Смысл, который вложили в теракт сами террористы, ни русским, ни американцам не доступен. Для американцев теракт обрел свое значение, когда Буш объявил войну мировому террору. А вот для большинства россиян теракт так и не приобрел смысловой нагрузки. Этому может быть несколько объяснений.
Главная причина состоит в том, что Россия все еще находится в промежуточном положении между Западом и Третьим миром, между «угнетателями» и «угнетенными». Вот откуда умеренная поддержка международной операции против террористов, вот откуда мнение, что Америке досталось поделом. Так, опрос ВЦИОМ от 21—24 сентября 2001 года показал, что 71% опрошенных хорошо относятся к Америке, 54% сочувствуют американцам в связи с произошедшим, у 38% теракты вызвали возмущение. Однако на вопрос: «Согласны ли вы с теми, кто считает, что американцам досталось поделом, теперь они на своем примере узнали, что чувствовали во время бомбардировок люди в Хиросиме и Нагасаки, в Ираке и Югославии?» — 50% россиян ответили положительно.
Надо отметить, что вопрос был задан в провокационной форме. Упоминание Хиросимы и Югославии, несомненно, сбило с толку участников опроса. Однако Фонд «Общественное мнение» (опрос от 22—23 сентября) задал тот же вопрос более корректно: «Террористическую атаку на Америку некоторые называют расплатой за политику, проводимую США по отношению к другим странам. Вы склонны согласиться или не согласиться с таким утверждением?» Результат оказался еще более удручающим — положительно ответили 63% респондентов. Зато на вопрос: «По телевидению показывали людей, радовавшихся трагическим событиям в США. Вы осуждаете или не осуждаете людей, которые радовались произошедшему в Америке?» — 79% ответили, что осуждают.
Все эти кажущиеся абсурдными противоречия в ответах объясняются тем, что Россия все еще не вписалась в новую мировую мифологию, в черно-белый мир. Она пытается найти третий путь там, где его нет в принципе. Однако вопрос стоит ребром: либо Россия впишется в систему координат западной мифологии, либо окажется в одном лагере с бен Ладеном. Третьего не дано. Фраза Буша, которую перевели, как «кто не с нами, тот против нас», открывает эру нового глобального противостояния, как в свое время объявленный Рейганом «крестовый поход против коммунизма».
В основе мифологического восприятия мира лежит его разделение на Добро и Зло. Собственно, без этого разделения невозможна была бы цивилизация. Адам и Ева были изгнаны из рая, когда познали Добро и Зло. До этого они жили в гармонии с природой и подчинялись ее законам. Познание Добра и Зла открыло им совсем другой мир, другое измерение жизни. Разделение мира на Добро и Зло, темное и светлое начала является краеугольным камнем всех религиозных и мифологических систем.
В обыденной жизни нет Добра и Зла: мы сталкиваемся с различными проявлениями того и другого, но не с абстрактными Злом или Добром. Если рядового обывателя обворовали, он пойдет не в церковь, а в милицию, поскольку он жаждет наказать конкретного вора, а не само Зло.
Мифы рождаются тогда, когда люди от конкретных понятий переходят к абстрактным. Например, Усама бен Ладен, как грамотный пропагандист, представляет Америку как «средоточие Зла», дьявольскую систему, которая должна быть повержена. Он делит мир на мусульман и неверных, на черное и белое. Самое любопытное, что в американской пропаганде ситуация зеркальная: Бен Ладен и его люди, представляют «мировое Зло», в то время как США. являются защитниками Добра, т.е. западной цивилизации от угроз со стороны «изгоев», т. е. «неверных». В мифе не может быть просто события. Например, в обыденной жизни авария — это несчастный случай, который касается лишь тех, кто попал в нее, и их близких. В мифе любое событие имеет универсальное значение. Сами события — лишь форма для передачи некоего потаенного смысла. В мифе авария — это знак или символ. Например, можно истолковать конкретную аварию как перст судьбы, расплату за какие-то прошлые грехи, карму и т.д.
То же самое относится и к терактам в Нью-Йорке и Вашингтоне. Это не просто разрушенные здания, разбившиеся самолеты и тысячи погибших и раненых. Это была атака на символы. Пентагон — символ военной мощи США, ВТЦ — символ процветания и финансовой власти Америки. Террористы хотели разрушить символический мир Америки с помощью катастрофы в реальном мире. Однако атаковать символы имеет смысл только в мире символическом. Поэтому столь важное значение приобрела символическая интерпретация случившегося. Американцы сумели развернуть во всем мире кампанию по всеобщему осуждению тех, кто совершил теракт. Даже такие «изгои», как Саддам Хусейн, открестились от обвинений в подготовке терактов. Благодаря этому американцы получили моральное преимущество перед остальными странами. Именно это преимущество США вынудило Россию согласиться на ввод американских военных в страны СНГ для поддержки операции в Афганистане. До 11 сентября это было невозможно. Это яркий пример того, какие дополнительные ресурсы получает страна в свое распоряжение, одержав победу в символической войне и имея моральное преимущество перед своими партнерами и соперниками.
Кстати, любопытно, что термин «империя зла» тоже появился после катастрофы. Рейган ввел его в оборот в речи по поводу корейского пассажирского «боинга», сбитого советским истребителем в 1983 году. Советский Союз из идеологического противника превратился во врага человечества, коммунизму была объявлена священная война. Не случаен термин «крестовый поход», не случайно активное взаимодействие Рейгана с римским папой. То была религиозная война с атеистической державой, поправшей нормы христианства.
Возьмем пример из советской истории. Столкновение демонстрантов с армейскими частями 9 апреля 1989 года в Тбилиси сделало процесс суверенизации Грузии необратимым. Лживость и трусость советской власти проявились тогда в полной мере. Объясняя свои действия, военные говорили о неких «специально подготовленных боевиках, владевших приемами карате», которые, мол, нападали на солдат, и те вынуждены были защищаться подручными средствами (в том числе и саперными лопатками). Хотя понятно, что при лобовом столкновении военных колонн с демонстрантами драка неизбежна независимо от того, владеет кто-то в толпе карате или не владеет. После 9 апреля в глазах грузин советская власть окончательно утратила свою легитимность.
Однако далеко не всегда реальные катастрофы оборачиваются для властей катастрофами символическими. Например, после гибели АПЛ «Курск» рейтинг Путина, несмотря на его неудачные действия, не был поколеблен. Медиаолигархи понадеялись на мощь своих СМИ, но они не смогли ничего предложить взамен мифологии, сложившейся благодаря действиям Путина после взрывов в Москве. Путин оступился, но потом сам себя поправил, выступив в Видяеве перед родственниками моряков и в публичном обращении к народу возложив вину за развал российского флота на олигархов. Президент подключил миф о разграбленной кучкой олигархов России, и это объяснение вполне удовлетворило большинство населения. Олигархи ничем не смогли побить эту карту.
Итак, реальные катастрофы и социальные катаклизмы при определенных обстоятельствах могут стать катализаторами перемен в мире символическом. Реальное событие может разрушить старую мифологию в том случае, если будет мифологически интерпретировано, т.е. станет мифологическим событием.
Теракты в Америке знаменуют собой конец безвременья, царившего в мире после окончания «холодной войны». В период «холодной войны» мир был поделен на две части, на Добро и Зло. Каждая сторона зеркально отображала мифы и ценности другой стороны. Все было ясно и понятно. Окончание «холодной войны» поставило для победившего Запада на повестку дня вопрос о новом враге. США одно время по старинке эксплуатировали миф о «красной угрозе», исходящей из России. Однако после 1996 года «красная угроза» перестала восприниматься всерьез. Появилась концепция о «государствах-изгоях», которые представляют опасность для цивилизованных стран. Речь шла об Ираке, Северной Корее и др. Именно под эту угрозу предполагалось развернуть национальную противоракетную оборону. Недостаток этой «угрозы» и ответа на нее был в том, что речь шла только об интересах США. Остальной мир не вписывался в новую систему координат.
После 11 сентября наступает новая эпоха. Глобальное противостояние отныне будет не между общественными формациями, а между цивилизациями. С одной стороны, — западная цивилизация, с другой — традиционалистская. «Империю зла» сменила мировая террористическая сеть. Вместо коммунизма, радикального социального учения, на арену! выходит радикальный ислам — учение религиозное. Мир вновь становится биполярным. Добро и Зло вновь вступают в противоборство. Главную роль в этой битве будут играть не самолеты и пушки, а слова и образы. Поэтому с усилением напряженности в международной политике будет возрастать значение пропаганды.
Миф и пропаганда
Карл Клаузевиц считал, что война есть продолжение политики другими средствами. У Клаузевица был перед глазами пример наполеоновских войн, поэтому такая формула напрашивалась в то время сама собой. Сам Наполеон считал, что война первична. Он говорил: «Политику делают большие батальоны». Другими словами, политика является продолжением войны, но мирными средствами.
Однако ни формула Клаузевица, ни формула Наполеона не предусматривают еще одного важнейшего компонента, без которого невозможны ни политика, ни война. Речь идет о пропаганде. Наполеон был великим пропагандистом и умело использовал жажду славы французов для достижения своих целей. Но лучшей пропагандой для него были военные победы. Он никогда не задумывался о том, чтобы заменить войну пропагандой. Эта мысль посетила другого человека — министра пропаганды Третьего рейха Йозефа Геббельса.
Геббельс задался целью заменить войну пропагандой. И ему многое удалось. Европейские политики оказались совершенно не готовы ответить на вызов, брошенный им Геббельсом. «Геббельс гипнотизировал мир. В Париже и Лондоне людям уже явственно слышались разрывы бомб, и государственные деятели готовы были пойти на что угодно, лишь бы предотвратить катастрофу. В результате всех охватил страх перед войной, из-за чего на свет появился Мюнхенский пакт, предавший Чехословакию. Подписание пакта было в значительной мере ускорено усилиями геббельсовской пропаганды»1.
Однако Гитлер не собирался ограничиваться словесными войнами. Он ведь вооружал немецкую армию для настоящих битв, веря в силу «больших батальонов». Но замысел Геббельса не удался и по другой причине. «Он двинул свою пропагандистскую машину в наступление на противника в надежде запугать его до такой степени, чтобы тот не осмелился вступить в войну. Но он перестарался, он запугал противника настолько, что тот в отчаянии решил поставить на карту все. Немецкая пропагандистская машина оказалась слишком эффективной»2. Геббельс допустил ошибку, загнав своих оппонентов в угол и не оставив им возможности «сохранить лицо». Оказавшись в безвыходном положении, они вынуждены были перейти в атаку.
Современные политические лидеры склонны повторять «ошибку Геббельса», полагая, что чем агрессивнее и мощнее пропаганда, тем больший эффект она может дать. Однако при этом плохо учитывается феномен сопротивления подобной агрессии. Именно этим можно объяснить растущую конфронтаци-онность в мире, «глухоту» стран Третьего мира к пропаганде западных стран.
Еще одной «заслугой» Геббельса как пропагандиста является полное пренебрежение к фактам. Для него существовали только те факты, которые вписывались в его «картину мира». Все остальное отбрасывалось. Если в реальности не было «нужных» фактов, то Геббельс их просто изобретал. Его теория «большой лжи» заключалась в том, что врать надо так нагло, чтобы никому в голову не пришло, что сказанное может быть неправдой. Выражение «геббельсовская пропаганда» и сегодня употребляется как синоним чудовищной лжи.
Создав грандиозную «машину пропаганды», Геббельс превратил «акты в строительный материал, не обладающий самостоятельной ценностью. Чтобы факты начали «работать» на цели пропагандиста, их необходимо объединить в общую картину. Это достигается повторением. За счет подчеркивания ассоциативных связей между фактами повторение «создает видимость логической цепочки. Складывается впечатление, что за фразами вырисовывается система, за частой связью несовместимых понятий стоит принцип... Человеческое существо имеет особенность быть привлеченным и соблазненным упорядоченным представлением о мире, который его окружает»3.
