Вместе с тем, не следует быть также слишком пассивным орудием в подобных случаях. Не надо забывать, что в числе естественных реакций, действующих на ребенка, большую роль играет осуждение или одобрение родителей — самое законное средство для руководства детских поступков. Мы восставали против заменения естественных наказаний природы родительским гневом и искусственными наказаниями; но мы отнюдь не отвергаем необходимости, чтобы последние сопровождали иногда первые. Если второстепенный род возмездия не завладеет местом первостепенного, то он может, в некоторой степени, дополнить его. Огорчение, причиненное вам ребенком, или негодование, вызванное им в вас, могут быть выражены словами или холодностью в обращении с провинившимся; но при этом необходимо, чтобы вы действовали под влиянием критики рассудка. Все, конечно, будет зависеть от вашего личного характера и потому бесполезно давать советы, как именно и в какой степени следует выражать свое неудовольствие. Во всяком случае, надо стараться сдерживаться по мере возможности. Берегитесь, особенно, впадать в две крайности: не слишком горячитесь, но и не будьте слабы; не сейчас прощайте, но и не сердитесь слишком долго. Многие матери запальчиво кричат на детей, осыпают их выговорами, а через минуту обращаются с ними, как ни в чем не бывало. Другие, напротив, дуются на детей по нескольку дней; те, мало по малу, привыкнут обходиться без дружбы матери и влияние ее незаметно ослабеет. Старайтесь, чтобы нравственная реакция, вызванная в вас действиями ребенка, уподоблялась, по возможности, такой реакции, какую испытают образцовые родители.
Отдавая приказания детям, соблюдайте умеренность. Приказывайте тогда только, когда все прочие меры окажутся неприменимыми или безуспешными. «Слишком частые приказания, говорит Рихтер, обыкновенно, направлены к выгодам родителей, а не детей». Как в первобытных обществах всякое нарушение закона каралось, главное, не потому, что оно составляло существенное зло, а потому, что в нем видели неуважение к королевской власти и посягательство на бунт, так и во многих семействах ребенка наказывают не столько с целью выразить тем осуждение его проступка, сколько от досады, как он смел противиться старшим. Обратите внимание на обычный родительский тон с детьми: «Как ты смеешь меня не слушаться»? «Говорю вам, сударь, что я заставлю вас это сделать». «Я вам покажу, кто здесь главный в доме». Обратите также внимание на смысл слов, тон голоса, манеру, с которой отец произносит эти угрозы; сейчас видно, что он принял твердое намерение сломить упрямство ребенка и что ему дела нет ни до чего другого. Чем отличается, в настоящее время, цель воспитателей от цели деспота, решившегося, во что бы то ни стало, наказать непокорного подданного? Благоразумный отец, подобно человеколюбивому законодателю, будет радоваться, если ему представится возможность избежать понудительных мер. Последний не станет прибегать к закону там, где можно с успехом употребить другого рода способы для руководства граждан; он неохотно будет прибегать к закону даже в тех случаях, где закон окажется необходим. «Говорят, пишет Рихтер, что лучшее правило в политике: «pas trop gouverner (не слишком усердно управлять). Оно точно также относится и к воспитанию детей». Сообразно с этим правилом, родители, у которых властолюбие сдерживается верным пониманием долга, всегда будут стараться, чтобы дети их самоуправляли собою, насколько возможно, и только в крайних случаях позволят себе прибегнуть к помощи неограниченной власти.
