Перебежчик

Суад оценивающе пробежался взглядом по распростертой на земле фигуре. Мальчишка еще совсем, перепуганный к тому же — того и гляди, в обморок грохнется. А это ни к чему, кто ж потом подтвердит, что он не враг? Теперь не враг. А виной всему что? Правильно, собственная жадность.

В шайке его и так не очень любили, терпели скорее. Так нет, надо ж было сделать все еще хуже. Мало того, что обчистил тайник главаря, так еще позарился на эту чертову реликвию. Кто ж знал! Меч как меч, ну да, ценный, но не настолько же… И догадались же, сволочи, кто вор. Хитрые какие, отправили в налет, дав остальным приказ прикончить по дороге. Слава богу, бывшие «друзья» позарились на спрятанное золото. Оставили в живых, за обещание показать, где именно лежит вожделенный метал. Ненадолго, конечно, оставили. Бросили рядышком с лагерем будущей добычи, наградив двумя охранниками. Ох, и недооценивали эти бродяги Суада-Корсака. Что ему охранники, просочился, как песок сквозь пальцы, только его и видели. Да вот только пешим в степи далеко не убежишь, лагерь по кругу обошел — думал, может лошадь какая в суматохе отбилась. Заметил, с удивлением, что, похоже, шайка без добычи останется, если кто-то выживет вообще — мирные пастухи дали такой отпор, что мало не покажется. Вот тут в голову и пришла замечательная мысль. Хорошо бы присоединиться к победителям, и, желательно, не в роли пленника. А тут и возможность отличная подвернулась… Он прекрасно видел, как этот странный, беловолосый, расправляется с врагами. Зауважал даже, невольно. Это ж надо, почти дюжину воинов в капусту нарубил. Суад даже думал присоединиться, помочь, но взглянул в лицо чужака, и остался на месте. Ни единого проблеска мысли в глазах — слепая ярость. Своего убьет и не заметит, что уж говорить о чужих подозрительных личностях. А вот мальчишка на роль спасаемой жертвы подошел отменно. Неумелый совсем, куда только полез? Правда, пришлось дождаться, пока он отвлечет разозленного Гара, заставив отвернуться и позабыть об опасности. Не хотелось показываться на глаза — разбойник прекрасно знал его в лицо. Еще сболтнет об этом перед смертью, проблем потом не оберешься. А вот прирезать, как борова, из-за спины, оказалось сущим удовольствием. Стоило только вспомнить издевательский хохот, и руки, грубо и нагло шарящие под одеждой, пока он связан и не может дать отпора. Сволочь! Еще бы раз прирезал, если бы была возможность.

Пора бы налаживать контакты с будущим союзником. И, Суад, старательно вспоминая всеобщую речь, присел рядом с дрожащим парнем:

— Эй, с тобой все нормально? — судя по глазам, казавшимися огромными от страха, нормально не было.

— Да я не трону тебя, не бойся — поерзав от неудобной позы, Суад вдруг вспомнил, что так и держит в руке кинжал, которым прирезал Гара. Свежая кровь блестела на лезвии, и, естественно, мальчишку это несколько… нервировало. Корсак отбросил оружие прочь, незаметно вытирая ладонь об одежду, и стараясь улыбаться как можно дружелюбнее.

— Я от разбойников сбежал. Ну, из плена, в общем… — Эта легенда показалась ему самой безопасной. А уж врать он умел отлично. Поверят, никуда не денутся.

Кэль медленно приходил в себя. Сел осторожно — голова немного кружилась. Новый знакомый враждебности не проявлял, так и сидел, не двигаясь. Пленник, значит? Почему-то Кэлю плохо в это верилось. Хотя, наверное, во всем виновато его теперешнее состояние. Ведь чужак спас ему жизнь. А что одежда странная, так плен еще никого не красил. Да, к тому же, разбойники — степняки, а этот странный какой то. И волосы, похоже, не черные вовсе, просто грязные, и глаза карие, теплые. Поймав на себе ответный взгляд, Кэль смутился. Опустил голову, вспомнив разом и о сбившихся колтуном волосах, и о грязи и царапинах. Стыдно то как…

Слава богу, что неловкое молчание оборвали пастухи, покончив, наконец, с врагами. А дальше все завертелось с небывалой скоростью.

Дива пришлось нести домой практически на руках, но живой, и вполне здоровый Венд все равно не уступил этой чести никому, крепко прижимая к себе практически бессознательного любовника.

Суад, которого сначала чуть не зарубили по ошибке, намертво вцепился в краснеющего Кэля, и повторил ту же историю о плене. С ходу, даже не поменявшись в лице, ответил на несколько каверзных вопросов, и был-таки допущен в лагерь. С неохотой и подозрительными взглядами, вестимо.

P.S. Корсак — степной лис.

Дата добавления: 2015-10-02