Для упорядочения представления о мире необходим миф. Пропаганда только тогда достигает своих целей, когда вписывается в определенную мифологическую систему. Миф сообщает пропаганде два важнейших качества — цельность и достоверность. Рационалистическое мышление требует проверять факты. Оно всегда требует доказательств. Но миф не нуждается ни в проверке, ни в доказательстве. В миф можно либо верить, либо не верить, либо жить в мифе, либо быть вне его. Поэтому пропаганда эффективна только тогда, когда она встроена в определенную систему политической мифологии.
В XX веке были созданы политические мифы, в центре которых фигура вождя. Вождь в тоталитарном мифе — родоначальник нового государства, новой нации, нового миропорядка. Он же олицетворяет государство и нацию. Правда, наиболее хитроумный из диктаторов XX века, Сталин, поступил изящней. Он объявил родоначальником советского государства Ленина, а себя лишь его «учеником». Таким образом, он создал не только новую мифологию, но и религию. В этом было отличие советской идеологии от нацистской. Гитлер сделал ставку на мифы. Сталин пошел дальше — он опирался и на мифологическое, и на религиозное мышление подвластных ему народов. Видимо, учась в духовной семинарии, Сталин понял, сколь велика сила религии, и усвоил многие приемы воздействия на людей, отработанные церковью на протяжении веков.
На опыт церкви любил ссылаться и Йозеф Геббельс, аргументируя необходимость бесконечного повторения в пропаганде: «Никто из прихожан не скажет: «Святой отец, вы об этом уже говорили в прошлое воскресенье». Дело обстоит как раз наоборот: люди идут в церковь и изо дня в день слушают одни и те же проповеди. Мало того, они слушают их с терпением и вниманием. То, что годится для церкви, годится и для пропаганды»4. Геббельс умело использовал «технологии» церкви, поставив их на службу мифологии Третьего рейха.
Конечной целью тоталитарного государства был «новый человек». Для этого нужно было сломать традиции недавнего прошлого и вписать людей в новый миф. Народу приписывалась некая историческая миссия, ради достижения которой он должен быть готов к любым лишениям. Немцам обещали «восстановить справедливость» и расширить «жизненное пространство». Миссией народов Российской империи стало «счастье всего человечества», т.е. коммунизм и борьба с «эксплуатацией человека человеком». Мао Цзэдун для того, чтобы покончить с тысячелетними конфуцианскими традициями, затеял кровавую «культурную революцию». Рождение «нового человека» было обильно полито кровью.
С высоты сегодняшнего дня нацистская и советская пропаганда кажутся наивными и нелепыми. Не верится, что люди всерьез воспринимали всю эту «чушь». Но не верится лишь тем, кто не включен в нацистский или советский миф. Не верится тем, кто изучает эти мифы со стороны. Однако современники «великих диктаторов» воспринимали происходящее совсем иначе. Далекие для нас мифы были их каждодневной реальностью. Они не могли отменить ее. Кто-то сопротивлялся тоталитарной мифологии, создавая свою собственную, кто-то искал убежища в религии, но большинство так или иначе было включено в тоталитарный миф. Поэтому пропаганда достигала своей цели.
Когда миф ослабевал, падала эффективность пропаганды. Так произошло в Советском Союзе. После смерти Сталина советская мифология стала постепенно терять свою притягательность и силу. При Брежневе миф дряхлел вместе с генсеком. Между тем пропагандистская машина не сбавляла обороты. Но ее снаряды уже были холостыми. Угасание советского мифа сделало пропаганду абсолютно беспомощной. Лозунги потеряли свою эффективность. Из средства, побуждающего людей к действию, они превратились в элемент декорации режима. В конечном итоге власть утратила свою легитимность (т.е. право повелевать) в глазах людей. Участь СССР была предрешена.
КАК ХРУЩЕВ АМЕРИКУ ДОГОНЯЛ
22 мая 1957 года Никита Хрущев выдвинул знаменитый лозунг: «Догнать и перегнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения». Этот лозунг является типичным примером мифологического мышления, веры в то, что воля партии может пересилить законы природы и общества.
