Глава 6. В теле ощущалась какая-то разбитость, не исчезнувшая и после многих часов сна

В теле ощущалась какая-то разбитость, не исчезнувшая и после многих часов сна. Вдобавок порезы неприятно саднили и побаливали, напоминая о собственной беспомощной зависимости. Саске поплотней завернулся в одеяло, будто защищаясь от по пятам следующих мыслей. Куда от них денешься, если сам выбрал этот путь. Вставать не хотелось, но Учиха себя пересилил. Главное – это движение, перемены. Вяло затихнув на одном месте, не добьешься правды.
Стоя перед раковиной в ванной, Саске положил руки на зеркало, скользнув пальцами по холодной серебристой поверхности. Вот и он так же – знает, что по ту сторону что-то есть, но не разбирает деталей, запертый в личном ограниченном мирке. Иногда казалось, – теряет контроль над ситуацией, влекомый за цепочкой чужих поступков и поневоле поддаваясь им. Еще не поздно передумать, вернувшись к тому, с чего начинал, но как обычно не спешил, выторговывая у судьбы самую выгодную цену. Решать надо было наверняка.
На кухне шумела вода и раздавалось шипение жарящейся на сковородке рыбы. Саске присел за стол, отвлеченно перебирая собранную в кисточки бахрому на скатерти.
- Наруто…
- А, Саске, доброе утро. – поприветствовала Сакура, вытаскивая из шкафа посуду. – Я не слышала, как ты вошел.
- Сакура? – удивленно переспросил Учиха, - а Наруто где?
- Я с тобой посижу. Он дома побудет.
- Почему? – повторил парень.
- Не знаю точно, - отозвалась Харуно, - сказал, что устал и ему надо немного отдохнуть. Ты не подумай, он не из-за тебя, - тут же поправилась она. – Наверное, просто выспаться хочет.
Сакура говорила что-то еще, но Саске не слушал. Он привык сам задавать правила и привык быть вне людей. Это не одиночество, а нечто более всеобъемлющее, оплетающее с ног до головы прозрачной не рвущейся пленкой, особым клеймом сопровождающее по жизни. Его не раз пытались стереть, сломать, строго вынося приговор – так нельзя. А как можно, никто не учил. Замены не существовало – только навязчивое желание подстроить, вылепить под себя вперемешку с возложенными обязательствами. Учиха ненавидел давать надежды: они отнимали свободу, повиснув бесполезным грузом – не твоим даже, чтобы без сожаления скинуть прочь, растаптывая в пыль. Они вкрадчиво обвивались вокруг шеи – безликие до поры до времени – и настороженно ждали.
С появлением команды надежд стало меньше, и то лишь потому, что чаще совпадали цели. А потом рядом оказался Наруто, и сделанный просчет не сработал. Он не ломал и не переделывал, мигом согласившийся с чужими особенностями. Казалось, ему вообще нет до них дела. Человека ведь обозначает другое, пожимая плечами, пояснял Узумаки. Для него все было просто: хочешь – делай, веришь, что прав, – докажи. Глядя на него, Саске будто вырывался из душного туманного сумрака навстречу небу. На его, Наруто, небе никогда не заходило солнце, и Учиха не понимал – как.
Он мысленно усмехнулся. На простоту купился, да? Есть люди, отрицающие проблемы. Это не их заслуга – всего лишь вынужденная мера, каждый утешается разным. Он чувствовал себя немного обманутым – занятный сувенир оказался глупой, аляповато раскрашенной безделушкой.
«А ты находишь здесь проблему?» - кольнул сознание неожиданный вопрос. Все-таки дело в правилах. Соблюдая чужие, поневоле отказываешься от себя, переходя на неисследованную территорию – кто знает, какие ловушки она таит. И сам факт того, что позволил ненужным раздумьям поселиться в сердце, говорил против Учихи.
- Саске, ты меня слушаешь? – раздался над ухом требовательный голос Сакуры.
- Да, что?
- Я говорю, нужно перебинтовать руки.
- Они не болят, там всего несколько царапин.
- Мало ты их на заданиях получаешь, что ли, - засмеялась вдруг девушка, - я мазь сделала – разом заживут.
Сакура принесла в дом ощущение непринужденности, сковывающей Учиху. Она предупредительно помогала за завтраком, подкладывая на тарелку хлеб и кусочки рыбы, с нарочитой осторожностью наносила на порезы какой-то холодящий гель с резким ментоловым запахом, рассказывала услышанные от Хокаге новости, воспринятые без особого интереса, и сбитый с толку незнакомыми эмоциями Саске не сразу осознал, с чем это связано.
