Самостоятельного распоряжения

Право оперативного управления является имущественным правом государственных учреждений, учреждений, казенных предприятий (ст. 202 ГК РК). Наряду с данным правовым институтом современное гражданское законодательство РК как самостоятельное имущественное право юридических лиц рассматривает и право хозяйственного ведения государственных предприятий (ст. 196 ГК). Гражданский кодекс РК однозначно определил данные имущественные права юридических лиц как самостоятельные вещные права, что вытекает из расположения их в разделе 2 ГК РК "Право собственности и иные вещные права".

С положениями ГК о вещном характере права хозяйственного ведения и права оперативного управления скорреспондированы и некоторые нормативные правовые акты РК. Так, в соответствии со ст. 131 Указа Президента РК "О налогах и других обязательных платежах в бюджет" от 24.04.95 г. плательщиками налога на имущество являются юридические и физические лица, имеющие объект обложения на праве собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления"; в соответствии с п. 1 ст. 2 Указа Президента РК "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", от 25.12.95 г. объектами государственной регистрации являются право хозяйственного ведения и право оперативного управления наряду с правом собственности и другими правами на недвижимость. Тем самым подтверждается вещный характер права хозяйственного ведения и права оперативного управления. Это так называемые нормативные, правовые основы характеристики данных имущественных прав как вещных.

Почти единодушно отнесены к числу вещных прав большинством ученых-цивилистов (240) право хозяйственного ведения и право оперативного управления.

Мы также поддерживаем данное мнение о вещном характере имущественных прав данных правовых институтов, хотя не разделяем некоторые позиции, высказанные в теории (241). Определяя право хозяйственного ведения и право оперативного управления как вещные права, следует отметить двойственный характер данных правовых институтов: вещно-относительные отношения с собственником имущества (для права хозяйственного ведения государственных предприятий - с собственником-государством, для права оперативного управления, соответственно, казенного предприятия, государственного учреждения - с государством в лице уполномоченного органа, учреждения - с учредителем) и вещно-абсолютные отношения субъектов этих имущественных прав со всеми другими третьими лицами при выступлении их в отношениях в качестве юридических лиц.

Субъект права хозяйственного ведения - государственное предприятие признано коммерческой организацией и наделено определенными полномочиями для реализации вещного права как коммерческого юридического лица (ст. ст. 196-200 ГК). Ранее в ГК предусматривалась возможность для субъектов права оперативного управления - учреждений как государственных, так и частных, осуществления ими приносящей доходы деятельности (ч. 2 п. 1 ст. 206 ГК в редакции 1994 г.). В настоящее время, согласно Закону "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам государственных юридических лиц" от 16 декабря 1998 г. в связи с исключением ч. 2 п. 1 ст. 206, возможность занятия предпринимательской деятельностью для государственных учреждений запрещается. Учреждения, основанные на частной форме собственности, могут заниматься приносящей доходы деятельностью с разрешения собственника имущества и в соответствии с учредительными документами.

Само право учреждения на имущество, приобретенное за счет доходов от разрешенной собственником имущества коммерческой деятельности, в законодательстве не обозначено.

В законодательстве других республик, в частности, Российской Федерации, предусматривается аналогичная возможность занятия деятельностью, приносящей доходы для учреждений как государственных, так и частных. Нормативными актами РФ предусматривается, что доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения и учитываются на отдельном балансе. По смете указанные доходы не проводятся. Собственник учреждения не может изымать имущество, приобретенное на такие доходы (242).

Это право учреждений на доходы, полученные от допускаемой учредительными документами предпринимательской деятельности, вызвало дискуссию среди ученых. Основой для теоретических споров послужило то, что данное право осталось "безымянным" в законодательстве. В п. 2 ст. 206 ГК в редакции 1994 г. это право было обозначено как право самостоятельного распоряжения имуществом, приобретенным за счет доходов от хозяйственной деятельности учреждения:

"Если в соответствии с учредительными документами учреждению предоставлено право осуществлять приносящие доходы деятельность, то доходы, полученные от такой деятельности и приобретенное за счет этих доходов имущество поступает в самостоятельное распоряжение учреждения и учитывается на отдельном балансе".

Хотя это положение в настоящее время исключено из ГК, тем не менее, дискуссия в отношении права самостоятельного распоряжения учреждений актуальна, ибо для частных учреждений это право наряду с правом оперативного управления предполагается.

Вопрос стоит об отличном от права оперативного управления вещном праве учреждений, объект которого (имущество, полученное за счет доходов) также не совпадает с объектом права оперативного управления.

В литературе высказываются различные мнения относительно данного имущественного права. Так, по мнению Ю. К. Толстого, "если в законе или правовом акте не предусмотрено, что такие доходы и приобретенное за их счет имущество поступают в собственность учреждения, то, по-видимому, речь в этих случаях должна идти об особом вещном праве, которое не укладывается ни в рамки права оперативного управления, ни в рамки права хозяйственного ведения" (243).

Е. А. Суханов высказывает мнение о том, что "...рассматриваемое право в действительности является правом хозяйственного ведения" (244). Е. А. Плетнев однозначно определяет право учреждений самостоятельно распоряжаться доходами, полученными от разрешенной собственником деятельности, и имуществом, приобретенным за счет этих средств как отличное от полномочий оперативного управления по своему объему (245). Другие ученые оставили данный правовой институт без внимания (246).

Мы полагаем, что если, во-первых, имеется законодательная основа для существования "особого" права, во-вторых, имеется конкретный объект права - имущество, приобретенное за счет доходов, полученных от разрешенной учреждению хозяйственной деятельности, а по мнению М. И. Брагинского, "во многих случаях применительно к объектам вещных прав используется "имущество", в значении которого охватываются "вещи" и "права" (247), то, следовательно, речь должна идти о вещном праве.

Проблема в следующем: является ли данное вещное право новым вещным правом, отличным от права оперативного управления, или это право хозяйственного ведения (248), или это расширенное понимание полномочий права оперативного управления.

Решение данной проблемы возможно при выявлении прежде всего конкретного, отграниченного от объекта права оперативного управления имуществом, являющегося объектом отдельного вещного права - права самостоятельного распоряжения.

Объектом имущественного права самостоятельного распоряжения учреждений являются доходы. Доходы как объект права, согласно ст. 123 ГК, есть поступления, полученные в результате использования имущества (другого объекта права).

Доходы - это денежные и иные поступления от вещи, обусловленные ее участием в гражданском обороте. К доходам можно отнести арендную плату, проценты по вкладам в банке, прибыль от коммерческой деятельности. Кроме того, термин "доходы" употребляется и в более широком смысле, охватывая собой и натуральные поступления от вещи - плоды.

Согласно общему правилу (ст. 123 ГК), поступления, полученные в результате использования имущества (плоды, продукция, доходы) принадлежат лицу, использующему это имущество на законном основании, если иное не предусмотрено законодательством или договором об использовании этого имущества.

Если исходить из этого положения закона, то доходы учреждения, полученные от разрешенной собственником имущества хозяйственной деятельности, должны быть собственностью учреждения. Однако, само учреждение не имеет права собственности на имущество, которое закреплено за ним учредителем и проходит по смете, а обладает им на основе права оперативного управления.

Доходы, полученные от разрешенной учредителем хозяйственной деятельности учреждений, по смете не проводятся. Следовательно, данное имущество не относится к объекту права оперативного управления. Это во-первых. Во-вторых: доходы поступают в самостоятельное распоряжение учреждений. Понятие "самостоятельное распоряжение" логически не совпадает с ограниченной компетенцией права оперативного управления. Право оперативного управления, согласно действующему законодательству это вещное право учреждений, государственных учреждений, финансируемых за счет собственника, и казенных предприятий.

Основными характеристиками в теории института права оперативного управления являлись плановость, целевой характер, отличающий его от обычных правомочий собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом. Этот вывод был основан на положениях действовавшего тогда законодательства (ст. 26-1 Основ гражданского и ст. 85-1 ГК КазССР).

