Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

6 страница. — Они поправятся?

1 страница | 2 страница | 3 страница | 4 страница | 8 страница |


Читайте также:
  1. 1 страница
  2. 1 страница
  3. 1 страница
  4. 1 страница
  5. 1 страница
  6. 1 страница
  7. 1 страница

— Они поправятся?

Пожилая женщина нахмурилась:

— Не знаю. Младший, Живчик, — возможно, но Сэнди...

Послышался звук мотора еще одной машины, и все повернули головы.

— Полиция, — коротко сказал Кейн.

Полицейский опросил присутствующих, сделал фотографии места происшествия и в конце концов уехал.

— Мне хочется кофе, — слабым голосом произнесла Сейбл.

— И мне тоже. — Он взял ее за руку. — Пойдем.

Ноги ее едва слушались, и она была благодарна Кейну за его тепло и поддержку. Они почти уже дошли до дому, когда она спросила:

— Ты думаешь, они поправятся?

— Живчик — да, хотя он испытал сильный болевой шок, но другой парень — в худшем состоянии.

Сейбл содрогнулась. Она видела, как бережно обращались с пострадавшими врачи, прилетевшие на вертолете. Мальчиков положили на специальные носилки, предназначенные для пациентов с травмами позвоночника.

Должно быть, для Кейна это было ужасно: он видел, как погибли его родители, а теперь ему пришлось иметь дело с этим... Он явно не хотел обсуждать случившееся.

В молчании они вернулись в дом, к остывшему завтраку.

— Я сварю кофе, — сказал он, — и приготовлю что-нибудь еще.

— Я не голодна, — быстро ответила она.

— Так или иначе, поджарю тост. Ты пережила сильный шок, и тебе надо восстановить силы. В кофе мы положим сахар.

В животе у нее забурчало, она скривила губы, но согласилась.

— Тост будет очень кстати.

— Беру назад свои слова насчет того, что ты боишься крови, — неожиданно произнес он. — Ты справилась очень хорошо.

— Надеюсь, я не сделала хуже. Я знаю, что жгуты — это не самый лучший выход, их можно накладывать только в крайнем случае... Но я не могла иначе остановить кровь.

Кейн взглянул на нее сверху вниз, и совершенно безвольно она упала в его открытые объятия. Он крепко сжал ее в своих руках.

Напряжение, возникшее глубоко внутри нее, немного спало. Возможно, он успокаивался тоже, ощущая ее близость. Этот несчастный случай, наверное, пробудил в нем ужасные воспоминания о смерти его родителей.

— Ты вела себя достойно. И заслуживаешь похвалы за то, что спасла жизнь мальчика.

— Чепуха, — пробормотала она. — А мы можем узнать об их состоянии?

— Я позвоню сегодня вечером Джеффри, управляющему. К тому времени ему будет все известно. — Кейн отпустил ее и сдержанным холодным тоном произнес: — Ну все, давай пить кофе.

«Снова вернулись к отправной точке», — с дрожью подумала Сейбл.

Она так легко забыла о том, что Кейн хладнокровно использовал ее и что волшебство его объятий — это не более чем химера. Он верил в то, что она шантажировала клиентов мистера Френшэма. Но ведь Дерек был очень хитер. Это дело не дошло до суда, поэтому ее и не могли оправдать. Иногда по ночам Сейбл просыпалась в ужасе, вспоминая те дни, когда думала, что ее посадят в тюрьму. Когда выяснилась правда, Сейбл испытала такое облегчение, что хотела обо всем забыть. Но теперь она хотела доказать свою невиновность Кейну и даже заставить его извиниться перед ней.

 

Выйдя из дому, Кейн огляделся и нахмурился. Где Сейбл? Но в следующую минуту он увидел ее, грациозно свернувшуюся в гамаке. Внутри у него все сжалось. Черт возьми, с холодным недовольством подумал он, прошлой ночью он был полностью удовлетворен, но снова хотел ее!

Прямо сейчас, в гамаке.

Он только что закончил разговаривать с матерью мальчиков, которая сердечно благодарила его за помощь.

— Сэнди еще без сознания, но Найджел уже пришел в себя, и он... он сказал, что ангел спустился к нему с небес и велел ему держаться, — сказала она, и голос ее звенел от слез. — Мне хотелось бы поговорить с ней, поблагодарить ее.

— Боюсь, что сейчас это невозможно, — сказал Кейн, мгновенно приняв решение. Он совсем не хотел знакомить Сейбл с матерью Найджела-Живчика. Сейбл сделала для мальчика все, что было в ее силах, но это не значило, что ее надо было знакомить с благодарной матерью ребенка. Поэтому он спокойно произнес: — Я передам ей вашу благодарность.

— Она спасла ему жизнь, и не только тем, что наложила жгут на рану, хотя, конечно, это очень помогло. — Женщина судорожно всхлипнула. — Найджел сказал, что ему ничего не хотелось — только спать, но она продолжала с ним говорить, и тогда он захотел открыть глаза и увидеть, так же ли она прекрасна, как и ее голос?

Кейн учтиво произнес:

— Миссис Маккоркиндейл, пожалуйста, продолжайте держать меня в курсе о состоянии ваших сыновей.

И теперь, взглянув на безмятежное лицо Сейбл, Кейн подумал, не проявил ли он глупую предосторожность? «Но умение вести себя в экстремальных ситуациях вовсе не свидетельствует о высоких моральных принципах, — мрачно размышлял Кейн. — Живчик назвал Сейбл ангелом? Какой наивный мальчик...»

Сойдя со ступенек, он подошел к гамаку. Сейбл, должно быть, почувствовала его присутствие, потому что ресницы ее дрогнули, открыв эти черные глаза, которые были такими глубокими, что в них можно было утонуть. Она улыбнулась, тихо выдохнув его имя, будто он был для нее всем на свете.

Кровь взбурлила в нем: он склонился над ней, и вдруг в его замутненное желанием сознание ворвался звук мотора. Выругавшись про себя, Кейн выпрямился и обернулся назад.

— Кто-то едет, — резко сказал он.

Сейбл прижала руку ко рту, а затем, прикусив ее, выпрыгнула из гамака.

Кто-то приехал на тракторе, явно с фермы. Когда Кейн отошел, Сейбл бросилась в дом и умылась холодной водой. Она отказалась смотреть в свои глаза в зеркале, но, услышав, что трактор уехал, поспешила к Кейну.

— Это управляющий фермы, — сказал он, оглядев ее холодным взглядом. — Он получил разрешение забрать квадроцикл.

— Я хочу вернуться в Окленд! — резко сказала она.

Губы его изогнулись в язвительной усмешке.

— Уловки не сработали, Сейбл?

Ей потребовалось все свое самообладание, чтобы не сорваться, но она отразила его удар:

— Это немного мелочно — продолжать вести нашу собственную войну, когда два мальчика борются за жизнь.

— А я думаю, что более цинично использовать этот несчастный случай для своего оправдания. — Он проигнорировал ее попытку прервать его. — Хорошо, вернемся в дом.

С отчаянием она произнесла:

— Я могу обратиться в полицию и заявить, что ты заставляешь меня жить с тобой. Или сообщить прессе...

Он иронично изогнул бровь:

— И предстать на страницах газет как истеричная идиотка? Ну что ж, я расскажу всем, что мы просто поссорились, и ты так расстроилась, что побежала к ним жаловаться.

Они смотрели друг другу в глаза — их разделяло, казалось, непреодолимое расстояние. Отчаяние росло внутри Сейбл.

— Полагаю, тебе это доставит удовольствие, — прошептала она.

— Нет, — произнес он бескомпромиссным тоном. — Если ты не выносишь жары, не надо сидеть под солнцем. Ты явно рассматривала Брента как легкую добычу, которой он, наверное, и был. Но у моего двоюродного брата, к счастью, есть семья, заботящаяся о его благополучии, и она не позволит, чтобы его обобрали до нитки!

