Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Древо Жизни

Читайте также:
  1. COLTA.RU публикует фрагмент дневника о жизни в оккупированном Павловске
  2. I. Психологические и поведенческие техники, подготавливающие к увеличению продолжительности жизни.
  3. III. Анамнез жизни (Anamnesis vitae)
  4. III. Практический рассудок рода человеческого повсюду взращен потребностями жизни, но повсюду он — цвет Гения народов, сын традиции и привычки
  5. III. Функции политологии. Возрастание роли политических знаний в жизни общества.
  6. IV. Биогенетические методы, способствующие увеличению продолжительности жизни
  7. Quot;Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни" (Притч. 4:23).

Израель Регардье

 

Введение.

 

Вследствие широко распространившегося невежественного пред­ставления о высшей Божественной Теургии, несмотря на частые и повсеместные ссылки на магию, в течение веков о ней скла­дывалось совершенно превратное впечатление. Немного найдется людей сейчас, кто бы имел хотя бы самое смутное, но правиль­ное впечатление о системе, составляющей высшую идею того, что древние мудрецы считали истинно царским искусством транс­цендентальной магии. Еще меньше людей обладают способнос­тью и подготовкой до конца защищать ее философию и рассеи­вать ее принципы среди тех, кто сочтен достойным того, посколь­ку вместе с репутацией магии падает и ценность самих магов, низведенных в общественном мнении наших дней до уровня бала­ганных шарлатанов. Увы, так уж получилось, что их попросту ог­рабили. И даже более того, само слово «магия» стало ныне сино­нимом всего самого гнусного, отчего подвергается со всех сторон осмеянию и оскорблениям.

В течение нескольких веков со всеобщего одобрения в Европе существуют эти совершенно несправедливые условия. Только в се­редине XIX века Элифас Леви, автор определенно способный и талантливый, склонный к синтезу и обладающий стилистическим даром, попытался вернуть магии ее веками освященную высокую славу. Абсолютно неизвестно, чем бы закончились его попытки, не получи он поддержку от пришедшей ему на смену философии теософского движения 1875 года, а вскоре вслед за этим и от вспыхнувшей дискуссии по вопросам мистики и оккультизма. И тем не менее все усилия оказались безуспешными. Ибо и сейчас, после долгих лет пристального внимания и нескрываемых споров вокруг эзотерической философии, а также практических опытов во многих сферах, в каталогах читального зала, к примеру Британского музея, не найдется ни единой работы, где бы делалась хотя бы робкая попытка дать ясные, точные и недвусмысленные толко­вания магии, свободные от ненужного нагромождения слов и сим­волов. И так прошло восемьдесят лет изучения оккультизма! Ни од­ной серьезной работы по магии!

В недавнем прошлом в различных кругах стало известно, что автор этих строк занимается изучением магии, вследствие чего он стал получать вопросы относительно ее природы. Со временем они стали приходить в таком количестве и столь чудовищно было наивное невежество вопрошавших, что автор начал подумывать о книге, в которой было бы изложено существо предмета и дано ему разумное объяснение. Поскольку до сих пор никто еще не взял на себя неимоверный труд познакомить широкого читателя с одним из важнейших вопросов человеческого существования, то автор считает, что эта задача полностью ложится на него. Он не пред­полагает ограничивать себя внешне убедительными замечаниями от­носительно невозможности раскрытия оккультных тайн. Не станет он, подобно некоторым современным авторам, говорить и о не­возможности передать истинный смысл древних тайн. Хотя все это действительно справедливо, в магии есть много такого, о чем го­ворить можно вполне свободно. Несмотря на то что придется разъ­яснять сотни страниц самых разных текстов, автор попытается разу­бедить многих читателей, которым другие со злой усмешкой дол­гие годы вдалбливали мысль о двусмысленности, туманности или скудоумии магии. Большего заблуждения в отношении магии труд­но придумать. Позвольте же мне с самого начала сказать, что ма­гия — это очень точная, ясная и понятная система. В ней нет туман­ных и сомнительных формул и формулировок, и каждый человек способен постичь их смысл, ибо ничего невразумительного в них нет; а кроме того, все в магии разработано специально для прове­дения практических экспериментов. Система ее отличается абсолют­ной научностью, а каждую часть системы можно проверить и до­казать демонстративным путем. Отчасти справедливы упреки в ад­рес автора в том, что он торопится опубликовать «Древо Жизни», но цель моя состоит только в том, чтобы заполнить существую­щий пробел. Автор хочет, чтобы и любой неподготовленный чи­татель, и человек, посвятивший себя изучению магии и других ув­лекательных мистических систем и философий, смог понять и по­стичь основу основ, краеугольные принципы, на которых по­строена и возвышается башня магии. И этот труд, если не считать одного-единственного исключения, по большей части неизвестного и малопонятного рядовому читателю, никто на себя пока не брал.

Легко объяснить, почему автор постоянно цитирует отрывки, иногда весьма длинные, из тех или иных работ по магии. Это сделано исключительно из желания показать, что все тексты уходят корнями не в воображение того или иного современного автора, а в глубь веков, в самую древность, и основываются на тысячелетней мудрости. И не нужно говорить автору о шероховатостях построе­ния фраз, о возможных неправильных толкованиях фактов или те­орий, о тех или иных огрехах, о пропусках и неверных трактов­ках. Наличие их заставляет автора сожалеть об этом не меньше читателя. Но вы обязаны простить его, поскольку он еще молод и недостаточно опытен. Пусть его скромный труд послужит отправ­ной точкой для тех, кто, обладая большей ученостью, более зрелым писательским даром, более глубоким знанием предмета и сопут­ствующих наук, пожелает дать читателю лучшее объяснение магии. Автор книги будет первым, кто с почтительной благодарностью ответит на подобную попытку.

 

ЧАСТЬТ ПЕРВАЯ

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

МИСТИЦИЗМ: МАГИЯ И ЙОГА

 

У многих с языка постоянно слетают однообразные фразы о том, что человечество сегодня, при всех своих болезнях и заблужде­ниях, продолжает слепо погружаться в страшную трясину. И эта тря­сина, обхватив его так же прочно, как осьминог свою жертву, ув­лекает человечество вниз, во тьму разрушения, правда, хватка у нее, у трясины, мягкая и осторожная, но от этого не менее смерто­носная. И имя этой трясине, как ни странно, — цивилизация, точнее, современная цивилизация. Щупальца, эти бесхитростные инстру­менты, которыми она наносит свои катастрофические удары, тя­нутся из болезненной, отвратительной в своей лживости, загнива­ющей, упадочной социальной системы и всей системы ценностей, нас окружающей.

Мы стали свидетелями распада всей социальной ткани мира. Структуры национальных организаций деформируются под ударами экономических кризисов, превращаясь в ленивые аморфные обра­зования, после чего последует их окончательный развал. До сих пор прочно стоявшие бастионы нашей жизни ныне грозят рухнуть. И все более и более невероятной кажется мысль о том, что к за­ходу солнца хотя бы кто-нибудь сохранил частицу индивидуально­сти и того божественного наследия, проявление которых и делает человека человеком.

Исключение из общего числа составляет лишь малая толика лю­дей, рожденных уже в наше время и способных отчетливо, без тени сомнения, сознавать, что судьба властно ведет их к совер­шенствованию, к достижению идеала их природы. Они, это мень­шинство, являются прирожденными мистиками, художниками и поэ­тами, способными поднять завесу, взглянуть за нее и принести нам судьбы и природу своего глубинного «я», стремятся дистанциро­ваться от самодовольных масс.

Испытывая внутреннюю обеспокоенность, довольно трудно до­биться устойчивой духовной целостности. Она безжалостно втапты­вается под ноги социальной системой и подвергается резкому ост­ракизму со стороны массы поклонников системы. Кроме того, слепо игнорируются истины и возможности восстановления контак­та с реальностью в течение жизни, а необязательно только после смерти тела, контакта, на который людей подталкивают обстоя­тельства. Данное отношение, отличающееся отсутствием мудрости, добровольно принято большей частью так называемых интеллигент­ных европейцев, именно с этих позиций они смотрят на вдохно­венное стремление воссоединения с реальностью, и этот взгляд крайне опасен для всей человеческой расы.