Но там, где вы должны приказывать — приказывайте настойчиво, решительно; если положение дел таково, что иначе поступить нельзя, произнесите окончательный приговор и уж ни за что не уклоняйтесь от него. Обдумайте хорошенько ваш образ действий, взвесьте все последствия его, обсудите, достаточно ли твердо принятое вами намерение и отдайте приказ, требуя повиновении, во что бы то ни стало. Пусть наказания ваши, подобно естественным наказаниям, налагаемым природою, будут неизбежны. Ребенок, схватив горячий уголь, обожжется раз, другой, третий, но, затем, не притронется уж к нему никогда. Если ребенок убедится опытом, что все последствия, о которых вы его предупреждали, постоянно сбываются, он будет также уважать ваши приказания, как законы природы. А когда это уважение установится, бесконечные семейные неприятности сделаются немыслимы. Самое великое зло в деле воспитания — это непоследовательность воспитателей. Как в обществе преступления быстро умножаются, если не существует правильной системы правосудия, так и в семействе страшно возрастает число проступков, если родители характера нерешительного и если наказания, которым они подвергают своих детей, налагаются ими на правого и виноватого, без разбора. Слабая мать, которая постоянно грозит ребенку то тем, то другим наказанием и редко исполняет свои угрозы, второпях отдает приказания и, опомнившись, тотчас отменяет их; к одному и тому же проступку относиться сегодня строго, а завтра снисходительно, смотря по расположению духа, — такая мать готовит много бедствий как для себя, так и для детей. Она заставляет их относиться к ней с неуважением, подает им пример несдержанности, поощряет их дурно вести себя, возбуждая в них надежду, что все им сойдет с рук безнаказанно; она завязывает бесконечные ссоры с детьми, портит их характер и свой собственный; она производит в их чувствах и мыслях полнейший хаос, который, впоследствии, если и приведется в некоторый порядок, то не иначе, как с помощью горького опыта. Самая варварская форма домашнего управления, если только она последовательна, предпочтительнее более гуманной системе, если та непоследовательна. Повторим еще раз: избегайте принудительных мер, насколько возможно; если же вы находите, что деспотизм, действительно, необходим, будьте деспотом неуклонно.
Помните, что главной целью вашей дисциплины должно быть воспитание такого существа, которое было бы способно управлять самим собою и не нуждалось бы в управлении других. Если бы вашим детям предстояла жизнь рабов, вам следовало бы с раннего детства приучать их к рабству; а так как они рождаются людьми свободными, с правом не иметь над собою контролера и не давать отчета в своих ежедневных действиях, то вы никогда не приучите их в достаточной степени к самоуправлению, пока они у вас на глазах. Вот что именно и делает систему естественных последствий в особенности подходящей к характеру того специального положения, до которого достигла Англия. В феодальные времена, когда главным злом было то, что каждый гражданин трепетал перед высшими лицами, очень естественно, что родительский деспотизм считался лучшим средством для руководства семьи. Но теперь, когда английские граждане не имеют основания бояться кого бы то ни было, когда добро или зло, которым они подвергаются по ходу вещей, исключительно зависит от личного их поведения, им необходимо с раннего детства изучать собственным опытом хорошие и дурные последствия, истекающие естественным путем из их, поступков. Старайтесь поэтому сокращать, по мере возможности, влияние родительской власти, когда ваши дети настолько подрастут и разовьются, что станут понимать важное значение самоуправления, основанного на предусмотрении результатов. Пока ребенок еще очень мал, неограниченная власть родителей почти необходима. Трехлетнего мальчугана, играющего с бритвой, нельзя допустить подвергнуться дисциплине последствий, потому что последствия эти могут быть для него очень гибельны. Но по мере развития детского рассудка, число строгих запрещений может и должно быть уменьшено; затем, мало по малу, с приближением зрелого возраста, они должны совсем прекратиться. Все резкие переходы опасны, но самый опасный между ними, это переход из тесной рамки семейных ограничений к полнейшей свободе светской жизни. Вот почему так и важно придерживаться того метода, который мы отстаиваем; он развивает в мальчике способность самообладания, так как старшие постепенно, все более и более предоставляют ему свободу действий, и, таким образом, шаг за шагом, он вырабатывает в себе независимость воли и характера и сглаживает тем внезапный и резкий переход от юношества, когда им управляла внешняя сила, власть родителей и наставников, к зрелому возрасту, когда он отдан на произвол самому себе. Устройте так, чтобы история вашего семейного управления представляла в миниатюре историю государства; в первые годы, пусть господствует неограниченная власть, так как она, действительно, необходима; мало по малу, переходите к управлению конституционному, при котором признается уже, до известной степени, свобода подданных, а затем, постепенно расширяя свободу ваших детей, отрекитесь, наконец, совершенно от родительской власти.
Излишняя покорность не желательна. Не огорчайтесь проявлением некоторого своевольства в ваших детях: это не что иное, как последствие ослабленного давлении на детей при нынешнем воспитании. Чем больше одна сторона стремится завоевать себе свободу, тем меньше замечается с другой стороны стремления к деспотизму. Как то, так и другое явление доказывают, что люди приближаются к системе дисциплины, нами проповедуемой, при которой дети будут, все более и более, привыкать к самоуправлению, при посредстве испытания естественных последствий, а это есть несомненное доказательство прогресса в социальном положении. Независимый английский мальчик — будущий отец независимого англичанина; последний немыслим без первого. Немецкие педагоги говорят, что для них легче справиться с дюжиной немецких мальчиков, чем с одним английским. Должны ли мы, вследствие этого, желать, чтобы наши мальчики обладали податливостью немецких мальчиков и чтобы из них выработались со временем, по примеру немцев, покорные и раболепные слуги отечественной политики? Не выгоднее ли нам допустить в английских детях развитие тех чувств, из которых создаются свободные люди, и изменять, сообразно тому, наши методы воспитания?
В заключение, помните всегда, что правильное воспитание — вещь не простая и не легкая, а весьма сложная и трудная; это самый тяжелый труд, выпадающий на долю взрослых. К грубому, первобытному способу домашнего управления прибегают теперь только пошлые, неразвитые личности. Колотить детей и ругаться, свойственно разве дикарю и тупоголовому крестьянину. Метод дисциплины доступен даже и животным; заметьте, как иногда собака тихо ворчит и дает чувствовать свои зубы капризному щенку. Но помните также, что если вы захотите с успехом провести рациональную, цивилизованную систему, вы должны приготовить себя к немалой умственной и нравственной работе: приобрести научные сведения, уметь быть искренним, терпеливым и сдержанным. Вам придется беспрестанно соображать, какими последствиями сопровождаются в жизни взрослого известного рода действия и при этом вы должны будете придумывать способы, как бы заставить детей ваших испытывать те же самые последствия, от тех же самых действий. Анализируйте ежедневно побуждения юноши, чтобы суметь отличить истинно хорошие поступки от кажущихся такими, но проистекающие из низших побуждений. В тоже время, будьте всегда на стороже против грубых ошибок, в которые впадают многие родители, относя безнамеренные действия к числу проступков и приписывая провинившемуся ребенку гораздо худшие побуждения, чем те, которые действительно он имел. Вам надо будет, более или менее, изменять метод своего обращения, согласно с наклонностями каждого вашего ребенка и приготовиться к дальнейшим переменам, по мере перехода детских свойств в новые фазисы. Ваша вера в годность естественного метода не раз подвергнется испытанию в тех случаях, когда вам понадобится упорно отстаивать его и когда он, по-видимому, не будет приносить детям большой пользы. В особенности, трудно вам будет сладить с детьми дурно выдержанными; тут потребуется с вашей стороны много терпения прежде, чем вы добьетесь успеха, даже придерживаясь самых лучших систем, потому что, если дело это нелегко с детьми, которые с раннего возраста получили хорошее направление, то оно вдвое труднее в тех случаях, когда приходится исправлять испорченное. Вам предстоит не только постоянно анализировать побудительные мотивы детских поступков, но также анализировать и свои собственные чувства, свои внутренние побуждения и отделять те, которые проистекают из чисто родительской заботливости, от тех, которые основаны на личном эгоизме, любви к покою и наклонности к властолюбию. Продолжая испытывать себя, вы увидите, что вам необходимо не только сознаться в своих дурных побуждениях но и стараться обуздывать их. Короче сказать, воспитывая своих детей, вы должны будете сами проходить курс высшего воспитания. В умственном отношении на вас ляжет обязанность изучить, с целью пользы, самый сложный из всех предметов — человеческую природу с ее законами, проявляющимися в ваших детях, в вас самих и в целом мире; в нравственном же отношении вы должны будете постоянно развивать свои благородные чувства и обуздывать низкие. Давно бы следовало признать за истину, что последняя степень умственного развития мужчины и женщины заключается в точном выполнении родительских обязанностей. Признав эту истину, люди убедятся в том, как премудро устроила природа, что человечество, путем сердечных привязанностей, ведет себя к подчинению дисциплине, весьма тяжелой, но в высшей степени полезной.
Многие из наших читателей отнесутся с сомнением и недоверием к изложенному нами взгляду на воспитание; но найдется, конечно, немало и таких, которые признают очевидность истины в возвышенном идеале, нами изображенном. Что идеал этот не может создаться руками людей, не умеющих владеть собою, сухих сердцем и близоруких, а требует высших способностей человеческой природы,— это только служит новым доказательством, что защищаемый нами метод годен лишь для позднейшего периода человеческого прогресса. Хотя он потребует громадных трудов и самопожертвования, но люди увидят, какой богатый запас счастья, в настоящем и будущем, он даст в награду своим последователям; они убедятся в том, что как дурная система вдвойне вредна своим пагубным влиянием на родителей и на ребенка, так хорошая система вдвойне благотворна, делая счастливыми и воспитателей, и тех, кого они воспитывают.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
Физическое воспитание.
За обедом у английского сквайра, по уходе из столовой дам, за общим столом фермеров в торговый день и, наконец, даже в каждой пивной лавочке — любимой темой разговора англичан, после политического вопроса дня, бывает вопрос об уходе за животными. Возвращаются они домой с охоты — непременно пустятся в рассуждения о лошадиных пороках, о родословных известных скакунов, при чем обсуждается то или другое их достоинство; поедут в пустоши (moors) с борзыми — разговор завяжется о собаках и о способах разведения их. По пути из церкви, арендаторы окрестных ферм каждый раз переходят от суждений о только что слышанной ими проповеди, к толкам о погоде, урожае и скоте, затем, вступают в диспуты по поводу различных сортов корма и питательности его. Сельские работники обмениваются между собой замечаниями о свиных хлевах тех ферм, где они нанимаются. Впрочем, псарни, конюшни, хлева и овчарни составляют любимый предмет разговора не одного только сельского населения Англии. В городах ремесленники, держащие собак, молодежь, достаточно богатая, чтобы по временам предаваться псовой охоте, более степенные джентльмены, усердно толкующие об агрономическом прогрессе и читающие статьи о нем в «Times»,— все они, т. е. большинство городского населения, живо интересуются вопросом о разведении животных. Мало того, большинство всех вообще взрослых англичан занято или разведением, или дрессировкой, или уходом за различными породами животных.
Но слышал ли кто из нас во время обеда или в другие свободные часы, разговор о воспитании детей? Сквайр сходит, по обыкновению, утром на конюшню, осмотрит лошадей, проверит уход за ними, потом завернет в овчарню, на птичный или скотный двор, всюду сделает нужные распоряжения. Но спрашивается, часто ли он заходит в детскую, чтобы осведомиться, чем и как кормят его детей, чем они заняты, чистым ли воздухом дышать? Полки его библиотеки уставлены всевозможными агрономическими, сельско-хозяйственными и охотничьими сочинениями; есть даже несколько книг о ветеринарном искусстве; с содержанием всех этих произведений он, более или менее, знаком; но прочитал ли он что-нибудь о том, как растить и воспитывать детей? Утучняющие свойства масляных лепешек, относительные достоинства сена и рубленой соломы, вред от чрезмерного употребления клевера,— вот подробности, с которыми отчасти знакомы все сквайры, все фермеры и все крестьяне; но встретите ли вы между ними хотя несколько человек, интересующихся вопросом: пригодна или нет пища, которою они кормят своих детей, для органических потребностей роста мальчиков и девочек? Может быть, нам скажут, что причина такой аномалии кроется в недостатке времени заниматься детьми людям, погруженным в заботы о хозяйстве. Объяснение это нас не удовлетворит, так как у англичан всех классов и сословий замечается тот же недостаток. Из 20-ти человек горожан, едва ли найдется хоть один, незнакомый с фактом, что не следует употреблять в работу лошадь, только что поевшую; а между тем, из числа этих самых двадцати человек (предположим что все они отцы семейств), также вряд ли найдется хоть один, который бы следил за тем, достаточно ли времени прошло между обедом детей и возобновлением их уроков. Допросив каждого из этих господ, мы бы заметили общее, хотя не высказываемое убеждение, что жизнь в детской совсем до них не касается. «О, я предоставил все это женщинам»!— отвечали бы вам эти отцы-англичане. В большинстве случаев, в самом тоне ответа выразилось бы искреннее убеждение, что подобного рода заботы не совместимы с достоинством мужчины.
