– Не прицепляйтесь к мальчику, пусть смотрит, – вовремя вмешивается Севастио. – Может быть, когда-нибудь это обернётся для нас удачей.
Маленькая группа нехотя расходится, как только Веймар занимает место за станком с кругообразным напильником в руке. Вид первой бугристой пластины его слегка озадачивает. Вернувшийся Ади склоняется над ней и снова отстраняется, чтобы обвести глазами рабочую территорию.
– Они все чересчур стараются, – вылетает у него. – И пластин может не хватить. Из-за этого ещё придётся спиливать жуткие наросты на Банианидах. И опять рисковать. Таллочка хорошо ладит с местными детишками. Но это совсем не повод оставлять её с ними до конца…
– Зря о нас тревожишься. – Отвечает Веймар, аккуратно срезая бугорок.
– Много стружки. Очень много, – продолжает юноша. – Если всю её превратить в строительный материал, то город выйдет просто огромным…
Обойдя площадку по периметру, он о чём-то вспоминает и бегом возвращается на территорию Горы. По пути к своей пещере он наталкивается на Мариэтту, несущую под мышкой большую плетёную корзину.
– Я несу строителям поесть, – объясняется чернокудрая красавица и запускает руку под матёрчатую крышку, – мы не сможем уложиться в неделю, если будем ходить вялыми. Держи, – она протягивает Ади круглый свежевыпеченный пирожок с вареньем. – Это не даст тебе заснуть.
Юноша её провожает благодарными глазами. Дожевав гостинец, он засовывается по плечи в глубокий багажник пылесоса. Ему срочно понадобился баллон с резиновым клеем для создания запасных мешков.
…
Одиннадцатое сентября. Не могу заснуть, потому что я ещё под впечатлением от сегодняшнего урока биологии. Мой народ был самым первым, кто восстановил некоторые вымершие виды животных и раскрыл формулу роста и развития тех из них, которые жили до Всемирного Потопа. На основе этих опытов двести пятьдесят лет назад наши умные учёные начали создавать огромных гибридов для помощи людям в хозяйстве после того, как треть населения планеты (из крупных стран в основном) умерла от голода и болезней. Это если не считать всех войн за полезные ископаемые. Но у моей страны не было друзей, потому что никто не верил в наше бескорыстие и наше нежелание мстить сильным странам-соседям за гонения на наших предков. Я горжусь нашим прошлым, горжусь, что моя семья (если не считать предков мамы) – п рямые потомки основателей Ависардии, людей талантливых, с редкими и опасными знаниями, за которые на них шла охота по всему миру. Мой брат эти знания унаследует, поэтому мама может быть спокойна. Жаль, что я не настолько талантливый. Лучше всего у меня пока выходит бить по груше и раскачиваться на перекладине вниз головой, потому что это самый лучший способ налаживать нервы в стеснённой обстановке.
Завтра годовщина основания нашей страны. Выходной. И я второй раз за свою жизнь иду в гости к девочке моего возраста. На этот раз мне выслали официальное приглашение от семьи Бердана. Это семья потомственных учёных. Наш принц является её частым клиентом, поэтому домашние взволновались. Но поставили подпись согласия. Только дед не выглядел очень довольным, он считает, что мои манеры оставляют желать лучшего. Наверно, думает, что я опять чего-нибудь натворю. Пусть не волнуется. На уроке этикета я уже бывал, пусть и на одном-единственном. Уже почти научился не гримасничать, когда слышу что-то смешное от девчонок. Почти смирился с тем, что это существа совсем другого порядка, чем мы. Несмотря на то, что из них могут получаться неглупые и очень преданные товарищи, для которых физическая сила ещё не главный показатель правоты. Они верят в то, что у человека внутри, а не снаружи. Примиряют тех, кто ссорится, и хорошо следят за тем, что говорят другим. Не знаю, может, это не совсем правильно – судить только по одной девочке. Тем более, она расстроилась, что в гости иду только я один. Но что поделать. Тиггер маленькую банду сколотил, пока ходил по гостям (набросана кривая рожица белобрысого человечка, окружённая лысыми зубастыми головками). Я чем хуже. То, что он меня терпеть не может, ещё не значит, что я должен отказываться от интересных знакомств.
…
– Почему всего одна неделя, Чед? Что мы так должны за неё успеть?..
Помявшись, молодой бригадир складывает руки в замок перед ворохом бумаг, сидя за столом у себя в палатке. Он оборачивается на вход, пропускающий лучи яркого солнца и длинную человеческую тень.
– То, что прослужит людям дольше палаток, Веймар. Мы собираем бараки, в которых смогут разместиться любые погорельцы.
– И… всего-то? Выходит, дальше они сами за себя?..
Чед распрямляется на стуле, устремив серьёзный взгляд в высокое потолочное углубление.
– Ещё мы поселим их там, где до них бандиты не дотянутся. А потом займёмся другими беженцами. Наш Бернард уже кое-что пронюхал. Осень отмечается серийной дезинтеграцией посёлков. В этом году нам точно не придётся сидеть без дела.
– Невероятно! Кто-то может остановить этих бандитов?
Молодой бригадир встаёт, чтобы сорвать со стены листовку с чёрно-белым изображением триады из легковооружённых героических силуэтов.
– Есть такой класс жандармов. Они очень эффективные, потому что среди них много бывших отшельников. Ловкачи, хорошо знакомы с Лесом. И отлично владеют ножами. А ты никогда не думал поучиться на жандарма? Это путь к удивительной карьере. Платят здорово. На учениях ты сможешь развить реакцию вопреки своему росту.
Приподняв брови, Веймар отрицательно мотает головой.
– Что ты… Нет, я никогда не хотел ввязываться в драки, у меня абсолютно никакого желания воевать…
С пониманием в глазах Чед комкает бумагу.
– Тогда тем лучше для твоих новых друзей. Потому что завтра доктор Вангли сориентирует бригаду для нового дробления. Всем придётся поднажать. Сегодняшних заготовок хватит только на размещение половины…
На этой оптимистичной ноте в оконце палатки всовывается растрёпанная голова Ади; его ошалелое лицо буквально полыхает от нетерпения.
– Ребята, вы должны скорей на это поглядеть, кажется, мне удалось решить проблему!!!
– Что? Это какую? – искренне недоумевает встрепенувшийся Чед.
– Ади, по порядку давай. – Просит Веймар, чувствуя себя неловко.
Вслед за головой Ади старательно протискивает правую руку для ободряющего жеста.
– Никаких затрат, кроме клея… Мы используем технику папье-маше!
Чтобы пересечь лагерь, приходится быть очень внимательными из-за того, что все выздоровевшие дети постоянно бегают и играют вокруг палаток, полностью уверенные в своей безнаказанности. Тише всего себя ведёт младшая группа. Таллочка помогает своим сверстникам строить домики из песка и слюны. С трудом возведённые постройки разметает ветер уже через несколько минут после готовности, как только дети перестают прикрывать собой то, что успело получиться. Но малышам не приходится расстраиваться долго – их невинная практика была всего лишь частью соревнования, выявляющего тех из них, которые справляются с работой быстрее прочих и потому со временем готовы становиться командирами игры, придумывающими новые правила. Рабочих, возвращавшихся в лагерь, это зрелище то умиляло, то заставляло не на шутку взгрустнуть.
Пройдя за Ади до самой пещеры, выкрашенной в тёмно-синий цвет для ухудшения видимости, Веймар и Чед начинают обращать внимание на незамысловатые конструкции из тонких прутиков, перевязанных между собой обрывками старой ткани. Пылесос уменьшился до неузнаваемости, но за его штурвалом осталось ещё достаточно места для одного водителя. И это при том, что сопло под носовым украшением осталось прежним, а к заднему отсеку Ади почему-то присоединил вторую половину разрезанного им шланга, да ещё с какой-то самодельной широкоугольной насадкой. Без задержек юноша пускается в разъяснения тому, что учудил в отсутствие свидетелей за весь последний день.
