Социально-мировоззренческая позиция исследователя

«Второй слой» научной парадигмы исследователя, его социально-твор­ческой позиции — система мировоззренческих ценностей — прямо связан с «первым слоем», т.е. научно-журналистской позицией исследователя, оп­ределяя ее характер, с одной стороны, а, с другой, задавая содержательное наполнение общей методологии.

Мировоззрение как «картина мира», включающее ответ на вопрос, что им и в каком направлении «управляет», имеет принципиальное значение для исследователя и его работы. В наше время «не модно» указывать на миро­воззренческую базу исследований в области журналистики. В лучшем случае перечисляются изученные труды мыслителей разных направлении, что будто бы должно свидетельствовать о социально-мировоззренческих знаниях ис­следователя. О знаниях — да, но о позиции — нет. Тут две стороны — соци­ально-философская и социально-политическая. И каждая требует от иссле­дователя ответа на свои вопросы.

Первый: «живет» ли мир по объективными законам? Или все в мире про­исходит по воле стремлений и мнений «великих людей»? А как быть с идеей «народ — движущая сила истории»? Или может быть судьбами человечест­ва управляет некая высшая сила?

Если принимать «сторону» объективных законов, то исследователь дол­жен ясно представлять себе, что их понимание становится все более глубо­ким. Взгляды классического (механистического) детерминизма оказались «частным случаем» диалектического (неклассического) подхода к природе и обществу, а в последние годы возникли новые аспекты понимания объек­тивных законов на основе постнеклассических идей синергетики (греч. syn-ergetikos — совместный, согласованно действующий). Все три находятся в состоянии топологического единства, играют свои роли в разных предмет­ных «пространствах» и в ряде случаев взаимодополнительны. Однако если первые два взгляда хорошо знакомы по систематическим курсам, учебникам, монографиям, то третий требует хотя бы тезисного изложения.

Возникшая в естественнонаучной сфере, синергетика приобретает ста­тус постнеклассической междисциплинарной области знания. Синергети­ка возникла как продолжение диалектического подхода, идей кибернети­ки и теории систем. Это наука об особом классе открытых сложных неравновесных систем, которым свойственны неустойчивые нелинейные процессы эволюции и самоорганизации. Синергетика вносит изменения и дополнения в научную парадигму в связи с идеей необходимости выхо­да на sustainable development — самподдерживающее развитие (часто обозначаемого в работах, написанных на русском языке, термином «устой­чивое развитие»).

LT1

Рассматриваемые в синергетике системы неопределенно изменчивы (от­носится ли к ним журналистика?). Причем высшая точка порядка — предве­стник хаоса в системе. Первоначальная организованность при входе в «пере­мешивающий слой» постепенно нарушается, и в результате раздробления в системе происходит накопление энтропии, внутри нее формируются фрак­талы (англ. fraction — дробь), а в результате возникает структурная неустой­чивость частей и границ явления. Возникают диссипативные структуры (англ. dissipate — рассеивать, разрушать), и система «расползается», приобретает черты «динамического хаоса» (что вовсе не равно абсолютному разрушению системы), при котором система, не имея жестких детерминант, приобретает множество степеней свободы дальнейшего развития. «На краю хаоса» с при­ближением к точкам бифуркации (англ. bifurcation — разветвление) даже малые флуктуации (лат. fluctuatio — колебание) приводят к выбору одного из аттракторов (англ. attraction — тяготение, притяжение) — вероятного бу­дущего состояния системы. Каждый аттрактор «притягивает» к себе систему, причем «противится» другим возможным путям развития. В этой «борьбе» формируется направление самоорганизующего движения от хаоса к порядку. Подход к точке бифуркации приводит к формированию режима с обост­рением, порождающего лавинообразный процесс при выходе на тот или иной аттрактор, и, затем, формирование в системе новых структур и связей, притом иных, чем прежде. Тут чрезвычайно велика роль случайностей, раз­личного характера микрофлуктуаций — таких внутренних процессов и внешних воздействий, которые ускоряют или замедляют перестройку систе­мы, выбор ею аттрактора и могут придать движению особый и необратимый негэнтропийный характер. При этом малые (резонансные, то есть соответст­вующие «требованиям» развития системы) воздействия извне способны — если известны оптимальные аттракторы («притягивающие точки») — при­вести к позитивным изменениям.

Существует смелое сравнение объективно сущего аттрактора с субъектив­ной пассионарностью и даже личностью пассионария (по Гумилеву). Во вся­ком случае знание оснований синергетики (еще слабо интерпретированной для гуманитарной сферы) может привести к трансформации методологии изучения журналистики. По-видимому, для социальных систем (и журналис­тики тоже) приближение к точке бифуркации требует повышенной ответст­венности человека (социального мыслителя — исследователя и политика прежде всего) за прогноз развития и «подталкивание» к аттрактору, «зов» и, затем, выбор которого, кажется, наиболее оптимальным для системы.

Разрабатываются идеи «социокультурной синергетики» для открытых, || нелинейных, неравновесных и нестабильных систем, в том числе в «инфор- мационных средах». Большой объем разнонаправленной (в том числе мани- пулятивной) информации в условиях социального и идейного плюрализма при острой конкуренции подходов, оценок и предложений способен создать

хаос в массовом сознании. Поэтому велика роль таких массово-информа­ционных воздействий со стороны гуманистически и демократически ориентированных «информационных пулов» (не таковы ли общественные СМИ?), которые способны проводить резонансные воздействия, направлен­ные на «новый выбор» и выход через точку бифуркации на такой аттрактор, какой соответствует нуждам негэнтропийного динамического развития общества.

Отсюда, между прочим, значение «хорошей теории» и соответствующих ее требованиям целенаправленных действий в журналистике. Идеи синерге­тики подсказывают, что исследователю необходимо не только характеризо­вать текущее положение дел, но также «заглядывать» в будущее, ясно видеть при подходе к точке бифуркации, находящиеся «за» ней аттракторы и харак­тер их «зова». И на этой базе создавать оптимальные прогнозные «модели» будущего, определять силы и средства, способствующие «выходу» на нужный аттрактор и блокированию движения на уводящие в сторону от «стрелы вре­мени». Но надо иметь в виду, что наличие «странных аттракторов» (структур­но неопределенных, «запутывающих» систему, если она «выбрала» странный аттрактор) не позволяет делать долгосрочные прогнозы развития.

Использование идей синергетики, возможно, могут обогатить методоло­гию исследования и способствовать высоким результатам научного поиска. Креативная активность, помноженная на недовольство собой, заставляет ис­следователя целенаправленно искать тот аттрактор, понимание которого да­ет возможность исследователю точнее видеть пути решения проблемы и ак­тивнее идти к цели. Причем поиск происходит в режиме обострения (дискурсивного и интуитивного), а результат приходит в результате малых резонансных изменений.

Синергетические идеи, вероятно, могут быть использованы при разра­ботке мировоззренческих основ научной парадигмы. Понимая журналисти­ку как внутренне неравновесную, динамическую, самоорганизующуюся си­стему, открытую вместе с тем для значимой роли внешних воздействий, исследователи получают при верном понимании характера и роли аттракто­ров (и суператтрактора, по их представлениям), изучая роль диссипативных структур, определяя точки бифуркации получают возможность раскрыть, пу­тем каких резонансных воздействий журналистика в тот или иной момент развития могла бы двинуться по пути, который исследователь считает опти­мальным. И изучать нарастание негативных флуктуации, ведущих к деструк­тивным изменениям, чтобы указать пути содействия самоорганизации (и препятствующие дезорганизации) на следующем витке развития журна­листики.

И кажется допустимой такая синергетическая интерпретация одного дав­него решения по поводу, представляется, одного из главных положений в те­ории публицистики. Давно известны свойства первоначального синкретизма

U1

в осознании людьми окружающего мира. Возник вопрос: а нельзя ли рассма­тривать публицистику как современный (а может быть и «всевременный») синкретический подход к осмыслению действительности. Ведь обществен­ное мнение, к которому обращена публицистика, совмещает рационально-понятийные и эмоционально-образные черты. И это только по форме. Но нельзя ли то же сказать и о содержании? В когнитивной психологии, тео­рии познания, истории культуры и др. науках считается, что ход развития картины мира таков: после возникновения и укрепления представлений на­чалось обобщение представлений, развивавшееся в двух направлениях — формирование научной и художественной ветвей отображения действи­тельности. Но — возникает вопрос — а обыденное сознание? А обществен­ное мнение? Их либо не берут для анализа, либо... Либо получается такая картина:

художественное мышление

научное синкретическое мышление

мышление в т.ч. публицистическое

Не позволяет ли выдвижение идеи развитого «современного синкретиз­ма» понять содержание и форму обыденного сознания, общественного мне­ния, публицистики... Путь же к этой идее — резонансные «малые измене­ния» в области теории публицистики.

Второй: какие социальные группы и политические силы наилучшим об­разом способствуют благополучию человечества? Либералы? Консерваторы? Коммунисты? Социал-демократы? (Ряд может быть продолжен и разветв­лен). Конечно, от этих вопросов можно отмахнуться и проводить «независи­мое» исследование, но каковы будут результаты? Конечно, в любом «незави­симом» исследовании так или иначе проявятся латентные (порой скрываемы исследователем даже от самого себя) мировоззренческие ценности. Не луч­ше ли для исследования перевести их в «ясное поле сознания»?

При этом чрезвычайно важно уже на «образовательном» этапе подготов­ки к исследовательской деятельности овладевать широким спектром знаний о различных концепциях, характеризующих закономерности жизни общест­ва, экономических, политических, правовых, этических, эстетических, рели­гиозно-конфессиональных и др. формах сознания и поведения людей. Такая образованность «не помешает» никому, но для исследователя журналистики принципиально важна.

И «выбрать» свою концепцию. Дело в том, что журналистика своими про­изведениями «вмешивается» во все сферы жизни общества. Поэтому чтобы квалифицированно и «в пользу человечества» вести анализ деятельности СМИ, необходимо владеть соответствующими знаниями и, более того, метода­ми анализа (политического, экономического, правового, этического, эстети­ческого и т.д.). Это важно для каждого исследователя, хотя не в каждом слу­чае все подходы будут использоваться одновременно и тем более в «равных долях». А исследователям, занимающимся специализированными областями в деятельности СМИ (спортивными или медицинскими, научно-техническими или военными, строительными или космическими) нужна и специализиро­ванная подготовка.

Широкая подготовленность, осознанные мировоззренческие ценности — основа исследовательских установок социально-философского характера, которые «переводят» разделяемые исследователем ценности в практически-деятельностный план. При этом важно сознавать, что однажды принятые, фиксированные установки (основанные, скажем, на либеральных или комму­нистических ценностях) в условиях современной цивилизационной транс­формации не могут застывать, поскольку происходят существенные и часто неожиданные социальные сдвиги. Отсюда — неизбежность изменения уста­новок, переход их в динамические. Фиксированные установки в этих услови­ях часто ведут к догматической позиции, тогда как динамические (отнюдь не предполагающие полного пересмотра или тем более отрицания ранее сло­жившихся взглядов и подходов) предполагают творческий подход исследо­вателя к своей позиции при изучении журналистики как прошлого, так и со­временности.

В частности, нельзя не видеть, что установившиеся в XIX веке демократи­ческие ценности и, соответственно, принятые установки исследователя при изучении журналистики разных направлений неизбежно должны претерпе­вать изменения. Ведь концепция демократии и тогда развертывалась и углуб­лялась постоянно, а в XX веке и при переходе в новое тысячелетие серьезно трансформировалась. Теперь она основывается на трех «китах» — это пар-тиципарная, делиберативная, диалоговая демократия. Если эта точка зрения на демократию принимается исследователем как мировоззренческая цен­ность, то тем самым формируется иная, чем прежде, установка на изучение любого этапа развития журналистики в аспекте ее демократизма.

Динамическая установка прямо связана с формированием идеально-ти­пических представлений о самых разных сторонах функционирования обще­ства в целом и журналистики как одной из его «составляющей». И тогда ис­следовательская установка позволяет к любым явлениям журналистики далекого и недавнего прошлого, современному ее состоянию подходить с четко осознанными критериями, имея ясные «точки отсчета» суждений, оценок, интерпретаций и прогнозов. Разумеется, тут много трудностей и

Л U1

LT1

гносеологического, и социального порядка. Идеал как некий «загляд» в бу­дущее может быть как субъективистским построением «идеального типа» на самых разных основаниях, в том числе априористских, телеологических, так и осмысляемым на объективных началах необходимостей развития общест­ва (и журналистики как одного из социальных институтов).