Смотря на этот факт с настоящей точки зрения, а не с общепринятой, нельзя не подивиться, что образованные люди, охотно посвящающие столько времени и хлопот такому занятию, как, например, разведение образцовых быков, считают воспитание нежных человеческих существ делом, недостойным их внимания. Маменьки же, которым преподавались только иностранные языки, музыка и изящные искусства, считаются, ни с того, ни с сего, способными решать вопросы о пище, одежде и занятиях детей, да притом, когда у них помощницами одни только зараженные всевозможными предрассудками няньки. Да папенькам и некогда; они погружены в чтение ученых книг и периодических изданий, посещают земледельческие митинги, делают различные опыты, ведут оживленные диспуты, имея одну цель — добиться лучшего способа откармливания призовых свиней! Англичанин-отец, который весь предался заботам о правильном воспитании скаковой лошади, рассчитывая, что она выиграет приз на скачках,— и палец о палец не ударит, чтобы вырастить из своего сына атлета. Если бы Гулливер рассказал о лапутанах, как они бьются изо всех сил, соперничая друг с другом в искусстве воспитать потомков другой совсем породы людей, чем они, и нисколько не заботятся о воспитании своих собственных детей, он довершил бы серию нелепостей, творимых лапутанами.
Дело, однако, не шуточное. Как ни смешно сравнивать быков с детьми, тем не менее, факт, объясняемый этим сравнением, весьма прискорбен. Один из достойных уважения писателей говорит, что главное условие успеха в жизни состоит в том, чтоб быть «здоровым животным», и что быть нацией здоровых животных есть первое условие национального благосостояния. Мы сами видим, что не только исход войны часто зависят от телесной силы и мужества солдат, но даже борьба в торговле, в большинстве случаев, решается физической выносливостью производителей. До сих пор Англия не имела причин бояться состязания с другими нациями на том и другом поприще; но в последнее время, начали проявляться явные признаки, свидетельствующие, что нашим силам предстоят трудные испытания. Конкуренция в торговле приняла такие громадные размеры, что редкое государство выдержит этот напор без ущерба для себя. Уже теперь тысячи людей изнемогают под тяжким давлением, которому их подвергают; если такое положение продлится и гнет будет постоянно увеличиваться, в чем, кажется, нельзя сомневаться, то на самых солидных государствах, и на тех неминуемо отзовется этот страшный кризис. Вот почему оказывается в высшей степени необходимым воспитывать наших детей так, чтобы не только умственно подготовить их к предстоящей им борьбе, но и физически сделать их способными к перенесению всевозможных невзгод.
По счастью, вопрос этот начинает обращать на себя внимание общества. Сочинения Кингслея указывают на реакцию против системы чрезмерного умственного развития детей, и как всякая реакция, быть может, заходят слишком далеко. Но разные корреспонденции и передовые статьи в газетах точно также свидетельствуют о пробудившемся интересе к физическому воспитанию. Учреждение школы, носящей знаменательное прозвище «Muslular Christianity», где молодые люди, готовящиеся занять места священников, обучаются гимнастике, езде верхом и плаванию, подтверждает все более и более развивающееся мнение, что теперешние наши методы воспитания недостаточно занимаются вопросом о физическом благосостоянии детей. Вопрос этот, очевидно, созрел настолько, что можно приступить к обсуждению его.
Желанная цель. Согласовать домашнее воспитание детей и воспитание, получаемое ими в школах, с установившимися истинами науки,— такова должна быть желанная цель родителей и наставников. Пора гигиене наших детей сделаться предметом тщательных исследований, на ряду с гигиеной быков и овец. Не отвергая важности вопроса о хорошем уходе за лошадьми и искусном откармливании свиней, мы все-таки считаем своим долгом напомнить, что воспитание здоровых мужчин и женщин имеет также большое значение и что действия наши, как в том, так и в другом отношении, должны строго согласоваться с выводами теории и подтверждениями практики. Вероятно, многих удивит, а может, и оскорбит подобное сопоставление. Но мы должны примириться с неоспоримостью факта, что человек подчиняется точно тем же органическим законам, как и низшие существа. Ни один анатом, ни физиолог, ни химик на минуту не задумаются подтвердить, что общие принципы жизненных процессов совершенно одинаковы как для животных, так и для человека. Чистосердечное признание этого факта не останется без вознаграждения; оно заключается в том, что обобщения, установленные при помощи наблюдений и опытов над животными, оказываются весьма полезными для руководства людей. Несмотря на то, что наука жизни находится еще в зачаточном состоянии, в ней уже выработались известные основные принципы, обусловливающие развитие всех организмов, в том числе и человеческого. Мы постараемся, насколько возможно понятливо, выяснить отношения этих основных принципов к физическому воспитанию детей и юношей.
Аппетит — верный руководитель. Во всех отделах социальной жизни можно проследить постоянное стремление к известного рода ритму, т. е. к правильному, но резкому изменению общественного строя; так, напр., за чрезмерным деспотизмом следует революция, за эпохою реформ эпоха строгого консерватизма; за веком разврата — век аскетизма, и наоборот; в торговле, после самых рискованных предприятий, является паника; ханжи бросаются от одной крайности к другой. Точно такое же ритмическое стремление замечаем мы и в наших диетических системах, особенно, относительной детей. После периода безмерного объедения и страшного пьянства, наступил период сравнительного воздержания; общества трезвости и вегетарианизма (члены этого общества употребляют одну только растительную пищу) суть крайние формы протеста против распущенности прошлых веков. Вместе с этой переменой в диете взрослых, изменилась совершенно параллельно и диета мальчиков и девочек. В старину, люди думали, что чем более ребенок будет есть, тем лучше; даже и теперь, между фермерами отдаленных провинций Англии, где древние традиции еще вполне сохранились, найдется много родителей, которые хлопочут о том, чтобы дети их наедались как можно больше. Но в среде образованных классов, где давно уже заметна реакция в пользу воздержания, обнаруживается решительная наклонность скорее недокармливать, чем перекармливать детей. Правда, это отвращение к прожорливости предков выказывается у родителей чаще в тех случаях, когда дело коснется детей, а не их самих. Выбирая пищу для себя, они соображаются с своим аппетитом и вкусами, и если придерживаются строгих правил умеренности, то только тогда, когда им надо предписывать правила диететики своим детям.
Несомненно справедливо то, что как чрезмерное, так и недостаточное употребление пищи вредны; но из двух этих зол — последнее хуже. Вот что пишет один из авторитетов медицины: «Последствия случайного переполнения желудка гораздо менее вредны и легче поправимы, чем последствия истощения *). Притом, если человек не объелся безрассудно, то чрезмерное переполнение желудка есть явление редкое». «Излишество скорее порок взрослых, чем детей, которые если и бывают жадны и лакомы, то, большей частью, по вине своих воспитателей». Система ограничений, считаемая необходимой многими родителями, основана на недостаточном наблюдении и ошибочном рассуждении. В детской, как и в государстве, оказывается иногда много излишних законов; самый вредный из них — это чрезмерное ограничение количества пищи.
_____________
*) Cyclopaedia of Practical Medicine.
«Так неужели можно допускать детей объедаться? Неужели им надо позволять есть до отвалу всевозможные сласти, чтобы за тем, занемочь, что̀ неизбежно?» Вопросы, поставленные таким образом, допускают одно только возражение, которое вместе и послужит точкой исхода для ответа. Мы утверждаем, что так как аппетит есть хороший руководитель для всех существ — для грудных младенцев, для стариков, для взрослых мужчин, для женщин, для девушек, для юношей, словом, для всех, у кого здоровый желудок, то отчего не допустить, что он такой же хороший руководитель и для детей вообще? Странно было бы, если бы они представляли единственное исключение.
Может быть, некоторые прочитав наше возражение с досадой, на том основании, что им покажется возможным привести факты, совершенно противоречащие ему. Безрассудно было бы отрицать свидетельство подобных фактов, а между тем, приведенный нами парадокс, нисколько не трудно отстоять. Дело в том, что примеры воздержания, на которые нам укажут наши критики, обыкновенно бывают последствиями системы ограничений, столь ими защищаемой. Это, просто, чувственная реакция, вызванная продолжительной, строгой диетой. Такого рода примеры, в малом размере, объясняют общеизвестную истину, что люди, воспитанные в молодости в строгих правилах дисциплины воздержания, впоследствии впадают в самые страшные излишества. Во всем этом есть большая аналогия с теми ужасными явлениями, в былые времена весьма обыкновенными в женских монастырях, где монахини внезапно изменяли строгой, постнической жизни и впадали в гнусный разврат. Это не что иное, как проявление неукротимой силы долго сдерживаемых страстей.
Рассмотрим теперь обыкновенные склонности детей и принятую систему обращения с ними. Дети вообще страстные лакомки. Из ста человек, девяносто девять непременно будут утверждать, что эта страсть есть не что иное, как удовлетворение вкуса и что подобно всем чувственным побуждениям, и эту страсть следует непременно обуздывать. Физиолог, напротив, всегда добивающийся узнать коренную причину каждого действия человека, в этой детской слабости к сладкому подозревает нечто более серьезное, и исследования его подтверждают такое предположение. Оказывается, что сахар играет важную роль в жизненных процессах. Сахаристые и жирные вещества одинаково окисляются в желудке и производят усиленную теплоту в теле. Различные вещества, попадающие в наш желудок, должны прежде обратиться в сахар, чтобы потом служить материалом для развития теплоты. И это образование сахара продолжается в самом теле.
Не только крахмал превращается, во время процесса пищеварения, в сахар, но, по свидетельству знаменитого физиолога и химика Клода Бернара, и печень есть своего рода лаборатория, где другие составные части нашей пищи превращаются также в сахар; потребность в сахаре до того в нас велика, что желудок вырабатывает его даже из азотистых веществ, за недостатком других. Что ж касается того явления, что дети обнаруживают особенную любовь к сахару, этой драгоценной согревающей пище, то у нас есть основательная причина предполагать, что сама природа этого требует, потому что дети, обыкновенно, чувствуют отвращение к жиру — пище, которая доставляет наибольшее количество тепла во время окисления; очень немудрено, что излишество сахаристых веществ пополняет у них недостаток жирных. Самый организм их требует больше сахара, взамен жирных веществ, с которыми их желудку не под силу справиться.
За тем, дети страстные охотники до растительных кислот. Плоды всех возможных сортов для них лучшее лакомство, а если хороших плодов им не дают, то они с таким же аппетитом уничтожают зеленый крыжовник и дикие яблоки. Растительные кислоты, надо заметить, в соединении с минеральными, служат прекрасным укрепляющим средством и благодетельно влияют на организм, если их употреблять в умеренном количестве; кроме того, они очень полезны в своем натуральном виде, без других примесей. «Зрелые плоды, пишет доктор Андру Комб, — употребляются в большем количестве на континенте, чем в Англии; они чрезвычайно полезны, преимущественно в случаях катарального состояния кишок». Посудите теперь, каково разногласие между инстинктивными потребностями детей и принятой системой удовлетворения их. У детей обнаруживаются две преобладающие склонности: к сахару и к плодам; по всей вероятности, их организм нуждается в такой пище; старшие же распорядители в детской не только не хотят вникнуть в причину таких побуждений, но, напротив, общими силами стараются запретить удовлетворять их. Детей в Англии кормят утром — хлебом с молоком, вечером — чаем и тартинками с маслом, или дают им что-нибудь подобное, анти-диетическое, и строго придерживаются этой системы; малейшее баловство вкуса считается ненужным и даже вредным. Какие же бывают от этого последствия? Когда в праздничные дни, детям позволят обедать с большими, когда им дадут карманные деньги и разрешат побывать в кондитерской, или, наконец, когда, по какому-нибудь особенному случаю, для них растворятся двери фруктового сада,— долго сдерживаемое и потому сильное желание удовлетворить свой аппетит, переходит границы и дети объедаются взапуски. Для них начинается импровизованная масленица; они спешат наесться, частью с радости, что наложенное запрещение на их любимую пищу снято, частью от мысли, что с завтрашнего дня опять начнется великий пост. А когда вредные последствия обременения желудка обнаружатся, старшие единодушно утверждают, что детей нельзя предоставлять руководству их аппетита! Грустные результаты прошедшего ограничения приводятся в пример, как доказательство необходимости дальнейших запрещений. Мы положительно говорим, что всякое рассуждение, оправдывающее такого рода систему вмешательства, нелепо; мы утверждаем, что если бы детям ежедневно позволяли есть более вкусную пищу, требуемую их организмом, они редко бы объедались, подобно большинству детей, при первом удобном случае. Доктор Комб пишет: «Если бы плоды входили в состав обыкновенно даваемой детям пищи (он советует давать их не между завтраком и обедом, а в одно время с ними), в детях не развивалась бы жадность и они не пожирали бы в огромном количестве дикие яблоки и сливы. То же самое видим мы и в других случаях.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |