образцом Ломоносову, при разработке им различных аспектов оригинальной панегирической поэтики). Теоретическое закрепление и обоснование европейский классицизм получает во Франции столетием позже – в «Поэтическом искусстве» (1674) Буало.

В целом классицизм со временем складывается как направление в искусстве и литературе Европы и России Нового времени, в основе которого – эстетика Абсолюта, Вечности и Образца. В социополитическом плане направление это цементировалось идеей сильной абсолютной власти, в плане социокультурном – идеологией следования образцам («канону»). С последним связана проведенная еще первыми европейскими классицистами-драматургами реформа театра, основывавшаяся на знаменитом впоследствии правиле «трех единств» - единстве места, времени и действия: «Едино действие, вместившееся в сутки, в едином месте пусть на сцене протечет…» - как заключил в своем «Поэтическом искусстве» Николя Буало[2].

Понятие Абсолюта в отношении к системе классицизма предстает в трех основных вариантах. Во-первых, в философском аспекте Абсолют – идея, направленная на поиск истины и красоты мира и на его (мира) преобразование этим путем. Во-вторых, одновременно в планах политики и культуры, Абсолют связан с представлениями о централизованной сильной власти как эталоне. Наконец, с эстетической точки зрения, Абсолют, через понятие Образца, - это Красота, выступающая средоточием всего мира, перестраиваемого на новых началах. В связи с последним складывается новое видение человека: классицистов интересует человек этический (человек как нравственный феномен), а не личность в ее конкретном социально-историческом развитии и окружении. Подобный «внеисторизм» обусловил в системе классицизма однозначное признание единого для всех времен и народов эстетического идеала, неизменных, «вечных» норм вкуса[3].

Категория Вечности приходит в систему классицизма из барокко, выступая теперь преобразующим центром и временных и пространственных измерений в искусстве (в России, к примеру, одной из безусловных художественно-философских вершин можно считать оды Михаила Ломоносова). Вечность – тот мир, куда ориентировано движение всех исканий классицистов. Это может быть как идеальное, образцовое, веками проверенное Прошлое, так и эталон Будущего. В этом случае Образец и творческое следование за ним или, что важнее, творческая его интерпретация предстают как наиболее адекватный путь искусства и культуры в Вечность. В измерении Вечности наступит и слияние с Образцом предшествующим – и, в идеале, возможно превращение своего, нового художественного мира (для писателя) в новый образец, в итоге чего цепь времен и событий все время сохраняет живую развивающуюся преемственность. Сумароков, например, отмечая свои бесспорные заслуги перед российской культурой, писал: «Что только видели Афины и видит Париж …, ты ныне то вдруг, Россия, старанием моим увидела. … возник, приведен в совершенство в России театр твой, Мельпомена!».

С представлениями об идеальном Образце связан такой структурообразующий принцип классицизма, как изображение Должного, а не Сущего. Это обусловило впоследствии значительную роль в классицизме утопических тенденций (по позднейшему определению Белинского - так называемого «идеального начала»).

Само понятие Образца наиболее глубоко связано с корнеобразующим для классицизма понятием классики. Это – какое-либо явление в культуре, или даже их определенная система, прошедшие длительное испытание временем и воспринимающиеся последующими поколениями как идеал, мерило истины и ценностей. В Европе под Образцом как точкой отсчета понимали, как правило, следование античности (к примеру, трагедии Корнеля и Расина как новый этап в единой системе эволюции жанра античной трагедии). В России ситуация в культуре с представлениями об Образце начинает существенно меняться: в этой ответственнейшей роли свободно могли оказаться в представлениях писателей - национальная история и культура (закат древнерусского периода в трагедии Сумарокова «Димитрий Самозванец» и др.).

Дата добавления: 2015-07-10