Рабство

Рабовладение — естественная форма использования труда во всех древних обществах. Однако, в разных культурах рабский труд использовался по-разному, и различным было отношение хозяев к рабам. У шумеров, например, рабский труд был распространен — практически каждому храмовому работнику на рабочий день придавалась в помощь рабыня.

Основным способом приобретения рабов для шумеров были войны. Во время битв с соседними городами или со свирепыми горными племенами, совершавшими набеги на богатые поля шумеров, захватывалось немало рабов. Шумерский иероглиф, обозначающий раба, рисовали путем соединения двух иероглифов — “человек” и “гора”. Судя по этому иероглифу, первоначально источником рабской силы были именно дикие горские племена. Нужно отметить, что рабами становились, как правило, женщины и дети. Взрослых мужчин шумеры не брали в плен, а захваченных на поле боя врагов убивали, проламывая им головы.

[Избиение пленных. Оттиск шумерской печати (стр. 123, илл. 32)]

Рабство носило отчасти временный характер — рабы могли выкупиться либо получить свободу. Собственно, именно перспектива освобождения и могла удержать рабов в подчинении — ведь их работало в полях и в храмовых хозяйствах почти столько же, сколько свободных земледельцах, а держать большую стражу не было никакой возможности — слишком обширны были владения. Дети рабынь и свободных граждан уже становились свободными, хотя и не имели всех прав. Шумерские историки не писали о восстаниях рабов, из чего можно заключить, что отношения рабов и хозяев были вполне спокойными, и рабство само по себе не было слишком угнетающим бременем.

Впрочем, и свободные земледельцы или горожане не были застрахованы от участи раба, причем в родном городе. Если бедняк доходил до крайности, или если он много задолжал богачу-землевладельцу, он, как правило, отправлялся в кабалу к заимодавцу. Правда, на этот вид рабства существовало серьезное ограничение — согласно шумерским законам, люди, попадавшие в долговую кабалу или продавшиеся богачу в услужение, должны были находиться во временном рабстве не более трех лет. По истечении этого срока хозяин обязан был отпустить подневольного работника на свободу. Правда, зачастую работник сразу же нанимался обратно в кабалу к тому же хозяину, поскольку ему некуда было идти и нечем заработать на хлеб.

Богачи и бедняки

Социальный состав шумерских городов-государств был весьма разнообразен: земледельцы, работники при храмах, ремесленники, солдаты, торговцы, храмовые или царские чиновники, жрецы. В каждой из этих групп существовало разделение как по профессиональному уровню, так и по благосостоянию. Тот факт, что шумерские города были очень богаты, вовсе не означал, что богаты были и все их жители. Жестокие условия жизни, тяжелый труд, постоянные войны — никто из простых людей не был застрахован от того, что какая-нибудь напасть в любой момент может лишить его имущества, свободы и даже жизни.

Больше всего бедняки страдали от войн — если напавшие на город враги не грабили жителей подчистую, правитель города мог забрать оставшееся имущество для оплаты новых военных походов. Царские сборщики налогов были для горожан самым страшным бедствием.

[Работник и жрец. Рельеф с чаши.

Стр. 157, илл. 46 нижн.прав.]

До нас дошла история самой известной в Шумере социальной реформы, первой за всю историю человечества. Дело было в Лагаше — самом богатом и влиятельном шумерском городе. В середине III тысячелетия до н.э. Лагаш сделался фактически центром Шумера, его правители даже предприняли попытку объединить все города в Шумерское царство, которое, правда, просуществовало около пятидесяти лет. При правителе по имени Лугальанда поборы достигли небывалой величины. Городские бедняки были полностью разорены, и в конце концов город не выдержал. Взбунтовались даже обеспеченные горожане, также почувствовавшие на себе тяжесть царских налогов. Собрание старейшин города свергло Лугальанду, и на его трон взошел Уруинимгина, один из знатных жителей Лагаша. Став лугалем города, Уруинимгина первым делом снизил налоги. Кроме того, он составил список основных правил, регулирующих отношения между гражданами города — первый свод законов в истории человечества. К сожалению, этот кодекс очень плохо сохранился, и мы не знаем ранние шумерские законы так же хорошо, как законы Хаммурапи, которые были записаны почти через восемьсот лет позже, чем законы Уруинимгины.

Тем не менее, даже по малому количеству дошедших до нас отрывков мы вполне можем судить о том, насколько глубока была социальная и законодательная реформа, проведенная лугалем Уруинимгиной. Одна из строк его кодекса гласит: “Да не посмеет сильный обидеть вдов и сирот”. Эта фраза пользовалась огромной популярностью во всем Шумере, таблички, на которых она написана, современные археологи находят в разных концах Месопотамии. Уруинимгина пользовался всеобщей любовью и уважением за то, что первым попытался как-то облегчить жизнь бедняков.

А жизнь бедняков была несладкой, если судить по сохранившимся глиняным табличкам с шумерскими пословицами. Из этих пословиц складывается картина довольно тяжелой жизни, требующей от человека покорности и смирения. Беднякам приходилось зачастую переезжать с места на место в поисках работы и куска хлеба. Существовала и практика продажи себя в кабалу. Бедняк заключал с богатым землевладельцем договор, согласно которому работал у богача почти на положении раба, пока не сможет выкупиться обратно на свободу. Правда, по шумерским законам, такая кабала могла длиться не более трех лет, после чего богач обязан был отпустить батрака на волю. Такое положение было немногим лучше рабства, но значительная часть шумерских бедняков либо сами постоянно шли в кабалу, либо продавали таким образом сыновей.

Уруинимгина, помимо прочих изменений в законах, полностью запретил закабаление свободных граждан — ни на три года, ни на какой-либо другой срок. Его законы и сам он снискали всеобщее уважение в Шумере тем, что впервые лугаль, правитель страны, сам попытался защитить граждан от чиновничьих поборов. Большая часть текста законов Уруинимгины посвящена как раз бытовым ситуациям — богач, пытающийся купить у бедняка его земельный участок, или сельский староста, которому приглянулся осел простого крестьянина, обязаны были уплатить владельцу справедливую цену, и “не гневаться на зависимого”, если цена оказалась высокой или сделка по какой-то причине не состоялась. Уруинимгина запретил богачам и городским чиновникам отбирать за долги землю и жилье, особенно у “вдов и сирот”.

Несмотря на тяжелую жизнь, беднякам все же было и к чему стремиться, и чего страшиться. В военное время успешный завоевательный поход, например, мог неплохо обеспечить бедного горожанина. С другой стороны, в период мира ремесленник, не справляющийся как подобает со своей работой, лишался “квалификации” и спускался вниз по иерархической лестнице. Неумелый каменотес становился подносчиком глины на строительных работах, прогоревший купец шел наниматься простым погонщиком в торговые караваны. Плохой оружейник должен был вместо дорогостоящего оружия браться за изготовление серпов. Такая “дисквалификация” была довольно серьезной бедой — если уж человек потерял свое положение в иерархии в родном городе, то даже если он решит попытать счастья в другом месте, в чужой общине ему будет еще труднее прижиться. Шумерские города в социальном плане представляли собой почти полностью замкнутую систему, объединенную вокруг культа бога-покровителя города. Чужак не мог легко стать своим в таком социуме, в любом случае на это ушло бы много времени.

Бедняки находили своеобразное утешение в пословицах, стихах и баснях, высмеивающих или осуждающих богачей. Вот, например, такое изречение:

“Тот, у кого много серебра, может быть, и счастлив,

тот, у кого много ячменя, может быть, и счастлив,

но тот у кого нет совсем ничего, спит спокойно”.

И все же в первую очередь именно богатство, а не личные качества или мастерство давало возможность человеку занять высокое положение в обществе. Человек из обеспеченной семьи мог начать карьеру с более высокой ступени, чем выходец из бедных слоев, хотя по большому счету талантливые люди могли подняться в верхи общества даже с самого низа — прежде всего благодаря образованию.

Жрецы

Положение “ближайших к богам” обеспечивало шумерским жрецам привилегированное положение в обществе. Однако было бы неверно полагать, будто все их занятия заключались в исполнении храмовых обрядов, чтении молитв и передаче горожанам “божественной воли”. Храмы с давних пор были средоточием научных знаний. Жрецы единственные из жителей города имели возможность и время заниматься наукой, “отвлеченным знанием”, не связанным напрямую с повседневными практическими нуждами города.

[Храмовый обряд. Оттиск шумерской печати. (стр. 78, илл. 19б)]

Впрочем, связь как раз была. Наблюдая за звездами, жрецы учились предсказывать погоду, составлять рекомендации для земледельцев. Исследуя свойства трав и растений, они овладевали начатками медицинских знаний. Все это, разумеется, играло чрезвычайно важную роль в жизни шумерского общества — как в повседневной жизни, так и в плане развития всей цивилизации шумеров.

По традиции посты храмовых жрецов передавались в семье от отца к сыну. Но, как и повсюду в Шумере, талантливые молодые люди из светских семей могли быть удостоены права вступить в этот круг. Они проходили обряд посвящения и приобщались знаний, недоступных коллегам-мирянам. Жрецы занимались предсказанием судьбы по внутренностям животных и по расположению светил, врачевали как с помощью целебных трав и растений, так и с помощью заклинаний. Шумерская наука была тесно связана с различными магическими ритуалами — астрономия шла рядом с астрологией, медицина прочно основывалась на ворожбе.

Жрецы-ученые строго оберегали секреты своего ремесла. Это стало для них особенно важно после того, как храмы утратили главенствующее положение в экономике шумерских городов-государств. Несмотря на то, что фактически политическая и экономическая власть в городе принадлежала светским правителям — энси или лугалям, жрецы удержали за собой главный бастион, религию. Храмовые обряды чрезвычайно усложнились, приобрели невиданную ранее пышность. Все это делалось, чтобы внушить горожанам и правителям мысль — с богами, в чьей власти находятся люди, могут общаться лишь избранные, прошедшие посвящение. Только жрецы имели возможность общаться с богами, только им доверялось священное право донести до верующих откровения и повеления бога-покровителя. Лишь им было под силу усмирить демонов, насылающих гибель на людей, болезни, непогоду. Жрецы немало преуспели в этом искусстве. Пример тому — шумерский город Ниппур. Он никогда не был центром экономической мощи Шумера, но власть храмов этого города распространялась на всю страну. Именно жрецы Ниппура решали, кому править в Лагаше — главном городе страны, впоследствии ставшем столицей Шумерского царства.

[Реконструкция ступенчатой храмовой башни (зиккурата) из Ура, конец III тысячелетия до н.э.

Стр. 62, илл. 13]

Труженики и солдаты

Храм и дворец, пекарни и пивоварни, лавки торговцев и городских мастеров, поля и загородные плантации — в мирное время шумерский город, это небольшое государство, жил упорядоченной и строго регламентированной жизнью.

Когда же начиналась война, большая часть ремесленников и мелких чиновников, связанных с мастерскими, а также практически все жители окрестных сел должны были откладывать в сторону инструменты и браться за оружие.

Шумерские города постоянно воевали — то между собой, то с враждебными племенами. В конце концов война стала настолько повседневным явлением, что для ведения военных действий отводились определенные месяцы в году. В связи с этим изготовление оружия — дротиков, боевых односторонних и двусторонних топоров, копий, луков и стрел — было одним из основных направлений в развитии ремесел, связанных с обработкой металлов и дерева. Доспехов шумеры почти не носили — только кожаные или войлочные накидки с нашитыми поверх металлическими бляхами. Во время набегов или оборонительных сражений простые воины защищали голову, надевая шлемы из толстой кожи. Военачальники и правители носили бронзовые или золотые шлемы с кожаной подкладкой. Один такой шлем — подлинный шедевр кузнечного искусства Шумера — археологи извлекли из могилы царя Мес-калам-дуга. Золотой шлем с чеканкой закрывает всю верхнюю часть головы, затылок и виски. Рисунок чеканки изображает мужскую прическу с волосами, скрепленными на затылке. По бокам шлема выдавлены наушники, копирующие естественную форму человеческого уха. По нижнему краю шлема идет ряд аккуратных дырочек, сквозь которые пропускались завязки кожаного подшлемника.

[Статуэтка военачальника. Перламутр, резьба. Сер. III тысячелетия до н.э., Мари

Каменное навершие булавы. Ур, раскопки царских могил.

Шлем Мес-калам-дуга. Золото. Ур, сер. III тысячелетия до н.э.

Стр. 189, илл. 57а, б, в]

Регулярной армии у шумеров, в общем-то не было — разве что небольшое царское войско. Уже позднее, в самом конце III тысячелетия до н.э., в период наибольшего расцвета шумерских городов, еще до их объединения в единое государство под властью Саргона Великого, в некоторых городах правители стали создавать регулярную армию. Гарнизоны царских войск располагались непосредственно в городах. Особенно к созданию мощной регулярной армии стремились правители города Ура, бравшие в пример царей соседней с Шумером Аккадской державы. Они же стали приглашать наемников, как правило, из народа амореев. Наемник получал от царя земельный надел, за счет которого кормился в мирное время.

Аккад — название семитских племен, издавна соседствовавших с шумерами.

Для ведения боевых действий шумеры пользовались конными колесницами, наводившими страх на врагов. От вражеских стрел и копий воины укрывались за огромными деревянными щитами, украшенными бронзовыми бляхами. Каждый воин был вооружен мечом и кинжалом. В шумерском войске была тяжелая пехота (копейщики), легковооруженные воины, лучники и боевые колесницы, наводившие ужас на врагов.

[Боевые колесницы. Деталь “Штандарта из Ура. Инкрустация, перламутр. Стр. 191, илл. 58в]

Неизвестно, как именно проходил “призыв” в городскую армию во время войн. Но, судя по клинописным табличкам, людей некоторых профессий освобождали от воинской службы. К ним относились царские повара и пивовары, представители жречества, а также люди наиболее почитаемых в Шумере профессий — писцы и купцы.

Воины находились на привилегированном положении в городе. Воинская дружина решала вместе с советом старейшин города основные административные вопросы, участвовала в выборах энси и лугаля. К тому же, война нередко давала возможность поправить дела. Воин мог вернуться в дом с богатой добычей и рабами, стать состоятельным человеком. Награбленное богатство можно было пустить, например, на обзаведение своей мастерской, или на расширение производства. А можно было, если горожанин был достаточно смел и предприимчив, стать купцом.

[“Дружина пирует после победы”. Инкрустация, перламутр

Стр. 229, илл. 74а ]

Дата добавления: 2015-09-04