Понятие подсудности в уголовном судопроизводстве

В законе не дано определение понятия подсудности. Однако в правовой литературе общепризнано, что под подсудностью следует понимать юридическое свойство уголовного дела, в силу которого оно подлежит рассмотрению в суде первой инстанции[1]. При определении суда, который должен рассматривать дело, необходимо учитывать также его “компетенцию”, т.е. объем полномочий того или иного суда в судебной программе по рассмотрению уголовных дел. Таким образом, при установлении того, какому суду подсудно конкретное уголовное дело, сопоставляются свойства этого дела и компетенция судов.
Хотя понятия подсудности и компетенции тесно связаны между собой, отождествлять их нельзя.

Подсудность — процессуальный институт, устанавливающий компетенцию суда применительно к кругу дел, которые он вправе рассматривать. Компетенция хотя неразрывно связана с подсудностью, тем не менее, является главным образом понятием судоустройственным, организационным. Подсудность отражает компетенцию суда первой инстанции, в отличие от суда, рассматривающего дела в кассационном или надзорном порядке, либо по вновь открывшимся обстоятельствам. Компетенция определяет характер и объем полномочий судов в целом в отличие от других государственных и административных органов.

Решение вопроса о подсудности уголовного дела проходит через ряд уголовно-процессуальных стадий[2]: при окончании предварительного расследования и направлении прокурором или его заместителем материалов дела в суд (ст. 217 УПК), в стадии назначения судебного заседания судьей (ст. 222,231,432,433 УПК). Правильность решения данного вопроса проверяется судом первой и второй инстанции. Правила о подсудности, закрепленные в ст. 31—36 УПК, направлены на обеспечение быстрого, полного и объективного рассмотрения уголовного дела.[3] Соблюдение этих правил позволяет суду более глубоко исследовать обстоятельства совершения преступления, рассматривать дело там, где проживает большинство свидетелей и заинтересованных в его исходе лиц, учитывать специфику отдельных категорий преступлений (например, воинских).

Правила о подсудности уголовных дел основаны на принципе равенства граждан перед законом и судом[4] (ст. 19 Конституции РФ). Поэтому важно, чтобы каждое дело рассматривалось только тем судом, которому оно подсудно. Концепция судебной реформы в Российской Федерации исключает возможность произвольного изменения подсудности, четко определив компетенцию различных звеньев судебной системы. Одно из неотъемлемых прав человека — право на рассмотрение его дела компетентным судом, а следовательно, право знать, какой именно суд в соответствии с законом правомочен рассматривать дело. Это должно исключать субъективизм при решении вопроса о том, в какой суд направлять дело для рассмотрения, например, по признаку его “общественной значимости” или “высокого должностного положения лица”, так как подсудность дел может быть установлена только законом, а не определяться применительно к конкретному делу.

Следует иметь в виду, что Конституция Российской Федерации впервые предусмотрела право гражданина на рассмотрение его дела судом, предопределенным законом. “Никто, — сказано в ст. 47, — не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом”.[5] Это право, широко известное на Западе (например, ст. 101 Конституции ФРГ)[6], никогда не фигурировало у нас, даже теоретически, среди прав человека и гражданина. Практика же в необходимых случаях обращалась к нормам главы 2 УПК “Подсудность”, где предусмотрены различные основания и способы изменения установленной законом подсудности уголовных дел. Среди них — изъятие вышестоящим судом любого уголовного дела, подсудность нижестоящему суду, из этого суда и принятие его к своем судопроизводству или передача дела в другой нижестоящий суд. Причем основания изменения подсудности сформулированы беспредельно широко: “в целях наиболее быстрого, полного и объективного рассмотрения дела, а равно в целях наилучшего обеспечения воспитательной роли судебного разбирательства” (ст. 44 УПК). Это практически исключает возможность проконтролировать действительную необходимость в изменении подсудности. Более того, в такой неопределенности потенциально заложены неограниченные возможности для манипулирования делами и судами в политических, карьеристских и иных далеких от правосудия целях.

Для обеспечения прав сторон необходимо применение норм об отводах и отмене решений, вынесенных незаконным составом суда. Одна из гарантий доступа к правосудию — возможность выбора состава суда, который, по мнению стороны, способен справедливо рассмотреть ее дело.

К сожалению, здесь, как и во многих других случаях, ряд законов остаются неконституционными. Сторонам не разъясняются нормы о подсудности. Вопреки ст. 47 Конституции РФ от обвиняемого по-прежнему не зависят передача его дела из суда, которому оно подсудно, в другой суд в целях “обеспечения воспитательной роли судебного разбирательства” или по другим основаниям (ст. 44 УПК).

Согласно ст. 41 УПК дело подлежит рассмотрению в том суде, в районе деятельности которого совершено преступление. Если же “определить место совершения преступления невозможно, дело подсудно тому суду, в районе деятельности которого закончено предварительное следствие или дознание”. Между тем невозможность установить место совершения преступления свидетельствует о недоказанности обвинения: это место должно быть установлено по каждому уголовному делу (ст. 68,205 и 314 УПК). При такой “невозможности” обвиняемый лишается права на “своего судью”. Рассмотрение дела в том суде, в районе деятельности которого велось предварительное расследование, таит серьезную опасность. Как показывает практика, в этих случаях суд нередко следует не велениям права, а выступает борцом с преступностью, действующим в одной связке и под влиянием органов расследования и прокуратуры. Представляется, что в будущем УПК территориальная подсудность должна определяться иначе.

Нынешние процессуальные нормы в силу их неопределенности дают должностным лицам возможность манипулировать правилами о подсудности. Не исключено, что в суде, которому подсудно дело, нет судей, имеющих право его рассматривать, что ответчиком является работник этого суда, и т.п. Но все такие ситуации должны быть четко урегулированы в процессуальном законодательстве.

Федеральный закон “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “О введении в действие УК Российской Федерации”, а также в Уголовно-процессуальный и Исправительно-трудовой кодексы РСФСР” от 21 декабря 1996 г. ограничил гарантии подсудности[7]. Так, суд присяжных имел право рассматривать дела по обвинению в преступлениях, указанных в ст. 36 УПК. Но мало того, что на территории 80 субъектов этот суд до сих пор не действует, законом от 21 декабря 1996 г. из подсудности судов присяжных к тому, же изъят ряд категорий дел[8]. Функционирование суда присяжных лишь в девяти регионах и сужение круга отнесенных к его компетенции дел серьезно ущемляет права граждан, противоречит конституционному принципу равенства всех перед законом и судом.

Гарантии подсудности ограничены и в других случаях. По решению суда, с согласия обвиняемого, уголовное дело по первой инстанции могло рассматриваться в областном или равном ему суде коллегией в составе трех профессиональных судей. Федеральный закон от 21 декабря 1996 г. ситуацию изменил. По новой редакции ст. 15 УПК коллегия в составе трех профессиональных судей будет рассматривать лишь дела о преступлениях, за которые уголовным законом предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Но ведь Конституция РФ запрещает принимать законы, отменяющие или умаляющие права граждан, включая их права в сфере отправления правосудия (ч. 2 ст. 55 и ч. 5 ст. 32 УПК). С этими предписаниями не согласуется ст. 35 УПК. В ней указывался и без того широкий круг дел, которые могли рассматриваться судьей единолично. Ее изменение Федеральным законом от 21 декабря 1996 г. значительно расширило круг дел, рассмотрение которых осуществляется единолично судьей. В их числе дела по обвинению в преступлениях, за которые предусмотрено наказание до 5 лет лишения свободы. Опасность произвола при таком упрощенчестве столь велика, что это вынуждено признать руководство Верховного Суда РФ.

Права человека и подсудность дел Верховному Суду РФ несовместимы. Когда обвиняемый содержится под стражей, он не может участвовать в заседаниях кассационной и надзорной инстанций этого суда, что противоречит равенству всех перед законом и судом (ст. 6 и 19 Конституции РФ). Если дело рассмотрено Верховным Судом РФ по первой инстанции, его решения вступают в силу немедленно и не подлежат кассационному обжалованию, что противоречит праву каждого осужденного “на пересмотр приговора вышестоящим судом” (ч. 3 ст. 50 Конституции РФ). Неправомерность закрепленной законом подсудности Верховного Суда РФ не раз отмечалась нашими юристами. Теперь на это указано в докладе экспертов Совета Европы (от 8 марта 1996 г.), а затем признано и руководством Минюста РФ.

Федеральным законом от 21 декабря 1996 г. установлена новая редакция ст. 36 УПК. По ней “Верховному Суду Российской Федерации подсудны дела, отнесенные к его подсудности в соответствии с федеральным законом, а также особой сложности или особого общественного значения, которые он вправе принять к своему производству по собственной инициативе либо по инициативе Генерального прокурора Российской Федерации при наличии ходатайства обвиняемого”. Что собой представляют дела “особой сложности или особого общественного значения”, в УПК не разъясняется, и при отсутствии формальной определенности сохраняется “право” Верховного Суда РФ рассматривать по первой инстанции дела, подсудные другим судам. Принцип состязательности и равноправия сторон исключает обвинительную деятельность суда и обязывает его осуществлять правосудие, а не принимать дела к “своему производству по собственной инициативе”. Упоминается о “наличии ходатайства обвиняемого”, однако следователя не обязывают выяснить, согласен ли обвиняемый с передачей его дела в Верховный Суд РФ, решения которого оспаривать в кассационном порядке по-прежнему невозможно (ч. 8 ст. 201, ч. 5 ст. 325, ч. 3 ст. 331 УПК).

Дата добавления: 2015-10-24