Ранние франки 8 страница

Хотя земельный надел обычно делился между наследниками, особо важные наделы как правило полностью переходили во владение главного наследника по мужской линии или, в некоторых областях, к члену семьи, назначенному сеньором. В Нормандии и остальной Франции существовала система, называемая parage [140]; лен делился между наследниками, но землевладельцем становился старший в роду, который действовал в интересах прочих наследников, помогая им обеспечить servicium debitum, но он сам не приносил клятвы верности. В Германии землю получали все наследники и на всех налагались определенные обязанности. Обе системы испытания временем не выдержали из-за большой раздробленности земельных наделов через несколько поколений. Известны случаи, когда наследник получал одну девяностую часть поместья, а также когда вассал подчинялся девяти сеньорам. В Англии юстициарий (верховный судья и наместник королей нормандской династии) Ранульф Гланвилль постановил, что земли, участвующие в поддержке армии, должны целиком переходить старшему сыну. Статут quia Emptores 1290 года [141] был призван остановить дробление феодальных наделов; земля, отчуждаемая свободным человеком, должна была приобретаться новым владельцем земли непосредственно у господина последнего владельца земли.

Служба

На континенте было несколько различных форм службы рыцарей. К примеру, в то время, как граф Геннегау (Эно), как вассал епископа Льежа, должен был служить со всеми своими людьми, верховыми и пешими, во Франции, и в частности в Нормандии, доля людей, обязанных выполнять servicium debitium, была довольно мала в сравнении с размером земельной собственности. Во Франции (в том числе в герцогстве Нормандия) были землевладельцы, получившие часть своей земли от короля за обязательство сорокадневной службы в армии (in exercitu или service d'host); и несколько большие доли за службу на такой же срок они получали от своего непосредственного господина. При этом число земельных наделов, как от монарха, так и от непосредственного господина, было много меньше, чем число наделов, которыми владели рыцари. «Дознание в Байё» 1133 года свидетельствует, что эти оставшиеся земли даровались за счет всего рыцарства и, таким образом, появлялись не за счет земель землевладельцев или верховного владыки. (Аналогичная система была в Англии, в которой произошло как бы возвращение к системе отбора в фирд, когда часть военнообязанных помогала экипироваться остальным. К примеру, сохранилась запись, что четыре рыцаря, служившие аббатству Ридинг, получали поддержку всех других землевладельцев аббатства.) Все рыцари, получившие землю от епископа Байё, служили только при мобилизации на войну (pro bello nominato или nomine belli), то есть когда arriere-ban (ополчение), полный состав рекрутов из числа свободных людей, призывался на службу в случае общенациональной опасности. Призванные при этом служили как свободные люди, а не как землевладельцы.

По крайней мере, в теории главный землевладелец мог призвать всех наделенных им землей рыцарей для довольно ограниченной службы (service de chevauchèe), если только он не должен был осуществлять призыв по приказу короля; и, согласно «Дознанию в Байё», призыву на службу подлежали все землевладельцы епископа, которые, как утверждается, подлежали службе, когда епископ этого требовал, и служили они за счет епископа. Поскольку междоусобные войны в Англии были запрещены, подобный тип службы, видимо, ограничивался эскортированием и охраной самого барона или его семьи. Нет сомнения, что в случае мятежа главный землевладелец противозаконно использовал рыцарей для своих целей. Английские крупные землевладельцы, по всей видимости, имели также право призывать на службу своих вассалов in exercitu [142], поскольку им могла понадобиться помощь для отражения набегов.

«Дознание в Байё» также упоминает службу землевладельцев, имеющих 50–60 акров и больше, которые служили во время общенациональной опасности, верхом и вооруженные копьем, щитом и мечом. Их земельные наделы были меньше, чем у рыцарей, и, таким образом, они не считались способными купить кольчугу, так что при упоминаниях о них не говорится ни о каких доспехах. Когда в средневековом указе оговаривалось оружие и доспехи, то давалось описание минимального снаряжения. Возможно, многие из этих землевладельцев стремились приобрести хотя бы кольчугу. Именно эти люди, возможно, упоминаются летописцами как верховые сержанты (servientes), это слово имело широкое значение и использовалось для обозначения конных воинов, стоявших по рангу ниже рыцарей; часто оно применялось также по отношению к обычным пехотинцам.

Хотя в документах XIV века увеличивается число упоминаний о единообразно экипированных войсковых формированиях, возможно, что намного раньше некоторые контингенты баронов были одеты в костюмы, обозначающие принадлежность к их господину. К 1218 году относится упоминание о главаре банды разбойников, покупающем на 100 марок серебром [143]одежду, в какую одевались бароны или графы.

Охрана замка

Помимо службы в полевых условиях рыцари также были обязаны осуществлять гарнизонную службу в конкретном замке короля или барона. Поначалу эти обязанности были довольно независимы друг от друга. Замок особо нуждался в охране именно в те времена, когда собиралась наземная армия. Естественно, рыцарь не мог выполнять обе обязанности одновременно. Можно определенно сказать, что в Германии, в некоторых областях Франции, в частности в Нормандии, обязанность охраны замков ложилась на социальную группу, которая по статусу была ниже, чем рыцарство. В Англии тоже, как свидетельствуют записи, охрана замков осуществлялась городскими жителями, как в Порт-Честере [144]; часто эту обязанность выполняли землевладельцы из числа сержантов. Конечно, в большинстве случаев не было нужды иметь гарнизоны во всех замках. Во время кампании в Уэльсе только пограничные крепости нуждались в пополнении людьми, так что рыцари, обязанные охранять замки, далекие от мест сражений, могли служить в полевой армии. В опасные времена для усиления гарнизонов могло быть послано дополнительное число рыцарей и сержантов. Необходимость уменьшить охрану замков ради создания достаточно большой, чтобы противодействовать вторжению, армии особенно была характерна для Иерусалимского королевства. Когда Балиан из Ибелина прибыл в замок Ла-Фев во время набега сарацин на этот район, он смог в нем найти только двух воинов (оба были больными). После катастрофы у Хиттина (1187) [145] Балиан, вызванный организовать защиту Иерусалима, нашел в городе только двух рыцарей.

Свидетельства очень неполны, но относительно Англии установлено несколько случаев, когда оговаривались обязанность служить в войске и охрана замка. Рыцари аббатства Бери-Сент-Эдмундс размещались в замке Норуич (Норидж), а позднее в замке Бери, одновременно с этим они не были освобождены от обязанности служить в армии. Повсеместно охрана замка исключала любую другую военную службу, если только за нее не платили отдельно, как, к примеру, 60 рыцарям графа О, когда тот формировал гарнизон гастингского замка. Но в этом случае служба не осуществлялась за пределами страны, если только граф за нее не платил отдельно. Иногда большой земельный надел мог облагаться большой квотой рыцарей для охраны какого-либо определенного замка и меньшей квотой для службы в войске; иногда соотношение было обратным. К примеру, граф Солсбери должен был предоставить 40 рыцарей для службы в армии, но только 20 для гарнизонной службы в замке Солсбери. Некоторые различия в числе служивших при замке могли объясняться тем, что обычно служба в собственном замке барона нигде не записывалась, тогда как служба в замке короля фиксировалась. Возможно, двойные обязанности вызывали недовольство, и в Великой хартии вольностей было оговорено, что «рыцарь, взятый или посланный на военную службу, должен быть освобожден от охраны замка на время равное времени военной службы».

Продолжительность службы различалась от замка к замку. В нескольких случаях раннего времени на континенте эта служба, похоже, была постоянной, но в Англии служба осуществлялась попеременно, сроком от трех месяцев (как у рыцарей Бери-Сент-Эдмундса и графа О) до пятнадцати дней, как у рыцарей, обязанных служить в Дувре. В некоторых случаях эта служба осуществлялась чаще одного раза в год. В прочих местах рыцарь был обязан служить сорок дней; иногда в записях говорится, что этот срок устанавливался только во время войны. Постоянная смена гарантировала, что некоторая часть рыцарей будет на службе постоянно; к примеру, 40 рыцарей из Бери служили в замке Норуич (Норидж) по 10 человек в одно время на протяжении четверти года. Обязанность служить в этом замке имели в общей сложности 200 рыцарей.

Свидетельство о наемной охране замка упоминается при правлении Генриха I и получает повсеместное распространение к концу XII века, хотя Великая хартия вольностей постановляет, что желающий служить рыцарь не должен принуждаться к тому, чтобы его заменили наемником. Есть свидетельства, что плата за службу позволяла нанять вместо себя наемника, при этом упоминания о замещающих наемниках в замках встречаются чаще, чем о замещающих наемниках в армии. Плата за ежегодную пятнадцатидневную службу в Дувре составляла 10 шиллингов, а за два пятнадцатидневных периода — 20 шиллингов. Этих денег хватало, чтобы заплатить замещающему наемнику по 8 пенсов в день, и именно такую сумму, как известно, получали рыцари, служившие в дуврском замке в 1165 году. К сожалению, сохранившиеся цифры для других замков противоречивы, и, возможно, они определялись из соглашений между сеньором и вассалами в разные периоды времени.

Сейчас трудно определить численность гарнизонов в военное время. В мирное время гарнизон Норуича (Нориджа), похоже, имел примерно 50 рыцарей, но в 1075 году в нем было 300 рыцарей и сержантов с некоторым дополнительным числом лучников. Оба года относятся ко времени мятежей, но в 1075 году этот замок был только что взят королевскими войсками. Когда в 1216 году сдался Фрамлингем [146], его гарнизон включал в себя 26 рыцарей, 20 сержантов и 7 арбалетчиков. В Ричмонде в Норт-Йоркшире список жалованья для охраны замка позволяет сделать вывод, что гарнизон состоял из 186 рыцарей, разделенных на 6 групп, каждая из которых имела от 26 до 42 человек, служивших по два месяца. Меньшие группы служили зимой, когда нападения были редки, большие — летом, когда рейды налетчиков случались чаще. Гарнизон в гастингском замке в мирное время насчитывал 15 рыцарей. Замок Одигем в Хэмпшире в 1216 году удерживался против высадившихся французов [147] 3 рыцарями и 10 сержантами.

«Щитовые деньги»

По мере того как владения рыцарей становились наследственными, они стали попадать к женщинам или в руки тех, кто был слишком молод для службы; эти владения могли быть и поделены между наследниками. Кроме того, наступало время, когда рыцарь [148] становился слишком старым, чтобы нести службу. Потому в конце концов стало обычным явлением, что вместо личной военной службы с земельного владения платился налог, названный scutage (то есть «щитовые деньги»), чтобы король мог взять на службу наемников. Примерно в 1125 году упоминается налог в третью часть доходов с рыцарского надела в Уорикшире, что составляло 20 шиллингов ежегодно. Эти выплаты следует отличать от штрафов, налагавшихся на тех, кто отказывался служить в arriere-ban или фирде [149], что было обязательным для всех свободных людей, а не только рыцарей. К концу правления Эдуарда Исповедника (правил в 1042–1066) несколько городов, таких как Малмсбери, уже откупались от военной службы за денежную плату. Откуп от военной службы зафиксирован в Германии в XI веке, а во Франции — в XII. «Щитовые деньги» определенно выплачивались в Англии во времена правления Генриха I (правил в 1100–1135) и упоминаются в указе, направленном в монастырь Льюис (Восточный Суссекс) в 1100 году, в то время как из указа 1130 года видно, что «щитовые деньги» выплачивались уже во времена Вильгельма Рыжего (правил в 1087–1100). К концу XII столетия в Англии и Нормандии это считалось уже совершенно естественным и требование выдачи денег объявлялось при начале приготовлений к войне. В правление Иоанна Безземельного (правил в 1199–1236) землевладельцы из числа сержантов в Англии также посылали вместо себя на службу наемников. К концу XIII столетия «щитовые деньги» стали всеобщим явлением и во Франции. Это не был ежегодный налог, как данегельд, деньги взимались королем, только когда ему требовались войска для военной кампании. Обязательная служба рыцарей в мирное время, похоже, исчезла ко второй половине XII века, и, по всей видимости, к услугам наемников не прибегали. «Щитовые деньги» король получал от крупнейших землевладельцев, которые собирали их у своих вассалов, не только относящихся к классу рыцарей, но со всех, кто имел хотя бы небольшой надел земли. К правлению Стефана Блуаского [150] относится упоминание о человеке, которого обязали платить 24 пенса, тогда как с обычного надела земли требовали 20 шиллингов. Поскольку «щитовые деньги» взыскивались по разным расценкам, то и вклад отдельного человека был разным. Этот вид «щитовых денег» — с людей, которые не подлежали военной службе феодалу — стал быстро распространяться, и «щитовые деньги» превратились в обычный налог, потеряв свой характер денежных сборов во время войны. «Щитовые деньги» платили не только рыцари, которые должны были осуществлять servicium debitum, но также и прочие «дополнительные» рыцари, имеющие земельные наделы; но похоже на то, что некоторое время этому налогу многим удавалось успешно сопротивляться.

Государственный казначей Ричард фитц-Нигел, писавший в правление Генриха II (правил в 1154–1189), особо отмечал, что «щитовые деньги» собирались для выплаты жалованья солдатам, но из его слов неясно, поступали ли они только на жалованье. Хотя точно известно, что при французском короле Филиппе III Смелом (1245; король в 1270–1285) в 1274 году была произведена оценка имущества для обложения налогом на «щитовые деньги», даже столетием позже об Англии ничего определенного в этом отношении сказать нельзя, поскольку за столетие жалованье рыцаря возросло с 6 пенсов до 1 шиллинга в день, а «щитовые деньги» собирались в разных случаях в разных размерах, изменяясь от 2 марок (26/8 [151] пенса) до 1 марки в течение времени правления Генриха II. Кроме того, время службы в военное время английских рыцарей в XII столетии точно неизвестно. К концу столетия выплаты «щитовых денег» стали меньше, хотя цены постоянно повышались, и к этому времени уже не было возможности послать в армию вместо себя наемника.

Наемники

Наемные войска (stipendiarii или solidarii), солдаты, служащие за плату без каких-либо связей с феодалом, имеющие племенные отношения со своим командиром или не имеющие их вовсе, составляли важную часть большинства англо-нормандских армий. Сами нормандцы пришли в Англию как наемники. После завоевания много саксов отправились в Византию (Восточную Римскую империю), чтобы поступить на службу к императору. Армия, которую в 1066 году вел герцог Вильгельм, включала большое число наемников, многие из которых оставались на службе до 1070 года, когда была подавлена первая волна английских восстаний и герцог, как говорят источники, щедро с ними расплатился. В данном случае, как и во многих других, воины должны были обязательно получать плату, поскольку служба за пределами королевства (в данном случае Французского) не являлась обязательной. Временное ограничение, установленное на servicium debitium, делало неизбежным привлечение наемников для продолжительных военных кампаний, поскольку единственным ограничением на их службу была толщина кошелька нанимателя. Почти во всех случаях, когда рыцарь получал земельный надел, он начинал постепенно терять свое мастерство, занимаясь хозяйственными делами и управлением на своей территории, так что профессиональные солдаты, по всей видимости, действовали во время военных кампаний более успешно.

В Англии, где люди не желали служить за морем и где для успешной высадки на другом берегу Ла-Манша надо было собрать много кораблей на момент сбора армии, использование наемников для военных действий на континенте стало очень распространенным. Продолжающееся обложение данегельдом, ежегодным налогом, не имеющим аналогов в Западной Европе и составляющим 2 шиллинга со стандартного земельного надела (hide), давало английскому королю возможность брать на службу наемников в очень больших количествах. Во время мятежей такие короли, как Генрих I и Иоанн Безземельный, полагались в основном на наемников, поскольку они были не уверены в лояльности даже тех вассалов, которые прежде воевали на их стороне. То, что Иоанн предпочел наемников, стало причиной ропота баронов, а Великая хартия вольностей поставила условие, чтобы все наемники покинули государство. Данегельд был отменен во время правления Стефана и только на короткое время был восстановлен Генрихом II.

Наемники могли быть поделены на три типа. К первому относились рыцари и бароны, находящиеся в непосредственных земельных владениях короля; причем бароны имели в этих землях собственные наделы. Епископ Вустера, к примеру, предпочел иметь большое количество, так сказать, «домашних» рыцарей — возможно, из-за того, что он боялся, раздав наделы, потерять над ними контроль. Рыцари в собственных землевладениях английского короля стали особенно многочисленными в XIV веке, не только составив небольшой кавалерийский отряд, увеличенный за счет сержантов королевских владений, но также став командным составом при организации военных кампаний и командным резервом, из которого отбирались полевые командиры. Кроме того, у короля были профессиональные солдаты — как местные, так и из-за рубежа, — которых нанимали на время военных кампаний. В Северной Европе пехота «низменных земель» [152], особенно из Брабанта, ценилась особенно высоко. Утверждается, что люди из этой провинции показали себя особенно доблестно при Бувине в 1214 году [153]. В XII столетии важным резервом для набора рекрутов для англо-нормандской армии стал Уэльс. Наемники брались на службу также и баронами — либо для борьбы с королем, либо для независимых военных экспедиций за море, как, к примеру, экспедиции Стронгбоу [154] в Ирландии, в которой было использовано много ирландских лучников-пехотинцев. В некоторых случаях в конце кампании наемники могли получить наделы земли, как те из аббатства в Питерборо (Кембриджшир), кто был поначалу нанят, чтобы сместить Херварда [155]. По мере того как проходило время, все рыцари начали получать плату, если им приходилось служить больше обусловленного периода феодальной службы. К концу XII века короли на части Нормандии и Франции начали платить рыцарям даже за сорокадневную службу. К 1208 году надел земли в Пиблшире (юг Шотландии) давался за службу в королевской коннице; при этом с земли платился налог в 12 пенсов в Мартынов день. При этом конному воину лошадь и пищу предоставлял даритель земли, причем в случае, если лошадь погибала в сражении, он должен был ее компенсировать. Кроме рыцарей и наемников, была еще и третья группа — солдаты из армий союзников. Эти армии субсидировались королем, но поддержка могла иметь или не иметь феодального характера. В 1100 году было заключено соглашение на службу 1000 рыцарей за вознаграждение в 500 фунтов стерлингов в год. Решающая кавалерийская атака под Тиншебре (1106) (где английский король Генрих I разбил своего брата Роберта, объединив Англию и Нормандию) была произведена отрядами с Мэна и Бретани, которыми командовали их собственные графы. Граф Бретани был вассалом Генриха I, но граф Мэна, вероятнее всего, вассалом не являлся.

Наемные войска, вместе с рыцарскими орденами, образовывали костяк сил Иерусалимского королевства после его создания, поскольку в этих землях не было достаточно феодальных собственников, чтобы защищать страну. Браки приводили к объединению земель, высокая детская смертность не позволяла иметь достаточно воинов, а постоянные набеги врагов опустошали земли — все это не давало возможности создать сильное феодальное войско. Иоанн Ибелин, граф Яффы, оценивает общее число рыцарей в Иерусалимском королевстве во времена Балдуина IV Прокаженного (р. 1161, правил в 1174–1185, умер от проказы) в 577 человек, исключая рыцарей военных орденов. Местное население, за исключением армян, не давало особо хороших солдат. Таким образом, основную часть армии Иерусалимского королевства составляли наемники. Большая часть армии, разбитой у Тивериадского озера (1187), была нанята на деньги, присланные английским королем Генрихом II.

Оплата солдат со временем менялась, согласно качеству войск и его экипировке. Жалованье рыцарей в начале XII века в Англии составляло, по всей видимости, 6 пенсов в день. В период 1162–1168 годов они определенно получали 8 пенсов в день, а в 1173 году жалованье поднялось до 1 шиллинга. К 1205 году оно составляло 2 шиллинга в день, хотя Ричард I Львиное Сердце утверждал в 1198 году, что наемные рыцари стоят ему 3 шиллинга в день. В 1136 году конный сержант получал 3 пенса в день (в то время, когда рыцари, по всей видимости, получали 6 пенсов). Поскольку сержанты получали половину жалованья рыцаря, надо думать, что эта пропорция сохранилась на протяжении всего столетия. Ричард I платил своей уэльской пехоте во время кампании во Франции 2 или 3 пенса в день, а уэльская легкая кавалерия получала 4 или 6 пенсов в день.

Военное командование

Самые важные военные посты короны — сенешали, коннетабли и маршалы — имеют своим происхождением должности в домовладениях королей ранних времен. Первоначальное значение слова «сенешаль» — «старый слуга». Позднее это слово стало выглядеть в переводе на латинский как dapifer (тот, кто переносит блюда на пиру), а на английский — steward. Со временем так стал называться человек, который имел наследственное право управлять королевскими владениями и действовать в качестве королевского представителя, выполняющего обязанности монарха в королевском суде. В XI столетии сенешаль становится главнокомандующим войсками французской короны, но злоупотребление своими обязанностями семейством Гарланд привело к ограничению прав сенешалей в 1127 году Людовиком VI. Впоследствии назначение сенешалей производилось только на пожизненный срок и даровалось лишь крупнейшим феодалам, имеющим тесные кровные связи с королем. После смерти Тибо де Блуа в 1191 году этот пост оставался вакантным, кроме отдельных назначений, производимых для церемоний коронации. Некоторые из крупнейших феодалов Франции имели собственных сенешалей, и в нескольких случаях этот институт пережил возвращение земельных наделов к королю, как это, к примеру, имело место в Пуату.

«Коннетабль» появился от «графа конюшни» (comes stabuli), это название было позаимствовано франками в Византии. В XI веке этот пост занимал командующий войсками под общим руководством сенешаля, и, когда сенешали исчезли, коннетабли взяли на себя большую часть их функций. К XIII веку коннетабль Франции вел авангард королевской армии, а в следующем столетии стал командующим. У короля Франции этот пост никогда не был наследственным, но порой являлся таковым у вассалов — к примеру, семейство Креспен давало наследственных коннетаблей Нормандии. Этот пост был введен в Англии англо-нормандскими королями, но, в отличие от французского коннетабля, английский не был выше по рангу, чем маршал. Хотя иногда встречаются упоминания о коннетаблях, возглавлявших английские армии, этот пост поначалу не был наследственным, коннетабли командовали потому, что они были еще и баронами. Их официальной задачей, как это до сих пор имеет место в Шотландии, было поддержание порядка в районе двора, при котором они служили, а также защита королевской персоны и двора. Военные обязанности более позднего времени, по всей видимости, появились оттого, что коннетабль выполнял свои обязанности в королевском лагере. Когда Эдуард III установил рыцарский суд, лорд верховный коннетабль и граф-маршал председательствовали в суде при разборе преступлений, совершенных рыцарями. Занимались они также и другими делами, такими как организация судебных поединков и турниров. Граф-маршал председательствовал, как он это делает и в наши дни, в случаях, связанных с геральдикой.

Слово marshal, «маршал», поначалу означало всего лишь «конный слуга». Во времена Меровингов это слово относилось к королевскому конюшему — чиновнику, который был ниже коннетабля по рангу. Позднее, возможно, это слово стало ассоциироваться только с военной службой, как и коннетабль, из-за обязанности маршала поддерживать порядок в лагере. К XII веку маршал, по всей видимости, взял на себя обязанности коннетабля на войне и в походе, по крайней мере в Англии. Здесь звание маршалов стало наследственным, во Франции же оно не было наследственным никогда. По указу 1386 года звание маршала превратилось в звание граф-маршал. Существовало также звание marescalci campi, оно относилось к непосредственным подчиненным маршала, которые шли впереди армии, чтобы подобрать удобное место для лагеря и самые лучшие места для установки палаток (шатров) командования.

В целом, насколько можно судить по сохранившимся документам, армия того времени была разделена в полевых условиях на отдельные отряды крупных землевладельцев, которые возглавлялись либо ими лично, либо замещающими их лицами из числа подчиненных баронов. Армии первых крестоносцев обычно делились на отряды, состоящие из солдат одной нации, что было всего лишь развитием идеи отрядов одного землевладельца. Пехота, состоявшая из коренных жителей Англии, по всей видимости, иногда возглавлялась землевладельцами (теми, которым их земельный надел за выполнение службы даровал король). Отряды, предоставленные церковью, иногда организовывал и возглавлял коннетабль, если только, как Одо из Байё и Адемар из Ле-Пюи, он не руководил всеми войсками. Несмотря на постановление синода Венстминстерского аббатства от 1175 года, что духовенство не должно носить оружие и надевать доспехи, большое число аббатов вели свои servicium debitum лично при осаде Виндзора в 1193 году, и летописцы много лет с возмущением писали про воюющих священников. В 1369 году Эдуард III собрал всех солдат своего королевства, как священников, так и мирян, чтобы отразить французское вторжение. Даже в столь позднее время, как 1513 год, молодой архиепископ из Сент-Андруса оказался среди убитых при Флодцене.

Фактически титул коннетабль (constable) применялся очень вольно — по отношению к командующим войсками, комендантам замков и даже капитанам кораблей, но к концу XII столетия слово «коннетабли» (constabulary), похоже, стало применяться только лишь по отношению к войскам в условиях войны и похода. Сохранились упоминания о штрафах, которые приходилось платить рыцарям за неявку в войска, подчиненные коннетаблям. Под 1196 годом упоминается Уильям Мариско, как коннетабль 500 солдат уэльской пехоты, — и это, похоже, является обычным размером воинского формирования этого времени. Зафиксированы также конные отряды неизвестной численности, руководимые коннетаблями. 40 рыцарей из аббатства Бери-Сент-Эдмундс, обязанные служить в охране замка в Норидже (Норуиче), были разделены на четыре группы по 10 человек в каждой. Это не доказывает, что отряд под командой коннетабля составлял 10 человек и что, если бы число рыцарей было большим, численность коннетаблей пропорционально возрастала. Существовали коннетабли бургов и округов, в 1205 году в Англии им было приказано формировать в своих районах отряды «тяжеловооруженных сержантов», причем каждый отряд возглавлялся коннетаблем шира (графства).

В Англии приказ о мобилизации, по всей видимости, посылался письменно главным землевладельцам, как церковным, так и светским, и шерифам, которые осуществляли мобилизацию мелких землевладельцев и тех, кто был обязан нести службу в фирде.

«Правила рыцарей-тамплиеров» предписывают, чтобы рыцарю на поле боя помогали два оруженосца, один из которых ехал перед рыцарем и держал его копье, в то время как другой находился позади и вел его запасную лошадь. Перед началом битвы запасных лошадей отводили в тыл, где владелец лошади вручал ее должностному лицу, носившему звание gonfanonier. Ни один из оруженосцев не принимал участия в битве. Вайс, писавший примерно в 1170 году, утверждал, что запасную лошадь вел воин, несший и запасное копье. Поначалу оруженосцу, по всей видимости, запрещалось носить кольчугу и шлем; он мог пользоваться только легкой пикой. В Англии сохранилось два самых ранних ясных изображения людей, ведущих рыцарских коней. Они представляют собой небольшие фигуры в нижней части гробниц, одна из которых находится в соборе Эксетера и относится примерно к 1320 году, а вторая, относящаяся примерно к 1330 году, расположена в Минстере на острове Шеппи. На первой гробнице оруженосец не вооружен, на второй облачен в толстый позолоченный стеганый гамбезон [156], а не в кольчугу.

Указы на войне

Для того чтобы поддерживать дисциплину в армии, особенно в лагере, по всей видимости, перед военной кампанией вырабатывались правила, которые объявлялись по всей армии. Самый ранний опубликованный устав этого типа принадлежит Фридриху Барбароссе; устав был выпущен в 1158 году, когда Барбаросса вел военные действия в Италии. В 1155 году Барбаросса запретил носить мечи в лагере. Любой, кто не соблюдал это правило и ранил своего товарища, лишался руки и даже головы. Тремя годами позже Барбаросса потребовал от всего своего войска сохранять в армии мир. Если вспыхивали ссоры, никто не должен был присоединяться к ним, кроме как пытаться разнять дерущихся деревянными шестами. За нанесенную товарищу рану наказывали увечьем, а за убийство — смертью. В обоих случаях требовалось два свидетеля, не связанные с жертвой. Если свидетелей не находилось, спорящие стороны должны были выяснить отношения при помощи поединка. Солдат, ограбивший купца, должен был заплатить ему две стоимости отнятого и поклясться, что он не знал, что ограбленный — купец. Если грабитель был слугой, его остригали наголо и ставили клеймо на щеку, если только его хозяин не платил за него выкуп. Правила предусматривали, что любой, кто видит, что его товарищ грабит церковь или рынок, должен по возможности ему помешать, но без борьбы, или должен объявить о нем властям. Это правило типично для кодекса Барбароссы, целью которого было предотвратить преступления с минимальным пролитием крови.

Дата добавления: 2015-10-28