Глава 6. Игнорировать свое влечение к нему?

Игнорировать свое влечение к нему? Это будет непросто. Только после той ночи в Милане Кейт обнаружила, насколько страстной натурой является. Она всю жизнь прожила, словно, в коконе, и даже красавец Хайден с его безупречным телом не смог раскрыть ее потенциал.

Но страсть надо сдерживать, иначе она просто не сможет спокойно находиться рядом с Люкой.

Но, услышав вопрос, Кейт даже не стала раздумывать над ответом. Она, конечно, может попытаться солгать, но ведь он все прекрасно понимает и видит. Видит, как она смотрит на него, замечает ее невольные вздохи, посмеивается над тем, как она краснеет, когда он подходит близко...

— Нет, — прошептала она. — Думаю, это невозможно... во всяком случае, с моей стороны.

Люка взял ее тонкую кисть в свою руку и погладил длинные пальцы Кейт. Он наклонился к ней и столь же нежно, как и неожиданно, поцеловал в губы. Он не был настойчивым, ничего не требовал, и именно это заставило Кейт ответить ему.

Она обвила руки вокруг его шеи, и это сделало поцелуй более интимным. Их языки переплетались. Лишь изредка прерываясь на то, чтобы сделать короткий вдох, они жадно ласкали друг друга. Руки Люки изучали ее тело, заставляя Кейт дрожать от желания. Она еще никогда не испытывала такой острой нужды быть с мужчиной. И еще никогда полностью не отдавалась своим чувствам. Страсть внутри ее нарастала с неудержимой силой до тех пор, пока не стала абсолютно неконтролируемой. Вся реальность сузилась до размеров комнаты — перестало существовать все на свете.

Они даже не заметили, как оказались почти без одежды. Люка положил Кейт на спину, и она почувствовала холод кожаной обивки. Его руки были на ее талии, и она выгнулась, призывая его к дальнейшим действиям. Проведя по его груди и ниже, она мысленно восхитилась его сильным прессом и сексуальным торсом. У Кейт кружилась голова, во рту пересохло, низ ее живота пронзила судорога, и ничто, кроме соития с ним, не смогло бы прекратить ее страдания.

— Я так хочу тебя, — произнес Люка хриплым голосом. — Это просто невероятно...

Его итальянский акцент взволновал ее еще больше.

Люка стянул чулки и трусики с ее дрожащих ног.

Его запах одурманивал ее. Охваченная неземным желанием, она провела рукой по волосам на его груди и за шею притянула Люку к себе.

С жадностью и необузданностью она отвечала на его поцелуи, одновременно дразня его и разжигая в нем страсть, какой он еще никогда не испытывал.

Люка расстегнул ее бюстгальтер и сбросил его на пол. Поочередно он приникал губами то к одной груди, то к другой, целуя и легонько покусывая их. Кейт выгнулась — теперь, когда она забеременела, ее соски стали очень чувствительными, — и, словно поняв, о чем она просит, Люка накрыл ее грудь своими ладонями и стал целовать ее живот, спускаясь все ниже и ниже.

Кейт потянулась к застежке-«молнии» на его брюках, но терпение Люки было на грани, и он сам торопливо снял их. Через секунду он вошел в нее, и у нее перехватило дыхание. Кейт застонала. Волна возбуждения прокатилась по ее телу. Она надеялась, что они не в последний раз испытывают эти ощущения.

Кейт сама удивилась своей ненасытной страсти. Беременность, а вернее, гормоны, похоже, сыграли в этом не последнюю роль. Ее все в нем возбуждало: сильные руки, сексуальный живот, запах одеколона... Она позволила Люке взять верх над ней, овладеть ее телом целиком. Напряжение достигло апогея, и Кейт задрожала в чувственном наслаждении. На секунду ей показалось, что она задыхается от избытка эмоций... Она стала целовать своего любовника в шею, покусывать мочку уха и, прижавшись к нему со всей силой, закрыла глаза, чтобы хоть на мгновение продлить это сказочное ощущение, такое хрупкое и уязвимое...

Он весь день был на грани.

Из-за того, что она все еще была в одежде, в то время, как он терял рассудок от желания.

Единственным препятствием было ее платье. Мысленно он не один раз разрывал его, а затем срывал с нее белье, которое мешало любоваться и наслаждаться совершенством ее тела.

Теперь Люка получил все, что так желал. И это было словно удар молнии вместе с теплым летним дождем, пролившимся на его обнаженное разгоряченное тело. Одновременно с долгожданным освобождением пришло ощущение пустоты и понимание того, сколько времени после смерти жены он жил в раковине разочарования. Внезапно все пережитое им за это время словно прорвалось на свет, и вот он уже еле сдерживает слезы.

Люка не плакал с тех пор, как был маленьким ребенком... Даже на похоронах Софии. Он держал эмоции в себе, замыкался и прятался от всего мира. Изоляция и одиночество стали его спасением, его постоянными спутниками после того, как ее не стало. Родители тоже ушли, не осталось ни одного человека, который мог бы утешить, пожалеть его. Прошло немало времени, прежде чем он снова стал общаться с людьми. А работа теперь была его единственным спасением и укрытием.

Было неправильно с его стороны, так желать Катерину... Женщину, прикосновение к которой казалось ему сейчас чем-то настолько же важным, как дыхание. Он, наверное, должен чувствовать вину перед женой, ведь Катерина носила его ребенка — то, чего они с Софией так отчаянно желали, и чему не суждено, было, сбыться.

Кейт нежно поцеловала его плечо, и он закрыл глаза.

Сейчас надо думать о них и их будущем, а не обращаться к прошлому.

У него будет ребенок... У него появилось будущее.

Чувство огромного облегчения объяло Люку, меланхолия отступила, и ей на смену пришло почти неземное спокойствие и сладкое предвкушение счастливых перемен.

Он посмотрел на лицо Катерины: ее губы были опухшими от поцелуев, а глаза сияли, словно мириады звезд. И в этот момент он понял, что ее красота в миллионы раз превосходит красоту той женщины с портрета. От нее словно исходило сияние — сияние счастья и умиротворения.

— Иди сюда, красотка. Sei bella. — Он притянул ее к себе, уголки его губ тут же поползли вверх в соблазнительной улыбке. — Посмотри на себя — ты просто прекрасна!

Его взгляд опустился ниже, на ее животик, который чуть выступал очаровательной округлостью. Люка положил свою руку на него, не веря, что у него получилось зачать ребенка — дать жизнь новому человеку. Невероятно, но у него уже есть и ручки, и ножки, а крошечное сердечко уже отсчитывает мгновения его жизни.

«Господи, только бы это был мой ребенок», — мысленно молился он. И тут же в голову пришла страшная мысль: что, если он слишком страстно занимался любовью с Катериной и причинил малышу вред?

― Что не так? — спросила Катерина, заметив озабоченность в его взгляде.

― Я... не сделал тебе больно? Мы не повредим ребенку?

― А? — Она нахмурилась и тут же, поняв, о чем он говорит, расплылась в улыбке. — Конечно же, нет... Все в порядке, Люка. Нет ничего опасного в занятиях любовью, когда женщина беременна. А у меня уже три месяца, так что волноваться не стоит.

― Ты уверена? — Он чувствовал себя ужасно виноватым из-за того, что вовремя не подумал об этом.

― Конечно же, я уверена.

Наконец-то, он смог успокоиться и расслабиться. Несколько минут они лежали неподвижно, глядя друг на друга и думая каждый о своем. Но ее милое лицо, ее запах, ее нежная кожа сделали свое дело — и он снова стал возбуждаться. Кейт стыдливо отвела взгляд.

Улыбнувшись такой реакции, Люка наклонился к ней, чтобы сорвать с ее губ очередной сладкий поцелуй, но остановился.

― Ты голодна? — спросил он, глядя в ее темные игривые глаза. — Луиза, моя домработница, приготовила настоящую итальянскую пиццу в твою честь.

― А это не может подождать?

― Si, может... Мы всегда успеем подогреть ее. А чем же ты хочешь заняться сейчас? — поддразнил он ее.

Кейт вздохнула и, проведя рукой по его обнаженному телу, прошептала:

― Поправь меня, если я не права, но ты вроде как собирался поцеловать ме...

Его губы коснулись ее, не дав договорить.

Позже вечером, сидя в «роллс-ройсе», Кейт повернулась к Люке. Ее взгляд был озабоченным.

― Когда, ты сказал, заедешь за мной?

― Наш самолет улетает в два тридцать. Так что нам надо выехать... скажем... в час тридцать, самое позднее. А что?

― У меня уйдет кое-какое время, чтобы собрать вещи. Почему бы мне не приехать к тебе завтра утром? Так тебе не придется ждать меня, а мне торопиться.

― Последнее, что мне надо, — это чтобы ты торопилась или волновалась. Цель нашей поездки в Милан — чтобы ты избавилась от давления и расслабилась. Если уж на то пошло, я распоряжусь задержать отправление. Это ведь мой личный самолет, так что проблем не будет.

― Твой... личный самолет?

Она круглыми глазами уставилась на него.

― Конечно! — ответил он, словно это было в порядке вещей.

В голове у Кейт роилось множество противоречивых мыслей, но доминировала одна: она будет дурой, если поверит, что он едет в Италию провести с ней отпуск. Должны быть причины. Такой влиятельный и богатый человек не станет тратить время и деньги на кого-то вроде нее, даже если она и носит его ребенка. Дома, в своем шикарном особняке, он быстро поймет, что ей там не место и что росла она не в шелках. Она, наверняка, скажет или сделает что-то невпопад — не так, как принято в его обществе, и он потеряет к ней интерес. Но, как бы там ни было, им надо пожить вместе, узнать друг друга получше, ведь сейчас их объединяет не только незабываемая ночь в Милане, но и общий ребенок. И ради него ей стоит переступить через свои предрассудки и страхи. Теперь она должна руководствоваться лишь интересами крошечного существа, растущего внутри ее.

Кейт чувствовала себя разбитой и подавленной, словно сдувшийся воздушный шарик. Она улыбалась, но улыбка была вымученной, ибо в душе она испытывала полную опустошенность, а кроме того, ее мучило огромное количество вопросов, ответы на которые она узнает не скоро.

― Хорошо, тогда я тебе утром позвоню, когда буду готова. Пойдет?

― Просто замечательно, mi bella. — Наклонившись к ней, он взял ее лицо в ладони, и Кейт почувствовала его дыхание на своих губах. — Обещай, что не подведешь меня, Катерина!

― Что ты имеешь в виду?

Несмотря на то, что они провели целый вечер вместе, Кейт была взволнована его близостью. Она не могла оторвать глаз от его губ, которые недавно творили с ней просто невероятные вещи.

― Обещай, что я тебя увижу завтра. Или ты по привычке сбежишь от меня?

Он улыбнулся, но в его взгляде было заметно волнение.

После того как она повела себя в Милане, Кейт не стоило удивляться тому, что Люка, до сих пор, об этом говорил. Но все же она была удивлена. Удивлена и одновременно растрогана — ему не все равно. Он больше не открещивается от своего ребенка, похоже, он действительно рад.

― Нет, Люка. Я не убегу. Обещаю.

― Хорошо. — Его теплые губы накрыли ее рот, и дрожь пробежала по всему телу Кейт. — Теперь иди домой и отдыхай. Ты выглядишь усталой.

― Только потому, что вечер оказался чуть длиннее, чем я ожидала, — произнесла она прежде, чем отдала отчет своим словам, и тут же зарделась.

Все тело Кейт до сих пор болело и ныло, и помнило каждое его прикосновение. Эти воспоминания, скорее всего, не дадут ей заснуть сегодня ночью.

― Si... Я тоже не ожидал, что вечер так затянется... У меня этого в планах не было.

Его голубые глаза манили ее, они были полны обезоруживающей откровенности.

От его взгляда ее соски набухли и стали почти болезненными под тонкой тканью платья.

― Я, пожалуй, пойду.

Открыв дверь машины со своей стороны, Кейт обернулась и удивленно посмотрела на Люку — он поймал ее руку за запястье.

― Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался и помог тебе?

Каким бы соблазнительным ни было его предложение, Кейт требовалось время, чтобы подумать обо всем. Побыть наедине со своими мыслями. Столько всего произошло за последние два дня... От этих событий у нее кружилась голова. К тому же ей не хотелось, чтобы он отвлекал ее своим присутствием, когда она будет выбирать одежду для поездки. В его мире, где женщины носили только дизайнерские одежды, содержимое ее шкафа было бы выставлено на смех. Несомненно, он будет неприятно удивлен...

Она снова подумала, что между ними целая пропасть... Вскоре он увидит, насколько большая разница между его образом жизни и ее — полная противоположность. Как только она попадет в общество его друзей, всем станет понятно, что она сделана из другого теста. И Люка это будет понимать с каждым днем все лучше и лучше.

И, наверняка, будет стыдиться того, что она стала матерью его ребенка.

― Я предпочитаю сама собраться, если ты не против, — ответила она, пожав плечами. — Но спасибо за предложение.

― Тогда спокойных снов тебе, Катерина.

Он откинулся на кожаное кресло салона с привычным расслабленным видом.

И Кейт подумала, что ни один другой мужчина не смотрелся бы столь элегантно и привлекательно в этом интерьере, как Люка.

― Утром не торопись, собирайся спокойно. А потом позвони мне, хорошо? Я приеду за тобой.

― До завтра, Люка.

Он послал ей воздушный поцелуй, и у нее подкосились ноги.

«Хорошо, что он не заметил, как на меня действует», — подумала она и улыбнулась сама себе.

Рано утром, задолго до рассвета, Люка проснулся, встал с кровати и стал расхаживать по квартире, обеспокоенный собственными мыслями. Катерина была не с ним... Казалось бы, он не так давно занимался с ней любовью и не должен думать об этом снова... Но нет. То, что произошло между ними, только раздразнило его, напомнило о том, о чем он мечтал все эти месяцы. И теперь вместо того, чтобы чувствовать себя отдохнувшим, Люка был в плохом настроении и его все раздражало. А мысль о том, что Катерина может не сдержать своего слова, и вовсе лишала его покоя.

А если она в последнюю минуту одумается и решит никуда с ним не ехать? Ведь она едва его знала! И после такой встречи, какую он ей устроил, согласилась поехать с ним в другую страну...

Почему он так просто отпустил ее домой? Не настоял на том, чтобы она осталась на ночь, а утром бы отвез ее собирать вещи...

Подумав о ребенке, Люка еле слышно чертыхнулся: он вел себя не как человек, сомневающийся в том, что он — отец. Напротив, по его поведению любой бы сказал: он полностью принял тот факт, что Катерина носит его малыша...

Но тут Люка вспомнил, как страстно она реагировала на его прикосновения, и у него вдруг ушли все сомнения в правдивости ее слов. Шестое чувство подсказывало Люке — Катерина не врет. Да, он безумно хотел иметь ребенка и злился на нее за то, что она скрывала свою беременность так долго, но еще... Еще было это непреодолимое притяжение, с которым Люка ничего не мог поделать. Притяжение, которое, по-видимому, было обоюдным... Он не мог объяснить своих чувств даже самому себе, да и не хотел. Хорошо, что они так подходят друг другу, хотя бы в постели...

Это, несомненно, должно сыграть свою роль, когда он предложит ей свою идею.

Люка положил трубку телефона и со злостью проводил взглядом шофера. Тот относил чемоданы в машину. В очередной раз, сверившись с часами, мужчина дал выход своим эмоциям:

Боже! Она играет со мной!

Люка был уже на пределе из-за того, что она не взяла трубку — в который раз! Он старался не позволять себе делать какие-либо предположения о возможной причине ее отсутствия и того, что она, до сих пор, сама не позвонила ему.

Он уже вышел из дому, чтобы последовать за Брайаном в машину, как услышал телефонный звонок. Сердце Люки бешено забилось.

― Ди Росси, — бросил он в трубку.

— Люка?..

― Катерина! Почему ты не звонила мне? Где ты была? Я пытался связаться с тобой все утро!

― Я в больнице, — ответила она дрожащим голосом.

― В больнице? Что случилось?

Он почувствовал, как его кровь превращается в лед.

― Я расскажу тебе, когда вернусь домой, — сказала она уже более спокойным голосом. — Меня ждет такси, так что увидимся у меня.

― Катерина!

Но в ответ он услышал только гудки.

Дата добавления: 2015-07-08