Побелевшими губами она еле произнесла:

— У меня не было никакого намерения овладевать его деньгами...

— Не надо! — усмехнулся Кейн. — Я не идиот, Сейбл. Ты достаточно умна, чтобы понять: я не совершаю безосновательных действий. Ты уже получила от Брента тридцать тысяч долларов...

— Что?! — Сейбл не могла поверить своим ушам. — Ты сумасшедший! — вскипела она. — Совершенно, абсолютно сумасшедший!

— Ты хочешь сказать, что он не покупал тебе бриллиантовое кольцо?

Потрясенная, Сейбл пыталась упорядочить вихрь своих мыслей.

— Это просто смешно, — оцепенело проговорила она. — Конечно нет!

Черная бровь еще раз недоуменно изогнулась.

— Повтори.

— Брент ничего мне никогда не покупал, — горячо сказала она. — Вообще ничего.

Он взглянул на нее с явным презрением:

— Наверное, ты еще скажешь, что он не давал тебе денег, когда тебя вышвырнули из квартиры?

 

Глава 9

 

— Брент не давал мне денег, — спокойно произнесла Сейбл. — А все, что занимала с его помощью, я вернула.

— Хватит! — стальным голосом произнес Кейн. — Ты теперь со мной, запомнила?

Она, не отрываясь, смотрела на него, затем внезапно поняла скрытый смысл. Побелевшими губами она выпалила:

— Ты отвратительный! Он не собирался платить мне за то, чтобы я спала с ним. Брент — джентльмен.

— В твоих устах это звучит точно так же, как «сосунок», — презрительно произнес он. — Но я не джентльмен, и меня не волнует, что у вас было с Брентом. Если тебе не заплатили за интимные услуги, я компенсирую всю сумму. А кстати, почему тебя вышвырнули из твоей квартиры?

Она пожала плечами:

— Мой сосед по квартире устроил вечеринку, которая закончилась плачевно: гости чуть не разнесли дом. Договор аренды был заключен на мое имя, и мне пришлось отвечать.

— Поэтому ты и отправилась плакаться к Бренту...

Его презрительный тон взбесил ее.

— Нет! — Но в момент слабости Сейбл все же пришлось рассказать Бренту об этом, и тогда он предложил ей свой кров. Она вздернула подбородок. — Между нами не было никаких соглашений. И это не твое дело!

— Тебе уже следует понять, что мое. Сколько ты ему должна?

С горьким негодованием она произнесла:

— Я ничего ему не должна! Он явился поручителем в банке, в котором я заняла небольшую сумму, и я уже выплатила ее. Банку, а не Бренту! — Разозлившись, Сейбл добавила: — Брент настоящий мужчина.

— Но ты ведь не рассматриваешь его как настоящего мужчину, а видишь в нем лишь простака, которого можно обобрать. Почему бы тебе не продать бриллиантовое кольцо и не вернуть ему деньги?

— Нет никакого кольца! — вскричала Сейбл, выходя из себя. В глазах ее загорелся темный огонь, щеки побагровели. — Он не дарил мне никакого кольца! И я не приняла бы его от него. — Прерывисто вздохнув, она бросила в него, словно камень, последнее слово: — Ты можешь думать обо мне все, что хочешь, но почему ты так презираешь своего кузена? Неужели ты так уверен в своей непогрешимости, что совершенно не понимаешь брата? Я могла бы... Я хотела... — Ужаснувшись, она умолкла, прежде чем неосторожные слова сорвались с ее губ.

Сейбл стояла так близко от Кейна! Несмотря на бурлившую в ней злость, это лишало ее последних сил: она не могла думать ни о чем другом, кроме как о трепетных моментах прошедшей ночи...

— Что хотела? — спросил он.

Улыбка его была угрожающей, но в прищуренных глазах она уловила жаркий отблеск желания. Влечение к нему затмило ее гнев, захлестнуло с головой, требуя утолить мучительный голод, пронзивший тело с головы до ног.

Ей надо срочно уходить, прежде чем она окончательно не опозорила себя!

— Попробуй, — сказал он, и соблазнительная улыбка заиграла на его красивых губах. — Попробуй меня, Сейбл.

Тихо и раздельно, чеканя слова, она сказала:

— Я уже попробовала тебя. Прошлой ночью. Одного раза достаточно.

Слишком поздно она поняла, что бросила ему открытый вызов. Кейн замер, и каждый мускул его мощного тела напрягся. Глаза его потемнели. В них, словно молния, сверкнул гнев.

Сейбл почувствовала, как ею овладевает паника, пока она не увидела, что он снова обрел над собой контроль.

Сделав шаг назад, Кейн произнес железным тоном:

— Я заставлю тебя пожалеть о своих словах! Готовься к отъезду.

Обратно в Окленд они ехали молча. Сейбл смотрела в переднее стекло, остро ощущая присутствие Кейна. Его аура, казалось, окутывала ее с головой.

Когда они вошли в его квартиру, он указал ей на душ и сказал, что вечером они будут ужинать в ресторане.

Сейбл казалось, что она стоит на краю пропасти. Она была знакома с Кейном очень короткое время, но все же ему удалось сломить ее защиту и не только вознести Сейбл на небеса и вновь вернуть в свои объятия, но и разозлить так, как никто до того не злил.

В то мгновение, когда она встретила его, прежняя Сейбл перестала существовать. Вместо женщины, которая такпрекрасно владела собой, появилась какая-то незнакомка, которая могла пылать, как огонь, и застывать, как лед, говорить мужчине ужасные слова и заниматься с ним любовью с потрясающей страстью.

И теперь, сидя здесь, вся дрожащая, она совершенно не была готова к романтическому ужину с ним вдвоем, на глазах множества людей.

— Иди под душ, — велела она незнакомой женщине теперь жившей в ней, и встала.

После холодного душа она немного пришла в себя и снова стала прежней Сейбл. Нанесла на лицо немного косметики и выбрала платье — простое и строгое, с закрытым воротом и длинными рукавами. К нему она надела черные чулки и черные туфли на высоких каблуках.

Сердце ее бешено колотилось, когда она направилась в гостиную.

Кейн просматривал газеты, но отложил их в сторону, когда Сейбл вошла, и обвел ее долгим оценивающим взглядом. Выражение его лица свидетельствовало о том, что он понял, почему она оделась во все черное.

— Весьма подходящий наряд, — сказал он с ноткой цинизма. — Полный траур. — Затем, помолчав, добавил: — Но с налетом сексуальности.

Вспыхнув, Сейбл подняла голову.

— Никакого налета, — спокойно возразила она.

— Так почему же мне хочется сорвать с тебя все эти черные тряпки и медленно-медленно целовать каждый сантиметр твоей обнаженной кожи? — Голос его был глубоким, звучал уверенно, но за язвительными словами она уловила чувственную нотку и поняла, что он возбужден.

— Быть может, потому, что ты не удовлетворен? — насмешливо спросила Сейбл.

Пожав плечами, он взглянул на наручные часы:

— Прежде чем мы будем продолжать нашу войну, неплохо бы поесть.

Когда они вернулись домой из ресторана, Кейн позвонил управляющему фермы, и тот сообщил, что травма Живчика оказалась не столь уж тяжелой. Брату его тоже стало лучше: его состояние не было таким серьезным, как показалось на первый взгляд.

И хотя на следующей неделе у Сейбл было очень много работы, она нашла время навестить двух пострадавших в больнице. И была приятно удивлена, когда Живчик сказал ей, что Кейн уже их навестил. Он даже подарил мальчикам самую последнюю версию популярной видеоигры.

Сейбл продолжала работать, решая непредвиденные проблемы, которые возникали в связи с изменением места проведения аукциона. Ей с энтузиазмом помогала Поппи.

Привлеченные заманчивой перспективой посетить один из самых роскошных особняков страны, дом очень могущественного бизнесмена, на аукцион записались еще пятьдесят человек, включая нескольких кинозвезд, приехавших из-за океана, всемирно известного автогонщика и скандально знаменитого яхтсмена. Мужчины были одеты в вечерние костюмы, а женщины — в роскошные платья для коктейля. Приподнятое настроение и возбуждение буквально ощущалось в воздухе — точно так же, как запах гардений, цветущих в саду. После коктейля и дорогих закусок из морепродуктов гости пожелали сделать ставки. Весьма кстати, что двое из них только что получиликрупную прибыль, и, так как их вкусы — или вкусы их советников по искусству — полностью совпадали, претенденты стали упорно бороться, все повышая и повышая ставки, и в конце концов казна благотворительного фонда значительно пополнилась.

— Это был лучший аукцион, который мы когда-либо проводили, — провозгласил Марк Расселл, пожимая руку Кейну. — Спасибо тебе, Кейн. Вряд ли мы могли бы найти более прекрасное, потрясающее место!

— Или более эффективного организатора мероприятия, — спокойно сказал Кейн.

Марк изумленно смотрел на него.

— Да конечно, — спохватился он, отпуская руку Кейнадля того, чтобы обнять растерявшуюся Сейбл и поцеловать ее в щеку. — Все прекрасно организовано. Сейбл. Но я в этом и не сомневался. Она — самый лучший личный помощник, который у меня когда-либо был, — сообщил он Кейну, лицо которого внезапно застыло.

— У меня была толковая помощница, — быстро сказала Сейбл. Она улыбнулась Поппи. — И очень хорошая.

Марк взглянул на свою вспыхнувшую дочь.

— Да, должен сказать, что я доволен. Кстати, Кейн, твои охранники проследят за тем, чтобы картины были надежно защищены, прежде чем их доставят будущим владельцам?

— Картины уже переносят в подвал, — коротко сказал Кейн.

Сейбл напряглась, когда их окружили фотографы. Она заставила себя расслабиться. Она совсем не хотела появляться на страницах газет и журналов, но это будет хорошей рекламой для Мэри, которая опять снабдила ее платьем — потрясающе изысканным и в то же время скромным.

Итак, вечер прошел на высоте — именно так, как она представляла. На небе засияла полная луна, залившая волшебным светом острова, и сад в этом призрачном свете обрел особое очарование. Никто не хотел уезжать домой. И после того, как Марк объявил о потрясающей сумме, поступившей в казну фонда, в бокалы было разлито шампанское и гости все продолжали весело общаться. И среди толпы возвышался Кейн — в своем безупречном черном вечернем костюме, потрясающий и властный.

Она взглянула на него, и дыхание ее застыло в груди, когда она увидела, что он смотрит на нее, прищурив глаза.

Тело ее встрепенулось, затем застыло под вспышкой фотоаппарата.

— Спасибо, — весело сказал репортер и исчез в толпе.

Смущенная, Сейбл сказала:

— Поппи, давай собирать людей в автобусы.

Через час буфеты были убраны, экономка ревниво осмотрела кухню, а Сейбл обнаружила, что осталась одна с Кейном.

Сняв галстук, он ослабил ворот рубашки. Белая ткань так сексуально подчеркивала его загорелую кожу, что Сейбл с трудом отвела глаза.

— Ты выглядишь напряженной, — сказал он и протянул ей бокал шампанского. Она машинально покачала головой. — Ведь ты ничего не пила за целый вечер, а это поможет тебе расслабиться.

Она сделала глоток золотистой пенящейся жидкости и почувствовала блаженство, когда шампанское проникло в ее пересохшее горло. Не глядя на Кейна, сказала:

— Фонд очень многим обязан тебе: если бы ты не предоставил свое поместье, когда Брауны отказали нам, мы оказались бы в очень неприятной ситуации.

— Это пустяки, — произнес он холодно. — Ты организовала это мероприятие.

— С помощью других.

Он улыбнулся:

— Не думаю, что Поппи очень много сделала.

— На самом деле это восторженное юное создание обладает острым умом, и она знакома со всеми известными людьми Новой Зеландии.

— Кажется, ты немного завидуешь?

Пожав плечами, Сейбл поставила бокал:

— Это не так. Разве можно завидовать тому, чего у тебя никогда не было?

— Ты уже как-то говорила об этом. Неужели у тебя вообще не было родственников?

— Если и были, то я о них ничего не знаю. Мой отец вырос в приемной семье.

— А твоя мать?

Скривив губы, она ответила:

— Мой отец никогда не говорил о ней, кроме того, что они познакомились в одной такой же семье. Думаю, у нее не было близких родственников.

— Бывают моменты, — сказал он сдержанно, — когда я завидую тебе.

Сейбл изумленно взглянула на него.

Что значит иметь семью? Возможно, это раздражает, иногда приводит в ярость, но родственники твои — всегда с тобой. Нет, она не хотела этого знать! И не хотела вести этот слишком интимный разговор.

Сейбл отошла в конец веранды и сказала:

— Спасибо тебе за вечер. И конечно, ты вскоре получишь письмо с благодарностями от имени фонда.

— Мне оно не нужно. — Голос его был невозмутимым, но, когда он подошел к ней, повернул лицом к себе, глаза его горели. — Есть еще один, куда более интересный способ отблагодарить меня.

Поцелуй смел все преграды, и хлынул поток эмоций. И в этот мучительный момент откровения Сейбл поняла, что это не обычная страсть, не простое физическое влечение. Она любит Кейна Джерарда. И будет любить его всегда...

И когда губы его прикоснулись к ее губам, она приняла эту судьбу.

Он обнял ее крепче. Подняв голову, он взглянул на нее сверху вниз из-под полуопущенных ресниц. Едва шевеля губами, тихо прорычал:

— Я хочу тебя. Сейчас.

Это было для нее спасением. Хотеть — не значит любить.

— Я тоже хочу тебя, — прошептала она, словно клятву.

Он поднял ее на руки и понес в дом. В спальне поставил на пол, и она почувствовала горячее тепло его напряженного тела. Ей надо было что-то сказать, хоть что-нибудь, но единственным звуком, который она издала, был какой-то лепет, который тут же потонул в его поцелуе...

Когда он снова поднял голову, голос его стал еще более низким.

— Мне так хочется сорвать с тебя это платье, но, полагаю, с ним надо обращаться бережно?

— Да. — От желания у Сейбл затуманился разум, но дорогое платье не принадлежало ей. Она осторожно высвободилась из облегающего ее шелка и аккуратно положила платье на тумбочку возле кровати.

Что-то дикое и необузданное вспыхнуло в ее груди, когда онауслышала совсем близко его прерывистое дыхание. Оставшись в одних трусиках и бюстгальтере, Сейбл скинула с себя туфли на высоком каблуке.

— Теперь моя очередь, — сказал он и, склонив голову, поцеловал ее плечо.

О, Кейн был опытным в этих делах. Одно движение руки — и бюстгальтер ее был расстегнут. И когда он слегка прикусил ее кожу, которую целовал, молодую женщину охватила дрожь предвкушения.

Приглушенным голосом она произнесла:

— Сними свою рубашку.

Он рывком сорвал ее с себя, и она приложила ладонь к его груди — к тому месту, где сильно билось его сердце. Кожа его была горячей, немного шершавой от волос и особенно чувствительной под ее блуждающими пальцами. Забыв обо всем, Сейбл нащупала мускул на сильном плече, затем другой, стала гладить завитки волос, которые сужались в треугольник, конец которого спускался в его черные трусы...

— Смотри на меня, — скомандовал Кейн.

Она подняла голову, и он, улыбнувшись, привлек ее к себе. Поцелуй его был требовательным и властным: он хотел получить от нее все, что она могла ему дать, и сам обещал отдать ей все.

Лживый поцелуй, потому что он презирал ее...

Но сознание ее померкло, и Сейбл погрузилась в бушующее море желания. В мире остались только жаркая страсть Кейна и ее неистовый ответный отклик...

Каким-то образом она обнаружила, что лежит на огромной кровати и смотрит, как он срывает с себя оставшуюся одежду, и вид его стройного мощного тела, залитого серебристым лунным светом, проникавшим сквозь открытые стеклянные двери, отнимает у нее дыхание.. Кровь ее бешено и сладко пульсирует в жилах, и, когда Кейн опускается на кровать, она протягивает к нему руки, чтобы отдаться этой опасной, отчаянной и блаженной страсти.

Сейбл видела глаза, прикрытые густыми ресницами, его черную голову, склонившуюся над ней, когда он искал ее грудь. Дыхание ее прервалось, сердце забилось в бешеном ритме. Дрожащими руками она вцепилась в его плечи, ощущая узлы мышц под гладкой кожей.

Сейбл уже знала, что это в последний раз: даже если Кейн захочет еще, ей придется отказать ему. Еще немного, подумала она, когда он обхватил губами ее сосок, и она не сможет без него жить...

Он поднял голову.

— Тебе холодно? Может, закрыть двери?

— Нет, — произнесла она, будто во сне, и поцеловала его в плечо. — Это ты заставляешь меня чувствовать... всю полноту жизни.

Он улыбнулся, и нежные прикосновения его губ были так эротичны, что она едва сдержала непроизвольный стон.

— Хорошо. Я чувствую то же самое.

Он осыпал поцелуями ее живот, затем нашел нежный бугорок между ее ног. Сейбл напряглась, но его ласка заставила ее сладко содрогнуться. Он знал, что делать, — как заставить ее умирать от блаженства, а потом, будто этого мало, желать еще...

Сейбл застонала и неожиданно сладострастно подалась бедрами вперед, отчего сама пришла в изумление.

— Кейн, — хриплым голосом прошептала она, и голос ее сорвался.

— Еще не все, — прошептал Кейн.

Отчаянно и настойчиво она обхватила его руками и прижала к себе.

Несколько минут они не шевелились, молча глядя друг на друга, в молчаливой борьбе двух желаний. Затем Кейн, что-то пробормотав себе под нос, накинулся на нее, подмял под себя и вошел в томившееся от желания тело. Она высоко изогнулась под ним, крепче прижав к себе, чтобы больше никогда не отпускать...

В едином ритме, отдавая и принимая одновременно, оба плыли по волнам экстаза, пока не достигли яркого, потрясающего финала.

И все было закончено...

 

 

Лежа в его объятиях, Сейбл почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза, слезы потери и жажды чего-то несбыточного.

Если бы он остался с ней на ночь...

Но на самом деле больше всего на свете она хотела, чтобы он любил ее — искренне, всем сердцем.

Когда дыхание его немного успокоилось, она с горечью подумала: «Может быть, попросить поверить его в мою невиновность? Почему бы не попробовать?»

Но этого не произошло. Когда Кейн лег на спину рядом с ней, она вздрогнула, а он, ни слова не говоря, прижал ее к себе. Прижавшись лицом к его плечу, Сейбл нежилась в его тепле, в его загадочном мужском запахе, в ощущении полной безопасности, которое окутало ее.

И даже когда глаза ее закрылись и на черном небе взошла яркая полная луна, Сейбл по-прежнему прижималась к нему, погрузившись в беспробудный сон.

 

Глава 10

 

Утром он ушел. Проснувшись, Сейбл протянула руку, чтобы дотронуться до него, и не нашла. Перевернувшись на спину, она уставилась на потолок, пытаясь сосредоточиться на том, что ей делать дальше.

«Возможно, проще всего признаться Кейну, что я влюбилась в него и хотела бы быть его возлюбленной», — с горькой улыбкой подумала она.

Но если она это сделает, Кейн наверняка постарается быстренько избавиться от нее, нанеся незаживающие раны. Или будет пользоваться ею, пока она ему не надоест. Нет. Он был безжалостным, но, в отличие от Дерека Френшэма, не эксплуататор. Как мужчина он хотел ее, но прежде чем удовлетворить свое желание, убедился в том, что она понимает, на что идет. Это было нечто вроде трудового контракта — без сомнения, хорошо оплачиваемого...

Содрогнувшись, Сейбл уткнулась разгоревшимся лицом в подушку.

Сексуальная связь без любви убьет в ней остатки самоуважения. После рокового романа с Дереком ей потребовалось долгое время, чтобы вновь его обрести, а ее чувства к Кейну были гораздо более сильными и всепоглощающими...

А если скрыться? Но Сейбл моментально отмела эту мысль. Чертовски трудно спрятаться в Новой Зеландии, и Кейн, со своими возможностями, быстро найдет ее. И, кроме того, мысль о побеге уязвляла ее гордость.

И эта самая гордость заставила ее встать с кровати и пойти под душ. Войдя в ванную комнату, она взглянула в зеркало и покачала головой. Губы ее были неприлично припухшими. Порывшись в косметичке, Сейбл достала блеск для губ, который хоть как-то мог замаскировать следы прошедшей бурной ночи.

Дом был тихим и пустынным, и, когда Сейбл наконец появилась в гостиной, ее приветствовала лишь экономка.

— Кейн уехал кататься верхом, — сказала Хелен Доусон, бросив на нее проницательный взгляд. — Он скоро вернется, но сказал, чтобы вы начинали завтракать без него. Я накрыла стол на веранде, но если вы хотите позавтракать в доме...

— О нет, веранда — замечательное место, спасибо.

Сейбл вышла вместе с ней на веранду, укрытую от уже жарких лучей солнца навесом из листьев глицинии. Устье реки ярко сверкало на солнце, а величественные кроны деревьев казались бронзовыми — явный признак того, что скоро они покроются ярко-красными пышными цветами.

Раздался цокот копыт, и обе женщины повернули голову.

На большом гнедом жеребце к дому приближался Кейн. Он с такой непринужденностью держался в седле, будто родился в нем.

— А вы катаетесь верхом? — спросила словоохотливая экономка.

Сейбл кивнула.

— Но не так, однако, — честно ответила она. — Я ездила без седла, на соседской старой беговой лошади.

— Кейн сидел в седле еще до того, как начал говорить. — Экономка смотрела на Кейна, пока тот не исчез за широкими стволами огромных деревьев. — Я принесу вам сока.

Сейбл, облокотившись о перила, огляделась вокруг. В отдалении, за кованым забором, она разглядела бассейн и удивилась тому, зачем он здесь: ведь море было всего лишь в ста метрах от дома. Ее восхитил фонтан, сделанный в виде морской раковины, а запах цветущих гардений, росших вокруг фонтана, дразнил ее ноздри. Импульсивно она сорвала один белый цветок и заткнула его себе за ухо.

В этот момент на веранду вышел Кейн. Она не слышала его шагов, поэтому он смог хорошо разглядеть ее. Сейбл выглядела очень хрупкой, почти изможденной, в своем бело-красном сарафане, с этим цветком в темных волосах. Желание защитить, сберечь эту женщину захлестнуло его с головой. Но он не должен поддаваться этому порыву! Просто Сейбл немного устала после стольких недель довольно тяжелой работы.

И это неудивительно. А когда работа была закончена, они занимались любовью. Кейна до сих пор удивляло, как быстро она ему сдалась. А еще его удивляло то, насколько сладкими были их ласки после любви, как он баюкал ее, прижав к себе...

Кейн постоянно напоминал себе, что эта женщина — шантажистка. Правда, временами он пытался найти оправдание ее поведению — Сейбл тогда была юной и бедной, к тому же с детства ей не привили моральных принципов...


Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 58 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
5 страница| 7 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.037 сек.)