Неоднозначные фигуры

Поскольку существует бесконечное число возможных трехмерных форм, дающих одну и ту же проекцию на плоскость (одну и ту же кар­тину), нет ничего удивительного, что восприятие может быть неточным и неоднозначным. Замечательно как раз то, что нас так редко беспокоит и обманывает неоднозначность оптической проекции объектов на сетчатке глаза. На обычные объекты в нормальных условиях мы смотрим обоими глазами; так как каждый глаз получает несколько иную проекцию объ­екта, многие глубинные формы воспринимаются однозначно. К тому же с помощью движений головы мы (сходным образом) избавляемся от неод­нозначности. Однако ни тот, ни другой способ не годятся для восприятия глубины на картинах — и все же мы воспринимаем глубину на карти­нах в основном однозначно. Есть, впрочем, исключения. Эти исключения показывают, как реагирует мозг в тех случаях, когда не удается прийти к единственному решению.

Наиболее известный пример такого рода — каркасный куб, нарисо­ванный без соблюдения правил перспективы (ближняя и дальняя грани ку­ба одинакового размера); это знаменитый куб Неккера. Швейцарский кри­сталлограф Л.А.Неккер описал свой куб в 1832 г. С тех пор — в разных вариациях и по разным поводам — куб фигурирует в психологических ра­ботах. Ретинальное изображение такого куба получается при проекции с любой из двух разных позиций. Поэтому здесь одинаково возможны два разных ответа на один и тот же вечный вопрос перцепции: что есть этот предмет и где он находится? Один общий ответ на эти вопросы дать нельзя — не хватает информации. И мозг, не давая окончательного ответа в этой не-

¹ Грегори Р. Разумный глаз. М: Мир, 1972. С. 41—47, 138—144.

Грегори Р. Неоднозначные фигуры. Рисование на плоскости

Рис.1. Куб Неккера Это плоскостная проекция куба, види­мого с очень большого расстояния. Пер­спектива отсутствует — разницы в разме­рах граней нет. При наблюдении фигура спонтанно (самопроизвольно) «переворачи­вается»: одна объемная проекция сменя­ется другой. По-видимому, в данном слу­чае имеется не одно, а два равноправных решения перцептивной проблемы: что есть данный объект? Мозг «пробует» каждую из этих гипотез поочередно, не останавлива­ясь окончательно ни на одной из них

Рис.2. Фигура Маха Еще один пример само­произвольно переворачиваю­щейся фигуры. Она похожа на корешок книги, обращен­ной к вам то страницами, то обложкой

ясной ситуации, принимает поочередно каждую из двух возможных гипо­тез (см. рис. 1). Другой пример аналогичного характера — каркас полуот­крытой книги, фигура Маха (см. рис. 2).

Глубинная неоднозначность — лишь одна из форм перцептивной неоднозначности. Неясным может оказаться и то, что представляет со­бой объект, показанный на картине или спроецированный оптикой глаза на сетчатку. А иногда вообще непонятно, содержит ли данная картина (данное изображение) какой-нибудь объект. Так, глядя на «абстрактную» картину, мы подчас далеко не уверены в том, что художник вообще хотел изобразить какие бы то ни было предметы — пусть даже весьма условно. Впрочем, быть может, он и не хотел этого. Да это и не обязательно. Даже в чернильных пятнах содержатся намеки на формы предметов. Этот факт положен в основу одного из специальных тестов исследования личности — теста Роршаха (см. рис. 3). Так, облака иногда похожи на лицо человека, или на корабль, или еще на что-нибудь, но разве лишь мистик и впрямь поверит в небесные портреты или флотилии.

Намеренно (или случайно) можно создать картину, в которой «одно и то же» видно как два разных объекта. Наиболее известный пример такого рода показан на рис. 4 — это картина американского психолога Э.Дж.Бо-ринга. Она воспринимается то как портрет прелестной молодой девушки, то как лицо ужасной старухи, причем когда воспринимается один объект, со­вершенно «исчезает» другой. Девушка на картине видна в профиль; рее-

Тема 7. Человек как субъект познания

Рис.3. Клякса или предмет?

Это один из тестов, характеризующих личность. Роршах предложил его, основываясь на том, что наш мозг стремится увидеть предметы даже в фигурах с очень нечеткой структурой. Куб Неккера дает только две альтернативы восприятия. Клякса содержит бесчисленное множество таких альтернатив, причем ни одна из них не довлеет над другими. Поэтому каждый выбирает «объект», представляющий для него лично наибольший интерес, — в этом проявляются индивидуальные особенности восприятия и другие свойства личности

ницы одного глаза осеняют щеку, на шее у нее — черная лента. Когда на картине «возникает» старуха, то подбородок юной леди превращается в про­тивный громадный нос, а черная лента, окружавшая шею девы, — в узкую щель жесткого рта «старой развалины». Очень любопытно наблюдать за своими ощущениями во время альтернативного восприятия («вывертыва­ния») этой картины. Значение каждого элемента картины меняется столь

разительно, что трудно поверить в объектив­ную неизменность рисунка: один рисунок как будто незаметно и ловко подменяют дру­гим.

Рис.32. Э.Боринг «Неоднозначная теща»

Эта картина обычно кажется неизмен­ной до тех пор, пока взгляд не перейдет на но­вую часть рассматриваемого рисунка, причем фиксация взгляда на некоторых частях ри­сунка как бы способствует удержанию одно­го изображения, а перенос фиксации на иные части — появлению другого изображения. Когда кокетливо повернутая щечка превра­тится в хищный нос, остальная часть лица де­вушки как бы тает, перетекая вслед за носом

Грегори Р. Неоднозначные фигуры. Рисование на плоскости 571

в другое лицо (почти так же, как лицо доброго доктора Джекилля исчезает, уступая место зловещей физиономии мистера Хайда)¹.

Движения глаз способствуют перевертыванию воспринимаемого изо­бражения; на некоторых картинах фиксация взгляда на определенных час­тях изображения выявляет одну из альтернатив; тем не менее, движения глаз не обязательны для возникновения перцептивного перехода; раньше или позже перевертывание наступает и само по себе.

Даже если последнюю картину (или куб Неккера) рассматривать со­вершенно неподвижным взором, изображение все же будет переверты­ваться, хотя и несколько реже. Таким образом, перцептивный переход происходит в мозгу без участия фактора изменения информации, посту­пающей от глаз (например, при движениях последних). Как мы увидим позднее, этот момент имеет немаловажное значение; он относится к чис­лу фактов, подкрепляющих представление о восприятии как об активном процессе (точнее, сложной цепи процессов) преобразования ретинальных изображений в поисках их смысловой интерпретации. Правда, самому сде­лать взгляд абсолютно неподвижным невозможно: глаза совершают не­произвольные маленькие скачки от одной точки к другой и, кроме того, постоянно слегка дрожат с высокой частотой. И все же мы точно знаем, что перцептивные переходы неоднозначных фигур не зависят от движе­ний глаз. Это подтверждается экспериментально, когда изображение дол­гое время остается совершенно неподвижным на сетчатке, так что при всех движениях глаз оно строго стабильно. Новые способы стабилизации ретинального образа требуют сложных оптических приспособлений, но чи­татель может проверить сказанное с помощью старого способа, использую­щего послеобраз. В этом случае понадобится только одна фотографиче­ская лампа-вспышка.

Методика такова. Поместите один из неоднозначных рисунков на удобном расстоянии от глаз; в затемненной комнате установите лампу-вспышку, с помощью которой будете освещать рисунок. Глядя в центр (или на какую-нибудь другую часть) рисунка, еле различаемого вами в темноте, дайте вспышку. Через несколько секунд после вспышки вы уви­дите яркий послеобраз рисунка, «спроецированный» вашим глазом на слабо освещенный потолок, стену или просто на чистый лист бумаги.

Вы обнаружите, что и картина, видимая в послеобразе, «переверты­вается». Не вызывает сомнений, что послеобраз строго неподвижен отно­сительно сетчатки; как бы ни двигался сам глаз, изображение остается на одном и том же участке сетчатки. Отсюда следует, что движение глаз, мерцание света (или изменение яркости освещения) и другие моменты, способствующие перцептивному изменению видимой картины, не являют­ся обязательными для возникновения перцептивного перехода; последний

¹ Персонаж-перевертыш из повести Р.Стивенсона «Странные приключения доктора Джекилля и мистера Хайда». (Примечание переводчика.)

Тема 7. Человек как субъект познания

пывал куб рукой, неотрывно глядя на не­го и сообщая (в диктофон), какая грань куба кажется ему более близкой. Такой же опыт с каждым испытуемым проводился без ощупывания куба. Оказалось, что все испытуемые ощущали перевертывание куба в обоих случаях — с ощупыванием и без, — но во втором случае перевертывание происходило примерно вдвое чаще. В момент перевертывания зрительное восприятие и тактильные ощущения расходятся: грани куба видны в од­ном порядке, но ощущаются рукой в совершенно ином. Это весьма приме­чательное переживание для испытуемого (см. рис. 5). По-видимому, зрительная интерпретация объектов (прежде всего, это ка­сается взрослого человека) осуществляется на основе главным образом зри­тельной информации. Другие источники сенсорной информации, например прикосновение, хотя и влияют на то, как мы видим предметы, но не определя­ют всего того, что мы воспринимаем зрением. У взрослого человека зрение дос­таточно автономно; тем не менее, мы весьма склонны полагать, что при разви­тии — как эволюционном, так и в детском возрасте — зрение руководствуется прямыми сведениями об объектах, получаемыми через прикосновение. Необ­ходимы широко разветвленные исследования, чтобы установить, в какой сте­пени другие чувства могут влиять на зрение и исправлять его ошибки.

Рис.5.

Глубинное расположение дета­лей этого покрытого светящей­ся краской куба перцептивно неоднозначно. В темноте видно перевертывание куба в глубину, несмотря на то, что он ощущает­ся руками; таким образом, раз­деляются «два мира» — види­мый и тактильно ощущаемый

может происходить спонтанно, т.е. вследствие колебаний мозгового «ре­шающего» процесса, без каких-либо внешних побудительных причин.

Но что происходит с этими спон­танными изменениями восприятия, ко­гда имеется дополнительная сенсорная информация, сигнализирующая мозгу об истинном положении дел? Тут известно еще очень немногое, хотя некоторые экс­перименты в этом направлении и были предприняты автором совместно с од­ним исследователем. Мы пользовались не двухмерной картиной, а трехмерным объектом, причем так, чтобы сигналы о форме объекта посылались в мозг через прикосновение в то же самое время, что и через зрение.

Опыт проводился в совершенно за­темненной лабораторной комнате; объ­ектом служил куб (со стороной около 10 сантиметров), изготовленный из прово­локи и окрашенный светящейся крас­кой. Куб жестко крепился к столу за один угол; испытуемый все время ощу-

Грегори Р. Неоднозначные фигуры. Рисование на плоскости 573

Мы упоминали два вида неоднозначности: во-первых, неоднознач­ность глубины на рисунках (проекциях куба) и, во-вторых, неоднознач­ность содержания рисунков (портрет молодой леди — старой ведьмы). Так как оба вида перцептивной неоднозначности существенно различаются, им следует дать свои названия: «глубинная неоднозначность» и «неодно­значность содержания». <...>

Дата добавления: 2015-10-24