Советская пропаганда подхватила лозунг Хрущева, а партаппарат принялся столь ретиво исполнять наказ «дорогого Никиты Сергеевича», что ситуация в сельском хозяйстве стала еще хуже, чем была раньше. Возник чудовищный разрыв между реальностью и пропагандистским мифом. «Газеты, радио и телевидение постоянно твердили о том, как успешно труженики села догоняют Америку по производству мяса и молока на душу населения, как уже перегнали капиталистические страны по ряду показателей, как страна выигрывает соревнование со всем миром, но продуктов-то в магазине становилось все меньше и меньше. Причем пропадали те самые продукты, которых, если послушать радио, становилось все больше»5.
Абсурдные «гонки» с Америкой кончились полным провалом — правительство вынуждено было поднять цены на мясомолочные продукты. Пропаганда «успехов» вызывала лишь раздражение населения. В стране росло напряжение, раздавались призывы к забастовкам. В городе Новочеркасске митинг рабочих был подавлен войсками, пролилась кровь. Попытки заменить реальность пропагандой всегда кончаются трагически.
Методы современной пропаганды совершенствуются вместе с развитием информационных технологий. «Геббельсовская пропаганда» возможна только в закрытом обществе, в котором власть является единственным пропагандистом. В открытых обществах, к которым пока относится и Россия, пропаганда вынуждена становиться все изощренней и изворотливей. СМИ превращаются в самостоятельный фактор политики. Следующая глава посвящена роли СМИ в создании политических мифов.
1 Рисс К. Адвокат дьявола Геббельс. М., 2000. С. 218.
2 Рисс К. Адвокат дьявола Геббельс. М., 2000. С. 230.
3 Московичи С. Век толп. М., 1996. С. 191.
4 Цит. по: Рисе К. Адвокат дьявола Геббельс. М., 2000. С. 339.
5 Пихоя Р. Советский Союз: История власти. 1945—1991. М., 1998. С. 198.
Глава IV. Миф и средства массовой коммуникации
• СМИ как орудие господства
• Государство и СМИ
• Методы контроля над СМИ
• СМИ против государства: крах медиаполитики и либеральной мифологии
• Телевидение как "фабрика мифов"
• Технология создания телевизионных мифов
• Мифология прессы
• Политические мифы и кино
• Инженеры мифов
СМИ как орудие господства
СМИ часто упрекают в манипулировании общественным мнением. Например, М.Паренти считает, что СМИ «отбирают большую часть информации и дезинформации, которыми мы пользуемся для оценки социально-политической действительности. Наше отношение к проблемам и явлениям, даже сам подход к тому, что считать проблемой или явлением, во многом предопределены теми, кто контролирует мир коммуникаций»1.
Такого рода абсолютизацию роли СМИ, конечно, нельзя признать адекватной реальности. Однако этот подход плодотворен, поскольку позволяет лучше понять механизмы воздействия СМИ на массовое сознание, их роль в мифологизации действительности.
Сверхзадача СМИ — постоянно находиться в настоящем, в точке, где действие происходит в данный конкретный момент времени. СМИ создают и постоянно воспроизводят мифы, которые мы получаем под видом новостей. Поэтому СМИ являются мощным инструментом оперативного управления массовым сознанием.
Одним из первых мифологический потенциал СМИ подметил канадский социолог Маршалл Мак-люэн. Маклюэн занимался изучением воздействия телевидения на массовое сознание. Он считал, что телевидение мифологизирует человеческое общение. Присущая телевидению постоянная смена картинок приводит к тому, что единственным способом объединения разрозненных частей информационной мозаики является миф. Согласно Маклюэну, вместе с телевидением наступает эпоха «нового племенного человека».
Телевидение — один из инструментов осуществления политического господства, поскольку позволяет контролировать мысли и поступки миллионов людей. СМИ тоталитарны по своей природе, т.к. стремятся взять под свой контроль волю людей, их мысли и чувства, тем самым ограничивая свободу личности, порабощая ее.