В соответствии с действующим законодательством, право оперативного управления является также вещным правом казенных предприятий (ст. 202 ГК). Право оперативного управления, как вещное право, носит чисто целевой характер, строго определяемый законодательными актами и учредителем юридического лица и ограниченный рамками специальной правоспособности (ст. 202 ГК). Значит, предположения о том, что имущество, приобретенное за счет доходов от разрешенной хозяйственной деятельности учреждений, подпадает под расширенное толкование права оперативного управления, являются неубедительными.

Является ли данное вещное право учреждений правом хозяйственного ведения?

Право хозяйственного ведения - это вещное право государственных предприятий. Действующим законодательством Республики Казахстан праву хозяйственного ведения придан унитарный характер: его субъектом может быть лишь предприятие, юридическое лицо, основанное на государственной собственности.

Государственное предприятие, если иное не предусмотрено законодательством, самостоятельно распоряжается закрепленным за ним на праве хозяйственного ведения имуществом, не относящимся к основным фондам (п. 2 ст. 200 ГК).

В отличие от субъекта права оперативного управления, субъект права хозяйственного ведения распоряжается самостоятельно плодами, продукцией и доходами: плоды, продукция и доходы от использования имущества, находящегося в хозяйственном ведении, а также имущество, приобретенное предприятием по договорам или иным основаниям, приобретаются субъектом данного права аналогично приобретению права собственности.

Хотя не все имущество принадлежит предприятию на праве хозяйственного ведения.

Право хозяйственного ведения - вещное право. Вещный характер имущественного права государственного предприятия - юридического лица проявляется при осуществлении им своих правомочий в отношении материальных объектов, переданных государством. Право хозяйственного ведения не распространяется на безналичные деньги, так как право предприятия на эти безналичные денежные средства, находящиеся в банках, - не вещное, а обязательственное. Следовательно, правовым титулом на этот вид имущества будет не право хозяйственного ведения, а обязательственное право. Не принадлежит государственному предприятию на праве хозяйственного ведения также арендованное имущество, природные ресурсы, земля. Природные ресурсы (земля, ее недра) являются объектом собственности государства (п. 1 ст. 193 ГК) и передаются предприятию лишь во владение и пользование за плату в установленном порядке. Согласно Указу " О земле ", государственным юридическим лицам земля предоставляется в постоянное землепользование (см. п.п. 3, 1 ст. 36; п.п. 2, 1 ст. 40). Таким образом, правовым титулом на природные ресурсы, предоставленные предприятию, являются самостоятельные вещные права соответственно землепользования, недропользования или водопользования и т. п.

Право хозяйственного ведения - это вещное право, делегируемое на основе акта государственного органа. Изъятие и перераспределение государственного имущества на переданные объекты осуществляются по усмотрению собственника.

Следовательно, прекращение права хозяйственного ведения осуществляется по усмотрению собственника и в предусмотренных законом случаях (ликвидация, реорганизация и др.), т. е. право хозяйственного ведения носит производный характер. Учитывая положительную сторону предлагаемой конструкции Е. А. Суханова о признании права самостоятельного распоряжения учреждений правом хозяйственного ведения, прямо предусмотренного законом для таких ситуаций ограниченных вещных прав (249), следует в то же время учитывать, что учреждение, выступающее в имущественных отношениях как субъект права оперативного управления - это некоммерческая организация. В частности, такой статус оно получает при государственной регистрации, и, соответственно, налогообложение его производится на более льготных условиях, чем налогообложение коммерческой организации. Право хозяйственного ведения это вещное право государственных предприятий, коммерческих организаций, что означает его производность от права государственной собственности и целевую правоспособность, ограниченную пределами ГК и специальными законодательными актами о правах владения, пользования и распоряжения имуществом государства (см. ст. 196 ГК). Если назвать право на такого рода доходы учреждения правом хозяйственного ведения, как в прежнем законодательстве, то это будет противоречить положениям ГК об унитарном характере права хозяйственного ведения как вещного права лишь государственных предприятий. Более того, законодатель разделяет учреждения на два вида - государственные и частные (см. ст. 34 ГК). Поэтому применение вещного права государственных предприятий для учреждений неуместно.

Право самостоятельного распоряжения носит более широкий характер, к тому же нельзя говорить о производном характере данного имущественного права от права государственной собственности, как мы это делаем применительно к праву хозяйственного ведения. Поэтому предложение некоторых ученых о том, что имущество учреждения, приобретенное за счет доходов от разрешенной хозяйственной деятельности, подпадает под режим права хозяйственного ведения, является неубедительным.

Остается последнее предположение: объекты, приобретенные за счет доходов от разрешенной хозяйственной деятельности учреждений, подпадают под режим отдельного вещного права, которое не укладывается в рамки права оперативного управления и не может быть названо правом хозяйственного ведения. В данном случае речь идет "о дополнительном вещном праве" учреждений.

Рассматривая учреждение как субъект права самостоятельного распоряжения, следует иметь в виду, что оно одновременно является субъектом другого вещного права - права оперативного управления. Существование параллельно права самостоятельного распоряжения одновременно с производным, ограниченным правом собственности учредителя вещного права некоммерческой организации - учреждения (права оперативного управления) не укладывается в рамки целевой компетенции последнего имущественного права. Тем более в связи с внесенными изменениями (250) правоспособность учреждений, частных и государственных, носит теперь еще более строго специальный характер.

Правомочие распоряжения является элементом (одним из составляющих триаду правомочий) права собственности, права оперативного управления, права хозяйственного ведения (см. ст. ст. 188, 196 и 202 ГК).

Содержание вещного права собственности (так же, как и права оперативного управления и права хозяйственного ведения) составляют принадлежащие собственнику (субъекту права хозяйственного ведения, права оперативного управления) правомочия владения, пользования и распоряжения вещью. Данные правомочия, как и субъективное право собственности в целом, представляют собой юридически обеспеченные возможности поведения собственника (субъекта права хозяйственного ведения, права оперативного управления).

Указанные нами правомочия владения, пользования и распоряжения составляют содержание не только права собственности, но и производных от него ограниченных прав - права хозяйственного ведения, права оперативного управления. Специфичность данных правомочий в содержании каждого отдельного вещного права состоит в их компетенции, гарантированной законодательными актами или учредительными документами. Так, отличительная черта данных правомочий в праве собственности в том, что собственник осуществляет их по своему усмотрению (п. 1 ст. 188 ГК). "Применительно к праву собственности, осуществление права по своему усмотрению, в том числе и распоряжение им, означает, что власть (воля) собственника опирается непосредственно на закон и существует независимо от власти всех других лиц в отношении той же вещи." (251) Компетенция прочих вещных прав, например: права хозяйственного ведения, права оперативного управления зависит от власти собственника имущества, определяется рамками, установленными им и законом (см. ст. ст. 196, 202 ГК).

Если исходить из вышеизложенного, то можно предположить, что речь идет об имущественном праве, максимально приближенном по содержанию к праву собственности.

Но, однако, такая логическая посылка будет неверной, так как учреждение, субъект права самостоятельного распоряжения, является юридическим лицом со специальной компетенцией.

Кроме того, возникает соответственно и вопрос об ответственности субъекта права самостоятельного распоряжения - если это самостоятельное вещное право, то оно предполагает и самостоятельную имущественную ответственность. Следует принимать во внимание расширенные границы данного имущественного права, позволяющего учреждению выступать в рыночных отношениях в качестве коммерческого субъекта, в то же время оставаясь субъектом права оперативного управления, предполагающего субсидиарную ответственность учредителя. Итак, могут ли доходы, полученные от разрешенной собственником имущества хозяйственной деятельности служить объектом взыскания кредиторов? На наш взгляд, следует отрицательно ответить на данный вопрос вопреки высказанным положительным ответам некоторых ученых. (252) Е. А. Суханов, являясь сторонником признания рассматриваемого права самостоятельного распоряжения учреждений правом хозяйственного ведения, предполагает, что к праву учреждений на полученные ими объекты от хозяйственной деятельности должны применяться правила о праве хозяйственного ведения (253), т. е. данным имуществом учреждение самостоятельно отвечает по долгам, возникшим в связи с его участием в приносящей доходы деятельности. Тогда в таких отношениях не должны применяться ограничения, касающиеся возможности обращения взыскания по долгам учреждения только на его денежные средства по конструкции права оперативного управления (см. ст. 207 ГК), соответственно отпадает и субсидиарная ответственность учредителя собственника. В результате объектом взыскания кредиторов может быть любое имущество, полученное учреждением от участия в хозяйственной деятельности и обособленное для этих целей на отдельном балансе.

Проблема обозначения определенным вещным правом возникает и в отношении имущества, полученного юридическими лицами, субъектами права хозяйственного ведения и права оперативного управления в виде дара, пожертвований, целевых взносов физических и юридических лиц по завещанию и иным основаниям.

Если учитывать тот факт, что даритель или жертвователь передает определенное имущество именно субъекту права хозяйственного ведения или оперативного управления как юридическому лицу, имеющему конкретные уставные задачи и цели (особенно это касается целевых взносов), то оно поступает в компетенцию права хозяйственного ведения или оперативного управления как имущественное право юридических лиц, обладающих специальной правоспособностью. В то же время имущество, например, учреждений составляет имущество, закрепленное за ними собственником (учредителем), и имущество, приобретенное за счет средств, выделенных ему по смете (см. п. 1 ст. 206 ГК). Подаренное или пожертвованное имущество в перечисленное "учтенное" имущество не войдет. Кроме того, договор дарения предполагает переход права собственности на вещь от одного собственника к другому (254). Значит, у одаряемого на дар возникает вещное право собственности. При передаче имущества на праве хозяйственного ведения и оперативного управления учредитель юридического лица сохраняет вещное право собственности на это имущество (см. п. 3 ст. 36 ГК). В результате не происходит передача права собственности, между организацией и собственником имущества устанавливаются обязательственные правоотношения по поводу целевого использования имущества. Следовательно, имущество, являющееся объектом дара или пожертвования, не может быть объектом права оперативного управления (так же как и права хозяйственного ведения), компетенцией которого является закрепленное или приобретенное по смете имущество. Все это имущество остается (или становится) объектом права собственности учредителя (255). Значит, такое имущество является объектом также особого вещного права (256).

Право самостоятельного распоряжения учреждений, на наш взгляд, шире права хозяйственного ведения, тем более "узкого" права оперативного управления, и по конструкции ст. 206 ГК (в редакции 1994 г.) больше тяготеет к праву собственности, о чем мы сказали выше. Но само юридическое лицо, субъект права оперативного управления, не обладает никаким правом собственности на используемое имущество. Следует ли тогда придать статус отдельного вещного права на объекты учреждения, передаваемые ему в самостоятельное распоряжение? Бесспорно, что это имущественное право учреждения, отличающееся от его "основного" субъективного права оперативного управления. Это такое же право хозяйствования с имуществом собственника, призванного реализовать право собственности учредителя.

Но если это имущественное право, означает ли это, что право самостоятельного распоряжения может быть признано и вещным правом?

Учитывая признаки вещных прав, выделенных авторами в главе 1 данной монографии, постараемся выявить, соответствует ли им право самостоятельного распоряжения.

То, что оно является имущественным правом, мы отметили выше: это имущественное право, возникающее в отношении определенных материальных благ, имущества - доходов учреждения.

Далее, право самостоятельного распоряжения как вещное право должно возникать в отношении индивидуально-определенной вещи. Объектом данного права являются доходы, поступления, полученные при использовании других вещей. Налицо второй признак вещных прав, хотя чаще доходы выступают как денежные поступления (или вознаграждение за использованные деньги) на счет владельца, т. е. в виде безналичных (бестелесного имущества) денег, что, естественно, не подпадает под вещный материальный характер объекта права. Кроме того, у субъекта права самостоятельного распоряжения на них возникает не вещное право, а обязательственное право требования к банку.

Говоря о следующих признаках - абсолютности права самостоятельного распоряжения и специфических средствах защиты от третьих лиц, необходимо выявить - имеется ли возможность у субъекта этого права требовать от третьих лиц обязанности не нарушать этого права и абсолютный характер защиты данного права. Логический анализ смыслового содержания этого права позволяет утверждать о наличии элементов абсолютности в праве самостоятельного распоряжения - самостоятельность и независимость реализации данного имущественного права его носителем. В ст. 265 ГК усматривается и гарантированность абсолютной защиты данного права, ибо права, предусмотренные ст. ст. 259 - 264 ГК для права собственности, распространяются и на субъектов права оперативного управления, которое имеет право на защиту его владения также против собственника. В данном случае учреждение (субъект права оперативного управления) выступает также субъектом и права самостоятельного распоряжения. Хотя последнее прямо не предусмотрено в ст. 265 ГК, однако, воспользовавшись трактовкой "о владении имуществом по иному законодательному основанию или договору" (см. ст. 265 ГК), мы можем выделить абсолютный характер и права самостоятельного распоряжения, ибо возможность наличия этого права может предусматриваться учредительным договором или уставом учреждения.

Перечень вещных прав в ст. 195 ГК является не замкнутым, вещными правами являются и имущественные права, прямо не перечисленные в п. 1 ст. 195, но возможность существования которых предусматривается в подпункте 4 данного пункта этой статьи: другие вещные права, предусмотренные ГК или иными законодательными актами (см. подпункт 4 п. 1 ст. 195 ГК) (257).

Далее, вещное право характеризуется наличием правомочий владения и/или пользования и/или распоряжения. Для права самостоятельного распоряжения налицо наличие данного признака. Так, по мнению Е. А. Суханова: "Право самостоятельного распоряжения охватывает триаду правомочий, обычную для группы вещных прав, регулирующих хозяйствование с чужим имуществом. Оно осуществляется самостоятельно, без предварительного согласия собственника и в этом смысле - "по усмотрению" его обладателя" (258). Более того, как указано нами выше, правомочие распоряжения является главенствующим для признания права вещным, ибо в нем находит реализацию признак его абсолютности.

Относительно наличия признаков права следования и права преимущества в праве самостоятельного распоряжения как вещном думается, что они четко не проявляются в данном имущественном праве. Право следования означает, что право следует за вещью, то есть при переходе вещи из одних рук в другие сохраняется принадлежащее третьему лицу вещное право. Так как право следования присуще праву оперативного управления (см. ст. 208 ГК), то можно предположить наличие признака следования и у права самостоятельного распоряжения, если в соответствии с учредительными документами предусматривается возможность для учреждения занятия деятельностью, приносящей доходы.

Наличие признака преимущества в праве самостоятельного распоряжения обосновывается наличием права следования.

Итак, исходя из вышеизложенного, можно причислить право самостоятельного распоряжения к вещным правам.

Но теоретическое наделение параллельно двумя самостоятельными вещными правами одного и того же субъекта - учреждения - вызывает сомнения из-за сложностей реализации на практике.

На наш взгляд, правильное решение данной проблемы возможно лишь при следующем подходе: применяя законодательную практику Армении и Украины и учитывая, что такие правовые институты, как право хозяйственного ведения и право оперативного управления больше свойственны административно-плановой системе хозяйствования экономикой, и неприемлемы в условиях рыночной экономики, необходимо поставить вопрос об отказе от данных правовых институтов (259). "Отработав" в условиях переходного периода и построения рынка на развалинах плановой экономики, право хозяйственного ведения и право оперативного управления, как имущественные права со специальной компетенцией и целевой направленностью, не соответствуют по своему содержанию вещному характеру имущества субъектов в рыночных отношениях.

Отсюда вывод: имущественное право учреждений, основанных на частной собственности - это должно быть право собственности учреждений, имущественное право бюджетных учреждений - право государственной собственности. В дальнейшем целесообразно аналогично решить вопрос и в отношении права хозяйственного ведения государственных предприятий. В результате искусственное существование права государственной собственности в рамках государственной собственности и, соответственно, частной, будет изжито. Таким образом, взяв за основу классический институт права собственности, учитывая конституционные основы подразделения собственности на государственную и частную, гражданское законодательство будет унифицировано подобно классическим классификациям вещных прав.

Дата добавления: 2015-07-10