Цуладзе А. М. Политическая мифология 6 страница

Люди с таким причудливым мировоззрением могли одновременно верить в магию, отрицать существование бога и создавать собственное божество. Сломав тысячелетние культурные запреты, воздвигнутые христианской религией, они попали во власть архаичных форм мышления, вернулись в магическое прошлое человечества. Поэтому не следует удивляться совпадениям в мировосприятии первобытных народов и большевиков. Вера в могущество человека и его всевластие над природой была одной из основ большевистской идеологии. А эта вера, в свою очередь, берет начало в примитивных, дохристианских формах мышления, для которых характерна вера в магию.

Таким образом, «магические» клички служили пролетарским вождям защитой от недоброжелателей. Они также позволяли конструировать некую вторичную (мифологическую) личность, к которой вожди имели как бы косвенное отношение. Например, Джугашвили был лишь носителем сверхъестественной личности Сталина. Имя-кличка жило своей собственной жизнью. Перефразируя Р.Барта, мифологическая личность — это похищенная личность.

Если мы допускаем магический характер имени «Сталин», то становятся понятными абсурдные для «нормального человека» вещи. Так, малейший намек на непочтительность к Сталину при употреблении его имени мог закончиться арестом. Советский человек даже в мыслях не смел посягнуть на имя Сталина. Казалось бы, что может быть безумней: держать огромную армию доносчиков, чекистов, чтобы охранять имя вождя? Ведь хватало забот посерьезнее!

С рациональной точки зрения это абсурд. Но если принять во внимание магическую природу имени «Сталин», то все становится на свои места. Отзываясь плохо о Сталине, человек вредил вождю лично, посягал на его магическую силу и власть. А поскольку от силы вождя зависело благополучие всей страны, то, следовательно, произнося хулу о Сталине, человек вредил всей стране. Значит, он — вредитель, враг народа. А врагов надо уничтожать. Эта абсурдная логика стоила жизни многим людям. Но в то время она не вызывала ни у кого возражения.

Та же первобытная логика, что и в случае с именем, действовала и в отношении портретов Сталина. Непочтительное обращение с портретом вождя также заканчивалось тюрьмой, а то и расстрелом. Первобытные народы считали, что портреты «содержат в себе душу изображенного лица»10, а следовательно, могут стать объектом черной магии. Поэтому можно понять священный ужас и трепет, который охватывал людей, ставших свидетелями осквернения имени или изображения Сталина. Это был не примитивный, животный страх ареста, а страх магического свойства, ужас перед последствиями такого действа для всей страны. Только этот иррациональный страх мог служить оправданием репрессий. Не будь его, как можно было бы объяснить сам факт ареста за неуважение к портрету? Следуя все той же магической логике, советские мастера пропаганды создавали гигантские портреты и скульптуры Сталина. Чем монументальней изображение, тем больше магическая сила вождя.

Могут возразить, что при самодержавии портреты царей тоже нельзя было осквернять. Логично предположить, что Сталин лишь продолжил и довел до абсурда былые традиции. Однако в случае с царями действовала другая логика. Царь — наместник Бога на земле. Он носитель божественной власти. Портрет царя чем-то сродни иконе. Посягательство на портрет — это, прежде всего преступление перед верой. А поскольку в России церковь и государство не были разделены (царь возглавлял Синод), то преступление против веры становилось государственным преступлением. Однако надругательство над портретом не могло причинить вреда царю. Между царем и его изображением не признавалось наличия магической связи. Христианство отрицает материальную связь между людьми и вещами (словами). Сверхъестественной властью обладает лишь Слово Бога. Все остальное от лукавого.

В случае же со Сталиным речь шла именно о посягательстве на власть вождя-мага. Если бы народ не верил в магию сталинского имени, то вряд ли бы смиренно терпел все издевательства над собой. В том-то и дело, что магическое мышление охватило практически всю страну. Это объясняет и тот энтузиазм, с которым люди поддерживали культ Сталина, стараясь внести в него свою лепту. Лишь отдельные интеллектуалы пытались этому как-то сопротивляться, но что они значили перед «массой», ослепленной магией?

Магическое мышление обладает большой разрушительной силой. В определенной степени жертвой магического мышления был последний русский царь Николай II, склонный к мистицизму. Разрушение легитимности самодержавия выразилось в том, что массовое сознание также оказалось во власти мистических суеверий и предрассудков. На этой почве и возник феномен Распутина. Он своей деятельностью довершил разрушение легитимности власти царя, сломал сознательные установки, сдерживавшие коллективное бессознательное, и открыл дорогу архаичным формам мышления, вырвавшимся на арену истории. Российская империя не выдержала напора стихии и рухнула, чтобы вновь воскреснуть в обличье советского государства. Реинкарнация российской империи в советской произошла благодаря мифу — мифу о государстве.

1 Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 2001. С. 212.

2 Там же. С. 213-214.

3 Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 2001. С. 214.

4 Белкин А. Вожди или призраки. М., 2001. С. 90—91.

5 Там же. С. 91.

6 Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1998. С. 261

7 Там же. С. 262.

8 Фрезер Дж. Золотая ветвь. М., 1998. С. 265.

9 Сталин И. Всем организациям и товарищам, приславшим приветствия в связи с 50-летием т. Сталина // Соч. М., 1949. С.140.

10 Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1998. С. 208.

Миф о государстве

Государство — один из самых грандиозных политических мифов. Слово «государство» окружено легендами, предрассудками, нагромождением всевозможных «теорий» и, конечно же, мифов.

Это вполне объяснимо. Зарождение и развитие цивилизации было неотделимо от зарождения и развития государства. История человечества — это история государств. Без государства нет истории, нет нации, нет национальной мифологии. Поэтому понятие «государство», отношение к нему населения играют важнейшую роль в истории народа.

Сразу оговоримся, что реальное государство (т.е. государственная машина, бюрократия) не имеет ничего общего с субъектом мифа о государстве. Государства, о котором идет речь в мифах, никогда не было и не будет. Хотя бы по той простой причине, что мифологическое государство — существо одушевленное и обожествленное. Вспомним распространенные клише советской пропаганды: советское государство заботилось о пенсионерах, боролось за мир во всем мире, открывало дорогу талантам, защищало рядовых граждан от преступности, карало изменников и предателей, славило героев и т.д. Таким образом, государство было всегда в действии, на страже интересов своих граждан. Но это не герой-одиночка, а скорее некая сверхъестественная, божественная сила. Сверхъестественная природа советского государства подкреплялась культом Ленина. Мавзолей служил храмом, освящавшим советскую власть.

Государство — это миф, являющийся краеугольным камнем национальной мифологии. Бюрократическая машина мифом не является. Это именно машина, которая живет по своим собственным законам. Но это не законы мифа.

Разрушение мифа о государстве лежит в основе всякой революции. Так, большевики во главе с Лениным шли к власти под лозунгом уничтожения государства как машины угнетения. Они смогли подорвать веру в божественное происхождение власти царя. Государство перестало быть мифом, став машиной. А пролетарии воспринимали машину как средство угнетения и эксплуатации. Самодержавие утратило свою легитимность.

Однако когда большевики пришли к власти, то им понадобились новые мифы. Революция является отрицанием мифа, восстанием против него. «Революция — это своего рода катартический акт, в котором делается явной наполненность мира политикой; она делает мир, и весь ее язык функционально поглощен этим деланием. Создавая слово полностью, от начала до конца политическое (в отличие от мифа, чье слово является изначально политическим, в итоге же природным), Революция тем самым исключает миф. Революция тождественна отсутствию мифа»1.

Таким образом, революция разрушает мифы и облегчает задачу захвата власти. Но удерживать власть уже невозможно без новых мифов, без новых оснований легитимности. Революция таковых не предоставляет. В отсутствие новой политической мифологии революционное правительство может удерживаться у власти лишь с помощью террора, как это было в годы Французской революции и в первые годы после Октября. Поэтому для укрепления новой власти необходимо остановить стихию революции. Сделать это можно только с помощью мифа. Миф делает мир неподвижным, в то время как революция абсолютизирует перемены и движение. Например, Наполеон смог победить революцию с помощью национального мифа; Сталин создал культ Ленина, тем самым возродив мифологию наместнической власти, и т.д.

«Демократическая революция» в России также сопровождалась разрушением мифа о советском государстве. После установления в 1993 году нового политического режима государство создало класс, который должен был послужить ему опорой, — олигархов. Но олигархи не могли стать охранителями устоев новой России. Они продолжали революционную ломку общества. Олигархи взяли на себя функцию преобразования окружающего мира, добивания советского мифа. Апофеозом их деятельности стал 1996 год. Однако, разрушив старые мифы, они не создали новых. Власть Ельцина день ото дня теряла легитимность. Поэтому назрела необходимость в свертывании революции и возрождении мифа о государстве. На этой волне к власти пришел Путин.

Для утверждения новой государственной мифологии необходимо было покончить с жреческой кастой, которая осуществляла идеологический демонтаж государства. Этой кастой были олигархические медиаимперии. Наиболее крупными и влиятельными из них были империи Гусинского и Березовского. Поэтому сразу после инаугурации Путина власть «наехала» на «МедиаМОСТ». Была объявлена война средствам массовой информации, которые подрывали миф о государстве.

Выдвинувшая Путина «семья» намеревалась осуществить проект создания бюрократического государства. Была предпринята попытка выстроить адекватную мифологию. Мифология бюрократического строя «складывается из двух оснований: 1) реального и эксклюзивного профессионального преимущества бюрократии перед другими элитами и 2) абсолютизации-обожествления этого преимущества вплоть до обожествления государства и самих символов государственности. Соединение этих двух оснований оправдывает для общественного сознания суверенность и неподотчетность бюрократии народу и вечность ее корпоративного права на власть»2.

Верховным символом бюрократической иерархии является глава государства, который также обожествляется. «Обожествление» Путина происходило на фоне «обожествления» государства. Понятие «государство» было провозглашено высшей ценностью, на которую никому не будет отныне позволено покушаться. Путин стал главой и защитником государства.

Однако абсолютизация государства выгодна не только бюрократии. «Миф о государстве» пытается использовать в своих интересах и военная корпорация (так мы будем именовать «силовиков» в окружении Путина, не проводя различий между военными и спецслужбами). Бюрократии довольно сложно сдержать напор военных. «В отношениях с другими элитами бюрократия легко поглощает жреческую корпорацию, но остается практически не защищенной от военной аристократии, особенно при наличии внешних угроз. В экономической сфере бюрократия безнадежно проигрывает олигархии при хотя бы относительной политической стабильности, и потому — при угрозе от военной аристократии — бюрократия способна сохранить статус правящей элиты только в союзе с олигархией»3.

Российская «военная аристократия» стремится перехватить инициативу у бюрократии, конструируя внешние угрозы. Самым ярким примером является обострение конфликта с Грузией. 11 сентября 2002 года Путин в своей резиденции «Бочаров ручей», после совещания с «силовиками», выступил по телевидению с обращением, в котором пригрозил Грузии нанесением бомбовых ударов по ее территории в том случае, если она не покончит с боевиками в Панкисском ущелье. Беспрецедентная пропагандистская кампания, которая развернулась после выступления президента, преследовала цель не только надавить на Грузию, но и создать ощущение внешних угроз для России внутри страны. Для ликвидации этих угроз нужен «спаситель». Таким образом, военные попытались «перехватить» Путина у бюрократии.

Мифология военно-аристократического строя предполагает «абсолютизированное, обожествленное «спасение Отечества» от врагов, отсюда обожествление всей военно-государственной машины, возглавляемой правителем в военном мундире — носителем и воплощением Божества воюющего и карающего, придание качеств религиозной святости воинскому долгу, придание всему общественному устройству образа военного лагеря, вторичность по отношению к «спасению Отечества» всех иных ценностей, включая личную свободу и даже жизнь отдельного человека»4.

Эта трансформация образа Путина началась еще летом 2002 года, когда страну захлестнула очередная волна катастроф. Путин лично выезжал осматривать последствия наводнений на Юге России, призывал карать виновных, выступал в роли «спасителя». Его поведение резко контрастировало с тем, как он вел себя во время катастрофы «Курска». Было очевидно, что ПР-ом президента занялись другие люди. Логическим продолжением этой линии стал ультиматум Грузии.

Бюрократия, чтобы противостоять «силовикам», вынуждена сомкнуться с олигархами. Для олигархии «по определению невыгодна и опасна любая иная диктатура, препятствующая свободе торговли и свободному обогащению через рынок и конкуренцию. Олигархия по своей природе не может существовать в режиме прямой и тотальной диктатуры, при которых она будет легко вытеснена более способными к командным или административным методам управления военно-аристократической или бюрократической элитами»5. Поэтому олигархия культивирует мифологию либерализма и выступает против мифа о государстве.

Наиболее радикальным выразителем олигархических кругов является опальный олигарх Борис Березовский. Он создал партию «Либеральная Россия» и ведет игру на подрыв возрождающегося мифа о государстве, сделав мишенью своей критики «чекизм» Путина. Фактически Березовский ведет революционную деятельность. Не случайно он сам себя сравнивал с Лениным в изгнании, а свою партию с партией большевиков. Его цель — не допустить воссоздания мифа о государстве. В то же время он сам превращается в мифологического персонажа. Первым шагом к этому стал фильм «Олигарх», повествующий о нелегкой судьбе человека, желающего быть свободным в России и ведущего войну с Кремлем, т.е. с государством. Этот фильм является первым шагом к превращению Березовского в миф, в символ либерализма по-русски.

Таким образом, в России не просто идет процесс восстановления мифа о государстве. Идет борьба нескольких мифологических конструкций, которыми прикрываются конкурирующие элиты. Бюрократическая корпорация создает свою государственную мифологию, «силовики» свою. Олигархам выгодней либеральная мифология. Центральной фигурой всех трех конструкций является президент Путин, предстающий перед народом в образе сверхчеловека, героя. В конечном итоге, та элитная группировка, которая склонит его на свою сторону, сможет окончательно утвердиться у власти. Но для этого надо выиграть войну мифов.

1 Барт Р. Миф сегодня. М., 1996. С. 273.

2 Полосин В. Миф. Религия. Государство. М., 1999. С. 320.

3 Полосин В. Миф. Религия. Государство. М., 1999. С. 321.

4 Там же. С. 315.

5 ПолосинВ. Миф. Религия. Государство. М., 1999. С. 324.

Человекобоги

В политическом мифе центральной фигурой является сверхчеловек, носитель верховной власти. Архетип сверхчеловека может проявляться в самых различных формах — от монарха-самодержца До диктатора какой-нибудь «банановой республики». Даже в развитых обществах в кризисные моменты истории возникает потребность в сильном лидере. «Тяга к сильному лидеру возникает тогда, когда коллективное желание достигает небывалой силы и когда, с другой стороны, все надежды на удовлетворение этого желания привычными, нормальными средствами не дают результата. В такие моменты чаяния не только остро переживаются, но персонифицируются. Они предстают перед глазами человека в конкретном, индивидуальном обличье. Напряжение коллективной надежды воплощается в лидере»1.

Иными словами, когда все рациональные механизмы политики перестают работать, на арену истории выходит миф. Архаичные формы мышления вступают в законную силу. Психолог Т.Дмитриева пишет: «Реликты былинного мышления все еще прочно владеют умами немалого числа современных россиян. Многие из них ждут, что явится герой-избавитель и мгновенно решит все проблемы, скопившиеся у нас едва ли не с тех самых былинных времен: поднимет хозяйство целого края, удержит от развала какую-то область экономики, спасет страну от грозящих ей бед»2.

«Былинное», т.е. мифологическое, мышление изжить невозможно в принципе. «Современный человек» — понятие относительное. Архаичные формы мышления не являются одинокими островками, затерявшимися в его сознании. Как показывает политическая практика, они зачастую определяют поведение и поступки — как политических лидеров, так и большинства населения. За внешним покровом современности при внимательном анализе можно обнаружить движущие механизмы времен младенчества нашей цивилизации.

Идея сверхчеловека имеет давнюю историю. Чтобы понять ее «истоки», обратимся к исследованиям жизни первобытных народов.

Дж. Фрэзер различал в примитивных культурах два типа человекобога: религиозный и магический. «В первом случае предполагается, что существо высшего порядка вселяется в человека на более или менее продолжительный срок и проявляет свою сверхъестественную мощь и мудрость путем совершения чудес и изречения пророчеств. К данному типу человекобога подходит название вдохновенного и воплощенного: человеческое тело здесь лишь хрупкий скудельный сосуд, наполненный бессмертным божественным духом»3.

Что касается магического типа человекобога, то здесь «человекобог-маг есть не более как человек, но человек, обладающий необычайной силой»4. Он «черпает необычайную силу из некой физической общности с природой. Он не является простым вместилищем божественного духа. Все его существо — и тело и душа — столь тонко настроены на гармонию с природой, что прикосновение его руки и поворот головы заставляют вибрировать всю материальную структуру мира»5. В дальнейшем Фрэзер оговаривается, что на практике провести разделительную черту между двумя типами человекобогов довольно сложно.

В христианской традиции короли были наместниками бога на земле, проводниками его воли, но при этом уже не претендовали на обладание магическими способностями (хотя существует множество примеров, когда христианские короли «исцеляли» своих подданных прикосновением руки, это следует рассматривать как «пережитки» магического восприятия мира). Религия избавила монархов от занятий магией и позволила им сосредоточиться на вполне земных обязанностях. В отличие от вождей примитивных племен особа христианского короля была священна и неприкасаема. Судьбу проводника воли божьей мог решать только сам бог.

Поворотным пунктом современной истории Альбер Камю считал суд над королем Людовиком XVI. «Этот суд символизирует ее десакрализацию и развоплощение христианского бога. До сих пор бог принимал участие в истории через королей. Но его исторического представителя убивают, нет больше короля. Следовательно, остается только видимость бога, сосланного в небеса принципов»6.

Процесс «развоплощения христианского бога» растянулся на целое столетие. И лишь к началу XX века достиг своего апогея. Объявленная Ницше «смерть бога» означала, что идея божественности власти уже не может удерживать широкие массы в повиновении. Поэтому в XX веке снова стали возрождаться магические ритуалы. Вновь на историческую сцену выходят вожди, человекобоги. Дохристианские формы мышления вступают в свои права.

К.Г. Юнг в своем интервью в 1938 году произвел психологический анализ современных ему вождей и, в частности, Гитлера: «Не возникает сомнений в том, что Гитлер принадлежит к категории действительно мистических шаманов. Гитлер, который неоднократно показал, что осознает свое мистическое призвание, предстает для фанатиков Третьего Рейха чем-то большим, чем простой человек»7.

Юнг считал, что «религия» Гитлера «наиболее близка к магометанству, реалистичная, земная, обещающая максимум вознаграждений в этой жизни, но с мусульманоподобной Валгаллой, попасть в которую и наслаждаться жизнью в ней имеют возможность достойные немцы»8. Ученый видел в Гитлере мистическое, магическое начало: «Гитлер шаман, род божественного сосуда, полубожество, более того, миф... Гитлер вас пугает. Вы понимаете, что никогда не будете способны разговаривать с этим человеком, потому что это никто; это не человек, а коллектив. Он не личность; он целая нация»9.

Таким образом, Гитлер соединил в себе религиозный и магический типы человекобогов. С одной стороны, он служил «сосудом» для неких сверхъестественных сил, которыми был ведом. С другой стороны, отождествляя себя с германской нацией, он обретал над ней огромную, «магическую» власть.

ВОЖДЬ И ВЕЧНОСТЬ

Осознает ли себя человек, являющийся предметом обожествления, «земным богом» или всего лишь играет отведенную ему роль? Этот вопрос всегда занимал биографов «великих диктаторов». Ниже приводится стихотворение, которое предположительно написано Сталиным в 1949 году. Рукопись вольного русского перевода с грузинского языка была обнаружена случайно в архивах. Стихотворение следующее:

ПОСЛУШНИКИ

Поговорим о вечности с тобою:

Конечно, я во многом виноват!

Но кто-то правил и моей судьбою,

Я ощущал тот вездесущий взгляд.

Он не давал ни сна мне, ни покоя,

Он жил во мне и правил свыше мной.

И я, как раб вселенного настроя,

Железной волей управлял страной.

Кем был мой тайный высший повелитель?

Чего хотел он, управляя мной?

Я, словно раб, судья и исполнитель, —

Был всем над этой нищею страной.

И было все тогда непостижимо:

Откуда брались силы, воля, власть.

Моя душа, как колесо машины,

Переминала миллионов страсть.

И лишь потом, весною, в 45-м,

Он прошептал мне тихо на ушко:

«Ты был моим послушником, солдатом,

И твой покой уже недалеко!»10.

Если это стихотворение действительно принадлежит Сталину, то фигура вождя предстает совершенно в другом свете. Выходит, что он действительно осознавал себя человекобогом, вместилищем высших сил.

Итак, архаичные формы мышления не только не отступают, а, наоборот, становятся доминирующими в эпоху, когда «бог умер». Политические лидеры упо­добляются магам, человекобогам. Не случайно Э.Кассирер писал, что «политик — священник новой, совершенно иррациональной и загадочной религии»11. Он имел в виду прежде всего Гитлера, но эта оценка верна и для современных политических лидеров.

Стержнем магического восприятия власти и ее верховного носителя является убеждение подданных, что все в стране зависит от первого лица государства. Дальше простая логика подсказывает, что все проблемы страны может решить только сверхчеловек, наделенный неограниченной властью. Так миф готовит почву для диктатуры.

1 Кассирер Э. Политические мифы // Реклама: внушение и манипуляция. М., 2001. С. 384—385.

2 Дмитриева Т. Характер: русский. М., 2001. С. 64.

3 Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1998. С. 69.

4 Там же.

5 Там же.

6 Камю А. Бунтующий человек. М., 1990. С. 210.

7 Юнг К. Г. Диагностируя диктаторов // Одайник В. Психология политики. М., 1996. С. 346.

8 Там же. С. 352.

9 Там же. С. 354-355.

10 Цит. по: Легион «белой смерти» / Сост. В.Ставицкий. М., 2002. С. 69, 70.

11 Кассирер Э. Политические мифы // Реклама: внушение и манипуляция. М., 2001. С. 386.

Здоровье и власть вождей

Одной из особенностей магического мышления является увязывание здоровья вождя с благополучием страны (племени, клана и т.п.). Примитивные народы были убеждены, что от их царька зависит погода, урожай, поголовье скота и проч. «По убеждению соплеменников, любой признак вырождения у царя повлечет за собой аналогичные симптомы у людей, животных и злаков»1. Поэтому занемогший царь умерщвлялся, а его душа передавалась следующему царю. «Дух умирающего от болезни богочеловека, несомненно, покидает его тело на последней стадии дряхлости и бессилия: в таком ослабленном состоянии он и в новой телесной оболочке сможет влачить лишь жалкое существование. Предавая богочеловека смерти, верующие выигрывали в двух отношениях. Во-первых, они перехватывали его душу и передавали ее подходящему преемнику. Во-вторых, ко времени умерщвления крепость его тела — а вместе с ним и всего окружающего мира — еще не пришла в упадок. Таким образом, убивая человекобога в расцвете сил и передавая его дух могучему преемнику, первобытный человек предупреждал все опасности»2.

К.Г. Юнг выделял в примитивном обществе два типа сильных людей или, говоря современным языком, лидеров. «Один из них — вождь, физически более мощный и сильный, чем все соперники, другой — шаман, сильный не сам по себе, а в силу власти, спроецированной на него людьми»3. Исследуя диктаторов, Юнг пришел к выводу, что Гитлер относится к типу шаманов, а Сталин и Муссолини к типу вождей, выделяющихся физической силой. «Сталин, несомненно, животное — хитрый злобный мужик, бессознательный зверь, — в этом смысле, несомненно, самый могущественный из всех диктаторов. Он напоминает сибирского саблезубого тигра с этой мощной шеей, этими разглаженными усами, этой улыбкой кота, слизывающего сливки»4.

Физическое превосходство в примитивных обществах служило основой легитимности власти вождя. Но это превосходство имело и магическое толкование. Физическая сила вождя напрямую соотносилась с судьбой племени. Стоило вождю утратить свою силу, он мог накликать несчастье на все племя.

В советской пропаганде Сталин представал человеком мощного телосложения, довольно высокого роста, внушительным и грозным. Его огромные памятники должны были внушать мысль о физическом превосходстве вождя.

К концу правления Сталина его здоровье расшаталось. Он месяцами не появлялся в Кремле, подолгу болел. В то же время в его руках была по-прежнему сосредоточена колоссальная власть. Дряхление вождя не было заметно народу, зато было очевидно для его «ближнего круга». Люди из окружения Сталина начинали подбираться к трону, плетя сети вокруг диктатора. В марте 1953 года Сталин был, по сути дела, убит своими «соратниками», т.к. медицинская помощь была ему оказана слишком поздно.

В борьбе за власть после смерти Сталина одерживали верх наиболее энергичные и физически крепкие члены Политбюро. Сначала инициативу захватил Берия, чьи физические кондиции подтверждала не только внушительная внешность, но и слухи о его бесчисленных любовных похождениях. Кстати, некоторые первобытные народы напрямую увязывали сексуальную силу со способностью отправления власти. Так, шиллуки, африканское племя, признаком неотвратимого упадка считали «неспособность вождя удовлетворять своих многочисленных жен. При первых симптомах появления зловещей слабости жены сообщали об этом подчиненным вождям, а они, согласно местному обычаю, ставили верховного вождя в известность об ожидающей его участи. Казнь следовала вскоре за объявлением приговора»5. Конечно, Берия был устранен не по причине половой слабости, тем более что таковой за ним вроде бы не было замечено. Однако любопытно, что после казни Берии были распущены слухи о том, что он болел сифилисом, причем уже в тяжелой форме. Т.е. в недалекой перспективе он мог стать немощным.

Следующий вождь — Никита Хрущев, — по отзывам современников, отличался необыкновенной энергией и завидным здоровьем. Он не блистал интеллектом, манерами, образованностью, но зато был бодр и полон жизненных сил. Эти качества обеспечили ему популярность в народе. Ко времени своей отставки Хрущев был еще в хорошей форме, но уже далеко не молод. «Молодые волки» в его окружении в конце концов решили «сдать» своего патрона.

Пришедший на смену Хрущеву Брежнев выглядел здоровым, энергичным и привлекательным мужчиной. Однако Брежнев сумел удержаться у власти и после того, как резко сдал физически. Поздний Брежнев с шамкающими губами, передвигающийся, как робот, стал символом дряхления самой Власти. Парадоксальный факт — СССР в 70-е годы достиг невиданного могущества и влияния в мире. Но дряхлость лидера подточила легитимность всего советского строя, прежде всего в глазах советских людей. Магическая связь здоровья лидера и состояния страны представлялась населению Советского Союза очевидным фактом. Эта вера практически ничем не отличалась от веры примитивных народов. Например, «шиллуки уверены, что жизнь и душа царя симпатическими узами связаны с благосостоянием всей страны, что в случае его заболевания или старения заболеет и перестанет размножаться скот, урожай сгниет в полях, а эпидемия унесет людские жизни»6.

Дата добавления: 2015-08-28