Теория массового общества X. Ортеги-и-Гассета.

Хосе Ортега-и-Гассет, известный испанский философ, уделяв­ший немалое внимание проблемам социологии, в работе «Восстание масс» сформулировал получившую широкую извест­ность теорию массового общества.

Облик и склад любой новой исторической эпохи, любого но­вого общества - это, как указывает Ортега, всегда следствие сдвига: или внутреннего - духовного, или внешнего - струк­турного. Теория склады­вается из трех блоков: общего диагноза эпохи, концепции соци­ального характера и концепции кризиса государства.

Массовое общество как новое социальное состояние

Массовость проявляется в обществе самым различным обра­зом. Эпоха масс - это эпоха гигантомании - в архитектуре, в многотысячных общественных и политических мероприятиях, в господстве вкуса ко всему крупномасштабному. Крупномас­штабными стали условия жизни.

Жизнь рядового человека вмещает события, происхо­дящие на всей планете, «простой смертный привычно обживает весь мир», все пространство. Но мир вырос и во времени. Ар­хеология, приводит пример Ортега, чудовищно расширила ис­торическое пространство. Империи и целые цивилизации, о ко­торых мы вчера еще не подозревали, входят в сознание, как новые континенты. Экраны и журналы доносят эту незапамятную древность до глаз обывателя. К сказанному следует доба­вить культ скорости, который ныне исповедуют все, культ дви­жения, культ автомобиля и самолета.

Но еще более существенным, чем увеличение мира, является то, что «в мире всего стало больше». Всего, что можно приду­мать, пожелать, создать, разрушить, найти, употребить. Возможности выбора, самопроявления, потребления расширились многократно. Фильмы и фотографии развлекают рядового человека самыми недоступными ландшафтами, газеты и репродукторы приносят ему новости о рекордах и достижени­ях, технических новинках. Все это создает ощущение сказочно­го всемогущества.

Массовое общество это многолюдное общество в самом
прямом смысле слова. Это общество, растущего столпотворе­ния, всеобщей переполненности. «Города переполнены, дома переполнены. Отели переполнены. Кафе уже не вмещают посе­тителей. Улицы - прохожих. Приемные медицинских светил - больных. Театры какими бы рутинными ни были спектакли, ломятся от публики. Пляжи не вмещают купальщиков. Становится вечной проблемой то, что прежде не составляло труда, -
найти место».

Такая внешняя многолюдность, массовость является самым первым и внешним проявлением массового общества, которое оформилось в XX в. Суть же явления состоит в полном захвате массами общественной власти. Этот захват свидетельствует, по мнению Ортеги, о серьезном кризисе европейских народов и культур, который он именует «восстанием масс».

Это «восстание» проявляется, во-первых, в том, что сегодня массы достигли такого уровня жизни и благосостояния, кото­рый прежде предназначался лишь для немногих. Это колоссальным образом расширило их материальные возможности. Они довольно успешно овладевают и пользуются техникой, ко­торая прежде требовала специалистов. При этом особенно, но то, что они в равной мере успешно пользуются техникой не только материальной, но также юридической и социальной. Во-вторых, массы вышли из повиновения, не подчиняются ника­кому меньшинству, не следуют за ним, не считаются с ним, а вытесняют его и его замещают.

Определение массового общества, данное Ортегой выглядит следующим образом: толпа, воз­никшая на авансцене общества, внезапно стала зримой. «Преж­де она, возникая, оставалась незаметной, теснилась где-то в глубине сцены; теперь она вышла к рампе - и сегодня она глав­ный персонаж. Солистов больше нет - один хор». Масса упраздняет меньшинство. Суть дела, как подчеркивает Ортега, в уравнивании. Мы живем в эпоху уравнивания: уравниваются богатства, культура, слабый и сильный пол, уравни­ваются континенты.

Общество, как указывает Ортега, всегда было динамичным единством меньшинства и массы. Меньшинство - это совокуп­ность лиц, выделенных особыми качествами. Масса - не выде­ленных ничем, это «средний человек», «общий тип», опреде­ляемый совпадением мыслей, целей, образом жизни, который и ощущает себя таким же, как все, и доволен этой своей неотличимостью. Типологическое деление на меньшинство и на массы не совпадает ни с делением на социальные классы, ни с их ие­рархией. «Понятие «масса»... не подразумевает рабочих и во­обще обозначает не социальную принадлежность, а тот человеческий склад или образ жизни, который сегодня преобладает и господствует во всех слоях общества, сверху донизу, и потому олицетворяет собой наше время».

Приоритет человека без примет и отличий превратился из общей идеи или правового идеала во всеобщую психологическую установку.

мил-

Ортега называет следующие обстоятельства становления массового общества. Во-первых, это причины демографическо­го характера. За многовековой период своей истории население Европы не превышало ста восьмидесяти миллионов человек, но с 1800 по 1914 гг. оно выросло до четырехсот шестидесяти миллионов. Людей объективно стало значительно больше. Во-вторых, экономические возможности, материальная обеспеченность как средних, так и низших слоев серьезно возросли. В-третьих, Ортега указывает на социальных порядок и ощущение гарантированности социального существования. Структурную и идеологическую основу, причины всех этих явлений составляют либеральная демократия, наука и промышленность. Два последних понятия Ортега объединяет в одно понятие - «техника».

Социальный характер человека в массовом обществе.

сегодняшнего массового человека беспрепятственный рост жизненных

Психологический портрет массового человека составляют две черты – беспрепятственный рост жизненных запросов и, следовательно, безудержная экспансия собственной натуры, с одной стороны, и врожденная неблагодарность ко всему, что облегчает ему жизнь. Обе черты составляют, по мнению Ортеги, черты избалованного ребенка. Инфантилизм -это основное качество социального характера и всей культуры массового общества.

Инфантилизм и безответст­венность, глубинное непонимание основ цивилизации, в рамках которой существует массовый человек, его посредственность и безудержная жажда потребления - вот основные характеристики массового человека.

Средний человек, воплощающий тип социального характера в массовом обществе, не видит в цивилизации ни глубокого за­мысла, ни искусного воплощения, для сохранения которого нужны огромные усилия. Он не понимает основ, научных и технических, на которых строится цивилизация. Он способен только на то, чтобы домогаться благ от этой цивилизации. Власть в обществе, пишет Ортега, захватил новый тип челове­ка, равнодушный к основам цивилизации. И происходит это в те дни, когда техника достигла расцвета, а люди наперебой спешат воспользоваться тем, что создало научное знание. Но это ничего не значит, ведь и варвар «способен глотать аспирин» или «водить автомобиль».

Новый мир, который окружает человека, не ставит перед ним запретов - он бередит его аппетиты, которые, в свою очередь, растут бесконечно. Это очень опасный путь развития. В этом процессе отрицания старой цивилизации и следует искать структурные причины кризиса.

Национальное государство как форма существования массового общества

По мнению Ортеги, наблюдающийся упадок духа массового человека, как это ни странно, происходит не от недостатка сил и способностей, а как раз наоборот - от ощущения избыточной силы, которая натыкается на роковую, ограничивающую эту силу стену. Роковые стены - это политические границы совре­менных государств. Подлинные трудности коренятся не в той или другой, внезапно возникшей экономической или социаль­ной проблеме, а в том, что форма общественной жизни стала тесной для заключенных в ней экономических возможностей.

Суть дела в несоответствии размахом сегодняшних возможностей и размерами политического устройства внутри которого они вынуждены существовать, национальными грани­цами, которые до сих пор разграничивают Европу. Националь­ная принадлежность воспринимается как бремя. Все разом ста­ло большим, а отжившие структуры прошлого остались карли­ковыми и мешают росту. Впервые упершись в национальные границы, европеец ощущает, насколько его экономические, по­литические, интеллектуальные запросы, его жизненный размах, несоизмеримы с этими границами.

Ортега предлагает новую концепцию государства, от расхожих в то время. Он пишет: «Государство начинается с того, что принуждает сосуществовать группы, природно разоб­щенные. И принуждение это не голос насилия, но побудитель­ный призыв, общее дело, предложенное разобщенным. Государство - план работ и программа сотрудничест­ва. Оно собирает людей для совместного дела. Государство - не общность языка или крови, территории или нем нет ничего материального, инертного, предварительного и предельного.

Государство демократично по самой своей приро­де, более глубокой и значительной, чем внешние формы прав­ления. Государство призвано преодолеть различия языка, крови или территории. Государство вообще крайне редко совпадало с изначальной общностью крови и языка, в отличие от того, что, например, утверждают нацистские или фашистские режимы, олицетворяющие для Ортеги массовое общество и массового человека.

Необходимо отбросить идеологии радикально-национа­листического толка и отважиться видеть разгадку национально­го государства в том, что ему присуще как национальному го­сударству, в самой его политике, а не в посторонних началах биологического или географического свойства. Государство, каким бы оно ни было - первобытным, средневековым или со­временным, — это всегда приглашение определенной группой людей других людских сообществ к совместному осуществле­нию какого-то замысла. Замысел всегда заключается в органи­зации нового типа общественной жизни. Государство и программа жизни, программа человеческой деятельности и поведе­ния, - понятия неразделимые.

По мнению Ортеги, наступает пора, когда «Европа» может стать национальной идеей. В строительстве Европы как велико­го национального государства видит он единственное, что мо­жет противостоять национализму, коммунизму, нацизму, фа­шизму - явлениям, в которые «отливается» массовое общество.

Теория массового общества у X. Ортеги-и-Гассета очевидным образом предстает как развернутый диагноз совершенно опре­деленного этапа в развитии европейской цивилизации. Этот этап является результатом социальных трансформаций, осуще­ствлявшихся в Европе в XIX в. - становления либеральной де­мократии, а также того развития науки и техники, которое оп­ределило облик обществ XX в.

Ортегианская теория массового общества, общий диагноз эпохи, концепция социального характера массового человека и концепции кризиса национального государства как формы ор­ганизации социальной и экономической жизни строится в первую очередь на основе наблюдения за различного рода евро­пейскими экстремистскими политическими идеологиями, движениями и режимами - фашизмом, коммунизмом, различными вариантами национализма. Именно эти идеологии стали, по мнению Ортеги, са­мым очевидным проявлением кризиса национального государ­ства и западной цивилизации в целом.

Созданная Ортегой-и-Гассетом концепция массового обще­ства, столь четко поставившая во взаимную связь эти явления, так или иначе легла в основание всех последующих социологи­ческих исследований тоталитарных режимов. Все теории тоталитарного общества - X. Арендт, К. Мангейма и других - соз­давались во многом на основе теоретической схемы массового общества, как она представлена у X. Ортеги-и-Гассета.

В 40-е и 50-е годы проблемы массового общества обсуждаются в социологической литературе самым интенсивным образом.

При этом центральной становится проблема социального характера, а также связанные с ней проблемы потребления, рекламы, культуриндустрии.

Среди подобного рода исследований, оказавших значитель­ное влияние на дальнейшую разработку теорий массового об­щества, следует особо выделить работу Д. Рисмена «Одинокая толпа» (1950 г.). Книга имеет подзаголовок «Анализ меняюще­гося американского характера», который и указывает на главную исследовательскую проблему.

Дата добавления: 2015-07-08