– Понимаете, дробление может подождать. Я всё рассчитал. Резиновый клей распыляется по каркасам из прутьев с натянутой тканью. Мы сможем легко регулировать их формы и размеры. Древесно-стружечная смесь их накрывает, и всё застывает за десять минут, слой становится почти непробиваемой стенкой. Теплоизоляция просто отличная. Зимой внутри тепло, а в жару – прохладно… – Ади подбегает к невысокому ровному куполу бежевого цвета и отламывает от его поверхности хлипкую фанерку.
Его творение оказывается не только полым, но и достаточно ровным изнутри, что дружно отмечают Чед и Веймар, друг за дружкой засовывая головы в образовавшийся проём. Ади же стучит ладонью по корпусу пылесоса, чтобы снова привлечь к себе внимание обоих.
– Это… В двигателе было много лишних деталей, и я его упростил до уровня подвесного мотора, как на крестьянских лодках. Педальный механизм с инерционной системой и заводной насос для сопла ещё добавил, потому что батарея скоро сядет. Её убрать забыли, вот и пользовался. Отойдите от каркасов, я сейчас всё продемонстрирую!..
Юноша проворно заскакивает на сидение и поворачивает короткий рычажок. Над его головой моментально выпрастывается шланг, и посетителям его рабочей площадки становится видна прямая связь этого неуклюжего дополнения с мешком для стружки. Нацелив кривую трубу на конусообразную заготовку, блестящую от клея, Ади спускает на глаза стекольчатую маску и только после этого придавливает обеими руками кнопку, сделанную из широкой пластмассовой крышки.
Натужно кряхтя, труба исторгает шуршащие светло-жёлтые потоки в указанную сторону. Буквально за несколько секунд конус покрывается ровным слоем стружки со всех сторон. Сорвав облепленную трухой маску и оглянувшись на Веймара и Чеда, Ади с сожалением наблюдает, как они отряхиваются – вместо того, чтобы оценить его труды, когда это необходимо.
– Ой, я… Подумаю в следующий раз над защитой. – Оправдывается он.
Юноша ужасно обрадовался тому, что они согласились подождать десять минут перед тем, как он вытащит подпоры из полученного им изделия. Пододвинув опустевший конус к Веймару, он показательно постукивает по шершавой стенке и поднимает голову.
– Попробуй его расколоть ударом ноги. Потому что я слабый, у меня ничего не выходило, как ни пытался. Я не вру.
Выразив согласие спокойным взглядом, Веймар заносит ступню. С одного пинка он переворачивает конструкцию, и она начинает катиться по наклонной плоскости. Следя за конусом, Ади посмеивается себе под нос; раскосые глаза сияют от восторга.
– Ого!.. Надо было его кому-то придерживать.
С довольным видом Веймар смотрит себе под ноги на пустое место, где не оказалось ни одного осколка, даже самого маленького. По другую сторону от Ади Чед похлопывает в ладоши и озадачено кивает юноше.
– Да ты полон сюрпризов, Ади,… – изрекает молодой бригадир полушёпотом, – а почему ты никому ничего не рассказал? Тебе бы сразу нашлась работа.
– Ади думал, что так никто не поверит, – находчиво отвечает Веймар, – в твоей бригаде почему-то бродит привычка судить людей по внешности.
– Я могу это исправить… – заявляет Чед, слегка насупившись. – Я же всё-таки здесь бригадир, а вы… Теперь вы стали моими друзьями! Я не хочу никому давать вас в обиду!
– Вот это да! – восклицает Ади и снова смотрит на Веймара.
– Можно больше не волноваться за мусор, – удовлетворённо произносит тот, – ты сегодня настоящий умница. О таком парне в бригаде можно лишь мечтать!.. Эй, Чед, а не отменить ли нам нашу завтрашнюю поездку к корню?
– Да! – охотно выговаривает молодой бригадир, спеша пожать ему ладонь в знак подтверждения своего согласия. – Я это сделаю! Если только вы не боитесь расстроить вашего доктора безработицей.
– С Вангли что-нибудь придумаем, – заверяет его Веймар, – например, устроим у него приём вашему Бернарду. Точно скучать не будут.
– Гениально! – подхватывает Чед с улыбкой. – Ну, а я прикажу сварить побольше клея, и потом займёмся домами.
– Правда, я ещё подумал, что стружки может не хватить, если делать слои такими толстыми, чтобы с места не сдувало, и они вообще ни от чего не ломались… – застенчиво прибавляет Ади.
И тут Веймара осеняет.
– Напрасно, Ади. Чед, ты помнишь дорогу, которой мы сюда добирались? Она всё ещё такая жуткая?
Молодой бригадир вспоминает и снова морщит бледный широкий лоб.
– Каждый день через отверстия в ветвях там гуляют очень сильные ветры. Обычно бури набирают силу незадолго до полудня.
– Мы сможем туда отправиться ещё раз? – спрашивает Веймар.
…
Томясь со скуки, Мариэтта решила понаблюдать за малышами. После ночного отъезда мужа в небольшой компании добровольцев она не находила себе места. На территории Дырявой Горы ветер шёл на убыль с утра, поэтому дети учились строить многоэтажные замки, украшая их обрывками изумрудного мха, кусочками стекла и блестящими винтиками. Среди упорных маленьких строителей Мариэтта быстро узнаёт лиловоглазую дочку загадочного рослого практиканта, которая была настолько увлечена работой, что почти не тосковала по отцу. Молодая женщина уже была наслышана про её словоохотливость и решила воспользоваться моментом.
– Привет, – ласково здоровается Мариэтта, и малышка в круглой шляпе быстро оборачивается на неё. – У тебя так красиво получается. А ты знаешь, что твой папа далеко уехал?
– Да! – гордо отзывается Таллула. – И сегодня же вернётся! Вечером я ему покажу, что мы тут поделали!
– Я бы на твоём месте поволновалась, – важно заявляет молодая женщина, обхватывая плечи под бахромчатым пончо. – Ведь он уехал, чтобы ловить бурю. А такое занятие не всякому под силу.
– А ему под силу! – маленькая девочка показательно взмахивает кулачком. – И я пойду в него!
– Твоей маме завидую. – Мариэтта закусывает губу.
– Не нужно. Моя мама умерла, – как ни в чём ни бывало, отвечает Таллула, прилаживая к домику крышу из куска плотной и мягкой фольги, – а ваша вся жизнь впереди.
– Очень жаль… Наверное, твоему папе непросто одному с двумя детьми?
– Дядя Ади не ребёнок. У него у самого ребёнок. Он его ищет. Но не выжил бы без нас. Теперь у него есть надежда.
– Интересно! Как вообще можно быть отцом с такими детскими мозгами?
Таллула пускается в хихиканье.
– Ладно вам! Он вообще всё может, если говорить ему добрые вещи. Вы так сделали, и теперь бригада стала сильнее в два… Нет, в целые сто раз!
– Знаешь, ты открыла мне глаза… Я, наверное, была слишком холодной со своим мужем. И вот, к чему это привело. Укатил в опасные дали с минимальным сопровождением… Придётся думать, как бы встретить его получше.
– Встретим как надо! Соберём огромное приветствие из камней!
Мариэтта одобрительно встряхивает пышной кудрявой чёлкой.
– Идея супер! Слушай, я у тебя ещё кое-что спрошу…
– Что? – Таллула сосредоточено выбирает, которое цветное стёклышко лучше подойдёт центральной башне в качестве окна.
– Этот ваш вредный доктор никак от вас не отвяжется. С чего бы?
Малышка задумывается, но её молчание длится недолго.
– Просто в него верит папа. Папа уважает врачей. Они помогли ему завести меня. Пересадили к маме его частичку. Мама была маленького размера. И ей помогли. Зато я вырасту не мелкой и не громадиной. Средней.
– Ого! Какая удивительная история! Только мне хотелось узнать другое… Почему доктор сам от вас не ушёл? Ему как будто что-то было надо от вас.
– Не зна… Почему вы сами его не спросите? – недоумевает девочка.
– Не могу! – мило ухмыляется молодая женщина. – Тут у него пациент.
– Вот вы сами и ответили на ваш вопрос! – восклицает Таллула, обращая на неё победоносный взгляд снизу вверх.
…
При ярком свете лучей доктор Вангли сдувал последние пылинки со стола за секунду до того, как снаружи просторной палатки бойко зазвонил колокольчик. Педантичный чистюля не ожидал, что первый пациент успеет к нему ровно в назначенный час, и потому немного заволновался.
– Пару секунд, и можете входить! – громко уверяет он, едва не запинаясь о мусорку по пути к высокому деревянному креслу напротив окна.
– Не вопросец! – раздаётся хриплый смешок из-за холщовой дверцы, которая собирается в гармошку потягиваньем за просунутое наружу кольцо.
Почтенный доктор лишний раз убеждается, что ящик с оборудованием находится у него под рукой на стульчике с салфеткой, как в обустроенный кабинет, хромая, вваливается кряхтящая двухметровая туша с чёрной гривой кучерявых засаленных волос. О том, что на приём прибудет именно Бернард, предупредить щепетильного Вангли, увы, никто не удосужился. Однако хозяин помещения не теряет присутствия духа и вежливо встаёт, жестом предлагая вошедшему опуститься на ближайшую койку.
– Прошу, сеньор. Присаживайтесь поудобнее. А пока что я…
– Поищете свои очки, чтоб убедиться, что у вас не глюки! Хох!.. – бесцеремонно выдаёт Бернар, с шумом проведя рукой по жирному носу.
– Моё-то зрение в порядке, – отрицает Вангли, нащупывая в сумке зеркальце, – и я, кстати, совершенно не удивлён, что это вы. Только сейчас именно вам пора раскалываться по поводу того, что вас беспокоит.
Бернард с удовольствием потягивается, хрустя могучими лопатками, и по помещению стремительно растекается тягучий запах пота.
– Док, у меня только одна проблемка. Я намедни в болотной канаве искупнулся, играя в прятки, и боюсь, что кто-то там успел присосаться к моей спине. Причём, в кругу дружков. И все они разных видов!
– Что вы говорите, жуть какая-то! – охает Вангли. – Вы себя проверяли?!
– Ну, что вы, док! Я вас только и дожидался для этого! – уверяет Бернард. – Сам же ничегошеньки не смыслю в живой природе.
– Ну, тогда… вам придётся немедленно снимать рубаху, – сглотнув, выговаривает почтенный доктор, уже с пинцетом в кулаке наготове, – потому что затягивать с такими вещами совсем некруто…
Толстяк расстёгивает кожаный жилет, и Вангли уже начинает жалеть о том, что попросил его сделать, так как вонь в палатке моментально делается невыносимой, несмотря на наличие пяти полностью открытых окошек.
– Ой, беда, у меня рубашка на молнии, а молнию заело, и она у меня задом наперёд к тому же, – перечисляет Бернард, тыча пальцем в глубокие жировые складки у себя за шеей, – не поможете мне её раскрыть?
С мгновение бедный доктор изучает свою бледно-зелёную физиономию в круглом зеркальце, затем оглядывается на грузную фигуру, окутанную рассеянным светом через густой пожелтевший воздух, и сжимает пинцет покрепче, отвечая на призыв о помощи несмелым кивком. Оказывается, в молнию набилось несколько сальных чёрных прядок. Вобрав в себя достаточно кислороду через форточку, доктор задерживает дыхание и аккуратно удаляет пинцетом застрявшие волоски. Потом, собираясь с мужеством, разминает свободную ладонь, торопливо расстёгивает ей рубашку… и в следующую секунду роняет инструмент.
– Вы в порядке, док? – с сочувствием в голосе склоняется Бернард над широким столом, за которым Вангли трясущейся рукой нащупывает респиратор, вылетевший из перевёрнутого ящика. – А то у меня хорошая новость, они все разбежались по углам, как только вы одолели молнию. И я даже одного поймал! – в протянутой волосатой ручище беспомощно трепыхается восьминогое создание, формой туловища похожее на миногу, только очень языкастую.
Оставаясь на полу, почтенный доктор смотрит под стол через тёмные стекольца маски и, наконец, отмечает неровную поступь толстяка.
– Великолепно! А больше ничего не нужно? К примеру, хромота вам не мешает нисколько?
– О! – отзывается Бернард, выпустив зверушку в окно. – Просите, чтобы я спустил штаны? Одну минуту…
– НЕТ, УПАСИ БОЖЕ!! – на миг Вангли приходится оттянуть респиратор от подбородка для чёткого и выразительного ответа.
…
Настоящая тишина, вероятно, царит лишь там, куда ещё не ступали человеческие ноги. Ведь даже самые маленькие группы людей редко пускаются в путешествие, чтобы её обрести. Впрочем, ещё реже человек специально напрашивается туда, где не может ни секунды рассчитывать на спокойствие и безопасность. Но так поступили Чед Эль Гатилло с его небольшим отрядом, выбрав себе три самые защищённые и вместительные машины. Циклопические дыры в коре, навевавшие мысли о супервулканах, в рабочем состоянии способных разом уничтожать по нескольку государств, и космических воронках, иногда сокращающих количество звёзд на небе, становились едва различимыми из-за пропускаемых вихрей. Мощь ветров неумолимо нарастала, как и предусматривало одно из расписаний бригадира.
Три рекомендованных водителя, три проверенных оператора кузовных насосов и два молодых практиканта, на совести которых частично лежала эта вылазка – вот и весь состав группы, собранной Чедом. Странная затея пока претендовала только на дерзкий эксперимент с достаточно туманными перспективами, зато его спровоцировала необходимость. И, конечно, каждый человек в отряде приготовился морально к тому, что ждало машины у замысловатого корневого решета протяжённостью в милю. В этот раз все без исключения обрядились в длинные куртки из плотной ткани с нашивными щитками и надели стекольчатые маски с фильтрами. У строителей не было никаких переговорных устройств для того, чтобы слышать друг друга за пределами машин во время бури, поэтому они набрали батареечных браслетов с сигнальными лампами, помогавшими общаться на скупом языке жестов строго по делу. Как только видимость из-за пылевой завесы падает до тридцати процентов, внутри бронированного грузовика с самым вместительным кузовом Чед принимается вскрывать баллоны с клеем. Рядом с ним Веймар готовит к отправлению в свободный полёт ребристые заготовки конструкций на основе из остывшего резинового сока, а оператор насоса терпеливо дожидается команд. Ади разместился в кузове поменьше вместе с Гангом, за свою карьеру проявлявшим себя не только на лесопилке, но и в клеевой шахте. Последняя машина везла самую крупную партию заготовок под надзором третьего оператора. Туда был должен вскоре перебраться Чед.
Начала подниматься в воздух первая очередь из надувных заготовок, скованных между собой металлическим тросом. В четыре руки Веймар и Чед заводят потолочный вентилятор, чтобы не позволить колючей стружке терроризировать приоткрытый кузов. С затаённым дыханием их младшие коллеги наблюдают сквозь окно синхронное верчение выпущенных болванок, достигших своей предельной высоты над крышами машин. На трепыхающиеся полые конструкции, чьи размеры пока не позволяют буре захватывать контроль над грузовиком, нанесена густая оболочка из распылённого клея. Десяти минут должно хватить, чтобы липкая зернистая масса вобрала в себя максимальное количество летящей стружки. Но эти минуты, пожалуй, могут сравниться по напряжённости с коротким полётом на луну без расчёта на возвращение. Наконец, Ади дёргает Ганга за рукав, а другой рукой показывает на медленно снижающийся воздушный купол. Даже атмосфера будто бы сделалась прозрачней, пусть и ненамного… Огромный грузовик начинает подавать сигналы через отверстия в кузове. К нему подъезжает сосед, перегруженный заготовками, и пристыковывается кузовом, чтобы обеспечить безопасный переход на другую сторону для молодого бригадира. Ади и Ганг теперь должны приниматься за работу.
Маски не дают строителям прочитать тревогу в глазах друг друга, что помогает им сохранять контроль над своими непростыми действиями. Даже перед самым отъездом, в почти полной темноте им пришлось устроить репетицию на скудных образцах для наибольшей уверенности в успехе предприятия. За пустую трату времени можно было схлопотать немалый выговор; Веймар и Ади оба это понимали. Им пришлось бы гораздо хуже, если бы не снисходительная доброта того, кто всё-таки назвал их своими друзьями, нисколько не преуменьшив значения этого сакрального слова.
– Ганг, у нас получается!! – восторженно перекрикивает хрупкий юноша бешеные вихри вкупе с рёвом вентилятора у себя над головой, глядя на собственный коридор из кубов, петляющий среди пылевых столбов огненных расцветок, точно гигантская змея. – Буря нас не остановит!! Пару часов, и здесь можно будет колесить без масок!! Нужно всё заканчивать сегодня!!
Приземлившиеся на кору конструкции ветрам уже не подчиняются, и строители отстёгивают крюки. Отдохнув с минуту, каждый возобновляет подготовку к запуску новых партий. Запасы клея сокращаются наполовину к тому времени, как водитель грузовика начинает без труда различать своего коллегу с расстояния в несколько сотен метров. В непрерывных трудах при недостатке освещения, в напряжённых сражениях с буйными ветрами, норовящими вырвать трос из рук, разорвать одежду, запорошить глаза через стекло и отполировать все металлические части на кузовах проходит несколько часов столь же невыносимых, сколько внушающих удивительное воодушевление и готовность не останавливаться ни перед чем. Веймару, в одиночку выпустившему на волю несколько десятков воздушных строений, пришлось сменить целых две куртки, так как он чаще остальных выглядывал наружу. Расчётливый Чед наоборот старался как можно дольше находиться в тени, но его действия отличались куда большей аккуратностью. Несмотря на репутацию суетливого и непоседливого мальчишки, привыкшего совать нос, куда никто не просит, Ади действовал даже медленнее осторожного бригадира, но при этом удивлял весь отряд своей неординарной фантазией при компоновке объектов: ему удалось сформировать целые улицы, выстроенные в форме окружностей, перекрестий и причудливых волн.
К пятому часу пополудни легендарная Рассветная Буря окончательно лишилась своих золотистых и коричнево-багровых тонов. Вдоль огромного решета разливается сияние сетчатой перегородки на высоких столбах, склеенных из тонких щеп, которые оказались тяжеловаты для полётов. Это было то самое антиветровое заграждение, не пригодившееся Чеду в его предыдущем проекте по благоустройству посёлка.
Вдохновлённые примером собственных детей, песчаники давно готовили приветствие для строителей. Трудолюбивые обитатели Дырявой Горы поднимают радостный гвалт, как только на горизонте показываются три грузовика. На бечёвках с длинных веток спускаются зеркальные медальоны, отражая ослепительное закатное солнце. За палаточным городком начинается толкотня, стоит затормозить машинам, ярко сияющим вследствие недавнего приключения. И самым первым на строителей набрасывается почтенный доктор, вовремя пролезший под невысоким заборчиком.
– Колись: не ты ли подложил мне свинью? Ми скузи: борова с атрофированным чувством стыда!! – окрикивает Вангли Веймара, на всякий случай пригибая к себе его запылённую голову за ворот рубахи. – Я еле выбрался живым из собственного кабинета! – мельком он встречает ошеломлённый взгляд великана и ослабляет хватку, чтобы отряхнуть руки. – Хотя, если оно того стоило, я подумаю, чтобы сменить гнев на милость.
Выпрямившийся Веймар чуть ухмыляется в ответ.
– Будь по-вашему. Вы меня простите, если я скажу, что эти беженцы смогут получить свой собственный город уже завтра?
– Почему нет… – очки почтенного доктора вдруг запотевают, и он срывает их с головы. – Минутку! А как это возможно?! Что у вас случилось!
– Сегодня великая Рассветная Буря прекратила существование! – торжественно объявляет Чед через рупор, одолженный у старосты. – На её месте осталось соорудить ветряную электростанцию, чтобы обеспечивать питанием ваши новые дома! Доктор, – он приглушает голос, обернувшись. – Сейчас вы съездите туда, чтобы подтвердить разумность нашего решения.
– Чед, это шутка такая? – оторопело переспрашивает Мариэтта, успевшая подобраться к мужу вплотную с букетом колосьев, перевязанных пёстрой лентой. – Ты понимаешь, что говоришь?
– Абсолютно!
– УРА!! – Таллула без труда добежала до машин; машет ручкой то Веймару, то Ади поочерёдно. – Скорей, за мной! Я вам щас покажу такое!!!
– Бернард? – Чед взывает в сторону наибольшего скопления людей. – Подвези доктора, куда прошу, потому что без него вопрос останется открыт.
– Да как тут отказаться!.. – отвечает ему грудной вопль, из-за которого беднягу Вангли передёргивает как тростинку на верхушке ветреного холма.
– Вы, верно, издеваетесь!! – в ужасе восклицает почтенный доктор.
– Если сделаете это, то по одному моему запросу вас щедро вознаградят от имени Строительного Городка. – Заверяет его Чед.
Помявшись с минуту, доктор резко кивает и вытаскивает у себя из сумки маску, за этот день ставшую для него практически родной.
…
– Утвердил! И не соврал, что там можно селиться! Потому что не умеет! Представляешь, что нас ждёт теперь? – радостно стрекочет Ади, приплясывая на фоне праздничных ламп, подвешенных высоко над лагерем.
– Если честно, нет. – Усмехается ему великан, качая дочку на ступне.
– ТАНЦЫ-Ы-Ы! – победоносно возглашает юноша, развернувшись несколько раз вокруг себя, после чего одновременно взмахивает обеими руками. – Пошли танцевать! А то мы одни как будто в другом измерении застряли. Столько народу счастливо, что заполучили свои дома!
– Ты – вперёд. Я-то не умею. – Веймар выпускает Таллочку, охотно отозвавшуюся на призыв.
– Да это совсем не сложно, – настаивает Ади, который, сам того не видя, диктует малышке свои неупорядоченные, но бойкие движения. – Чёткие гитарные ритмы! Делай всё, что угодно! Потом ведь будешь жалеть…
Чед и Мариэтта не танцевали, но устроились за столиком, пёстро обставленным яствами, которые приготовили не в меру запасливые песчаники – пребывая в лагере, они посылали своих мужчин и подростков за едой на несколько дней; всем из них посчастливилось вернуться, кроме одного старика, умершего своей смертью на обратной дороге. Бернард же занял середину скамьи за широким столом, предназначенным для бригады, и распылялся перед строителями в пух и прах, зная, насколько они любят слушать фантастические рассказы за едой.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |