Отдел XXIX

ИСПЫТАНИЕ СОЛНЕЧНОГО ПОСВЯЩЕННОГО

Мы начнем с древних Мистерий – унаследованных от атлантов первобытными арийцами – ментальное и интеллектуальное состояние которых профессор Макс Мюллер описал с таким большим искусством, но в то же время – не полностью. Он говорит:

В ней (в «Риг Веде») перед нами развернут период интеллектуальной жизни человека, которому нет аналогии в какой-либо другой части мира. В Гимнах этой «Веды» мы видим человека предоставленного самому себе, чтобы решить загадку этого мира... Он вызывает богов вокруг себя, он возносит хвалу, он поклоняется им. Но несмотря на всех этих богов... которые и под ним, и над ним, этому поэту седой древности, кажется, как-то не по себе. У себя в груди он тоже открыл силу, которая никогда не бывает безмолвной когда он молится, никогда не отсутствует, когда он боится и трепещет. Кажется, что она одухотворяет его молитвы и сама же их выслушивает; кажется, что она живет в нем, и в то же время поддерживает его и все, что окружает его. Единственное имя, которое она находит подходящим для этой таинственной силы – это «Брахман»; ибо брахман первоначально обозначал силу, волю, желание и движущую силу творчества. Но этот безличный брахман тоже, как только ему дано имя, превращается в нечто странное и божественное. Он кончает тем, что становится одним из многих богов, одним из великой триады, которой поклоняются доныне. И все же мысль внутри его не имеет настоящего имени; та сила, которая есть ничто, кроме самого себя, которая поддерживает богов, небеса и всех живых существ, плывет перед его мысленным взором, постигнутая, но невыраженная. Наконец, он называет ее «Атман», ибо атман, первоначально – дыхание или дух, в дальнейшем приобретает значение Я, и только Я, божественное или человеческое; Я – будь оно творящее или подвергающееся страданию; Я – Единое или Все; но всегда Я, самостоятельное и свободное. «Кто же видел первородного?» – говорит поэт, «когда тот у кого не было костей (т. е. формы), породил того, у кого были кости? Где была жизнь, кровь, Я этого мира? Кто пошел спрашивать об этом кого-либо, кто знал это?» («Риг Веда», I, 164, 4). «Эта идея о божественном Я, раз она выражена, должна быть признана верховной всеми другими; Я – это Господь всего; это Царь всего; как все спицы одного колеса содержатся в ступице и окружности колеса, так все содержится в этом Я; все я содержатся в этом Я». (Брихадараньяна, IV, V. 15)[506].

Это Я, высочайшее, единое и вселенское, было символизировано на плане смертных Солнцем; причем его жизнедательное сияние служило, в свою очередь, эмблемой Души, убивающей земные страсти, которые всегда были препятствием для Единичного Я (Духа) к его воссоединению со Все-Я. Отсюда возникла аллегорическая мистерия, от которой здесь могут быть даны лишь самые общие черты. Она разыгрывалась «Сынами Огненного Тумана» и «Света». Второе Солнце («вторая ипостась» раввина Драха) появлялось в качестве испытуемого; Вишвакарма, Иерофант, отрезал у него семеро лучей, заменяя их короной из ежевики, когда «Солнце» становилось Викарттана, лишенное своих лучей. После этого Солнце – роль которого исполнял готовый к посвящению неофит – заставляли спуститься в Паталу, область преисподней, на Танталовы испытания. Выдержав их с честью, он выходил из этой области похоти и злобы, чтобы снова стать Кармасакшином, свидетелем Кармы людей[507], и подняться еще раз, восторжествовав во всей славе своего возрождения, как Граха-Раджа, Царь Созвездий, к которому обращаются, как к Габхастиману, «снова овладевшему своими лучами».

Эта «басня» в народном Пантеоне Индии, обоснованная и родившаяся из поэтического мистицизма «Риг Веды» – сказания из которой были большей частью инсценированы в течение религиозных Мистерий – превратилась по ходу своей экзотерической эволюции в следующую аллегорию. Теперь ее можно найти в нескольких из «Пуран» и в других Писаниях. В «Риг Веде» и в ее Гимнах Вишвакарма, Бог Мистерий, есть Логос, Демиург, один из величайших богов, и в двух гимнах о нем говорят, как о высочайшем. Он всетворящий (Вишвакарма), названный «великим Зодчим Вселенной»,

Всевидящим Богом,... отцом, породителем, распорядителем, дающим богам их имена и непостижимым для смертных,

как и каждый из Богов Мистерий. Эзотерически Он есть олицетворение проявленной творческой Силы; а мистически Он есть седьмой принцип в человеке в своей коллективности. Ибо Он есть сын Бхувана, самосотворившейся, светящейся Сущности, и добродетельной, девственной и прекрасной Йога-Сиддхи, девы Богини, чье имя говорит само за себя, так как оно олицетворяет Силу-Йоги, «чистую матерь», которая создает Адептов. В Риг-Ведических Гимнах Вишвакарма совершает «великое жертвоприношение», т. е. жертвует самого себя для мира или, как говорит «Нирукта» в переводе востоковедов:

Вишвакарма прежде всего приносит весь мир в жертву, и затем кончает пожертвованием самого себя.

В мистических представлениях его характера Вишвакарму часто называют Виттоба и изображают его как «Жертву», «Бого-Человека» или Аватара, распятого в пространстве.

(О настоящих Мистериях и действительных Посвящениях, разумеется, ничто не может быть опубликовано; о них могут знать только те, кто способны испытывать их на себе. Но можно дать несколько намеков о великих Церемониальных Мистериях Древности, которые для общественности заменяли действительные Мистерии, в которых кандидаты посвящались с большой церемонией и показом Оккультных Искусств. За ними, в тишине и темноте, совершались настоящие Мистерии, как они всегда существовали и продолжают существовать. В Египте, так же как в Халдее и позднее в Греции Мистерии праздновались в установленное время, и первый день был народным праздником, в котором с большой пышностью кандидатов сопровождали до Большой Пирамиды, в которой они исчезали из поля зрения. Второй день был посвящен церемониям очищения, в заключение которого кандидата одаривали белой одеждой; на третий день)[508] его испытывали и экзаменовали по его опытности в оккультных знаниях. На четвертый день, после другой церемонии символического очищения, его посылали одного на прохождение различных испытаний; наконец, его погружали в транс в подземном святилище, в полной темноте, в течение двух дней и двух ночей. В Египте погруженного в транс неофита помещали в пустой саркофаг в Пирамиде, где происходили обряды посвящения. В Индии и Центральной Азии его привязывали к планке, и когда его тело принимало вид трупа (в трансе), его уносили в святилище. Затем за ним наблюдал Иерофант, «направляя его призрачную душу (астральное тело) из этого мира Самсары (или иллюзии) в нижние царства, из которых, если он был успешен, он имел право освободить семь страдающих душ» (элементариев). Облаченный в свою Анандамайакоша, тело блаженства – Сротапанна оставался там, куда мы не имеем права следовать за ним, и после возвращения – получал Слово, или вместе с «кровью сердца» Иерофанта или же без нее[509].

Только в действительности Иерофант никогда не убивался – ни в Индии, ни в другом месте, убийство просто симулировалось – если только Посвятитель не выбирал этого Посвящаемого своим преемником и не решал передать ему последнее и высочайшее СЛОВО, после чего он должен был умереть, так как обладать этим словом имел право только один человек из народа. Много таких великих Посвященных, которые таким образом исчезли из поля зрения людей, исчезли

Так же таинственно из поля зрения людей, как исчез Моисей с вершины горы Нисгах (Нэбо, пророческая мудрость), после того, как он возложил свои руки на Иошуа, который таким образом «исполнился духа мудрости», т. е. стал посвященным.

Но он умер, он не был убит. Ибо убийство, если оно в самом деле было бы совершено, принадлежало бы к черной, а не божественной Магии. Это скорее передача света, чем передача жизни, жизни духовной и божественной, и это есть пролитие Мудрости, а не крови. Но непосвященные изобретатели богословского Христианства восприняли аллегорический язык à 1а lettro; и установили догму, грубое, неправильно понятое выражение которой приводит в ужас и отталкивает духовного «язычника».

Все эти Иерофанты и Посвященные представляли собою образы Солнца и Творческого Принципа (духовной мощи), как Вишвакарма и Викарттана с начала Мистерий. Рагон, знаменитый масон, приводит любопытные подробности и объяснения относительно Солнечных обрядов. Он доказывает, что библейский Хирам, великий герой Масонства («сын вдовы»), образ, взятый с Озириса, является Солнечным Богом, изобретателем ремесел и «зодчим»; причем имя Хирам означает возвышенный, это титул, принадлежащий Солнцу. Каждый оккультист знает, насколько тесно с Озирисом и Пирамидами связаны сказания «Книги Царей» в отношении Соломона, его Храма и его построения; он также знает, что весь масонский обряд Посвящения обоснован на библейской аллегории построения этого Храма; при этом масоны удобно забывают или, возможно, игнорируют тот факт, что последнее сказание сформулировано по египетскому или еще более ранним символизмам. Рагон объясняет это, показывая, что три товарища Хирама, «трое убийц», олицетворяют последние три месяца года, и что Хирам означает Солнце – с его летнего солнцестояния, когда оно начинает идти на убыль; весь этот обряд астрономическая аллегория.

В течение летнего солнцестояния Солнце вызывало благодарственные песнопения от всех, кто дышит; поэтому Хирам, который представляет его, мог дать каждому, кто имеет на это право, священное Слово, так сказать, жизнь. Когда Солнце спускается к низшим знакам, вся Природа немеет, и Хирам больше не может давать священного Слова товарищам, которые представляют собою три инертные месяца года. Первый товарищ слабо бьет Хирама линейкою длиною двадцать четыре дюйма, что символизирует двадцать четыре часа суточного вращения; это первое деление времени, которое, после возвышения могущественного светила, слабо посягает на его существование, нанеся ему первый удар. Второй товарищ наносит ему удар железным квадратом символом последнего времени года, составленным пересечениями двух прямых линий, которые разделили бы круг Зодиака на четыре равные части; центр зодиакального круга символизирует сердце Хирама, где он соприкасается с точкой четырех квадратов, представляющих четыре времени года; это второе деление времени, которое в этом периоде наносит более тяжелый удар по существованию Солнца. Третий товарищ наносит ему смертельный удар в лоб своею колотушкою, чья цилиндрическая форма символизирует год, круг или окружность третье деление времени, завершение которого наносит последний удар умирающему Солнцу. Из этого толкования было выведено, что Хирам, Плавильщик металлов, герой новой легенды с титулом зодчего, есть Озирис (Солнце) современного посвящения, что Изида, его вдова, есть Лока, эмблема Земли (по-санскритски лока, мир), и что Гор, сын Озириса (или света) и сын вдовы есть свободный каменщик, то есть Посвященный, который обитает в земной ложе (дитя Вдовы и Света) [510].

И здесь опять приходится упоминать наших друзей иезуитов, ибо вышеприведенный обряд – их изобретение. Чтобы показать пример их успеха в пускании пыли в глаза обыкновенных людей с целью не допустить их к лицезрению истин Оккультизма, – мы укажем, что они сделали с тем, что ныне называют франкмасонством.

Это Братство в самом деле обладает значительной частью символизма, формул и обрядов Оккультизма, перешедших по наследству с незапамятных времен первоначальных Посвящений. Чтобы превратить это Братство в лишь безвредное ничто, иезуиты послали в этот Орден несколько самых талантливых своих эмиссаров, которые сперва уверили простых братьев в том, что истинная тайна была утеряна вместе с Хирамом Абифом, и затем побудили их внести это верование в свои формулировки. Затем они изобрели благовидные, но беззаконные высшие степени, претендующие на дальнейшее пролитие света на эту утерянную тайну и на проведение кандидата дальше, занимая его формами, заимствованными с подлинных, но не содержащих в себе никакой сущности вещей – и все это искусно сплетено, чтобы не повести стремящегося неофита никуда. И все же люди здравого рассудка и способностей в других отношениях, встречаются время от времени и с торжественными лицами, устремленно, со всею серьезностью проходят через эту пародию раскрытия перед ними «подменных секретов» вместо действительных.

Если читатель обратится к весьма замечательному и полезному труду под заглавием «Королевская Масонская Энциклопедия», статья «Розенкрейцерство», то найдет, что ее автор, высокий и ученый масон показывает, что сделано иезуитами для того, чтобы разрушить Масонство. Говоря о периоде времени, когда существование этого таинственного Братства (о котором многие якобы «что-то» и даже много знают, но фактически ничего не знают) впервые стало известным, он рассказывает:

В давно прошедшие дни среди широких слоев общества существовал страх перед невидимым – страх, как очень ясно показывают события и явления недавнего прошлого, все еще целиком непреодолимый. Поэтому исследователи Природы и сознания вынуждены были укрываться в безвестности, не совсем нежелательной.... Каббалистические мечтания Джона Рейхлица вели к пламенной деятельности Лютера, и терпеливые труды Триттенхейма создали современную систему писания дипломатическим шифром.... Весьма заслуживает внимания тот факт, что один особенный век, и именно тот, в котором впервые появились розенкрейцеры, выделяется в истории как эра, в которой встречается наибольшее количество этих усилий сбросить путы прошлого (Папство и Церковность). Отсюда возникновение оппозиций с проигрывающей стороны и ее злоба против всего таинственного или неизвестного. В ответ они свободно организовали псевдо-Розенкрейцерские и Масонские общества: и этим обществам вменялось в обязанность беспорядочно завлекать в свои ряды более слабых братьев из Истинного и Невидимого Ордена, и затем торжествующе предавать все, что те в своей неблагоразумности сообщат главам этих временных и не имеющих значения обществ. В самозащите против прогресса истины эти власти использовали всякий обман, чтобы завлечь уговорами, заинтересованностью или террором таких, которых можно склонить к принятию Папы Главою, и когда им это удается – как знают многие обращенные к этой вере, но не осмеливаются признаться – обращаются с пренебрежением, предоставляя им вести жизненную борьбу, как сами могут, и не допуская их даже к знанию той ничтожной апорреты, какую римская вера считает своим владением.

Но если Масонство было испорчено, то никто не в состоянии сокрушить действительного, незримого Розенкрейцера и восточного Посвященного. Символизм Вишвакармы и Сурья Викарттаны выжил, где Хирам Абиф был действительно убит, и к этому мы теперь вернемся. Это не просто астрономический, но наиболее торжественный обряд, наследие древнейших Мистерий, который перешагнул века и применяется доныне. Он олицетворяет всю драму Цикла Жизни, прогрессирующих воплощений, и как психических, так и физиологических тайн, о которых ни Церковь, ни наука ничего не знают, несмотря на то, что это тот обряд, который привел первую к величайшей из ее христианских Мистерий.

Дата добавления: 2015-07-10