– Так их… Я молодец?.. Папа!.. Ты там как?.. Ты всё видел?.. Папа!..
Зная, что устный отклик, скорей всего, тоже прозвучит очень слабо, Веймар отвечает дочке частыми кивками и одобрительными жестами рук. При этом его сердце бьётся ещё сильней, и металлическая петля больно стягивает поясницу.
«Нельзя останавливаться!»
Почему-то Веймар никак не может обхитрить этот зловещий призыв из глубины своего сознания. Стоит лишь подумать о возвращении, как начинает душить чувство вины. Назойливое и неукротимое. Оно не останавливается даже перед мыслью, что терпеливая, послушная Таллочка будет сидеть внизу, и её нельзя позвать за собой наверх.
– Только бы понять, что за скалой… И вернуться вниз.
С ультразвуковым лезвием в одной протянутой руке, молодой мужчина резко опускается коленями на упругий конец моста, чтобы раскачать его посильнее. Всё существо строителя трепещет и не успокаивается. При этом он постепенно ослабляет петлю у себя на поясе. Веймара подносит к скале почти на максимальную близость со второго наседания, и в полёте он даже высекает инструментом несколько мелких камушков. Амплитуда вот-вот достигнет критического размаха; теперь смотреть вниз вовсе нежелательно.
Наконец, молодой мужчина избавляется от троса. В случае падения отсюда металлический страховочный шнур скорей бы его убил, чем спас. Постаравшись максимально забыть о высоте, Веймар с силой отталкивается ногами от взлетевшего трамплина. Правая ладонь яростно захватывает зубчатый уступ. Лезвие Севастио вонзается чуть выше; это позволяет подтянуться, разом уперев обе ступни в щербатую стену. Перед необходимостью дальше карабкаться по вертикали – насколько позволяют мускулы и сопротивляемость ветру – внутренний голос Веймара замолкает, как и все прочие голоса в его голове. Его прежний мир рассеивается ради экстремального и одинокого восхождения в гору, считающуюся Слепой Зоной. Ради знакомства с чудовищами, которым безразлична Эсперадья, и которым совершенно нет до него дела. Он нащупывает край и осторожно облокачивается о плоский камень сначала правой рукой, затем – левой, сжимающей отключенное лезвие. И обращает взор на серую пустыню впереди себя. Местность, целиком засыпанную пылью. Дорогу разглядеть нельзя. Серая пыль витает в воздухе и заволакивает путь. Куда ни глянь с позиции обрыва, везде одно и то же.
Над Веймаром порхает чайка с полосатыми крыльями. Она что-то высматривает над скалой и смело устремляется в дымку. Великан окончательно подтягивается на плоские камни. Чтобы Таллочка смогла быть спокойнее, он спешит развернуться и попрощаться с ней взмахами свободной руки; попрощаться ненадолго, как бы ни терзали сомнения. Проделанная им дорога выглядит намного интересней той, что указала ему птица. Но ему не будет покоя, пока он не удостоверится, что она останется жива или хотя бы прояснит всю ситуацию. Молодой мужчина прикрывает лицо платком, осторожно продвигаясь по пустоши. Рельеф становится чуть разнообразней, и непрошеная гостья полуострова уже виднеется присевшей на небольшой валун. Её привлекло мясистое крылатое насекомое в щели между камнями. Чайка ловко подкрепляется жуком и взлетает, чтобы продолжить дерзкую разведку. Следуя за птицей, Веймар замечает, что с каждым его шагом воздух делается чище и прозрачней.
На секунду перед его глазами вспыхивает горизонтальная ярко-голубая молния, широко освещая плоские скалы. Не ослепнув благодаря своему платку, великан отбегает на несколько шагов назад и низко припадает к земле животом. На всякий случай обсыпает себя щедрыми горстями пыли.
Кое-что увидеть он, всё-таки, успел. Два или три пёрышка, сиротливо повисшие высоко в воздухе. Поглощённая вспышкой чайка безвозвратно улетучилась. А светящийся источник молнии неторопливо прохаживается за пылевой завесой на пяти высоких и тонких ногах.
…
С кряхтением Бернард опускается на табурет, неприлично низенький и узкий по сравнению с его телом, и отвинчивает свою искусственную голень, чтобы прикрепить к ней щётку и почистить днище моторной телеги в своё удовольствие. На кузовке, обтянутом брезентом, он нащупывает бумажную записку, приколотую тонким гвоздём, хотя мог бы поклясться, что минуту назад её здесь не было. С подозрением в коричневых глазках толстяк читает вслух торопливый, но достаточно крупный и разборчивый почерк.
– Так-так,… «Вывези Меня на границу опалённого поля, к Верзиле»… Кхм! Что за белиберда? Тележку научили грамоте?
Смекалистый шофёр задирает голову. В глаза ему сразу бросается чёрно-серый кончик остроносого ботинка, не успевающий укрыться под матёрчатой крышкой. Без лишних церемоний Бернард вытягивает неосторожного шпиона за ногу на переднее сидение машинки. И встречает испуганную физиономию Ади, который уже нарядился в свою защитную капюшонку и обзавёлся походным рюкзаком.
– Бернард!.. Я уже здоров! – поспешно уверяет юноша и крепко стискивает лямки у подмышек. – М-м-мне нужна твоя помощь…
– Ох… – состроив усталое лицо, толстяк приподнимает его за шиворот. – Само собой, отнесём тебя обратно. Но только в последний…
– Нет! Ты должен отвезти меня к обрыву! У меня плохое предчувствие насчёт Веймара!.. Пусти! – Ади вырывается, как умеет. – Один, только один вопрос!..
– Ладно. Я весь внимание. – Шофёр разжимает кисть, и пружинные сиденья телеги хором издают трусоватый скрежет под упавшим телом.
– Уйю… – от неожиданности Ади приходится заново выстраивать выученное предложение. – Это правда, что прежний дом Фортесов был недалеко от Мёртвых земель? Ты же в курсе ситуации!
– Ага. Твой напарник и раньше там гулял. И ничего плохого в том, что…
Юноша решительно перебивает.
– Почему вы такие беспечные? Просто никому не нужны проблемы, да? Оставляете самую грязную работу человеку, который действительно болеет душой за всю бригаду! Я не могу смириться, Берни!
С озлобленной гримасой он переворачивается через бок, чтобы устроиться у руля, но не успевает нажать на педаль, потому что толстяк, только что прикрутивший ногу на место, отодвигает его в плечо мясистой ладонью к самой стенке и занимает собой две трети общего пространства.
– Уговорил: раздражуху долой – будем собой. Довезу без карты.
Меньше получаса уходит у четырёхколёсного ящика с открытым верхом на пересечение холмистого и ухабистого закопчённого поля в направлении заветной скалы. Только у обрыва самопровозглашённые разведчики находят маленькую рыдающую девочку верхом на перевёрнутом котле и чуть позади неё – причудливую светло-бежевую конструкцию, чья верхушка почти теряется в голубоватой туче высотных испарений.
5.
Серая дымка предельно сгустилась: недавние энергетические лучи избороздили запылённые скалы во многих местах. Пятиногое гигантское существо по-прежнему проводило поиски, никуда не торопясь, словно было уверено, что преуспеет в любом случае. Голубые молнии неистово прыгают по камням. А в углублении за ними низко притаился запыхавшийся молодой мужчина с элитным ультразвуковым лезвием, стиснутом в обеих руках у плеча, точно штыковое ружьё. Ему чудом посчастливилось уклониться от нескольких выстрелов подряд, но он уже чувствовал себя опустошённым. На состояние Веймара Фортеса сильно повлияла потеря им из виду той дороги, которой он добирался сюда. Всего одно точное попадание лучом – и ничего не останется даже от такого великана, как он.
– Теперь я знаю твой секрет, скала… – бормочет он, чтобы хоть как-то подбодрить себя. – Я знаю, что ты обитаема. Кто придумал такое чудище?
Мимо него прокатывается несколько увесистых камней, отколотых последней молнией. Веймар осторожно подбирает один из них и переворачивает в ладони. Чуть помешкав, он далеко выбрасывает камушек с размаху и робко выглядывает следом.
Существо отвлеклось на маленький летящий снаряд. Однако выстрела не происходит. Удивлённый Веймар успевает спрятаться обратно до того, как исполинский страж снова обращает на него свою вытянутую двуглазую маску с круговым отверстием посередине.
– Клюнуло!.. Но не атаковало, – задумчиво перечисляет великан свои открытия. – Не важно, живой ли объект. Важно, что внутри него. Почему погибла чайка? Потому что… испугалась?
Мысли, больше похожие на когда-то услышанные слова, отчётливо пропечатываются в его сознании, и он их уже не контролирует. Лишь покорно вслушивается в них, только чтобы не начинать очередной внутренний конфликт, делающий каждое движение опасным для жизни.
«Страх испытывают неправые. Но наши владения надёжно защищены от них. В счастливом обществе нет места неправым. Поэтому они уходят сами».
– Ты просто защищаешь своих создателей, – глухо обращается Веймар к пятиногому чудовищу. – Но ведь я не делаю ничего плохого.
Он аккуратно кладёт орудие на камни у себя над головой и слышит, как замирает гулкие шаги. Выдохнув и сконцентрировавшись на гигантском страже, молодой мужчина встаёт в полный рост и поднимает взгляд.
– Я не делаю ничего плохого, – повторяет он вслух, теперь стараясь думать о чём угодно, кроме смертоносного луча. – У тебя нет никаких причин убивать меня. Дай мне на тебя посмотреть…
Синий свет по-прежнему мерцает в огромной клетке на кривой спине существа. Оно никуда не двигается. Рассматривая удивительную асимметричную фигуру снизу вверх, Веймар невольно ощущает, как его сердце постепенно освобождается от чего-то неприятного и гнетущего. Вместе с этим он не слышит выстрела. И свет не растекается по плоским скалам. Страж отреагировал на человека в точности так же, как на камень.
Не меняя взгляда, молодой мужчина опускается на одно колено, чтобы подобрать орудие. И прослеживает, как существо продолжает шествие, уже не обращая на него никакого внимания. Однако это совсем не означает, что они теперь друзья. Маска до сих пор представляет угрозу для всего живого на скале. Размеренным шагом Веймар постепенно приближается к тяжело бредущему стражу. Больше всего эти гигантские конечности напоминают корневые плети, обвитые пересохшей лозой. То, что существо представляет собой ожившую древовидную структуру, Веймар уже не сомневается. Один вопрос – что, всё-таки, приводит её в движение – заставляет молодого мужчину подбираться ближе к одной из её задних ног. Наконец, ему удаётся зацепиться.
Пока существо в пути, карабкаться наверх вдоль одиноко протянувшейся лозы оказывается делом неудобным и опасным, даже если задействовать обе руки, но Веймар не планирует останавливаться и для этого как можно внимательней выбирает траекторию подъёма. Это сомнительное занятие требует от него полной концентрации его двигательных навыков. При этом Веймар не ощущает никаких попыток дерева его стряхнуть. Чем выше он поднимается, тем лучше ему становится понятна общая структура. По-видимому, поведение стража зависит именно от чужеродного элемента впереди его верхней части – овальной маски с отверстием и того, что связывает её с источником энергии в середине тела. Уже почти не сомневаясь в успехе своего отчаянного предприятия, он ухватывается за низовую горизонтальную ветку, но, прежде чем подтянуться, слышит отдалённый звук мотора, работающего вполсилы.
– Как? – Веймар не верит ушам, но уже поторапливается с подъёмом.
Страж тоже принялся наращивать скорость. Только чтобы не свалиться, молодой мужчина перебирает руками дуговые прутья вокруг скопления светящихся синих камней, каждый из которых в полтора раза превышает его рост. Оценить эту красоту ещё ближе пока не представляется возможным. Зато Веймару удаётся впопыхах доползти до толстых металлических шлангов, соединяющих маску с яркой сердцевиной.
Недолго думая, он включает аккумулятор в древке своего орудия. Скрещённые серпы раскаляются до предела, и лишь тогда Веймар их нацеливает на проводники.
– Сейчас ты будешь свободнее… А-ах! – сразу после первого точного удара он заслоняется локтем от искорчатых струй.
Следующую цель приходится рассекать почти вслепую, полностью отвернувшись. При этом пятиног продолжает свои шаги, как ни в чём ни бывало. Веймар открывает глаза и бьёт дальше – то по сухим ветвям, истерзанным ржавчиной, то по звенящим трубкам. Наконец, металлическая голова гигантского стража отрывается и врезается в каменистую ложбину, высоко поднимая пыль.
Одна из передних конечностей на что-то натыкается. Невидимый объект останавливает странствующее дерево и даже заставляет его слегка присесть. Это сильно облегчает спуск Веймару, с его кружащейся головой. Очутившись на твёрдой земле, он падает на одно колено и опирается руками о своё выключенное орудие для сохранения равновесия.
– Вот и ты! Слава Богу! – две тонкие руки делают всё возможное, чтобы помочь ему подняться. – Я… не опоздал?
Ади тоже оказался не лыком шит. Встретив его выжидающий взгляд, Веймар крепко прижимает его к своему плечу и принимается басить в ответ.
– Ади: ты не представляешь, как я счастлив, что ты опоздал. Я сегодня очень тобой горжусь. Ты опоздал как раз вовремя… Даже несмотря на эту телегу… – и тут его передёргивает. – Эй! Как ты на ней только сюда доехал?!
На это юноша нервически посмеивается и прячет рот в обе ладони.
– Серьёзно, Ади! Лестница была на это не рассчитана! – напирает Веймар, всплёскивая руками. – Что ты сделал с ней?
– Мы Бернарда оставили внизу… Очень уж он тяжёлый был.
– Бернарда?.. Стой, Ади…
– Хотя да, это было малость рискованно. Твоя дорога после нас сломалась, и по ней больше некому пройти. Зато мы тебя нашли живьём!
– Сломалась дорога… Как это понимать! И… что означает «мы»?
– Папочка жив-здоров! – Таллула, прятавшаяся за тканью кузова, теперь крепко и самозабвенно обнимает голень отца к его полной неожиданности.
– Я виноват… – поспешно признаётся Ади, сложив ладони у подбородка в покаянной позе. – Все так беспокоились, что не успели заметить, как она залезла в кузов.
– Иди сюда, вторая голова, – приветствует великан девочку скорбным голосом перед тем, как посадить её к себе на плечо. – Помогай теперь придумывать, что нам делать дальше.
– Я тебе сюда машинку прикатил, – осторожно напоминает Ади и косится на обоих виноватыми глазами. – Она же может пригодиться здесь?
Фортесы – отец и дочь – загадочно переглядываются между собой.
Потом они оба постепенно пускаются в громкий смех.
Поддержать их в этом юноше уже не хватает смелости.
…
Пятиногий страж, освобождённый от необходимости убивать, меняет окраску, что становится заметно вторженцам уже издалека. Энергия кристаллической батареи стала уходить на полноценное питание огромного тела, и прямо во время ходьбы оно покрывается короткими бирюзово-зелёными травинками сверху вниз. До выкорчёвывания маски его ветви выглядели совсем сухими.
– Наверное, оно давно здесь бродило и росло прямо под этим небом. – Высказывается Веймар, выводя телегу на ровную скалистую дорогу.
– Я тоже так думаю, – отвечает Ади и в нерешительности подёргивает конец его закатанного рукава у локтя. – Дай уже порулить…
– Не дам. Лихачеству руль не доверяю.
– А у меня в кармане разрешение, в отличие от тебя. – Хмурится юноша.
– А здесь это совсем не важно. Мы больше не в бригаде.
Уволенный водитель понуро отстраняется к стенке и поплотней закутывается в походную куртку.
– Но… ведь мы вернёмся? Найдём отсюда выход сами?
– Что нам остаётся, – Веймар непринуждённо пожимает плечами. – Правда, Берни жалко,… раз он убежал за помощью на своих ногах.
Неохотно покивав, Ади снова отворачивается на пустынную дорогу. Проходит несколько минут езды в полной тишине, пока он с силой не хлопает руками по барьеру, чтобы привлечь внимание.
– Останови! Там что-то блеснуло!
– Где? – Таллочка, проснувшаяся позади водительского сидения, сразу вскакивает во весь рост. – Папа, я ничего не вижу. Останови.
Отец сдаётся. Но никто не выходит из машины, пока все не начинают смотреть в ту же точку, что и Ади. Внимание юноши привлекло выпуклое стёклышко на тонком и коротком шесте, торчащем среди камней. Однако Веймар первым открывает дверь. На его лице выступила озабоченность.
– Включена… Я знаю эту модель, – заявляет он, медленно бредя навстречу находке, – она могла нас засечь ещё в начале нашего пути.
– О чём ты? Хочешь сказать, здесь кто-то живёт? – окликает его Ади.
Веймар оборачивается, и на его лице читается полная обречённость.
– Мы не уедем. Сейчас они поднимутся сюда. Стой, где стоишь.
– Откуда уверенность? – недоумевает Ади, вышедший вторым.
Напарник не отвечает, а неслышно беседует с камерой, опустившись на колени. Юноша не успевает сделать и двух шагов по направлению к нему, как раздаётся тонкий хруст камней, и вокруг сидящего великана пропечатываются тонкие линии, образуя идеальный пятиугольник. Выломанная область скалы с кряхтением выдаётся вверх, и Веймар соображает соскочить оттуда до того, как над камнями окончательно замирает четырёхметровая пятигранная кабина из чёрного полупрозрачного стекла. По всей видимости, её площадь рассчитана не более чем на десять человек. Но путники различают всего лишь один тёмный силуэт. Ростом эта фигура нисколько не уступает Веймару, но выглядит гораздо уже в плечах и непропорционально тонкой в области талии и ног. Из макушки торчат какие-то толстые спирали, направленные в разные стороны, из-за чего голова человека напоминает сильно переросшую лилию.
– Назовитесь по имени и фамилии. – Раздаётся бесстрастный женский голос, преобразуемый фильтрами до усреднённой высоты.
Веймар закусывает губу и потупляет взор. Он даже не подумывает уйти.
– Мы не можем уехать?.. – вопрошает Ади в нетерпении.
– Я не могу, прости, – великан прикладывает ладонь к чёрному стеклу. – Веймар Фортес, сын Хорхе и Габи Фортесов. Дата рождения. Двадцать второе апреля пятьдесят третьего года от В. Д. К. Место рождения. Десятый Округ.
– Сможете доказать? – спрашивают из-за стекла после короткой паузы.
Веймар достаёт из кармана брюк свою трудовую карточку и протягивает руку с ней впереди себя, лицевой стороной к лифту.
Двери, образующие передний угол кабины, раздвигаются. Серо-бежевая кисть с неестественно длинными пальцами касается подбородка Веймара, который бережно её поддерживает. Ади трудно рассмотреть человека из-за его спины с позиции машины, поэтому медленно движется вперёд, держа непоседливую Таллулу за кончик ладони. Юноше становится слышен настоящий голос женщины – низкий и приглушённый.
– Я просила, как могла, чтобы меня, наконец, пустили к тебе. С трудом верится,… что это случилось сейчас. Всё это время я знала о тебе. Знала, через что ты проходил… Весь этот ужас. Но я не могла оставить Мозговой Центр в кризисную эпоху. Как последняя из основателей города, сохранивших рассудок здесь… – женщина глубоко вдыхает и выпрямляет длинную шею, так что её экстравагантная причёска всколыхивается. – Ты не обязан прощать меня, малыш. Я даже не заслуживаю видеть тебя взрослым. И таким красивым…
– Юнис. Моя бабушка. – Коротко поясняет Веймар юноше, гладя хрупкие длиннопалые ладони.
Прозрачные глаза сухопарой великанши, окольцованные длинными искусственными ресницами, в момент покраснели и увлажнились, но она не даёт воли чувствами. Вместо этого кивает на подол своего длинного чёрного платья, который занимает весь пол кабины. Синие зубчатые кристаллы усеивают струящиеся одежды, начиная с голеней.
– Видишь это? Искусственное питание и долгая жизнь. Щедрая плата за невозможность оставить пост. Однажды я сама превращусь в кристалл, и тогда меня доставят под основание города в качестве источника энергии. Я позаботилась, чтобы за нами никто не наблюдал. Веймар… Раз я тебя нашла, то сегодняшний день – наш. Ты сможешь узнать у меня всё, что придёт тебе в голову. Попросить, о чём угодно. Я получила достаточно возможностей и хочу, чтобы Буэнаполис отплатил тебе за те несчастья, которые причинил.
В ответ на её слова Веймар молча её оглядывает с ног до головы. Не похоже, что он сомневается в её словах, просто ему сложно собраться с мыслями – к такому выводу постепенно приходит Ади.
– Простите,… значит, здесь и находится дом Веймара? – спрашивает юноша как можно вежливей.
Статная Юнис кивает и разворачивает к нему лицо – бледно-жёлтое, иссушенное, но ещё как-то сохраняющее черты давней привлекательности.
– Тогда… – изумлённый Ади переводит глаза на Веймара. – Как ты выбрался на Эсперадью? Мы все чуть не погибли, пока сюда поднимались.
Тот вздыхает.
– Меня выпустили с другой стороны. Это стоило мне и Таллочке больших усилий, риска. Я не знал, смогу ли позаботиться о ней снаружи. Но это лучшее, что наш город мог для нас сделать после всего, что случилось.
– Выпустить вас? А что было в самом городе? Эпидемия, беспорядки?..
Положив юноше руку на плечо, великан качает головой.
– Ади, этот город полностью защищён от всего плохого. Что снаружи, что изнутри, то есть, внутри самих людей. Горожане не должны впускать в себя зло любой ценой. Даже ценой потери памяти. Так случилось с первыми поселенцами. Во время катастрофы моему отцу было четырнадцать. Он помнил… много плохих вещей. И вынужден был принимать лекарства, чтобы обо всём забыть. Потом моя мама стала брать с него пример. Эти препараты принимают почти все жители, поэтому они всегда счастливы.
– Побочный эффект – забвение других вещей, – продолжает Юнис с опущенной головой. – Причём, действительно важных для счастья. Мой сын, моя невестка… перестали узнавать Веймара ещё двадцать лет назад. А он никогда не принимал этих препаратов. Это чудо, что ему вообще удалось жениться. Найти такую милую девушку… И… Можно, я взгляну на Таллочку?
Веймар подносит дочку к протянутым рукам старухи. Малышка сразу обхватывает её длинные большие пальцы и с любопытством оглядывает её необычайную голову. Юнис зажмуривается от счастья. Налюбовавшись на ребенка, она деликатно высвобождает пальцы.
– Я задам вопросы, – обращается Веймар к ней, опуская Таллочку на землю и оставляя позади себя. – Только пойми, что я не хочу мстить городу.
– Мстить? – задумчиво хмурится Ади. – За твоих родителей? Это повод!..
– Бабушка, скажи: наш театр собирались снести с самого начала? – голос Веймара звучит взволнованно.
Юнис, судя по её серьёзному взгляду, догадалась, что он имел в виду.
– Да, Веймар. Цензоры разбирали его по кускам день за днём. Они не желали смерти Донне… Просто так получилось. Ей не стоило выступать тогда, под почти разобранной крышей. Да, они ненавидели её спектакли за то, что те внушали публике печальные мысли, хотя это было полезно. Многие очищались изнутри без помощи лекарств. А кто-то не справлялся из-за трусости и лени. Всё верно… Если бы не эти люди, твой дом бы не окружили только из-за того, как ты себя чувствовал от этой потери, – она снова прячет глаза. – Тебя бы не стали принуждать к замене воспоминаний напоследок.
– Спасибо, – выдыхает Веймар, и его взгляд проясняется. – Я подозревал их мысли. Меня отпустили только потому, что я смирился с потерей сам. И только чтобы правда не всплыла. Проще и не объяснишь…
– Как ты… догадался, что я работаю в Мозговом Центре, если даже никогда не поднимался ко мне? – вопрошает Юнис. – Мы давно виделись вживую в последний раз. Что заставило тебя придти?
Молодой мужчина усиленно думает, чтобы ответить как можно точней.
– Буэнаполис сжигает мусор. Туннельные искры достигают деревьев, где живут мои товарищи. В последний раз нас защитила аномалия. Но мы не можем всё время рассчитывать на удачу. Следующий пожар уничтожит всех.
Старуха прикрывает рот рукой от изумления. Она насупливается и отворачивается к кнопочной панели за своей спиной. Напротив её лица расположен маленький микрофон.
Монотонная речь Юнис разливается по кабине.
– Смена плана на ближайшие сорок восемь часов. Запрашиваю отмену наружной дезинтеграции отходов. Устраняем рекламу скоропортящихся вещей. Меняем стратегию производств. Приоритет вещей со сроком службы от пятидесяти лет. Расширяем зону переработки органических объектов.
Ненадолго кабину озаряет зелёная вспышка с потолка, затем всё становится как прежде. Юнис разворачивается к гостям, шурша подолом.
– Два дня, и всё будет готово… Я должна ещё кое в чём тебе признаться.
Будучи пока не в силах подобрать слова в ответ на её поступок, Веймар делает покорное лицо.
– Когда блюстители порядка ополчились на тебя за твоё несогласие менять память, они ослушались моего предписания. Тридцать лет я боролась за твоё право действовать самостоятельно, потому что не смогла спасти личность сына. За всю мою карьеру ты был моим главным экспериментом. Я хотела узнать, сумеет ли в этой резервации сделаться счастливым тот, кто всегда действует по своей воле. И узнала. Веймар, они не выдержали такого человека. Теперь я знаю, что перемены неизбежны.
Молодой мужчина полностью ошеломлён.
– Выходит… – бормочет он потерянным голосом. – То, что на моём месте мог оказаться любой, неправда? Всё это зависело только от твоего выбора?
– На свете нет ни одной абсолютно одинаковой пары судеб, – уверенно отвечает старуха. – И каждый должен научиться жить с тем опытом, который получил или получает. Я всегда в тебя верила. Год за годом, даже до вчера.
– Да? А на каком основании?!
– Спокойно, Веймар. Сейчас я тебе кое-что покажу. Твои долгие попытки вернуть родителей через виртуальную реальность не прошли напрасно.
Юнис нажимает на кнопку в уголке экрана позади себя, и там высвечивается белая комната с двумя людьми в пижамах и масках с длинными проводами; оба человека перебирают руками воздух. Один из них отличается особенно высоким ростом и крупными ладонями.
– Отец?.. Мама? – охает Веймар, подбежавший к экрану.
– Каждый день они запускают «Земли надежды», твою последнюю игру. Уже пятнадцать месяцев исследуют твои фантазии на псевдоисторической основе, и не хотят чего-то другого. Не имея возможности вспомнить о тебе, они понимают тебя, верят твоим мечтам. Я не пишу законов, только отвечаю за ресурсы, хотя это что-то значит, правда?.. – произносит Юнис, отодвинувшись к стене, чтобы предоставить внуку больше места.
Ади наблюдает, как она похлопывает Веймара по спине, пока тот обнимает её, утыкаясь носом в её плечо и при этом нисколько не сутулясь.
– Ты это сделала… Я больше не знаю, что сказать.
– Здесь полно бесперебойной работы, – отвечает Юнис, нежно улыбнувшись. – Лучше всего мозги работают, когда её что-то усложняет.
– Можно… Я теперь вопрос задам? – начинает Ади, как только Веймар выходит из кабины. – Почему снаружи пришлые люди болеют и умирают, если хотя бы один раз не принимают вовнутрь эту странную синюю смолу?..
Старуха смотрит на юношу в недоумении, потом оглядывает подол своего платья, усеянный блестящими тёмными зубцами с голубым отливом.
– Кажется, я поняла, о чём ты, – с этими словами она нагибается и отламывает самый увесистый экземпляр. – Гигантское дерево делит человечество на «чужаков» и на «своих». Оно создано выживать. И наловчилось отсеивать потенциальную угрозу. В том числе в виде нас, людей. Ты думаешь, оно может ошибаться, мальчик?
Не дожидаясь ответа, Юнис передаёт Ади кусок смолы. Как ни странно, в её взгляде отсутствуют сомнения.
– И я так думаю. Пусть оно принимает своих настоящих детей. К востоку от города образовалось несколько естественных фильтров для воды. В одном из них она хорошо нагрета. Если ты в ней растворишь этот концентрат, то болезни прекратятся… Карту я обозначу. Так что вы спокойно вернётесь к своим товарищам.
– Каж… кажется, идти сюда было хорошей идеей! – отрешённо лепечет Ади с просиявшим лицом. – Мы оба были правы, Веймар!
…
Высокая зеркальная стена среди каменистых гор, отражающая местность с поразительной чёткостью и протянувшаяся в разные стороны на десятки километров – именно таким путники увидели Буэнаполис из машины после того, как миновали перевалочный пункт. Веймар посмотрел в сторону города только однажды и целиком сосредоточился на управлении. В противовес ему, Ади и Таллула любовались величественной оградой, насколько им позволяла неровная дорога. Только когда стена начала сливаться с небом, они стали переключаться на пустынные пейзажи, которые их ждали впереди.
Всеобщее внимание привлекает единственный клочок земли, живописно усеянный коротенькой травой и лиловыми безвременниками. Ненадолго Веймар сбавляет скорость, чтобы рассмотреть их хорошенько.
– Да, всё-таки, зацвели, – произносит он с радостью в голосе. – Смотри внимательно, Таллула. Здесь твоя мама. Видишь, как она меняет эти горы?
Что значат его слова, Ади догадывается без объяснений. Над увиденной путниками землёй был развеян прах сеньоры Фортес, вместе с семенами ярких осенних цветов – вероятно, её самых любимых. Юноше сразу приходит в голову поговорить с напарником на семейную тему. К счастью, Ади вовремя вспоминает об осторожности в отношении разговоров о чьей-либо жене.
– Твоя бабушка, – начинает он после десяти минут молчания, – ей там, в городе, не будет ничего за то, что она сделала для нас?
– Нет,… – отвечает Веймар, цедя воздух сквозь зубы, – её в городе заменить некому. Ты знаешь, как давно она работает там, где работает? Столько же, сколько лет Буэнаполису. Так что дела её в покое не оставят до самой кристаллизации.
– А с дедушкой что… – вкрадчиво продолжает Ади и, встретив разочарованный взгляд напарника, быстро отворачивается. – Понятно.
К его неожиданности Веймар соглашается пойти ему навстречу.
– Расскажи мне, как ты познакомился со своей женой.
Ади мечтательно откидывается на спинку сиденья.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |