Позы приносят чувство благополучия, Которое непреходяще. II.

— Позы? Имеются в виду упражнения? — спросил он, — Вот теперь это уже похоже на йогу.

Я улыбнулась.

— Во всяком случае, начнем с этого. А теперь встаньте как можно ровнее..., — и я потратила час на то, чтобы поставить его в собственном теле так, как предположительно ему должно было стоять в нем. Так, как он стоял в нем когда-то, прежде чем привычки не согнули и не искривили его раму. И чтобы он не подумал, что это все, на что я способна, я проделала с ним Поклон Солнцу, который уже через пару минут заставил его отчаянно пыхтеть и отдуваться.

К концу занятия он подошел с видом человека, уже кое-чего достигшего — точно с таким же я, должно быть, заканчивала свой первый день занятий, и я понимала, что он того заслужил. Даже чтобы начать, требуется немало смелости.

— Все это вам нужно проделывать каждое утро в течение ближайшей недели, — сказала я, — это займет всего лишь пять-десять минут. В следующий раз продолжим. Эти позы приведут вашу спину в порядок — в точности, как говорится в книге, — и я утвердительно кивнула в сторону моей книги, которая все так же лежала на столе, — это вылечит спину, и вылечит как следует.

Комендант счастливо кивнул и отправил меня обратно в камеру.

Около полудня того же дня на пороге тюрьмы появился мальчик.

Щуплый и босоногий, одетый только в драные штанишки. В руках у него был поднос, покрытый тряпицей. Он прошел в одну из боковых комнат и вернулся оттуда вместе с молодым охранником. Вдвоем они направились в камеру по соседству с моей, я услышала звук отпираемого засова, а потом увидела, как мальчуган ушел. Пахнуло запахом риса и домашнего хлеба, и я осознала, что мы с Вечным не ели уже пару дней.

Нам не привыкать было к голоду в пути, когда приходилось есть только если удавалось нарвать диких фруктов с деревьев, или если какой— нибудь случайный путник соглашался поделиться остатками своей снеди.

Но запах все равно кружил голову. Я ожидала, когда и мне принесут поесть, и вдруг поняла, что еды может не быть совсем. И в тот же миг из соседней камеры потянулась рука, втолкнувшая маленькую чашку с рисом и фасолью между прутьями решетки.

— Ешь, — раздался шепот за стеной, — Только быстро, и возвращай чашку. И ради всего святого, не дай приставу это увидеть.

Я поспешно проглотила предложенное, отложив большую часть в ладонь, для Вечного, и вытолкнула чашку обратно, как раз перед тем, как тень пристава накрыла входную дверь.

глава Причина не увиливать Первая неделя марта Меня не перестает удивлять, сколь быстро человек привыкает к чему угодно. Дни летели, но я нашла им отличное применение, поддерживая ежедневную практику йоги, размышляя об уроках, преподанных мне Катрин. Поэтому все обстояло так, будто я приняла отшельничество — и, похоже, именно так оно и было. Жизнь за стенами крошечной грязной тюрьмы текла скучно — иногда мог заглянуть какой-нибудь крестьянин, чтобы заявить о покраже коровы, вот и все. Чашки с едой появлялись из— за стены ежедневно, в полном молчании, всякий раз после того, как один из местных мальчишек доставлял поднос в соседнюю камеру. Этой еды едва-едва хватало мне и Вечному, задыхавшемуся от жары, привязанному к чахлому деревцу. Когда-то я коротко обстригла его роскошную шерсть, чтобы помочь ему странствовать под индийским солнцем, но он страдал все равно.

Следующий урок с комендантом был ровно неделю спустя после первого. Он приказал привести меня к нему в комнату, и я попросила его повторить пройденное в прошлый раз. Через пару минут мне стало ясно, что он пропустил три, а то и все четыре дня практики. Я остановила его.

— Вы увиливали от практики, — сказала я твердо, — Мастер говорит в своей книге, которая вон там, на столе, что

Дата добавления: 2015-10-28