У современного человека существует настоятельная потребность в получении информации самого разного свойства, и политической в том числе. В России телевидение — самый доступный и к тому же бесплатный источник информации. Но, как и все бесплатное, телевидение оказывается «мышеловкой». В эту «мышеловку» попадает сознание зрителей. Им предлагают ту интерпретацию действительности, которая выгодна группе, контролирующей телеканал. Российское общество еще не готово оплачивать независимую прессу. Поэтому оно расплачивается за «дармовщинку» своими заблуждениями.
Нужно учитывать и то, что распознать манипуляции большинству людей довольно сложно, т.к. у них нет возможности проверить информацию «на вшивость». У рядового зрителя «нет ни аналитических центров, ни советников и консультантов. Нет возможности обратиться к специалистам»2. Поэтому приходится либо верить на слово, либо не верить. Зритель инстинктивно начинает «щупать» информацию на правдоподобие — может такое быть или нет. Если ему кажется, что может, то он соглашается с услышанным, нет — оставляет без внимания. Зная это, манипуляторы от телевидения умело создают ощущение правдоподобия, совершенно не заботясь о том, насколько изложенные факты соответствуют истине.
СМИ не в состоянии трансформировать саму реальность, но им вполне по силам изменить представление о ней. Если это удается, то в действительности происходят изменения, вызванные информационным воздействием.
НАХОДЧИВЫЙ ДОКТОР ГЕББЕЛЬС
Когда нацистская Германия была уже близка к поражению в войне, Гитлер приказал организовать отряды «вервольфа» — банды подростков, которые терзали бы вражеские армии в тылу. Иными словами, немцы решили создать партизанское движение. Пропаганду вервольфа должно было обеспечить министерство Геббельса. Пикантность ситуации заключалась в том, что движения «вервольф» в реальности не существовало (правда, были секретные подразделения СС, носившие такое же название). Геббельс оригинально решил эту проблему: «Он исходил из предположения, что оно уже зародилось и набрало размах. За одну ночь он создал «Радиостанцию вервольфа». В ее передачах дикторы говорили, что и они, и их радиостанция располагаются на оккупированных территориях. На самом деле вещание велось из пригорода Берлина. Геббельс лично отобрал авторов и дикторов; сами передачи в основном состояли из веселой народной музыки, перемежавшейся краткими выпусками новостей о подвигах мифического вервольфа»3.
Геббельс сам изобретал и описывал подвиги вервольфа. Когда в одной из бесед ему сказали, что «новости вервольфа» фальшивка, он ответил: «Это новости, которые должны быть!» Принцип геббельсовской пропаганды заключался в том, чтобы «с помощью хитрости и обмана представить нечто несуществующее как реальное, чтобы, в конце концов, оно и стало свершившимся фактом, приукрасить действительное таким образом, чтобы оно стало похоже на желаемое»4. Геббельс был искренне убежден, что пропаганда творит реальность.
Индивидуальное сознание не существует автономно. Оно интегрировано в массовое сознание независимо от того, ощущает это сам индивид или нет. В известном смысле нами всеми управляет некая Матрица, которая во многом определяет наши действия. У этой Матрицы нет конкретного автора. Она сама является продуктом коллективного труда, коллективного взаимодействия.
Наша умственная лень предрасполагает к шаблонному мышлению, создавая прекрасные возможности для опытных манипуляторов. «Человек в принципе не может жить в мире, который ему непонятен. Но принцип этого понимания всегда сращивается с фундаментальным отношением человека к самому себе и в смысле способности идентифицировать себя и способности уважать себя. Если же он достигает степени самоуважения посредством упрощенных схем, то он скорее убьет того, кто покусится разрушить эти схемы, чем расстанется с ними»5.
Цель информационного воздействия заключается в изменении поведения объекта воздействия путем трансформации существующей в его сознании «картины мира». При осуществлении информационного воздействия на людей используются обходные пути, лазейки в сознании, которые позволяют найти оправдание действиям, не согласующимся с существующей у объекта манипуляций «картиной мира».
Это хорошо видно на примере побуждения к сдаче в плен в ходе военных действий путем психологического воздействия. Чувства долга и патриотизма не позволяют солдатам сложить оружие. Однако когда моральные и физические силы на исходе, то сознание солдат легче поддается на уловки. Например, в ходе операции «Буря в пустыне» американцы распространяли среди окруженных иракских частей листовки следующего содержания: «ВЫ ОТРЕЗАНЫ! Саддам Хусейн повернулся к вам спиной. Он бросил вас умирать. Не будет ни пополнения, ни подкрепления. Бросай свое оружие и присоединяйся к своим арабским братьям в интересах мира!»6. С помощью этой листовки совершалась перестановка в системе «свой— чужой». Хусейн представал как «чужой», как человек, бросивший на произвол судьбы армию, а многонациональные силы, проводившие операцию, преподносились как «свои». Тех, кто соглашался с такой перестановкой, уже не сковывало чувство долга перед своей страной, поскольку, сдаваясь, иракский солдат предавал Хусейна лично, а не страну.
Подобного рода перекодирование используется и в избирательных кампаниях. Правда, когда речь идет о выборах, то на избирателя оказывается воздействие через формирование и изменение имиджей политиков и политических объединений. Например, в думской кампании 1999 года образ Примакова как умудренного опытом, солидного, предсказуемого политика был «перекован» в образ больного, старого, неповоротливого человека, лишенного каких-либо политических перспектив. Это удалось сделать благодаря радикальной смене контекста избирательной кампании, трансформации ее смыслового поля, смещения политических акцентов. Телевидение словно заменило Матрицу, и исход кампании был предрешен.
Роль СМИ в политическом процессе России очень велика. СМИ являются объектом постоянной борьбы различных политических сил. Контроль над СМИ означает контроль над созданием мифов, которые внедряются в массовое сознание. А мифы управляют мыслями и поступками людей. Поэтому в России борьба за власть сопровождается ожесточенной борьбой за контроль над СМИ.
1 Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990. С. 216.
2 Грачев Г., Мельник И. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. М., 1999. С. 46.
3 Рисс К. Геббельс. Адвокат дьявола. М., 2000. С. 445.
4 Там же. С. 447.
5 Мамардашвили М. «Третье» состояние // Как я понимаю философию. М., 1990. С. 168.
6 Крысько В. Секреты психологической войны. Мн., 1999. С. 290.
Государство и СМИ
В России в первой половине 90-х годов телевидением как орудием политического господства активно пользовались олигархи. Наиболее могущественные медиаимперии принадлежали Б.Березовскому и В.Гусинскому. Первый контролировал ОРТ, второй владел НТВ. С помощью телевидения олигархам удавалось решать свои политические и коммерческие задачи. Однако после прихода к власти Владимира Путина ситуация изменилась. Государство пустило в ход свои силовые ресурсы, и в результате олигархи утратили контроль над телеканалами.
Конфликт российских медиаолигархов с государством не случайное явление. В этом смысле Россия движется в русле мировых тенденций. СМИ все больше приобретают глобальный характер, выходят за пределы национальных государств и стремятся закрепиться в качестве самостоятельной силы.
Эта тенденция четко прослеживалась в тактике защиты, которую избрал Гусинский. В борьбе с Кремлем он пытался опереться на международное общественное мнение, т.е. искал поддержку за пределами российского государства. Поскольку НТВ не транслируется на весь мир, как CNN или ВВС, то непосредственно обратиться к «глобальной деревне» журналисты НТВ не могли. Эта задача решалась с помощью политического скандала, разгоревшегося в мире из-за притеснения свободы слова в России. НТВ осуществило «глобальный охват» мира опосредованно. Но тенденция, что называется, налицо.
Однако есть и встречная тенденция. Государство пытается противостоять глобализации и автономиза-ции СМИ, используя доступные ему рычаги влияния. Даже в США, которые так гордятся Первой поправкой к Конституции, после терактов 11 сентября государство предъявило свои права на контроль над информацией. Так, CNN «порекомендовали» не показывать интервью с Бен Ладеном якобы из-за того, что террорист может подавать своим сообщникам некие тайные знаки, которые послужат сигналом для новых терактов. Политкорректное CNN не стало спорить.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |