Часть IV: Кое-что на заметку 9 страница

Помните Фрэнсиса Гарри Пауэрса, сбитого над Россией? Он остался жив, вернулся в США и несколько лет спустя пи­лотировал вертолет, собиравший телевизионный материал для Эн-Би-Си в Лос-Анджелесе. В тот год было много пожаров, и он вместе с оператором готовил выпуск о большом пожаре в Санта-Барбаре. Летая над ущельями, летчик и оператор были поражены фантастическими картинами, которые предпола­галось показать в вечерних новостях. Они настолько увлек­лись, что совсем позабыли, сколько горючего осталось в бен­зобаке. Вертолет рухнул на вспаханное поле в двух милях от аэропорта — оба погибли.

Дорогой друг, сегодня как никогда важно знать и быть готовым к тому, что делает падший ангел. Не знать — значит подвергать себя опасности; однако, даже располагая правиль­ной информацией, вы можете ввергнуть себя в трагедию, если, с головою увлекшись наблюдением за странными, гипнотизи­рующими огнями, зажженными врагом, забудете, какова наша связь с Господом Иисусом — Источником всякой силы. Мы уже совсем недалеко от аэропорта, час завершения полета близок. Глупо, если мы потерпим неудачу именно сейчас, и наша единственная гарантия безопасности — любить Иисуса и сознавать, что делает падший ангел.

Потрясающее завершение

Бог, наверное, любит многоцветные, впечатляющие кар­тины. Он ярко раскрашивает вечернее небо и творит красоту, которую художники пытаются запечатлеть на своих полот­нах. Бог создает стеклянное море, чтобы в нем яркими крас­ками отражался Его престол, от вида которого захватывает дыхание. Улицы Он устилает золотом, а не бетоном, а ветер со сполохами молний и гулкими раскатами грома превраща­ет в прелюдию Своего пришествия. У Него столько галактик, что ни один компьютер не может их сосчитать, и не оставить ли Ему пустой хотя бы одну из них, чтобы на радость Себе и нам устроить там грандиозный фейерверк? Однако наиболее впечатляющее Бог припасает на самые черные дни и прячет в людских сердцах. А потом снова начинает замышлять потря­сающее окончание того, что мы называем временем, ибо все это вскоре Ему действительно понадобится.

Происшествие случилось 14 июня 1975 года. Скинув обувь и плотно пристегнув ремни, восьмилетний Марри и шестилет­няя Рослин весело резвились на заднем сиденье аэроплана, когда мотор неожиданно заглох и самолет упал в пустынном районе Австралии. С детьми ничего не случилось, но, посмотрев на родителей, они увидели, что отец, потеряв сознание, непод­вижно лежит в кресле пилота, а мать зажата кабиной. Как сейчас Марри помнит отчаянный крик матери: «Бери Рослин и бегите за помощью! Не останавливайтесь нигде!»

Свою обувь дети так и не нашли и потому пустились в дорогу без нее. Двенадцать часов, спотыкаясь, они босиком брели по горному склону, кишащему змеями, ни на секунду не забывая, что где-то в мглистом лесу остались их покалеченные и истекающие кровью родители. «Укрепи нас, Боже!» — молились ребятишки вновь и вновь.

Фермер заметил их на пастбище, в тридцати километрах от места падения самолета. «Совсем дети, — говорил он. — Я не мог поверить своим глазам». Они дрожали от холода, их одежда была изорвана, тела сильно исцарапаны, ноги разби­ты в кровь.

«Девчушка держалась молодцом, — продолжал фер­мер. — У нее в руке была маленькая сумка, а в той — щетка и расческа. Подойдя ко мне, мальчик сказал, что надо как-то помочь их родителям. Это был самый храбрый мальчонка из всех, каких я когда-либо встречал. Его ноги были в страш­ных ссадинах, но он и не думал об отдыхе. Помочь родите­лям — вот что он помнил каждую секунду».