Объективный подход и с гносеологических, и с социальных позиций, представляется, для современных исследователей предполагает поиск в «по­ле» испокон века существующих и своеобразно проявляющихся сначала в фольклоре затем и социальных учениях Античности, затем в религиозных концепциях и светских учениях Возрождения, а в последние века, начиная с эпохи Просвещения, идеалов гуманизма. Именно идеалов, поскольку гу­манизм в различных трактовках — это действительно целое поле значений. Но во всех, даже серьезно расходящихся, социальных концепциях гуманизма имеется единое ядро — такое представление о желаемом для отдельного че­ловека и всего человечества, в основе которого лежит реализация требова­ний «добра», «истины», «справедливости» в условиях свободы и демокра­тии. Легко заметить, что в разных социально-философских и социально-по­литических концепциях (за исключением право- и левоэкстремистских) провозглашаются общечеловеческие идеи «добра», «истины», «справедли­вости», «свободы», «демократии», т.е. гуманистические по общему значе­нию, но серьезно различающиеся по конкретному содержанию. И исследо­вателю приходится либо «выбирать» один из подходов, либо — что кажется предпочтительным — формировать «для себя» перспективно ориентирован­ный синтезирующий подход. Это трудно до чрезвычайности, но «положение обязывает»: ведь гуманистические подходы к изучению журналистики не должны быть «частными».

Концепция гуманизма в совокупности трактовок дает основания как для фиксированных установок (порождаемых «ядром» гуманистических идеа­лов), так и для динамических (возникающих в связи с социально-групповы­ми, цивилизационными, конфессиональными и др. дифференцирующими факторами). Отсюда требование толерантности исследователей, если у них общие фиксированные установки и расходящиеся динамические. Здесь — одна из «ростовых точек» науки, поскольку «стереоскопическое видение» проблем побуждает к конструктивному диалогу подходов и решений, кото­рый открывает путь для движения исследовательской мысли. И каждому ис­следователю (каких бы взглядов он ни придерживался) стоит задаться во­просом, имеют ли его подходы гуманистическую «составляющую», а если имеют — какого наполнения, глубины и устойчивости.

Установки исследователя, сформированные на основе социально-фило­софского и социально-политического гуманистического идеала, неизбежно оказываются активными и конструктивными «действующими силами» на всех этапах исследовательской деятельности от выбора темы и постановки

проблемы до интерпретации полученных данных и формирования концепту­альных выводов. Даже «сбор фактов» происходит под их влиянием.

Методологически чрезвычайно важно, представляется, на каждом этапе исследования исходить именно из гуманистического идеала, притом в совре­менной трактовке. И чем он адекватнее, тем точнее возможность верных суждений о явлениях журналистики как прошлого, так и настоящего в любо­го типа исследованиях (теоретических, исторических, социологических) лю­бых предметных областей журналистики. Только на этой базе возможно при­ближение к объективному знанию.

При этом методологически важно понять, каков возможный и достижи­мый характер и уровень реализации гуманистического идеала «здесь и сей­час» — в эпоху ли «дней Александровых прекрасного начала» XIX века или в эпоху «Путинской стабилизации» на рубеже XX и XXI веков. Поэтому гума­нистический идеал (всеобщий или реально-«ситуативный») исследовате­ля — не «прокрустово ложе». Сквозь призму идеала надо «разглядывать» конкретику явлений журналистики, сопоставляя идеал с реалиями, объясняя состояние, оценивая меру реализации идеала, причины (объективные и субъективные) «успехов и неудач», то есть ведя научно-критический ана­лиз, а не устраивая судилище.

Например, занимаясь нормативными актами в сфере журналистики (за­конодательство РФ, Доктрина информационной безопасности, проекты доку­ментов и т.д.), исследователь, если он исходит из достаточно разработанной социально-философской и социально-политической концепции свободы, формирует современный идеал социально-творческой свободы журналист­ской деятельности. Отсюда вырастают представления о «правильной норме», соответствующей требованиям свободы и предупреждения «злоупотребле­ний» ею. Но даже если в его представлениях сложился некий идеальный об­раз необходимой гуманистически ориентированной нормативной базы, он не может судить «наотмашь» лакуны, недостатки, противоречия существую­щих нормативов. Ему предстоит с точки зрения идеала понять меру и причи­ны отклонений от идеала в силу неодинаковых представлений о должном, возникших в результате исторических причин, интересов разнонаправлен­ных сил, борьбы подходов, неизбежных гносеологических ошибок и т.д. и т.п. И предложения по совершенствованию нормативной базы неизбежно должны носить как бы «двоякий» характер. С одной стороны, это утвержде­ние обоснованной им идеальной модели системы норм (которая, конечно, тоже будет страдать недостатками; и поэтому стоит не пренебрегать указани­ем «вероятно»). С другой, реальные предложения «поправок и дополнений» должны быть реалистичными (что «возможно» сделать в данных обстоятель­ствах, притом усилиями данных деятелей).

Л

Дата добавления: 2015-10-24