Ночные гости

Дни шли один за другим, серые и пустые. Он даже не тосковал, просто внутри поселилось странное чувство дискомфорта. Словно забрали что-то привычное и очень нужное. Несколько раз Кэль даже пытался серьезно оценить свое отношение к Эмилу, но так и не пришел к однозначным выводам. А пора бы, яснее ясного, что степняк предложит ему брак, как только вернется. Нет, он, в принципе, не собирался отказываться — ну не ждать же до старости той большой любви, что воспевается в книгах. Да и существует ли она вообще, кто знает? А с Эмилом спокойно и хорошо…

Тревожное ржание лошадей отвлекло его от ленивых, сонных мыслей. Стены шатра тонкие, сквозь них слышен любой шорох. Кэль, обычно, спокойно засыпал под крики и возню на улице, но все давно улеглись спать. Так чего же испугались лошади? Вставать не хотелось, но на ум пришел рассказ Дива о степных волках, замеченных неподалеку. Вообще, Кэль сам удивлялся, насколько близко сошелся с ним и Вендом. А началось все с очень смущающего разговора о том, что он видел у реки. Сейчас это не имело особого значения — все уже привыкли к тому, что Див и Венд вместе, а вот тогда он краснел, бледнел, и клялся молчать.

Переборов лень, Кэль все-таки выполз с постели, наощупь натянул штаны и рубаху, и выскользнул наружу. Костры уже погасли, но звезды светили достаточно ярко, чтобы идти не спотыкаясь. Впрочем, он успел сделать только несколько шагов, когда чья-то сильная рука дернула за шиворот, вторая предусмотрительно зажала ему рот. Кэль и ахнуть не успел, как с размаху впечатался в мощную грудь. На ухо тут же что-то зашептали, и он с облегчением узнал ворчащий бас Венда, и лишь потом понял смысл слов.

— К-какое нападение, о чем ты?— Кэль, наконец, выпутался из захвата, но говорил тоже шепотом, пытаясь рассмотреть лицо мужчины. Смеется он что ли?

— Беги из лагеря, только осторожно, спрячься где-нибудь, утром вернешься — Венд нетерпеливо толкал в спину, направляя в противоположную сторону — разбойники, говорю ж тебе, приехали тихо, несколько десятков их, затаились у лошадей, а те чужих признали, голос подали. Уж с добрыми намереньями так не ездят, неожиданностью, значит, решили взять. Я поднял уже наших, кто сюда ближе. Беги, давай!

— А… остальные как?! — опешил Кэль. Он как-то не очень понял путаные объяснения, но послушно двигался в нужном направлении.

— Остальные… шум лишний сейчас только помешает. Эт только ты такой ушастый оказался, остальные спят спокойно. Все нормально будет, мы тоже не лыком шиты, вот увидишь. — Мужчина ободряюще похлопал его по спине, и скрылся меж шатров. И так провел, практически к границе лагеря.

Кэль несколько мгновений стоял столпом, пытаясь переварить свалившуюся на голову информацию. Опомнился от какого-то шума, зашагал дальше, стараясь прятаться за шатрами, хотя с той стороны лагеря его точно заметить не смогли бы. Поежился, зябко кутаясь в легкую рубаху. Это днем жара стоит неимоверная, а ночью очень даже прохладно. И что ему мешало одеться потеплее? Так думал ведь, что ненадолго вышел.

Расстояние от крайних шатров и до деревьев он преодолел бегом, молясь, чтобы не зацепиться за что-то невидимое в темноте. Сердце билось как бешенное, но он ни разу не оглянулся, пока не свалился кубарем в кусты. Поморщился от вполне отчетливого треска веток, и дальше двинулся аккуратнее. Далеко уходить не хотелось, но и близко прятаться — страшно. Пришлось пройти насквозь почти всю рощу, прежде чем нашлось подходящее убежище. Дерево, причудливо изогнувшееся, вросло ветвями в землю, образуя непонятный химерный клубок. Хорошо, что Кэль уже был здесь раньше, и знал, что если протиснуться внутрь, то можно оказаться в такой себе, естественного происхождения хижине. И снаружи его заметить практически невозможно, ну, если не искать нарочно. Правда, в потемках забраться туда оказалось не так уж легко — он и так изрядно оцарапался, пока пробирался сквозь заросли, а теперь ветви практически дорвали несчастную рубашку. Устроившись кое-как, Кэль закрыл глаза, свернулся комочком. Стоило очень большого труда не думать о том, что происходит в лагере. Он ведь не мог ничем помочь, только под ногами мешался бы, и от этого становилось стыдно и горько. Сбежал, вот и радуйся теперь. Кэль прислушался, стараясь уловить что-то кроме шелеста листьев над головой. В ушах даже звенеть начало от усилий, но тишина не нарушалась ничем. Не зная, радоваться этому, или огорчаться, он уложил голову на руки, надеясь задремать хоть немного, и так отвлечься от холода. Время тянулось как вязкая древесная смола, но сон не шел. Кэлю показалось, что прошла целая вечность, прежде чем до него долетели крики, грохот и звон оружия. Пришлось впиться ногтями в ладони, чтобы заставить себя остаться на месте. Прятаться, значит прятаться. Он правильно поступил, да. Показалось, или звуки боя приблизились?

Дата добавления: 2015-10-02