«Быть может, вам покажется, что двенадцать часов не так уж и много, — говорил руководитель спасательной груп­пы, — но не надо забывать, что здесь самая суровая мест­ность. Кругом густой лес, а в кустах полно ядовитых змей и пауков. Думаю, что дольше ребята здесь просто не протяну­ли бы».

А вот как рассказывала об этом испытании Рослин: «Мама сказала, чтобы мы держались и искали помощи. Стоял гус­той туман, и мы не знали, куда идем. Из земли торчали ог­ромные корни, и я постоянно спотыкалась. Земля была очень твердой. Когда мы сели в аэроплан, мама сказала, чтобы мы сняли обувь, потому что так будет удобнее, а когда упали, то не смогли ее отыскать. Когда мы шли, ногам было очень боль­но: кругом камни, и я разбила все пальцы».

«Мы очень боялись, — продолжала она. — Отовсюду раздавались какие-то странные шорохи, а один раз совсем рядом с нами в кустах что-то громко зашелестело, и я закри­чала. Марри держался просто здорово. Он обнял меня и ска­зал: "Не бойся, я не дам тебя в обиду"».

«Я очень боялся, — рассказывал Марри, — но не хотел, чтобы Рослин это заметила. Я просто каждую секунду думал о маме и папе и о том, как же помочь им. Я никогда не ходил на такое большое расстояние... Очень плохо, что не было обу­ви. Рослин то и дело спотыкалась и вскрикивала, и порой я разрешал ей немного полежать».

До места катастрофы поисковики добрались слишком поздно, и Марри, плача, повторял: «Я лишь хочу, чтобы мама и папа знали: мы сделали все, что могли!»

Как все это похоже на то, что сделал Иисус! Человечест­во и вся планета, которую Он создал, оказались в большой беде. Самостоятельно люди выжить уже не могли, и тогда Он сказал: «Отче, я пойду туда». «Иди, Сын, — ответил Отец, — и будь стойким до конца!» Он оставил Свой царский венец, хотя знал, что с венцом было бы легче прожить, но Он решил быть стойким во всем и до конца. Он думал только о том, чтобы помочь, чтобы спасти вас и меня, и вновь и вновь мо­лился: «Укрепи Меня, Отче!»

И вот Христос пришел в Вифлеем! Когда Ему было две­надцать лет, Он вошел под своды великолепного храма. Там Он впервые увидел, как, возложив на алтарь невинного яг­ненка, священники приносили его в жертву. Иисус был зача­рован увиденным: во всем обряде крылось что-то таинствен­ное, что-то такое, что, как ему казалось, имеет отношение к Его жизни. И внезапно Он прозрел. Ему стал ясен смысл про­исходящего: Он Сам должен стать Агнцем, Невинной Жерт­вой за людские грехи, стать Тем Путем, Который приведет погибшее человечество к спасению. Вот для чего Он пришел в этот мир! Путь Его лежал на Голгофу, но Он думал только о тех, кто погиб, понимая, что Ему надо идти, ибо Он — Агнец.

Каков будет наш конец — зависит от нас с вами. Мы мо­жем оказаться под обломками этой потерпевшей крушение планеты, но, быть может, все закончится таким потрясающим спасением, которое только можно себе представить и которое непременно совершится, если мы этого захотим! Когда же все кончится, когда последний человек сделает свой выбор, когда миллионы землян решат погибнуть вместе с этой планетой, тогда — я вижу это — Спаситель, наверное, скажет: «Отче, Я лишь хочу, чтобы они знали: Я сделал все, что мог!»

Разве мы не знаем, какое зрелище способно захватить нас? Голгофский крест — вот самое потрясающее событие всех времен. На Голгофе Бог дал самое невероятное свидетельство перед судом Вселенной, опровергнув обвинение тех (и первым среди них был сатана), кто хотел доказать, что человечество брошено Им на произвол судьбы.

Если вы хотите увидеть нечто потрясающее, вам не при­дется ждать долго: скоро Бог окажет вам такую услугу. Сна­чала Он позволит сатане совершить все чудеса, на которые тот способен, а потом начнет Свое чудотворение, и тогда все сатанинское потуги покажутся жалким трюком.

Невозможно описать тот день, когда Господь явится во всей Своей силе. Когда Он действительно станет править на той земле, все наши хваленые мегатонны атомных зарядов покажутся жалкими хлопушками, а сатане ничего не оста­нется, как только смотреть на могущество Бога, застыв от изумления, безнадежности и страха. Прибегнув ко всем сво­им проделкам, падший ангел может повредить и застопорить несколько моторов, но Бог властен остановить историю! Стре­мясь удержать нас в своей власти, сатана описывает вокруг человека многочисленные круги, но Бог способен без усилий преодолеть даже земное притяжение и увлечь Свой народ на небеса, туда, где находится Его жилище. Сатанинские НЛО могут выжечь небольшой участок земли, но от Божьего при­сутствия дымятся и рушатся горы! Стремясь ввести человека в заблуждение, сатана в состоянии только совлечь огонь с неба, но Бог Своим огнем может разрушить эту землю, а за­тем снова создать ее. У сатаны хватит сил сделать так, что на куске фотопленки проступит какой-нибудь таинственный об­лик, однако Бог способен начертать Свой образ в человече­ских сердцах! Сатана может разрушить человека, но Бог вла­стен возродить его, а ведь преображенная жизнь — самое боль­шое чудо во всей Вселенной!

Жизнь преданного христианина — это нечто такое, что постоянно заставляет удивляться. Это последовательная цепь чудес, и Божьи часы не отстают ни на минуту. Бог никогда не запаздывает, и ничто не может застать Его врасплох. Нам нет нужды беспокоиться о том, как Бог распределяет Свое время. Он вновь и вновь демонстрирует нам, что Его провидение кон­тролирует ситуацию даже тогда, когда малейшее дуновение ветра готово сбить путешественника с пути, а какое-то невы­сказанное слово или что-то на первый взгляд незначитель­ное — воспрепятствовать Божественному замыслу. Откуда я это знаю? Да просто я сам убеждался в этом несчетное коли­чество раз! Хотели бы вы увидеть, как Бог сотворил наш мир?

Он сказал лишь слово (см. Пс. 32:6, 9), и этого было достаточ­но, чтобы возникла Вселенная, которую Он «повесил... ни на чем» (Иов 26:7). Мне нравится красочное описание этого собы­тия, сделанное Шадраком Локриджем: «Утверждаясь ни на чем, Он простирает руку в ничто, извлекает из него нечто и, утвер­ждая ни на чем, повелевает стоять неколебимо... Утверждаясь ни на чем, Он обрушивает молот Своей воли на наковальню всемогущества, кончиками пальцев улавливает искры и затем бросает их в пространство, украшая небо звездами!»

Как бы там ни было на самом деле, это непременно было потрясающе!

А затем наступил день потопа. Никакое наше даже са­мое фантастическое воображение не в силах помочь нам по­нять, что же тогда произошло. Из сплошных, непроницае­мых туч обрушивается мощный ливень, потоки воды устрем­ляются на землю, все небо в молниях, горы вздымаются и падают, ревет ветер, полыхает огонь, извергаются вулканы, накатываются друг на друга волны прилива, содрогаясь, зем­ля разламывается на куски. Ужасная катастрофа, пережить которую смогли только восемь человек!

Сначала я хотел сказать, что все мы имеем прекрасную возможность увидеть впечатляющее завершение истории, то есть возвращение Иисуса на эту землю. Однако вряд ли я был прав — такой возможности не будет и не будет никаких зри­телей, потому что все люди до единого человека будут вовле­чены в происходящее всем своим существом, и все это коснет­ся каждого!

Обратимся к описанию дня Господня, начертанному боговдохновенным пером: «В полночь Бог явит Свою силу для освобождения Своего народа. Засияет солнце ослепительным блеском. Чудеса и знамения будут сменять друг друга. Без­божники с ужасом и изумлением смотрят на все это, между тем как праведники следят за признаками своего избавления с торжествующей радостью. Кажется, что все в природе изме­нило свое обычное течение. Реки остановились. Темные, тя­желые тучи, надвигаясь, сталкиваются между собой. Посре­дине разгневанного неба виднеется полоса неописуемой сла­вы; оттуда слышится голос Божий, подобный голосу множе­ства вод, "говорящий: совершилось!" (Откр. 16:17).

От этого голоса содрогаются небо и земля. Происходит великое землетрясение... Небо, кажется, разверзается и сжи­мается. От престола Божьего пробивается сияние славы Божь­ей. Горы качаются, как тростник, колеблемый ветром, и об­ломки скал разлетаются во все стороны. Слышен как бы рев приближающейся бури. Разъяренное море волнуется. Нарас­тает гул страшного урагана, напоминающий голос демонов, совершающих свою губительную работу. Вся земля вздымает­ся и опускается, как волны морские. Ее поверхность треска­ется, основания ее потрясены. Горные цепи погружаются в море. Обитаемые острова исчезают. В разъяренных волнах исчезают прибрежные города, в своем нечестии подобные Со­дому... Огромные каменные градины, каждая "величиною в талант", совершают свое дело истребления... Самые высоко­мерные города земли превращаются в развалины...

Небо пронизывают грозные молнии, окутывающие зем­лю, словно огненным покрывалом. Перекрывая устрашающие громовые раскаты, раздаются таинственные, страшные голоса, предвещающие участь нечестивых... Те, кто еще совсем недав­но был так беспечен, дерзок и высокомерен... теперь охвачены страхом и дрожат от ужаса. Их вопли заглушают шум разбу­шевавшихся стихий. Демоны признают Божественность Хри­ста и трепещут перед Его властью, между тем как люди взыва­ют о милости и ползают по земле в безотчетном страхе...

Через просвет в тучах сияет звезда, и блеск ее среди окру­жающего мрака кажется особенно ярким. Она вселяет надеж­ду и радость в верных детей Божьих, а нарушители Закона Божьего видят в ней предвестницу Божьего гнева...

Вскоре на востоке появляется небольшое темное облако величиной вполовину человеческой ладони. Это облако окру­жает Спасителя, издали оно кажется окутанным мглой. На­род Божий знает, что это знамение Сына Человеческого. В торжественном молчании они следят за тем, как оно прибли­жается к земле, становясь все ярче и ослепительнее, пока наконец не превращается в огромное белое облако, в основа­нии которого — слава, подобная всепоглощающему огню, и над облаком — радуга завета. Иисус нисходит как могущест­венный Победитель... Бесчисленное множество святых анге­лов, поющих прекраснейшие небесные гимны, сопровождают

Иисуса... Человеческое перо не в состоянии описать это зре­лище; смертный разум не может постичь его величия и кра­соты»¹.

Да, такое описать действительно невозможно! Но знаете что? Голгофский крест потрясает еще больше, чем возвраще­ние Иисуса. Его возвращение можно понять, а вот Голгофу — никогда. По крайней мере, не до конца. Это не под силу чело­веческому разумению, равно как и ангельскому. Даже обита­телям непадших миров это не под силу! Голгофа — самый трагичный день во всей истории. Подумайте — люди при­гвоздили ко кресту своего Творца! Но в то же время Голго­фа—и день великой радости. Люди даже не подозревали, что тогда произошло, но суть дела знали ангелы. Когда они услышали, как, будучи уже на кресте, Сын Божий сказал: «Совершилось!», они поняли, что эти слова значат для всей Вселенной. Как бегун-марафонец, Иисус достиг финишной черты, пересек ее и упал за ней мертвым. Он умер, но добе­жал. Он достиг финиша, ни разу не согрешив. Никакое иску­шение, никакое испытание Его веры и терпения, никакие проделки врага ничуть не запятнали Его. Это был совершен­ный Спаситель!

Но люди, люди, к которым Он пришел, чтобы спасти их, не захотели этого. Давайте попробуем представить, какая тра­гедия могла бы произойти, если бы Марри и Рослин, разбив ноги в кровь, пришли раньше, а поисковая группа вовремя нашла их родителей, и люди услышали бы от них, что те не желают никакого спасения. И все это после того, как столько сил было затрачено, чтобы их найти и вызволить из беды! А ведь кое-кто из нас именно так и отвечает нашему Господу.

Он прошел несоизмеримо больше, чем двое преданных родителям малышей. Тридцать три года Он ходил по земле, кишащей змеями, и, когда вернулся наконец к Отцу, на Его руках и ногах навсегда остались рубцы от ран, потому что Он, не ведая страха, пытался нас спасти. Неужели после всего этого мы скажем, что нам не надо никакого спасения?

Тридцать три года! Иисус никогда не поворачивал назад, хотя порой был так изможден и слаб, так подавлен и немощен, что ангелы на какой-то миг давали Ему отдохнуть на своих руках; но Он постоянно помнил о вас и обо мне и знал, что обязан продолжать путь. Это был Божий Агнец, предна­значенный для тяжелого грубого креста, воздвигнутого за иерусалимскими стенами. Вашего креста. И моего!

Друг мой, если ты позволишь Иисусу завоевать твое серд­це, ты обретешь полную безопасность!

¹ Е. Уайт. Великая борьба. С. 460—463.

ЧАСТЬ III: ПРОЩАНИЕ НЕ НАВСЕГДА

Прощание сегодня еще не конец

Почему?! Как дым судного дня, над нашей встревожен­ной планетой непрестанно возносится этот вопрос. Это крик миллионов людей. Глядя на нашу землю, Бог видит, что она — не буйство красок и песнопений, но симфония рыданий и слез. Разве Он забыл о нас? Разве Его не печалит, что этот мир становится кладбищем во Вселенной? Быть может, мы — все­го лишь пепел, позабытый где-то на краю ничего не значащей галактики? Мир, до которого никому нет дела?

Во время одного из моих путешествий по старому Иеру­салиму мне показали вершину горы, где по преданию Авраам когда-то стоял вместе со своим сыном Исааком. Я попытался это представить. Вот Авраам: в поднятой руке он сжимает нож — он готов отдать своему Богу все, что у него есть. И вот ангел, останавливающий эту руку.

Пятнадцать веков спустя, почти на том же месте, Бог Вселенной смотрел, как умирает Его Сын. И не было ангела, готового остановить руку смерти. И никого другого, кто мог бы крикнуть: «Довольно!»

Думали ли вы об этом, когда читали ту библейскую ис­торию? Быть может, и вы до последнего надеялись, что кто-то остановит руку смерти? Надеялись, чтобы в конце концов лишь разочароваться?

С почтением говорю, что теперь у вас и у Бога есть что-то общее. Он дает вам крест, который сначала понес Сам. Взи­рая на Голгофу, вы никогда не сможете сказать, что Он ниче­го не понимает и не проявляет никакой заботы! И поэтому, открывая древнюю Книгу, которой нередко пренебрегают, я хочу вселить в вас надежду и утешить. Но в то же время я намерен дать вам нечто большее. Я хочу познакомить вас с Личностью! Ведь вы кого-то потеряли, и только другая лич­ность может заполнить опустевшее место. Одно дело, когда ты держишься, видя, что друзья разделяют твою ношу, и со­всем другое — когда вынужден тащить ее, не чувствуя ника­кой поддержки со стороны. Я познакомлю вас с Личностью. Это Иисус Христос. Его знал Давид, сказавший: «Если я пой­ду и долиною смертной тени; не убоюсь зла, потому что Ты со мною» (Пс. 22:4).

Бог сказал устами пророка Исаии: «Будешь ли перехо­дить через воды, Я с тобою, — через реки ли, они не потопят тебя; пойдешь ли чрез огонь, не обожжешься, и пламя не опалит тебя» (Ис. 43:2).

Разве нельзя довериться Такому Богу? Вы знаете, что порой горе так сильно, что возникает ис­кушение остановить Божью десницу. Друг мой, не делай это­го. Не надо! Послушай, что сказал поэт:

Не касайся Его руки!

Пусть Мастер живописует.

Ведь то, что ты хочешь сделать,

Только испортит картину,

Которую Он рисует.

Ведь ты не знаешь, что Он замыслил

Сделать из тебя.

Своим неловким прикосновением ты легко можешь

Перемешать все краски и опрокинуть мольберт.

Не касайся того, что Он делает.

Ты боишься, что если не удержишь Его,

Он все испортит.

Подожди!

Не касайся Его руки!

Ибо Он — Бог,

Он мудр,

Он — любовь!

Да, друг мой, подожди! Ты можешь довериться Такому Богу!

Настанет день, когда мы увидим, что порой печаль — лишь завеса, за которой Бог скрывает Свою славу, когда Он совсем рядом. Там, где теперь мы видим лишь смяте­ние, где горечь утрат и крушение идеалов, мы узрим пре­красное, гармоничное совершенство. Скоро наступит день, когда мы увидим, что Бог лучше всех знает, как ответить на нашу молитву.

В Слове Божьем сокрыто нечто гораздо большее, чем простое сочувствие. Иисус не просто сказал «Блаженны пла­чущие» и прошел стороной. Он в открытую встретил смерть — и эта встреча не была бесплодной!

Вернемся на девятнадцать столетий назад: вот Он идет по каменистой тропе, протянувшейся за небольшой палестин­ской деревней. По булыжной мостовой, медленно выходя из ворот, навстречу движется похоронная процессия. Рядом с неподвижным телом сына, который когда-то был гордостью и опорой, идет мать. Через несколько минут они встретятся: она, исполненная скорби, и Иисус. Может быть, Он остано­вится, чтобы утешить ее? Не только. Он воскресит сына и вернет его матери.

Таким был Иисус, и Его любовь была сильнее смерти. Никто не умер в Его присутствии. Просто не мог умереть. И Лазарь бы не умер никогда, если бы Иисус был рядом с ним. Его сестры знали об этом и потому повторяли: «Господи, если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой». И вот теперь, спустя четыре дня после того, как в их жизнь ворвалась смерть, Иисус пришел, чтобы ободрить скорбящих сестер. Как Он делал это? Как встречал смерть? Что говорил, чтобы утешить в такой час? Просто сказал: «Воскреснет брат твой». И Марфа поня­ла. Поняла, что Он хочет сказать. Когда-то они уже говорили об этом. «Знаю, — ответила она, — что воскреснет в воскресе­ние, в последний день».

Воскреснуть в последний день. Такова надежда, сокры­тая в Писаниях. Во всей Книге нет радостнее вести, чем эти простые слова: «Воскреснет брат твой». Но Он не мог ждать. Иисус не хотел ждать. Таким Он был и потому решил уже там и тогда показать, каким будет воскресение. «Лазарь! Иди вон», — сказал Он, и Лазарь вышел!

Да, Иисус постоянно призывал Своих последователей глядеть за горизонт этой жизни, смотреть за пределы этого дня, а потом, в самом чудесном и непостижимом событии всех времен, отдал Свою жизнь и через три дня вышел из гроба! В этот миг смерть была побеждена, и впервые в истории чело­век ощутил, как в его груди растет живая уверенность в том, что столь сокровенная, столь долго лелеемая надежда нако­нец-то сбылась. Мы снова увидим тех, кого потеряли, и снова сможем любить их!

Много столетий назад пророк Исаия сказал: «Оживут мертвецы Твои, восстанут мертвые тела!.. и земля извергнет мертвецов» (Ис. 26:19). «Оживут мертвецы Твои». Не зна­чит ли это, что и твои мертвецы тоже оживут? Чудная весть! Исаия возвестил, что это возможно, но Иисус воочию пока­зал это!

Верите ли вы, что Иисус воскрес из мертвых? Конечно верите, если вы христианин. Но если так, то запомните: те, кого вы любили и потеряли, воскреснут так же, как воскрес Христос! «Все это прекрасно, — скажет кто-нибудь, — но толь­ко не для меня. Дело в том, что мой сын, моя дочь в это не верят».

Откуда вы знаете?

Вспоминаю мать, которая положила все силы, чтобы правильно воспитать своего мальчика. Но он стал разбойни­ком и в конце концов был казнен за свои преступления. Ему достался один из крестов, воздвигнутых на холме неподалеку от Иерусалима. Наверное, мать стояла рядом и плакала, и ее рыдания смешивались с шумом толпы. Быть может, она не слышала, как сын, в последний миг повернувшись к Тому, Кто умирал рядом, сказал: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» Она, наверное, так никогда и не узнала об этом.

Не будьте же так уверены, что тот, кого вы любите, ли­шен надежды. Оставьте это Богу. Обратитесь к Писаниям и вкусите их утешения и надежды. Слушайте: «Потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда

с Господом будем. Итак утешайте друг друга сими словами» (1 Феc. 4:16—18). Разве может что-нибудь сравниться с этой вестью, разве есть лучшее ободрение?

Вообразите, если сможете: пронзая свод небес, Сын Бо­жий нисходит по усеянному звездами пути, и Его сопровож­дают бесчисленные сонмы ангелов. Затем громоподобным го­лосом Он возвещает: «Пробудитесь! Пробудитесь для вечной жизни!» И ваши мертвецы это тоже слышат! Голос, призы­вающий к жизни тех, кого мы когда-то потеряли, разносится по всему миру. Семьи соединяются. Матери обнимают детей, которых смерть когда-то вырвала из их объятий. Чудный день единения!

Что это значит для вас? И для меня? Это значит, что за гранью этого дня есть что-то гораздо лучшее. Это значит, что смерть уходит!

Давайте немного подумаем. Что будет означать этот день для увечных, слепых, изможденных болезнью, устрашенных? «Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь» (Ис. 35:5. 6).

Но что это будет значить для тех, кто здоров и силен, для тех, кто любит жизнь и хочет жить? Для тела, измучен­ного болезнью и страданием, смерть порой даже желанна, но для того, кто силен и молод, она означает лишь крушение надежд, разочарование и расставание со всеми своими често­любивыми стремлениями. Но теперь на ее жало есть чем от­ветить. Не в научных открытиях, не в исследовании космоса, не в том, что может сделать человек, но в обетовании воскре­сения, которое дал нам Тот, Кто засвидетельствовал его воз­можность, — вот в чем наша надежда!

Вспоминается захватывающая параллель из рассказа об одном из самых значительных сражений в мировой истории — сражении Веллингтона с Наполеоном Бонапартом. Был один старый церковный служитель из Винчестерского собора, ко­торый не уставал рассказывать о том дне, когда весть о битве достигла Англии. Ее принес парусник, причаливший к юж­ному побережью, и оттуда с помощью сигнальных флажков сообщение было передано на колокольню собора и далее по всему Лондону. Как раз в это время на гавань опустился густой туман. Народ с нетерпением следил, как флажки по сло­гам сообщали:

«ВРА-ГОМ О-ДЕР-ЖА-НА ПО-БЕ-ДА», и тотчас эта весть разнеслась по всему Лондону. Мрак и уныние окутали стра­ну. На улицах начали возводить баррикады. В случае необхо­димости женщины и старики готовились стать на защиту ро­дины прямо в полях и на улицах. Когда же туман рассеялся, сообщение прочитали еще раз: «НАД ВРА-ГОМ О-ДЕР-ЖА-НА ПО-БЕ-ДА». Можете себе представить, что произошло? Как огонь по сухой траве, всюду разнеслось ликование, и на фоне прежней новости оно ощущалось еще острее!

Чувствуете, что я хочу сказать? Разве этот пример не поясняет того, что произошло с учениками Иисуса, по-своему осмыслившими Его распятие? Раскаты грома рассеяли их скудную веру, и они поняли лишь одно: «СМЕР-ТЬЮ НАД ХРИ-СТОМ О-ДЕР-ЖА-НА ПО-БЕ-ДА». Когда друзья положили Его обмякшее, безжизненное тело в склеп, предоставленный Иосифом из Аримафеи, скорбь уче­ников стала еще сильнее. «Мы верили, что он искупит Изра­иль», — думали они. Им казалось, что они ошиблись: после всего случившегося можно было сказать, что Иисус — не дол­гожданный Спаситель.

Но когда забрезжил свет воскресного утра, событие, ко­торого они не поняли, стало проясняться, и весь мир смог понять животворную и славную весть: «НАД СМЕР-ТЬЮ ХРИС-ТОМ О-ДЕР-ЖА-НА ПО-БЕ-ДА». Есть ли что-либо более радостное? Язык не в силах вы­разить, перо не в силах описать ту надежду, которую вселила в человеческие сердца эта правильно понятая весть. Мужай­ся, друг мой. Есть надежда, которая выходит за грань этого дня, и прощание сегодня — еще не конец, как ты думаешь, потому что, когда наступит утро воскресения, оживут и те, кого ты потерял!

Последний обман

Представьте, что вы встретили самозванца, который ре­шил инсценировать второе пришествие, то есть создать впе­чатление, будто Христос уже вернулся на эту планету. Как вы думаете, что он будет делать?

Теперь мы знаем, что поставить данную инсценировку не так уж и сложно. Складывается впечатление, что есть люди, для которых не составляет никакого труда увлечь миллионы других людей. Когда уровень знакомства с Библией довольно низок, а степень доверчивости, напротив, слишком велика, нельзя быть застрахованным даже от того, что произошло в Джонстауне. По сути дела, все это не так уж трудно устроить.

Сформулируем вопрос иначе: что бы предпринял этот самозванец, чтобы одурачить того, кто знает Библию? Во-первых, ему, конечно, понадобится исполнитель роли Хри­ста, и тут нет проблемы, поскольку сатана сам займется этим с радостью: ведь именно эту роль он репетировал тысячеле­тиями. Сможет ли он сделать так, что его никто не узнает? Удастся ли ему внешне походить на Христа, и сможет ли он сделать свой голос похожим на голос Иисуса, чтобы обма­нуть даже знающего Библию христианина? Да, все это он может подделать очень хорошо, ибо апостол Павел говорит, что «сам сатана принимает вид Ангела света» (2 Кор. 11:14). Если же вдруг ему понадобится сотворить какие-то чудеса, не забудьте, что, согласно книге Откровение, бесы могут де­лать и это (Откр. 16:14).

Итак, подделать второе пришествие можно, однако да­вайте остановимся. Пока мы выяснили только то, что сатана и его бесы при желании могут обмануть миллионы людей. Однако сформулируем вопрос точнее: что стал бы делать тот самозванец, то есть что стал бы делать сатана, чтобы в точно­сти воспроизвести библейское описание Второго пришествия Христа?

Сатана обладает великой сверхъестественной силой. Он может менять обличья, может принимать вид любого челове­ка или существа, творить чудеса, обманывать людей, но его возможности не безграничны, и он в состоянии злодейство­вать лишь до определенного предела. Если какой-то самозва­нец, пусть даже сам сатана, захочет инсценировать возвраще­ние Христа, ему надо будет подняться на небо и спуститься оттуда на облаках, ибо Иисус сказал: «И увидят Сына Чело­веческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф. 24:30).

Это уже не так-то легко, для этого надо потрудиться. Но пойдем дальше.

Самозванцу придется заручиться поддержкой всех небес­ных ангелов, ибо сказано, что они вместе со Христом низой­дут на землю (Мф. 25:31).

Дата добавления: 2015-09-04