Растерянность Харуно сквозила не в словах – в интонациях, местами принимающих какой-то снисходительный тон, словно в стройное звучание нот закралась одна фальшивая. Сакура ожидала подсказки, направления к действию, за будничной суетой спрятав неумение понять. Вот он, выбор – можешь снова решать, куда вести, но предпринимать ничего не хотелось. Достаточно нескольких фраз, которые обернут все очередной ссорой, и тогда она гордо уйдет, хлопнув дверью. Или прими ее, как в итоге принял Наруто, вопреки давящей на сердце пустоте. Нет, поздно уже переигрывать прошлое, особенно, если оно по-прежнему дышит в затылок, хватая за руки.
Привязался, услужливо подсказывал внутренний голос. Признай же. Учиха старательно затирал вредные мысли, переключаясь на что-нибудь другое. Становилось до нелепости стыдно за прорвавшиеся чувства, когда, потеряв себя, исступленно вскидывал голову, ловя губами чужие губы. Не стоит учитывать минутные слабости, не на это ли ему намекнули?
Сакуре стоило отдать должное – она не лезла в душу, уловив ту грань, за которую не следовало переходить; тихо ходила по комнатам, избегая лишний раз встречаться с Учихой, прислушивающемуся к незнакомым шагам. У Харуно была быстрая, летящая походка, как будто она торопилась оторваться от земли. Наруто двигался иначе: громкими уверенными шагами и вприпрыжку – не чтобы взлететь, а просто от переполнявшей энергии. С Сакурой обострялись ожидающие иных запахов и прикосновений органы чувств, и снова как в первый день контролировались каждый жест и движение.
В самоощущении что-то сдвинулось, отдаваясь легким отголоском беспокойства, отчего дом делался посторонним, вытесняя наружу, и Саске не стал сопротивляться. Существовало только одно место, способное принять его так же целиком, без исключений. След от него намертво привязал к себе навсегда, ведя вдоль темных шуршащих аллей и разваливающихся ступенек по коридорам памяти. Учиха помнил их все наизусть, когда-то живые и теплые, еще не впитавшие в себя выветрившийся солоноватый запах крови и не вычеркнутые временем. Появляясь здесь, окунался в растекающееся в воздухе зыбкой рябью прошлое, оставляя за воротами настоящее. Старый дом просыпался, и вместе с ним ударяло внезапным осознанием того, что все нынешнее – лишь игра, зачем-то разбившая жизнь на до и после. Саске слишком привык к тьме, принимая ее истиной. Мир на кончиках пальцев: расцветал теплотой льющегося с небес жаркого полдня и шорохами ветра, слышался шепотом перекликающихся за спиной голосов, а на языке по-прежнему горький привкус степной высохшей полыни. Мир чуть дальше прикосновений: срывается с них холодными водяными брызгами, не приносившими успокоения, дышит где-то рядом ночными дождями, разрозненный по кусочкам, среди которых не доставало самого главного.

- То есть как пропал? – не понял Наруто.
- Если бы я знала, - покачала головой Сакура. – Его нет дома.
- Может, опять на прогулку отправился, - неуверенно предположил Узумаки.
Но никто из соседей и опрошенных на улицах прохожих Учиху не видел. Не было Саске и на пристани, откуда вскоре вернулся Какаши.
Поиски затягивались. Медленно садящееся за горизонт солнце, наполовину скрывшись за ним, напоминало о времени, пока Сакура и Наруто обходили друзей и знакомых.
- Ну как? – спросил Узумаки у подошедшей подруги. Та удрученно развела руками:
- Киба тоже его не видел. Да и с чего Саске к нему идти…
- Придется доложить Хокаге, - Какаши вздохнул.
- Он бы не ушел далеко. Давайте не будем торопиться, - Харуно не обрадовала мысль объясняться с Цунаде. – Черт, Наруто, и почему я на это согласилась.
- Насколько давно ты заметила его отсутствие? – обратился Хатаке к девушке.
- Не знаю, - та задумалась. – После обеда Саске сидел в своей комнате, мы почти не разговаривали. Я не следила, что он делает.
- Нет, стойте! – внезапно осенило Наруто. – Кажется, я знаю, где он.
- И? – Сакура выжидающе глянула на парня.
- Только…лучше, если я пойду туда один. Сакура, жди меня дома у Саске, - крикнул он уже на бегу.
Ворота клана, украшенные фамильным знаком, были приоткрыты, давно избавившись от яркой желтой ленты с тревожными надписями и присыпав землю вокруг полусгнившей деревянной трухой, устилающей траву темным слоем. В детстве Наруто изредка приходил к ним, пристально всматриваясь в красно-белый символ на створках и разрушающиеся, полуобвалившиеся крыши, горбатыми спинами выступающие над высоким забором. Он не любил это место.
Узумаки направился по заросшей, едва различимой дорожке вглубь территории клана, единственным напоминанием о котором сохранялась поделенная надвое строгая эмблема. Покрытые серыми хлопьями пыли рассохшиеся половицы скрипели под ногами, неохотно пуская постороннего, в разбитые окна заглядывал наливающийся сумерками вечер, гуляя по комнатам зябким ветром. Кое-где еще сохранились перегородки, создавая из обглоданного скелета дома подобие жилища. Натянутая на рамы бумага рассыпалась в руках истлевшими обрывками с выгоревшими контурами цветов и узоров на них.
- Вот ты где, - проговорил Узумаки, переступая порог.
Саске сидел у окна, повернув голову к невидимому свету, застыв и почти не дыша, каменным изваянием вросший в пол.
- Зачем опять убежал? Пойдем обратно – Сакура и все волнуются.
Учиха не ответил, минута за минутой впитывая в себя наполнивший пространство стылый ледяной мрак.
Наруто огляделся. Изъеденные плесенью стены бросили в уши отзвуки затихших много лет назад криков, невесомо скользнув по волосам чьими-то призрачными прикосновениями, обжегшими лицо жгучей яростной ненавистью. Спрятавшись, она росла в доме, опутывая его щупальцами теней, выслеживала, выжидая, пришедших, подчиняющаяся только Саске, укротившему болезненную отчаянную злобу. Его не уничтожила, покорно усмиренная равным, потому что признавала своим, последним, кто, не колеблясь, принял.
Внезапно Наруто стало жутко.
- Саске, - он коснулся плеча друга. – Пойдем домой. Это злое место.
- Это мой дом. - глухой голос всколыхнул тишину. – Зачем ты здесь?
- Я вернулся за тобой. К тебе.
- Не надо, - покачал головой Учиха. – Я понял.
- Тогда поверь мне. Всему, что я делаю. – Наруто крепче сжал его плечо.
Короткий вздох – почти усмешка.
- А что взамен? Мне кажется, это уже было. Жизнь в повтор, да?
- Нам обоим следовало разобраться, - Узумаки смутно ощущал, как что-то большое и безнадежное закрывает от него того, прежнего Саске. – И я обещал, что…
- Брось, - прервал Учиха. – Кому интересно, что случилось вчера.
Смазав длинный пыльный развод, Наруто сел на пол – спина к спине, где под тонкой, хрупкой оболочкой, сбиваясь с ритма, сонно бьется мягкий комок сердца. Поймай, улови этот темп, и может быть, ложь сотрется из мыслей.
- Мы имеем право не торопиться. Нельзя больше ошибаться, сколько шансов мы потеряли так глупо.
- Я всегда уверен в своих поступках, а для чего совершаешь их ты, если они не приносят покоя?
- Черт, Саске… - Наруто обернулся, обхватывая его поперек груди и прижимая к себе. – И как я не догадался…
Другой бы разрешил сомневаться, но не Учиха, за каждым поступком видевший окончательный непоколебимый финал. Выбрав его, уже не имеешь права на раздумья.
- Я обещал.
- Я не просил.
- Все, что было там – правда…
- Можно забыть ее.
- …и если…если ты не будешь видеть, я отдам свои глаза для тебя. - Наруто стискивал Саске в объятиях, уткнувшись лбом в жесткие колючие волосы.
Дернувшийся как от разряда тока Учиха напряженно замер, заглушая дыхание колотящейся в висках кровью.
- Никогда больше не говори так, - прошептал он, помедлив. – Пожалуйста.

- Привет, Ино, а Чоджи придет?
- Эй, Шикамару, ты не видел Ли? Он же только что здесь был.
- …и тогда я выхватил последнюю огненную печать и прилепил ее ему на спину…
Голоса собирались в один сплошной гул, из которого, прислушавшись, можно было выделить обрывки рассказанных историй, внезапный смех, приветствия каких-то появившихся в комнате людей. Они все время находились в движении: Саске интуитивно чувствовал их рядом с собой, пару раз его колени задело подолами платьев проходящих мимо девушек, и он недовольно отстранился, откинувшись на спинку низкого массивного дивана, в пухлых, обитых вельветом подушках которого утопал как в стоге сена. Ни диван, ни атмосфера вокруг Учихе не нравились, вызывая неприязненное отторжение. Незнакомые предметы и комнаты ограничивали передвижение, заставив напряженно сидеть на месте, по звукам собирая воедино происходящее. Хлопанье двери и стук отодвигаемой, ведущей на террасу перегородки – Саске припоминал, что в доме Шикамару есть большая веранда. Справа раздался плеск наливаемой в стакан жидкости, и пальцы Саске остудило холодным стеклом.
- Что это?
- Пей, это сок, - высокий голос скорее всего принадлежал Ино, - я тебе принесла.
Саске молча попробовал сладковатый, неопределенный по вкусу напиток. Пойти вместе со всеми в гости к Шикамару ему предложил Наруто. День за днем сидя взаперти друг с другом, переставали замечать главное, размениваясь на ничего не значащие детали, отнимающие у обоих что-то неуловимо существенное, к чему никак не решались подступиться. Нужна была встряска, обновление.
Парень проследовал подушечкой большого пальца по тонкой извилистой выемке, украшавшей бок высокого литого стакана.
- Я на столе пакет оставила, если захочешь – нальешь себе еще, - неуверенно добавила Ино после затянувшейся паузы, - рада, что ты пришел.
Поднявшись, она одернула норовящую перекрутиться короткую юбку, направляясь к веранде.
- Саске выглядит так…нормально, я не ожидала, - она оперлась о перила, остановившись возле Шикамару и Кибы, - как будто ничего не случилось.
- Он нормальный вообще-то, - выглянувший из-за плеча Шикамару Наруто настойчиво посмотрел ей в глаза, - или хотела увидеть не способного обслужить себя младенца?
- Ничего такого, - поспешно улыбнулась Ино, - хорошо, что он так быстро восстанавливается.
Она отошла в комнату, избегая повернувшего не в то русло разговора. Киба проводил девушку взглядом.
- Зря ты его с собой привел все-таки, - он зевнул, взлохматив растрепаные волосы.
- Почему? – Узумаки невольно нахмурился.
- Ну…как бы сказать, - задумался Шикамару, - он себя чужим ощущает, лишним среди нас. Саске никогда к общению не стремился, я со школы помню.
- Может, просто вы считаете лишним его? – оборвал Наруто.
- Ну хотя бы сегодня обойдемся без вот этого, а? – Шикамару вздохнул, засунув руки в карманы и раскачиваясь на пятках.
- Да нет, мы не против, - поддержал Киба, - пусть приходит. Дело в другом – Учихе безразличны люди. Странно, что вообще согласился. Как ты его уговорил? – обратился он к Наруто.
- Никак. Он просто захотел.
В чем-то друзья были правы: отстраненно вертящий в руках стакан Саске создавал вокруг себя пустое, изолирующее пространство, которое обходили стороной другие, будто в ярко освещенной гостиной образовалась погруженная в тень область, скрывая внутри неестественно выпрямившегося парня. Узумаки покачал головой.
- Наруто, - позвала с другой стороны веранды Сакура. Ее волосы были перехвачены темно-фиолетовым ободком взамен обычной ленты протектора, в ушах поблескивали маленькие сережки, с трудом различимые в надвигающемся вечере, смывающим с неба предзакатную пестроту облаков.
- Что? Тоже решила рассказать, насколько мы здесь лишние?
Харуно поймала его взгляд:
- Ну и к чему это показушничество?
- Наверное, к тому, что все так и есть, - спокойно ответил Наруто. Ввязываться в очередной бездоказательный спор не хотелось.
- Вы вместе почти три недели, - Сакура отвернулась от дома, рассматривая нависающую над деревней горную цепь с плоскими, слабо золотящимися на фоне тусклого солнца вершинами. – Это много. Подумай, сколько вы знаете друг о друге, как ты преодолевал и боролся, заставляя признать. Для тебя Саске как раскрытая книга, а что видится в нем остальным?
В гостиной Шикамару хлопал по плечу опоздавшего Чоджи – толстяк бормотал что-то о матери, загрузившей в последний момент работой; стоявшая неподалеку Хината засмеялась, смущенно прикрывая рот ладонью и глядя на друзей, которых уже уводила знакомить с кем-то. У стены негромко совещались Киба и Нейджи – Хьюга внимательно слушал, откидывая за спину мешающие длинные пряди, выбившиеся из стянутых резинкой волос.
- Все, что ты делаешь, очень важно для Саске. – продолжила Сакура. – Он вряд ли признается или вовсе станет отрицать, но между вами чувствуется связь. Ты притягиваешь к себе людей, со стороны оно особенно заметно, и, мне кажется, последние дни снова поменяли всех нас.
- И что потом? – Наруто облокотился о широкие перила, положив голову на скрещенные руки. – Лучше будет или хуже?
- Не выясним, пока не проверим, - Сакура улыбнулась – немного грустно, непривычно, - и тем не менее, глядя на вас, я кое-что поняла. Из детских идеалов рано или поздно вырастаешь ведь.
- Потому что они больше не соответствуют действительности? – нежданная откровенность подруги настораживала запрятанным в глубине слов неясным смыслом, чьего значения Наруто не улавливал. Он рассыпался мелкой стеклянной крошкой, режущей пальцы, если не знал, как ухватить.
- Да. И поэтому тоже.
- Значит, ты зря теряла время, - сегодня в утешениях не существовало правды.
- А ты, Наруто? Разве никогда не приходил к таким же мыслям? – спросила Харуно.
Он помолчал, задумавшись.
- Скорее нет, чем да. Я верен себе и верю вам. Этого достаточно.
На террасу выглянул Киба, ища Наруто взглядом.
- Саске вроде домой ушел. Я на всякий случай говорю.
- Вот черт! Сакура, извини, я за ним.
- Ты вернешься? – спросил Киба, когда он торопливо застегивал сандалии в прихожей.
- Нет. Все равно уже поздно, нам идти далеко.
- Я скажу остальным.
- Спасибо, до встречи.
Учиху он догнал почти сразу, увидев на середине пустынной улицы одиноко движущуюся фигуру, но почему-то замедлил шаг, следуя чуть позади.
Тонкий месяц висел в синеющем подступающей ночной темнотой небе, обрызгав молочным матовым светом стены домов и выбелив листву на деревьях, ложась в собравшиеся на спине складки футболки сероватыми пятнами. Если бы не светлая ткань, Саске с трудом можно было различить на фоне встречающихся по пути раскидистых кустов шиповника и барбариса. Наруто отломил тонкую веточку, зачем-то сунув в рот, тут же наполнившийся щиплющей язык терпкой горькостью, и, поморщившись, выплюнул.
- Ты дорогу помнишь? – он поравнялся с Учихой, заглядывая ему в лицо. Что надеялся в нем увидеть, подтверждение чему найти? Нет, он не раскрытая книга – едва находишь смелость думать так, символы в ней снова смешиваются, выстраиваясь в незнакомом порядке. Как же тебя прочитать?
Ладонь коснулась ладони, слабо сжав ее – Саске не отдернул руку, лишь чуть увереннее и шире стали шаги, но для Наруто и они значили многое.
До дома больше не проронили ни слова, откладывая шевелящиеся в душе чувства на потом. Идти с Учихой – все равно что идти по осколкам вины. Они впивались в ноги, рассекая кожу, а в чем, почему виноват, Узумаки не понимал.
Лишь щелкнув по кнопке выключателя и озарив коридор ровным электрическим светом, он немного собрался с мыслями.
- Может, чаю выпьем? – предложил наугад пробной случайной фразой.
- Я не хочу, - отказался Саске.
- Ладно. Наверное, я зря тебя туда позвал. Посидели бы дома. Чаю выпили как обычно – ты с сахаром, а я – без, - это была и не обида даже – разочарование охватило сердце не оформившейся заунывной тоской. Недавние поступки и разговоры оказались не более, чем шелухой, мусором, копаясь в котором, охраняли себя от честного признания.
«Да бегаем мы друг от друга, бегаем», - досадливо констатировал Наруто. Сходясь, вспоминаем совсем не о том, будто не хватает смелости расставить все по местам. Учиха же гордый – для него нет разницы. А она существовала, просто Узумаки не знал, как подступиться.
- Ты никак не уяснишь – я им не нужен. Они могут звать с собой, предлагать проводить вместе время – обычная дежурная вежливость. И сегодня с большим удовольствием Шикамару видел бы тебя одного – без меня. – Саске зашел в комнату, закрывая дверь, но Наруто успел – протиснулся следом, забираясь на застеленную покрывалом кровать:
- Тогда объясни, почему? Почему так?
- Мы разные, и были такими с момента знакомства. Кому интересно разбираться в чужой значимости – наш мир эгоистичен, работает персонально для каждого, и глупо упрекать их за рациональность.
- Неправда! Я другой и не живу ради себя одного – что теперь скажешь? Или как обычно отыщешь очередную выгоду? – разрушительная логика Саске неосознанно задевала непоколебимой, устоявшейся циничностью. А вдруг все так и есть: как Шикамару сказал – «лишний среди нас»?
- Саске, а кто нужен тебе самому?
- Никто. – Учиха слегка наклонил голову набок, будто удивляясь наивности вопроса.
Ожидаемо, да, Наруто? Он едва не рассмеялся в голос: отказом тоже можно получить подтверждение – однозначное и ясное, вновь сцепляющее вместе неразрывными узами, только запутывающими прежде, но легшими наконец в руки податливыми тонкими нитями.
- Месяц назад я бы поверил. – на душе становилось легко, и, зная наперечет все оттенки чужих сомнений, отметал в сторону пустотелые мешающие доказательства, ведь в эту минуту способны заставить раскрыться совсем не они. – А ты забудь то, что давит. Хоть раз побудь настоящим, без условностей – это не страшно.
- Снова мнишь себя великим психологом? – Учиха защищался порывисто и неумело, не привыкший жить напоказ. Дремавшие под оболочкой чувства настороженно сворачивались насмешливым ехидством.
«Любишь же ты…с размаху и об землю, растоптав напоследок, чтобы больше не рвались, куда не просят», - думал Наруто про себя.
- А я тебя понимаю, - сказал он, - поначалу всегда боязно – вдруг ошибся, не справишься или разочаруешься. Мне тоже временами не хватало смелости, может быть, поэтому я сейчас это говорю. Но не прикрывайся ложью, Саске, нас она уже не изменит.
- Это не более чем личные домыслы, - хмыкнул Учиха.
Не слушая, Узумаки спрыгнул с постели, подходя к нему вплотную – Саске неосознанно вздрогнул, уголки рта чуть дернулись от прикосновений жестких шершавых пальцев.
- А хочешь, научу не бояться?
Следовало сделать все так с самого начала. И когда целовал его, стирая с кожи сочащуюся кровь, знал, что поздно сопротивляться и не получится возвратиться к исходному рубежу. Да и хотел ли кто туда отступать? Наруто не хотел.
Он медленно обнял Саске – потянувшись выше и привстав на цыпочки – прижался щекой к щеке, на миг задевая губами скулу. Учиха ждал. Равнодушная расслабленность как согласие, разрешение.
- Тебе никто не нужен, - выдохнул Узумаки, зажмуриваясь. Целовать Саске было немного странно – запоздалое ощущение накатило, смешавшись со вкусом теплых, приоткрывающихся навстречу губ. Выученные наизусть жесты – и хоть никогда прежде не примерял их на себя, откуда-то знал, что он скользнет по плечу ладонью, вскинув руку выше, дотронется до шеи, пропуская сквозь пальцы светлые пряди. Потому что по-другому был бы не он, а сердце не откликалось участившимся стуком на невесомые объятия.
Вечер застывал в комнате золотистыми искрами света, ложился бликами на густую черноту растрепанных волос – Саске отводил назад голову, упираясь спиной в стену, прижимал ближе к себе, прихватывая зубами за губу, и за белой, скрывающей глаза лентой опрокидывалась бездна. Что там в ней, или давно покорилась, приняв в себя ради свободы? Отпустила из цепкой глубины, позволив сбросить потрескавшуюся маску придуманного соответствия.
- Зачем ты в меня влюбился? – отстранившийся Учиха упирался в грудь Наруто ладонями, внимательно вслушиваясь в объявшую их тишину.
Ночь в окне хлопала крыльями сов и звенела стрекотом цикад – такая же непостижимая как отголоски разливающегося в душе спокойствия. Наруто уткнулся лбом в плечо Саске, рассеянно сжимая рукав футболки:
- Просто иначе не получилось.

Дата добавления: 2015-10-02