Алчно хватаясь за переменчивое и постепенно исчезающее, скоротечное внешнее существование, испытывая пренебрежение к вещам духовным, подавляющая часть людей тем не менее с не­ослабным вниманием и нетерпением следит за своими более дальновидными и менее многочисленными собратьями, и сам этот факт служит лучшим доказательством усталости современного че­ловека и душевной ностальгии.

Старое, давно затертое, но не потерявшее своей остроты и цен­ности выражение, особенно точно характеризующее широко рас­пространенную в наше время ситуацию, гласит, что «без откровения свыше народ необуздан». Человечество в целом или, если гово­рить точнее, та его часть, что живет на Западе, каким-то непонят­ным путем утеряла способность к духовному видению. Возведен еретический барьер, отделяющий западноевропейцев от жизненного потока и жизнестойкости, которые даже и сейчас, несмотря на ро­гатки и препоны дикости, пульсируют и вибрируют в крови с прежней страстностью, распространяясь по всей универсальной форме и структуре. Присутствию в нашей жизни аномалий мы обязаны именно все возрастающей абсурдности. Человечество мед­ленно подходит к последнему акту самоубийства. Самоудушение происходит через подавление всякой индивидуальности в ее духов­ном выражении, а ведь она и составляет тот стержень, который делает каждого индивидуума человеком. Именно она позволяет поддерживать, если можно так сказать, нужную атмосферу в его духовных легких. А оторвав себя от вечных и неослабных источни­ков света и вдохновения, человек вполне осознанно ослепил себя и уже не видит очевидного и ни с чем не сравнимого в своей зна­чимости факта, что он сам, по своей воле расстался с движущим принципом, как внутренним, так и внешним. Результатом стала внутренняя летаргия, хаос и распад всего того, что ранее считалось священным идеалом.

Положенная во главу угла столетия назад доктрина, проповедуе­мая Буддой, привлекает меня тем, что говорит о возможных при­чинах данного разрыва и, как следствие, о возникновении состо­яний хаоса и упадка. Для большинства людей существование неиз­бежно связано с болью, горестями и страданиями. И хотя Будда так­же говорил, что жизнь полна страданий и горя, сейчас я, вспоминая психологию мистицизма и мистиков, к когорте которых принад­лежал Будда, больше склонен полагать, что он придерживался этой точки зрения только потому, что хотел заставить человека уйти от хаоса и достичь высшего образа жизни. Как только точка зрения личного эго, результат вековой эволюции, переносится через опре­деленные границы, человек сразу ощущает, что с него спадают стальные оковы невежества, и он начинает видеть разворачиваю­щийся перед ним мир, непередаваемый по своему величию и кра­соте, мир, полный жизни и вечной и бесконечной радости. Не­ужели не все из нас увидят истинную красоту Солнца и Луны, пышное великолепие смены времен года, прелестную мелодию утра и очарование ночей под открытым небом? А также дождь, шуршащий в листве деревьев, что величественно уходят вверх, до­стигая райских врат, и утреннюю росу, покрывшую сверкающим серебром мягкие остроконечные стебельки травы? Большинство читателей, вероятно, слышали об экспериментах, проводимых ве­ликим немецким мистиком Якобом Бёме, который после бла­женных видений бродил по зеленым полям, окружавшим его де­ревню, созерцая величественный блеск природы, озаренной столь чарующим светом, что, казалось, каждая травинка сияет божествен­ной красотой и любовью, доныне невиданной. Хотя Будда был одним из величайших мистиков, — величайшим, по крайней мере среди тех, кто известен читателю средней образованности, — об­ладавшим исключительной прозорливостью и способностью чи­тать людские мысли, но едва ли можно согласиться с его утверж­дением о том, что и сама жизнь в целом, и жизнь человека есть проклятие. Я склонен полагать, что он принял такую неожиданную философскую точку зрения специально, в надежде подтолкнуть че­ловечество к поиску потерянной им непревзойденной мудрости, обрести духовное равновесие и гармонию души и тем выполнить предначертание его судьбы, не ограниченной ни чувствами, ни разумом. Отказ от этой экстатической радости и от всего того, что может дать таинство жизни, и является одной из основных при­чин страданий. Иными словами это называется невежеством. Не­понимание человеком своей сути, неспособность осознания истин­ного значения своей жизни несут ему, как говорил Будда, горе и вводят в болезненное состояние душевных страданий.

В соответствии с традиционными философскими воззрениями магов, каждый человек является самостоятельным и самоуправляю­щимся центром индивидуального сознания, энергии и воли, то есть душой. Человек подобен звезде, сияющей и живущей своим внут­ренним светом, он прокладывает свой путь в звездных небесах, одинокий и никем не сдерживаемый, если не считать гравита­ционного воздействия, которое оказывают на него близкие или да­лекие звезды. Поскольку в звездных просторах вселенной конф­ликты между небесными телами возникают нечасто, — точнее, в тех редчайших случаях, когда одно из них сбивается со своего обычного маршрута, — так и в царстве людей не должно быть ни хаоса, ни ссор, ни внутренних разногласий, правда, для этого каж­дый человек должен понимать и основываться на реальности сво­его высшего сознания, знать свою идеальную природу и свое предназначение в жизни, видеть свой путь и стремиться следовать ему. Вследствие того что люди отошли от движущих источни­ков, присущих как их внутреннему миру, так и вселенной и оторвали себя от божественной сущности, променяли ее на куда более жидкую и горькую похлебку чем та, на которую польстился Исав, они, по­теряв и всякую надежду, впали в угнетенное, подавленное состоя­ние.

Невежество относительно небесных орбит, а также значений их, записанных на небесах навечно, и является основой вселенского не­удовлетворения, несчастья и ностальгии по своему пути. И именно поэтому живые души взывают о помощи к мертвым и просят со­творения у безмолвного Бога. Как правило, ответы на их мольбы не приходят. Как бы молитвенно люди ни воздевали руки к небу, они не видят ни малейшего намека на спасение. Как бы ни скрежетали зубами, но результат один — безгласное отчаяние и потеря жизненной энергии. Искупление лежит внутри самого чело­века, оно выковывается его душой, страданиями и временем, напря­женными духовными устремлениями и опытом.

Как же нам тогда вернуться к экстатическому единству с на­шим внутренним «я»? Что может помочь необходимому воссоеди­нению нашей индивидуальной души с Сущностью вселенской ре­альности? Где проходит та дорога, которая способна привести нас в конечном счете к личному совершенству и, как следствие, к решению тех сложных и запутанных проблем, которые изнуряют человечество.

Появление гения, независимо от некоторых аспектов и сферы его проявления, отмечается возникновением любопытных феноменов, сопровождающихся, как правило и прежде всего, видением и экс­тазом. Тот опыт, который я подразумеваю, является, вне всякого сомнения, как признаком, так и необходимым условием завершен­ности гения. Посредственности этот апокалиптический опыт недо­ступен. Человеку «среднему», обремененному догмами и поно­шенными, выцветшими традициями, очень редко удается увидеть вспышку духовного света, сходящего, подобно Триединому Свято­му Духу, в величественно прекрасных языках пламени, сияющего радостью и высшей мудростью, во всем богатстве стихийного вдох­новения. И мудрых, и пресыщенных жизнью, и дилетантов — всех их от добродетелей благословения отделяют непреодолимые барье­ры. К тем, у кого есть только талант, это откровение не придет, хотя талант сам по себе и может стать начальной ступенькой на пути к гению. Гений не является и никогда в прошлые века не был результатом простой осторожности и терпения. И, по-моему, не нужно придавать слишком много значения часто повторяемому оп­ределению, что гений состоит в основном из труда и малой доли вдохновения. Как бы ценен ни был сам труд, он ни в коей мере не приведет к величию гения.

В каждой из областей повседневной жизни мы трудимся, порой с великолепным результатом, но сколь бы значительны они ни были и какие бы усилия мы при этом ни затратили, сколько бы пота ни пролили, мы не высечем и искорки созидательной идеи, и нас не охватит необъяснимый восторг. Эти внешние атрибуты гения — терпение, забота и трудолюбие — служат всего лишь про­явлением избытка энергии, проистекающей из скрытого центра сознания. Это всего лишь признаки средств, по которым узнается гений, стремящийся показать идеи и мысли, роящиеся в сознании и преодолевшие границу, которая искусно отделяет суетное мирское от божественного.

Гений вызывается или происходит от духовного опыта высшего интуитивного порядка, побочным продуктом которого он является. Именно опыт, громом нисходящий с эмпирея, сверкающий мол­нией с трона Юпитера, приносит мгновенное вдохновение и все преодолевающую правоту, равно как и исполнение всех желаний ума, и эмоциональный настрой.

Я не стану исследовать первопричину этого опыта, знакомого редкому числу лиц, чья жизнь с самых ранних и порой до послед­них дней была им благословлена. Подобное исследование неми­нуемо уведет меня далеко в сторону, в царство метафизики и фи­лософских тонкостей, к предметам, которых я в данный момент не хотел бы касаться. Однако размышление вполне может выра­зиться в одном очень значительном факте.

Те, кто получил титул гения и считается величайшим среди лю­дей, становились в свое время прямыми участниками опытов, о ко­торых я говорю. Возможно, это отчасти и обобщение, но тем не менее оно несет на себе печать истины.

Многие другие, куда как менее великие, чья жизнь также была отмечена аналогичной счастливой привилегией, смогли благодаря ей закончить значительные труды в мирских сферах, например в ис­кусстве, труды, которые иначе завершить было бы невозможно.

Более или менее логическим постулатом, который можно счи­тать прямым следствием предыдущего предположения, будет следу­ющий — если бы было возможным методами психологической и духовной тренировки вызвать данный опыт в сознании современ­ных людей, как мужчин, так и женщин, то все человечество в целом возвысилось бы до понимания самых величественных кон­цепций, появилась бы новая раса сверхчеловеков. Именно к этой цели и стремится эволюция, эти задачи ставит перед собой и при­рода во всех ее царствах.

С начала времен, с момента появления на авансцене эволюции человека разумного, уже существуют технические приемы духовного постижения с помощью средств, которые можно считать истинной природой человека и, более того, благодаря которым и развивается гений высшего порядка. Я вынужден прибавить, что гений счита­ется всего лишь побочным продуктом и земным отблеском или проявлением открытия орбиты своего личного звездного «я» и ни­когда не рассматривался источниками этой Великой Работы дос­тойной целью вдохновения. Фраза «Познай самого себя» была выс­шим правилом, дававшим толчок их высоким устремлениям.

Если созидательность гения является результатом раскрытия по­таенного внутреннего «я» и прикосновения к источнику универсаль­ной энергии, если осенило вдохновение, принесенное Музой, как стимул проявить творческий подход в одном из видов искусства или в какой-либо иной сфере деятельности, тем лучше. В начале тренировки, однако, этих мистиков — а именно так называют источников подобных творцов, — совершенно не интересовал ма­териальный результат, они стремились к результату исключитель­но духовному.

Их главной целью было самопознание и самораскрытие. Здесь приставку «само-» я использую в возвышенном, духовном, транс­цендентном смысле.

Если источником искусства служит выразительность души, слышащей и видящей там, где внешний разум не ощущает ничего, кроме пустоты и тьмы, тогда очевидно, что мистицизм является единственным и, возможно, величайшим из искусств, апофеозом артистического устремления и выразительности. Мистицизм, по какой-то сентиментальной прихоти Природы, во все времена был и сейчас является самым священным из всех искусств.

Мистик действительно несет в груди своей то же спокойствие, которое многие столетия запечатлели на бесстрастном лике священ­нослужителя, поднятого на алтарь. Он — признанный посредник и глас, в его руках находятся ключи от обоих врат. Он, как приз­нают века и его духовные чада, ближе других допущен к Святили­щу и направляется непосредственно духом. Именно поэтому во все времена его успехи являются успехами других. Но в последнее время, как это ни горько признать, в результате нового, развращающего и разрушающего действия Люцифера он все чаще и чаще терпит неудачу. Плохой поэт или плохой музыкант — это только упрек тому или иному виду искусства, имена их просто сотрутся из па­мяти людей.

Шарлатан же или самозваный лжемаг несет зло миру. Вместо того, чтобы нести сынам человеческим, как это обязательно для мага, мягкий свет духа, он, напротив, скрывает его, набрасывает на него мрачное плотное покрывало. Именно по этой причине лжемаг всег­да был одинок, и стремились к нему немногие. Прославленный блаженными творениями искусства и речами пророков всех веков, он неизъяснимо и незаслуженно терпит страдания и унижения от них, ибо они, подобно ему, тоже являются мистиками. У него нико­го нет, он втянут в субъективное уединение. Следуют за ним лишь те, кто также владеет ключами, это они поют ему славу и дифи­рамбы.

Мистик ищет не умозрительного познания себя, не чисто ин­теллектуальной философии вселенной, хотя и это также имеет ме­сто. Мистик ищет более глубокого уровня постижения. Несмотря на всю риторику об абсолютности разума, логики и философы всех времен внутренне были убеждены в неадекватности и несостоя­тельности своих самых фундаментальных рационалистических доктрин. Они понимали, что в них есть и элемент противоречия, сводящий на нет все логические умопостроения в вопросах, касаю­щихся высшей реальности.

Ярчайшим доказательством может служить вся история филосо­фии. В то, что только трансцендентный разум, умиротворенный, как лагуна в безветренную погоду, спокойный и открытый, спо­собен, подобно зеркалу, отражать частицу вечности, верили только истинные мистики, чей опыт давал им такое право.

Только когда застывают или выходят за свои границы видоиз­менения самого принципа мышления, когда вечный круговорот, ко­торым характеризуется обычный разум, прекращается и сменяется безмятежным спокойствием, могут возникнуть духовные видения, и проявляется тот величественный вековой опыт, отражающий всю сущность теплым вдохновением и полнотой, глубиной грез выс­шего, всеобъемлющего порядка.

Методологически мистицизм подразделяется на две основные ча­сти. Первой является магия, о которой далее автор и будет говорить, и второй — йога. Сейчас настало время дать ответ критикам, испытывающим неприятие к мистицизму, под которым понимают процессы, в том числе йогу и созерцание, и считающим магию занятием весьма отвлеченным, абстрактным и бездуховным. Данная характеристика неточна хотя бы потому, что в корне противоречит главному — и магия, и йога дают вполне ре­альные результаты, что я и собираюсь доказать.

Йога и магия — первая является методом рефлективным, вто­рая экзальтативным — различные части одного и того же про­цесса, который определяется термином «мистицизм». Однако очень часто значения их путают либо неправильно понимают.

В данной книге вы будете постоянно сталкиваться со словом «мистицизм», поскольку этот термин единственно правильный для определения мистического или экстатического взаимоотношения между «я» и вселенной. Он выражает отношение личности к более восприимчивому, всеобъемлющему сознанию либо внутри себя, либо вне себя, когда, выходя за пределы собственных потребностей, обнаруживает, что находится в дисбалансе с чем-то более значи­тельным и гармоничным. Если это определение находится в соот­ветствии с нашими взглядами, тогда становится очевидным, что ма­гию, также изобретенную и завещанную с целью завершения того самого необходимого взаимоотношения, хотя и различными метода­ми, нельзя противопоставлять йоге, и, следовательно, вести разговор о недостатках одного и заслугах другого попросту бессмысленно. С точки зрения более тонких аспектов магия, равно как и лучшее из йоги, является частью мистицизма, системы всеобъемлющей.

О йоге написано немало пустого и вздорного, однако некоторые книги, весьма, правда, немногочисленные, имеют исключительную ценность. Но секрет Пути Божественного Единения сконцентриро­ван во втором афоризме автора сутр йоги, Патанджали: «Йога стремится достичь реальности, подрывая основания обычного дрем­лющего сознания, чтобы на спокойной глади разума, образовав­шейся после прекращения течения всех мыслей, засияло вечное внут­реннее Солнце духовной красоты и пролило свой яркий свет на жизнь и бессмертие, возвеличив тем самым значимость человека».

Все практические приемы и упражнения йоги — это вполне научно обоснованные ступеньки, ведущие к основной цели — полному подчинению мыслей воли человека. Ум должен быть аб­солютно чист, в нем не должно быть ни единой мысли. Магия, напротив, является психологической мнемонической системой, в которой нескончаемые церемониальные детали, подготовка, зак­линания и курение благовоний сознательно направлены на дости­жение душой и воображением состояния экзальтации и полного перехода из обычной, нормальной, мыслительной плоскости в плос­кость трансцендентного.

В одном случае духовная ось покоится на корне древа и дела­ются попытки осознанно разрушить всю структуру сознания, дабы раскрыть находящуюся внутри душу. В другом — магические мето­ды направлены на полный выход за пределы плоскости, в кото­рой существуют и корни древа, и само оно, и та же духовная ось.

В обоих случаях результатом становятся экстаз и удивительный прилив радости, захлестывающей, восторженной и ни с чем не сравнимой в своей святости. Вполне можно без всяких сложнос­тей понять тогда, что идеальное средство нахождения уникальной, несказанной ценности жемчужины, сквозь которую человек обре­тает способность увидеть святой город Бога, это благоразумная комбинация обоих систем. В любом случае магия оказывается го­раздо более эффективной и могущественной, если ее объединить с основной целью йоги — осуществлением контроля над разумом. В то же время и йога в соединении с искусством магии приобре­тает романтичный розовый оттенок, становится богаче, красочнее и вдохновеннее.

Когда я говорю здесь о магии, я подразумеваю достойную веч­ной похвалы и почитания древнюю Божественную Теургию. Я пишу о поисках духовного и божественного; о задаче самосотво­рения и о повторном единении, о привнесении в жизнь человечес­кую вечного и бесконечного в своем продолжении.

Магия — совсем не то, чем обычно привыкли ее считать, это не набор популярных приемов, не дитя галлюцинации, порожден­ное от слияния с диким невежеством, она не подыгрывает страстям развращенного человечества. В результате невежественного обезь­янничанья шарлатанов и скрытности как истинных магов, так и текстов, магию веками совершенно напрасно смешивали с ведьмовством и демонизмом.

За исключением небольшого числа книг, слишком узкоспеци­альных и потому малопонятных для обычной читающей публики, практически не существует работ, где бы давалось вразумитель­ное объяснение магии. Данная книга абсолютно не претендует на то, чтобы стать учебником по «набрасыванию чар» и приготовле­нию «любовного напитка» или отравляющего зелья, пособием по изготовлению амулетов и составлению заклинаний на погибель соседской корове, автор не ставит своей целью научить «уво­дить» чужих жен или наколдовывать несметные клады и сокро­вища.

Подобные дикие и глупые действия вполне справедливо назы­ваются черной магией. Данная книга не имеет с ней ничего об­щего, хотя читателю нужно заметить, что это совсем не значит, будто автор отрицает действенность перечисленных методов. Но если кто-либо захочет открыть для себя вечную купель, из кото­рой проистекает божественность, если найдется такой, кто поже­лает пробудить в себе сознание духа более благородное и воз­вышенное, в чьем сердце бьется искра жажды посвятить свою жизнь служению человечеству, то пусть они со всей страстью обратятся к магии. В ее методах и приемах, вне всякого сомнения, можно найти средства достижения самых высоких мечтаний души.

Источники академические называют магию искусством прило­жения естественных действий с целью получения удивительных результатов. Давайте и вооружимся этим определением, а также воспользуемся характеристикой, данной таким писателем, как Хэвлок Эллис1, говорившим, что магией называется целый поток индивидуальных личностных действий, с чем мы вполне соглаша­емся, поскольку каждое осознанное действие в сфере жизни впол­не можно назвать магическим. Какой сверхъестественный эффект может удивить нас более Христа, Платона или Шекспира, отпрыска от брака двух простых крестьян? Что может быть изумительнее и прекраснее, чем превращение малыша в зрелую взрослую лич­ность? Любое и вместе с тем каждое проявление воли: поднятие руки, произнесение слова, безмолвное зарождение мысли — все это без малейшего преувеличения действия магические.

Однако тот «удивительный» эффект, достичь которого стремит­ся магия, находится в несколько иной плоскости деятельности, чем те, что я перечислил выше, хотя и они, несмотря на всю свою повседневность и обыденность, тем не менее удивительны и при­надлежат к разряду тавматургических. Результат, которого маг стремится получить прежде всего, есть духовная реконструкция его собственной вселенной сознания и является самым значительным изо всех мыслимых перемен Приемы магии вызывают полет души; молниеносной стрелой, выпущенной из тугого лука, она уходит ввысь, к спокойствию и безмятежности, к глубокому и непостижи­мому отдохновению.

Но натянуть тетиву лука может только сам человек, никто другой за него эту задачу не выполнит. И именно в данном качественном условии и таится основной недостаток. «Спасение» возможно лишь в том случае, когда человек сам решил достичь его и сам пред­принял определенные действия. Универсальная сущность и косми­ческие центры вечны, они существовали и существуют, но пер­вый шаг к ним нужно сделать самому человеку, после чего, как говорил Заратустра в «Халдейском оракуле», «благословенные бессмертные не замедлят явиться».

Причиной и творцом своей судьбы является сам человек. Как он поступает, такой и должна быть его будущая жизнь. Но не только. В его ладони зажата и судьба всего человечества. Немногие люди почувствуют в себе потребность пробудить ото сна дремлющее мужество и непреклонную, грозную решимость, управляющую все­ленной, но именно здесь и лежит прямая, беспрепятственная дорога, которая и приведет человечество к более благородным идеалам, к жизни, полной гармонии.

Если бы нашлась хотя бы горстка людей, жаждущих узнать, кем они на самом деле являются, и желающих принять безо всяких ненуж­ных сомнений и глупых придирок яркий блеск сверкающей славы и мудрости, горящей в потаенных глубинах сердца, и открыть для себя связи, объединяющие их со вселенной, то, как мне думается, они тем самым не только бы нашли цель своей жизни и выполнили пред­назначенье, возложенное на них личностной судьбой, но, что безгра­нично важнее, они бы выполнили завещанное им судьбой вселенной, которая считается одним громадным живым организмом сознания.

Засветить свечу очень просто. Но какой смысл имеет это дей­ствие и что под ним подразумевается? Горит лишь самая верхняя ее часть, это она дает пламя и свет. И хотя зажигается, собственно, один только фитиль, говорят, как правило, засветить свечу, всю свечу, которая рассеет свой свет и разгонит им царящую вокруг темноту.

В этом примере мы находим возможное сравнение, относящееся ко всему миру в целом. Если бы всего несколько человек в каж­дой стране, принадлежащих к каждой из рас и народов, населяю­щих землю, нашли себя и вступили в посвященное единство с са­мим Источником Жизни, то они бы, благодаря своему свету, сде­лались бы для человечества теми же свечами, горящими фитиль­ками, они бы озарили всю вселенную благословенным и вели­колепным золотым ореолом. И на этих людях, составляющих в общем количестве народов, населяющих земной шар, число мик­роскопическое, почти незаметное, людях, жаждущих посвятить себя духовным занятиям, и лежит единственная надежда на полное ис­купление всего человечества. Элифас Леви, известный французс­кий маг, решается выдвинуть новую точку зрения, которая, как я считаю, имеет некоторое отношение к проблеме, и бросает яркий свет на данное предположение.

«Бог вечно создает, — пишет Леви, — великого Адама, челове­ка универсального и совершенного, в духе которого содержатся все духи и все души. Поэтому разум одновременно проживает две жизни, одна из которых общая, похожая на все жизни, а другая — особая, индивидуальная!».

И этот изначальный Адам в каббалистической работе, озаглав­ленной «Книга сияния», называется Человеком Небесным, в еди­ном существе которого, как отмечает великий маг, автор книги, за­ключены души всех: и людей, и тварей — и движущие силы, пуль­сирующие в каждой части звездного пространства. Я не хотел бы вступать сейчас в область метафизики и затевать спор относительно того, действительно ли это изначальное универсальное существо соз­дано Богом, или оно просто возникло из бесконечного пространст­ва. В данный момент мне хотелось бы считать только, что все мно­жество жизней в их единстве, в их широте и распространенности вобрано в себя этим небесным существом, Сверхдушой, как назы­вают его опирающиеся на свои знания некоторые философы, соз­данной на небесах навсегда. В этом космическом теле мы, каж­дый из людей, и твари, и Боги, являемся мельчайшими клетками и молекулами, каждая из которых в процессе социального устройства и обеспечения благополучия этой Души выполняет свою функцию.

Эта философская теория содержит великолепное предположение о том, что как в человеке земном наличествует интеллект, управляю­щий его действиями и мыслями, так, выражаясь метафорически, и в Человеке Звездном или Небесном есть душа, являющаяся его цент­ральным разумом и главным его качеством «Все, что существует на Земле, имеет свою духовную копию наверху, и нет ничего, что не было бы связано с чем-либо, находящимся вверху, но не найдено меж­ду ними зависимости» Так говорили доктора каббалистики. Как у че­ловека земного серое вещество мозга является наиболее чувствитель­ным, возбудимым и совершенным во всем его теле, так и наиболее чувствительные, развитые и духовно совершенные существа во все­ленной обладают сердцем, разумом и душой Человека Небесного.

Короче говоря, именно по этой причине только те немногие, кто возьмет на себя нелегкий Великий Труд, окажутся способными найти себя с духовной точки зрения и установить тождество своего сознания с Универсальными Сущими, как называл их Ямвлих, или богами, составляющими сердце и душу Человека Небесного, могут считаться слугами человечества. Это они искупают все грехи и выполняют земное предназначение.

Поэтому мистицизм, и магия, и йога являются средствами дости­жения новой, универсальной жизни, жизни богатой и величествен­ной, наполненной уникальными возможностями, не предоставлявшимися никогда в прошлом, свободной, как солнечный свет, прекрасной, как распустившийся розовый бутон. И человек может войти в нее, ибо она принадлежит ему.

 

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

В ЗАЩИТУ ИСКУССТВА. МАГИИ

 

В высшей степени вероятно, что из некоторых источников послы­шатся громовые раскаты осуждения меня в том, что система, представленная в данной книге как магия, имеет касательство к од­ному только принципу в человеческой составляющей, относящемуся исключительно к его низшей натуре, и вследствие данной класси­фикации нетрудно предположить, что всю технику теургии обви­нят, назовут психизмом и сделают это, к примеру, теософские круги. На самом же деле обвинение это ложно и несправедливо, и не нужно обладать очень большой ученостью, чтобы это дока­зать. И чтобы навсегда покончить с недоразумениями, я и решился на публикацию «Древа Жизни» в широкой печати. Мне ненавис­тно многословие велеречивых теософов. И мне должно быть дано право указать на сквозящую в их легковесных характеристиках не­нависть, на их постоянное стремление и злобную готовность наве­шивать скандальные ярлыки на все то, чего они абсолютно не по­нимают. Однако моя убежденность в том, что магия содержит в себе средство для штурма царства небесного силой, позволяет мне попросту игнорировать проклятия и оскорбления теософов, не за­мечать их злонамеренного осуждения, относя его — и это вполне справедливо — к сфере грубого негодования, к каковой его, соб­ственно, и можно причислить. До сего дня у многих существует неправильное понимание того, чем же на самом деле является ма­гия и каковы ее цели, поэтому я считаю, что пришло время выяс­нить это раз и навсегда, истребить источник недоразумений и пу­таницы путем изложения элементарных принципов магического искусства.

В знаменитых «Станцах Дзян», на которых и в виде коммен­тариев к которым построена вся ее «Тайная доктрина» мадам Блаватская говорит нам о том, что каж­дый человек есть тень или искра божественности, величайшей мудрости, силы и духовности. Один из знаменитых теургов назы­вает этих сознательных существ богами или Универсальными Су­ществами.

Уже в наши дни один из признанных авторитетов в теософии, доктор Готтфрид де Пурукер, пишет: «Самая тонкая часть в строе­нии человека является дитем духовной части одного из величе­ственных солнц, рассеянных по безграничному пространству кос­моса. В своих глубинах вы — боги, атомы духовного солнца... Согласно «Тайной доктрине», Бог — это иерархическое существо, которое в самых отдаленных эпохах эволюционных перемен, давно, очень давно, было таким же человеком, как и мы с вами. В результате старательных попыток и сознательного прогресса ему удалось вступить в единение с Духовной Реальностью, рассе­янной по вселенной. Однако в период образования такого союза, сущность индивидуальности опыта сохранилась. Но личность пе­реступила пределы, бытие, как и ранее, продолжило играть есте­ственную роль управителя или регента вселенной либо какой-то ее части или аспекта. Поскольку, исходя из данного определения, че­ловек есть искра столь величественного сознания, дитя космических богов, то в развитии его жизни не может быть никакой иной альтернативы, кроме стремления к единению с его духовными пра­родителями. И истоки магии, ее первопричина, и лежат в обеспечении этого единения».

На страницах данной книги я надеюсь продемонстрировать читателям, что магические приемы тесно согласуются с традициями высшей древности и что они одобрены, прямо или косвенно, явно или тайно, величайшими из философов и ученых. В своих работах Ямвлих, божественный теург, очень много говорил о магии, равно как и Прокл, и Порфирий; и даже в работах наших зас­луженных современников, приверженцев теософии, найдутся час­тые ссылки на Божественную Магию, хотя и не такие простран­ные, какими им следовало бы быть, и без достаточного количе­ства объяснений. Ближе к концу книги будут приведены несколько прекрасных заклинаний, взятых из «Записок гностиков» и «Книги мертвых», в прочих же главах книги читатель найдет исследова­ния, которые автор провел, руководствуясь древнеегипетскими и каббалистическими концепциями.

Итак, любая случайная и бесцеремонная характеристика магии абсурдна. Правда, я знаю теософов и вполне осознаю необходи­мость ждать с их стороны возражений, имея в запасе понятный и убедительный аргумент. Маг должен обладать возможностью кон­тролировать всю свою природу; каждый составляющий элемент его бытия должен быть развит Волей до самого высшего совершенства. Ни один из принципов не должен подавляться; каждый является ас­пектом высшего духа и обязан выполнять свою цель и следовать своей природе. Если теург, к примеру, совершает астральное пу­тешествие, что является частью Великой Работы теософов, то про­исходит это по следующим причинам:

Во-первых, в так называемом астральном свете он мог увидеть точное отражение себя во всех своих нескольких частях, качествах, свойствах, исследование же данного таит в себе, естественно, эле­мент самопознания.

Во-вторых, определение астрального света с точки зрения магии отличается необыкновенной широтой, оно включает в себя все тон­кие плоскости (планы), находящиеся как в материальном мире, так и над ним, и целью мага как раз и является постоянный подъем, пе­реход в более огненные, яркие и светлые царства духовного мира. Более крупные элементы сферы Азот, с ее чувственными изобра­жениями и замутненными, непрозрачными видениями, должны по­стоянно выходить за пределы и оставаться далеко позади. Элифас Леви идет еще дальше, он оставляет для практического использова­ния только два основных плана во вселенной: физический, или материальный, мир и мир духовный.

В-третьих, прежде чем эта определенная часть невидимого мира сможет перенестись, ее следует покорить и укротить в каж­дом из ее аспектов. Все обитатели этой сферы должны быть под­властны магу, его магическим символам, они обязаны беспрекос­ловно повиноваться Реальности Царственной Воли, каковую пос­леднее символизирует. В нашем плане и в нашем дремотном цар­стве обычного опыта символы — это всего лишь произвольные представления внутренней, понятной значимости. Они — только видимые начертания метафизической или духовной благосклоннос­ти. В астральном свете, однако, эти символы обретают независи­мое существование, они раскрывают свою материальную реаль­ность, и, следовательно, значение их крайне велико. Воскрешения в памяти предпринимаются магом не из простого любопытства, не потому, что он жаждет могущества и власти, а с единственной целью — привнести в поле зрения своей воли скрытые грани соб­ственного сознания и таким образом подчинить их себе, властво­вать над ними.

Психизм, можно сказать, имеет своей целью стимуляцию или возбуждение и сохранение более низкого «я» за счет невежества своего высшего «я». Данное отвратительное качество заслуживает самого глубокого осуждения. В магии не делается попыток получе­ния могущества ради могущества либо для обеспечения себе базы и поддержки в достижении низких целей. Любая приобретенная сила должна быть немедленно подчинена Воле, удерживаться на своем месте и в определенном ракурсе. Можно добавить, что вопрос власти и могущества — самый любопытный, с появлением культа спиритизма и образования теософских организаций он приобрета­ет особую важность в глазах общественности. Моему пониманию совершенно недоступно, почему некоторые индивидуумы, и осо­бенно часть теософов, с такой патологически болезненной алчно­стью стремятся получить во время своих сеансов астральную или оккультную силу и власть только ради себя самих. В начале карьеры маг обязан постичь, что единственным его устремлением должно стать его высшее «я», его ангел-хранитель, и что все качества, ко­торые ему удастся получить, должны быть направлены на достиже­ние только этих целей. Всякое малое действие должно содержать в себе исключительно духовную мотивацию. Стремление не к свято­му ангелу-хранителю, составляющему реальность, а к чему-либо иному, за редчайшим исключением, является актом черной магии, и поэтому должно немедленно вызывать отвращение. Всем должно стать очевидным, что психизм, ставящий себе как последнюю цель стремление получить необыкновенные психические силы и поста­вить их на службу себе, весьма противоречит намерениям и целям самой этой техники.

Можно поспорить и с другим утверждением, согласно которо­му магия, как некоторые считают, ведет к медиумизму. Этот взгляд также следует осудить как ошибочный по многим причинам. Как уже было правильно замечено, и медиум, и маг вызывают транс. Но на этом точность данного наблюдения и заканчивается, пос­кольку в данных соответствующих состояниях сознания и содер­жится вся разница мира. В общепринятом языке есть банальное выражение: «Гений и безумие — близкие родственники». На са­мом деле разница между ними состоит в том, что в первом слу­чае точка равновесия притяжения расположена выше обычного цен­тра сознания. Во втором же она находится ниже его, вследствие чего усыпленное сознание становится уязвимым для проникновения в него бесчисленных орд бесконтрольных подсознательных импуль­сов.

Аналогичная идея находит свое применение и в сравнении медиума и мага. Медиум впадает в негативный транс, в результате чего центр его сознания уходит вниз, в точку, которую мы можем назвать Нефеш. Маг же, напротив, и с умственной, и с духовной точки зрения, сохраняет повышенную активность, и, хотя он также стремится в духовном трансе удерживать логические мыслительные процессы во временном бездействии, его метод состоит в том, чтобы возвыситься над ними, открыть себя для телестических лучей высшего «я», а не бессистемно опускаться в присущую Нефешу грязь и слизь. Вот в этом и состоит единственное и главное раз­личие. Развитие магической Воли и последующее возвеличивание Души составляют смысл техники магии. Спиритический же транс

есть не более и не менее чем неестественное впадение в инер­цию, в сознание животного. В состоянии отрицательного пассив­ного транса индивидуум отрекается от всего человеческого и боже­ственного и становится, словно животное, подвластным любым демоническим навязчивым идеям. Отказ от рационального эго у мага происходит исключительно ради достижения духовного совершен­ства, а не для того, чтобы впасть в безмолвие инстинктивного ра­стительного существования. Именно поэтому магия ни в одном из своих проявлений не имеет ничего общего с пассивным медиумиз­мом.

Прежде чем перейти к раскрытию фундаментальных принци­пов магии, я считаю необходимым раскрыть свою позицию отно­сительно источников теоретической философии, лежащих в осно­ве моей трактовки ее техники. Читателям станет вполне очевид­ным, что я глубоко обязан теософии. Значительная часть магических практик основывается на практической каббале еврейских филосо­фов и священной теургии египтян. Отдельные фрагменты были взя­ты из нескольких источников, и, таким образом, я многим обязан как мыслителям древности, так и современным, что я с нескрыва­емой радостью подтверждаю.

Что касается теософии, то, я думаю, с моей стороны будет чес­тным признать, несмотря на уничижительные замечания, сделанные по поводу поведения некоторых теософов, что в отношении к Блаватской я не испытываю ничего, кроме уважения и восхищения в высшей степени. Со многим из философской суперструктуры, раскрытой в «Тайной доктрине», я считаю себя обязанным безмолв­но согласиться и с полным сердцем принять. Моя собственная кон­цепция магической философии обязана в том своем малом, что со­ставляет ее последовательность и ясность, работам в области срав­нительной религии и философии, взятым мною от Блаватской. И все же мое отношение к ее трудам нельзя назвать иначе как эклек­тичным, ибо что-то я принимаю, что-то отвергаю, вследствие чего из оставшегося формируется последовательная синтетическая систе­ма, радующая мой ум и удовлетворяющая мою душу.

В целом учение Блаватской таково, что какие-то из его ответ­влений я не могу принять; есть вещи, которые вызывают во мне внутреннее недовольство и отвращение. Однако есть многое, с чем я полностью соглашаюсь, чем я был бы горд и счастлив напи­тать мою собственную философию.

Работам Артура Эдварда Уайта, особенно в той их части, где он резюмирует учение каббалы, я никоим образом не обязан. Су­ществует масса трудов, написанных этим ныне уже престарелым современником, чрезвычайно изящным в стиле, удивительно начи­танным и надменным, нередко поражающим читателя своим не­сравненным красноречием. Так вот именно этот аспект, выдающая­ся ученость и лиризм, забывать которые не следует, портится часто появляющимися пассажами, способными вызвать вполне оправдан­ное осуждение. Они безмерно раздуты и помпезны и при этом демонстрируют ненужную тенденцию к разрушительной критике. Что касается моих чувств, то я испытываю в глубине души симпа­тию к г-ну Уайту и многим ему обязан, мне не хватит слов для выражения ему признательности, и я бы порекомендовал каждому, в качестве дополнения к данной книге, познакомиться с его труда­ми «Тайная доктрина в Израиле» и «Священная каббала».

Хотя в работах выдающегося французского мага, взявшего себе псевдоним Элифас Леви, много бессмысленной чуши, не имею­щей никакого отношения к магии, все же то тут, то там в его книге «Догма и Ритуал Высшей Магии» («Dogme et Rituel de la Haute Magie») и в других его работах среди множества обломков пустой породы встречаются самородки чистого золота, сверкаю­щие, подобно звездам в чаше небосвода. Однако лично меня нисколько не впечатляют его собственный магический опыт и ка­чества, поскольку, с одной стороны, его так называемое воскре­шение тени Аполлония Тианского закончилось полной неудачей, не дав никаких результатов. Читать его многим будет крайне затруднительно. Кроме того, его обременяет путаница, возникшая вследствие его попыток примирить магию с римским католициз­мом. Поэтому, не обладая четким и ясным пониманием фундамен­тальных принципов каббалы и знаниями в области сравнительной философии, читатель рискует регулярно попадать в западни, рас­ставленные для людей неосторожных.

С. Л. МакГрегор Матерс и Уильям У. Уэсткотт также обеспечи­ли меня многим, что послужило фундаментальным звеном в дан­ной философии магии, много полезного материала можно почер­пнуть из их работ. Мир навсегда должен остаться благодарным Матерсу за его перевод «Священной магии мага Абрамелина», а «Введение в изучение каббалы», написан­ное Уэсткоттом, является, наверное, одной из наиболее сочувствен­ных книг из всех простых трактатов, посвященных этому предмету. Однако полное принятие точки зрения этих писателей приведет к острому ментальному расстройству. В работах каждого из них имеются некоторые элементы истины или, по крайней мере, исти­ны для отдельных индивидуумов, за которыми на самой глубине таятся крупинки осадка из преувеличения, недоразумения или ошибок.

Читатель отметит также, что я довольно часто цитирую Алистера Кроули, вследствие чего считаю необходимым определить свое отношение к этому гениальному человеку. Игнорируя обвинения в занятиях черной магией, брошенных в него некоторыми лицами,

оказавшимися неспособными понять то, чему он учил, следует признать, что у Кроули есть много значительного, громадная часть философии и оригинальные мысли относительно магии и кабба­лы, изложенные в прекрасной прозе и не менее впечатляющей по­эзии, равно как и глубокие по концепциям. Очень жаль, что мас­сового читателя лишают его работ, сверкающих необыкновенной чистотой и свежестью, и некоторых аспектов учения Кроули, прекрасных, облагораживающих, бессмертных, и все только из-за отдельных его литературных работ, банальных, мелких в своей незначительности и, вне всякого сомнения, предосудительных.

Личности и их частная жизнь совершенно не интересуют меня, и я не вижу необходимости обсуждать здесь их. Все они в свое время испытали на себе удары стрел непонимания, выпущенных искоса смотрящей на них толпой. С самой этой толпой и приро­дой брошенных ею оскорблений я также не имею ничего общего, ибо магия создавалась никоим образом не для них.

Поэтому на каждого из изучающих ложится задача самому оп­ределить, что считать истинным и надежным. Но стандартом здесь должен служить только духовный опыт. Именно по этой причине автор воспользовался каббалистическим Древом Жизни в

качестве структуры и рамок практической магии, поскольку оно, прежде всего, открыто для синтеза и конструктивной классифика­ции и, кроме того, дает то, что вполне уместно будет назвать ал­фавитом или азбукой магии Читателю следует иметь в виду, что автор использует слово «алфавит» как производное от альфа и бета1, основываясь на предпочтении именно к этому языку и имея в виду то, чему он дал толчок к развитию. Каббала не пытается дать и не дает ни совершенного языка магии, ни полной философии. Последнее приобретается исключительно благодаря духовному опы­ту. Но изучив алфавит присутствующих в ней идей, чисел, сим­волов и намеков, любой человек вполне сможет при помощи ма­гических исследований создать вполне приемлемую систему выс­шей философии, которая пронесет его по всей жизни.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

КАББАЛА

 

Как неустанно утверждали выдающиеся теурги прошлых веков, одинаково важным, наряду с практической работой, и необходи­мым условием перед началом самой работы является знание цар­ственной философии, лежащей в основе теории и техники магии, этой крайне значимой предпосылки для ведения всякого дальнейше­го разговора о выбранном нами предмете. И в самом деле, едва ли может родиться истинное понимание логических обоснований магии, не говоря уже, разумеется, о восприятии происходящих внутри и вне мага сложнейших структур, если в разум мага не будет за­ложен краеугольный камень философии. Если и существует опас­ный феномен преследования магией, то возникает он только когда оператор точно не знает того, что делает. Именно на разумном понимании оккультных символов и тех реальностей, что они из­начально несут в себе, главным образом и зависит действенность ритуалов. Магические символы и принадлежности, попав в руки человека, незнакомого с основами искусства, скорее всего, не да­дут чудодейственных результатов. Поверхностное интеллектуальное знакомство с этими таинственными принципами тоже не прине­сет пользы в духовных экспериментах. С другой стороны, маги­ческое исследование вселенной и последующее ее духовное пос­тижение в сознании обретает гораздо большее достоинство, более богатое вовлечение и глубину, когда опирается на прочное теоре­тическое понимание.

В своей работе «Тайны Египта» («The Mysteries of Egypt») Льюис Спенс признает, что философская система магии вобрала в себя и «сделала явной всю мудрость и тайные знания древнего мира, ко­торые выкристаллизовались и систематизировались таким обра­зом, что не потеряй они своего первозданного вида, то, можно сказать с уверенностью, они спасли бы многие последующие века от значительного числа религиозных катастроф. Но из-за безделья и пренебрежения к своим консерваторам и, возможно, вследствие циничного влияния, оказанного на них из-за рубежа, изначально божественная красота магии стала теряться, и терялась до тех пор, пока от нее не остался лишь скелет ее ритуа­лов и церемоний»!

Только в ортодоксальной эзотерической традиции и сохранилось несколько разбросанных фрагментов скелета магии, в основном ма­лопригодных и малоэффективных, а в результате недобросовестного использования еще и мало кому понятных. Но существо магии, ее ранняя божественная красота все-таки сохранились в руках бескоры­стных людей, они лелеялись в высоких и светлых умах, и если вы желаете воспользоваться ими, то вполне можете осветиться ее лучами, прочитав уже опубликованные книги. В работах гностиков, вклю­ченных в труды неоплатоников, в намеренной таинственности алхимиков, среди томов, оставленных розенкрейцерами, во всем этом многообразии мы можем обнаружить сверкающие признаки философии практической магии света, которые, тщательно соб­ранные вместе на синтетическом фундаменте, возложенном Дре­вом Жизни, образуют тончайшую и работоспособную систему, одаривающую нас светом понимания всего того, что мы видим. Основными составляющими данной маги­ческой системы являются источник ссылок, каковым служит Древо Жизни каббалы, и иератическая религия древнеегипетской жречес­кой касты. Существует легенда — о которой я должен сказать, а интерпретировать ее каждый читатель волен по-своему — о том, что священная каббала была передана Моисею на горе Синай, и что он передал ее Иешуа, который оставил ее Судьям, те же, в свою очередь, передали ее синедриону, в конечном счете ею зав­ладели и довели до совершенства раввины-каббалисты. Противники этой легенды утверждают, что если Мо­исей был реальным историческим персонажем и ему действитель­но была дана каббала, то получил он ее от египетских жрецов, у кого он, как утверждают традиционные источники, учился в Ниль­ском храме. Очень мало стран, за исключением, возможно, Ин­дии, могут похвастать наличием такой же яркой летописи мисти­ческой и магической традиции, как Египет, который по праву считается колыбелью магии. Оставим в покое тех, кому мы на са­мом деле обязаны появлением каббалы, неважно, были ли это египтяне или кто-нибудь еще, в конце концов никакие легенды и никакие спекуляции не имеют в данном случае исторического под­тверждения. И тем не менее практическая теургия египтян прекрас­но согласуется с философскими теориями каббалы, а опыт бесчис­ленного множества магов свидетельствует, что едва ли найдется более уместная или удачная комбинация.

Ниже приводятся главнейшие принципы вселенной в понимании их магами; исследование этих принципов должно составлять осно­ву всей практической работы.

Концепция вселенной будет вкратце раскрыта в философских терминах каббалы, и «обвиваться» она будет вокруг центральной структуры Древа Жизни. «Человека, проникнувшего в святая святых каббалы, при виде доктрины столь про­стой и в то же время такой абсолютной охватывает восхищение. Необходимое единство идей и знаков, посвященное отражению большинства фундаментальных реальностей примитивными знака­ми, троица слова, букв и чисел; философия простая, как алфавит, полная и бесконечная, словно Логос; теоремы, затмевающие своим блеском и завершенностью пифагоровы; теология, для объяснения ко­торой хватит пальцев на одной руке; бесконечность, легко умеща­ющаяся в пустотах головы ребенка; десять цифр и двадцать две бук­вы, треугольник, квадрат и круг — все это элементы каббалы и все это изначальные и первостепенные принципы написанного слова, тень Логоса Произнесенного, создавшего мир!». Так гово­рил в своих работах Леви, и, нужно сказать, с его словами пол­ностью согласится любой. Ибо в вызывающем восхищение фунда­менте каббалы лежит простая математическая структура символов, чисел и имен, в которой используется десять цифр и буквы древ­нееврейского алфавита, или, как его уже долгое время называют, ангельского алфавита.

Приверженцы эзотерической философии, а пифагорейцы осо­бенно, всегда считали и продолжают считать математику наукой божественной, дающей с помощью цифр общее представление как о созидательных процессах во вселенной, так и о развитии человеческого бытия. Некоторые маги полагали, что Природа заро­дилась в недрах бесконечного пространства благодаря идеям, выра­женным в числах. Эти же идеи, или универсалы, создали изна­чальные элементы, масштабные временные циклы, космические тела, а также лежат в основе всей массы небесных божественных изменений.

Поскольку числа являлись средством или символами, с помощью которых можно было понять значение абстрактных универсальных идей, с течением времени ими стали заменять сами идеи.

Будущих философов- нумерологов прежде всего учили думать о росте и развитии в терминах чисел, рассматривать космические реалии в их прогрессирующем состоянии как последовательность движения чисел. Этим различным прогрессирующим состояниям со­ответствовали определенные числа. Так, если обратиться к маги­ческой философии, то здесь цифра «ноль» обозначает главным образом непроявленную Сущность вселенной до сотворения мира, безграничность и неизменность бесконечного космоса, где еще нет ни звезд, ни солнц, ни планет, ни человека.

Круг, по форме напоминающий «ноль» (0), считался символом, представляющим изначальную Реальность, которая породила все живое и сущее в бескрайнем пространстве космоса. Точка, мета­физическая и духовная, находящаяся в строгом соответствии с зако­ном цикличности, обозначалась дефисом или линией, проходящей сверху вниз в круге, то есть, как видим, ярко выраженной единицей.

Затем сами цифры начали обозначать процесс зарождения ми­ров Каждая цифра, вследствие эволюционных процессов, каждо­му из которых она изначально соответствовала, начала обозначать и этот процесс. В результате мы имеем разумное и

объяснение геометрических фигур, сигилов и символов, использу­ющихся в магических обрядах. По мере того как каббала будет раскрывать перед читателем свои тайны, он увидит, что представляют собой те фундаментальные выводы, ко­торые лежат в основе знаков и символов, используемых в теур­гии. Со всей очевидностью станет понятным, что нет в знаках ни спорных выводов, ни сомнительного подтекста и что корнем их является реальность, напитанная великой и величественной истиной. Однако я вынужден просить всех, кто решил изучать магию, еще немного подождать и терпеливо прочитать полностью не только эту главу, но и последующие, поскольку рассматриваем мы пред­мет чрезвычайно сложный и тонкий Не обольщайтесь той прос­тотой, с которой излагается общий материал, и к нему в сфере его практического применения следует отнестись со вниманием.

Прежде всего, следует сказать, что философия каббалы — это философия эволюции Считалось, что вселенная со всеми ее плане­тами, мирами и независимыми существами есть эманация первоз­данного принципа — субстанции, которую одни называют Богом, другие — Абсолютом, третьи — Бесконечностью, четвертые — Всем, и так далее В каббале этот же принцип, являющийся Единой Реаль­ностью, называется Эйн Соф, Бесконечным. «Сефер Зогар», воз­можно, один из наиболее значительных каббалистических текстов, описывает понятие Эйн Соф как сущность неизменяемую, разу­мом непознаваемую, безграничную, не проявленную и абсолютную Она по сути своей находится вне пределов всякого постижения ее с помощью интеллекта, поскольку разум, который является всего лишь одной из частей ее всеобъемлющей природы, понять ее во­обще не способен. И эта неспособность заложена в самом назва­нии: Эйн — ничто Поскольку в своей неизменности и безгра­ничности оно превосходит всякое законченное понимание челове­ческим разумом, самые глубокие размышления могут дать лишь весьма приближенное представление о том, что оно есть само по себе, это значит, что оно навсегда останется для всех таинственной пустотой, ничем. В этой связи наиболее яркой и убедительной можно посчитать графическую концепцию древних египтян. Небо, или пространство, предшествующее всякому проявлению, изобража­лось в виде обнаженного тела богини Нуит, повелительницы бес­конечного пространства, из грудей которой выходило молоко звезд и первозданной воды субстанции.

Все, что можно сказать истинного об данном Абсолюте, или Высшей Реальности, это то, что ОН ЕСТЬ. Вечный, сущий и са­модостаточный — вот те понятия, которые в своем величии превос­ходят самый высокий и стремительный полет хорошо тренирован­ного воображения, абстракции, находящиеся вне пределов понимания смертным разумом Одним из символов действенности Эйн в со­стоянии покоя является Круг, означающий, что все замыкается на однородности, что движение постоянно возвращается в себя, как на том рисунке, где змея заглатывает собственный хвост и он тем са­мым возвращается в нее же (см. рисунок вверху). И круг этот мо­жет разорвать только, если позволительно так сказать, закон пе­риодичности Данный закон, применимый ко всему, присущий природе всего, управляет постоянным притоком и оттоком, постоянным появлением и исчезновением миров. Действенность Эйн Соф отражается только тогда, когда из него выходит дыхание творчества, с началом очередного цикла, когда некая одна жизнь поляризуется в духе и материи. Прерывание крута беспрестанного движения совершается за счет сжатия его Бесконечного Света, следствие размещения малозаметной точки, сверкающей и искря­щейся, в ограниченном пространстве. Как достигается подобная концентрация света в космическом центре и что является неясным источником, сказать невозможно.

Существуют довольно путаные объяснения, основанные на Воле Эйн Соф или на законе циклов, но все они отличаются неубедительностью. В первом случае оказывается совершенно невозможном воспринять то бесконечное и столь абстрактное духовное условие как обладание Эйн Соф Волей, да еще такой, которой можно воздействовать, так как подобное утверждение куда более значительнее, чем если заявить, что у Эйн Соф есть разум и тело. С философской точки зрения традиционно принято считать, что Эйн Соф не есть Дух или лежащая в их основе, не сила или ма­терия, а то, на чем они базируются, их Первопричина. Относитель­но второго случая можно сказать, что постулат о законе циклич­ности как ответственного за появление Центра света вообще здесь неприменим, поскольку подразумевает наличие либо некоего не­зависимого фактора, либо фактора, заставляющего Эйн Соф дей­ствовать, то есть налагает на него определенную необходимость. Если же закон цикличности идентифицировать с Абсолютом, то тогда все рассуждения о нем совпадают с утверждением о проявле­нии Воли. Но, как бы там ни было, поскольку мы с вами согла­сились в теургии, что в оценке данного метафизического вопроса и аналогичных ему разум и разумное объяснение не могут быть судьей в последней инстанции, то и философскую традицию на этот счет нужно просто принимать как данность и не делать по­пыток рационально объяснить феномен появления в пространстве космического центра свечения.


Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 163 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
контрольно-технического осмотра дрезины| УЗЛЫ ДЛЯ СВЯЗЫВАНИЯ ВЕРЕВОК

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.037 сек.)