Город и горожане

Несмотря на важную роль сельского хозяйства в экономике, центром каждого из независимых шумерских государств являлся все-таки город. Город объединял вокруг своей территории близлежащие сельскохозяйственные угодья, давал жителям окрестных поселений защиту и пропитание. Город возвышался над всей округой как в прямом, так и в переносном смысле.

Постараемся представить себе внешний вид и жизненный уклад шумерского города — благо, результаты раскопок позволяют довольно точно воссоздать облик шумерского поселения, а клинописные архивы дают богатейший материал по общественной жизни и системе управления городов-государств Шумера.

[Внешний вид и реконструкция внутренних помещений храма в Уруке. Стр. 153, илл. 42а,б]

Центральное и самое высокое строение любого шумерского города — храм, посвященный богу-покровителю здешних мест. С самого начала шумерской истории храмы возводились на естественном возвышении либо на искусственной платформе, поднимавшей здание высоко над всеми остальными. Первоначально храм представлял собой скромное святилище с несколькими помещениями для жрецов и небольшими зернохранилищами. Однако по мере того, как город рос и богател, храмы расширялись до нескольких кварталов. Комплекс храмовых зданий включал в себя множество различных складов и амбаров, административные учреждения и многое другое.

[Храм, росписи – стр. 125]

Поначалу верховного жреца города — энси — выбирал совет наиболее уважаемых жителей городской общины. Совет старейшин имел право сместить энси и назначить на его место другого. Подобная выборная система действовала и применительно к военным вождям — лугалям. Лугаля избирал совет старейшин и храмовые жрецы вместе с представителями воинской дружины города. Впоследствии энси и лугали нередко передавали власть по наследству своим детям, но во все века шумерской истории были известны случаи, когда старейшины и воины смещали неугодного правителя. Самый известный такой случай произошел в Лагаше в 2500 году до н.э. Правитель города по имени Лугальанда обложил жителей, включая и жрецов, невыносимыми налогами. Народное возмущение достигло такой степени, что горожане сместили Лугальанду и возвели на трон Уруинимгину — представителя знатной городской семьи. Уруинимгина снизил подати, провел существенные реформы и даже попытался объединить под властью Лагаша все шумерские города в единое царство.

Уруинимгина — ранее его имя ошибочно читали как “Урукагина”

Вторая по значимости постройка — храмовый амбар. Туда, как мы знаем, жители города и округи несли весь свой урожай, все, что вырастили, поймали на охоте или рыбной ловле. Оттуда же они получали все необходимое для жизни и работы.

[Реконструкция храмового здания с хозяйственными постройками. Конец III тысячелеия до н.э. Стр. 219, илл. 68а]

Вокруг холма, где возвышались храм и дворец энси или лугаля, располагались городские строения. В первых шумерских поселениях возводились в основном низкие глиняные или тростниковые хижины. Но город рос, строительное искусство развивалось, и вот уже на месте недолговечных глиняных строений возвышаются кирпичные дома. Переход к кирпичу в городском строительстве шумеры совершили уже в IV тысячелетии до н.э., то есть почти шесть тысяч лет назад. Дома, конечно, не строились из камня. Это был слишком дорогой материал. Строительный и декоративный камень привозили в Шумер купцы, и на протяжение всей истории страны он использовался лишь при строительстве дворцов и храмов. Обычные же постройки возводили из глиняного кирпича- сырца.

Кирпич-сырец — вылепленный из глины кирпич, обожженный на солнце, а не в специальной печи.

Шумеры мало пользовались обжигом глиняных кирпичей в печах, поэтому стены домов быстро размокали под сильными ливнями, частыми в Месопотамии в период дождей. Поэтому шумерские строители стали возводить некое подобие фундамента — кирпич, который шел на нижнюю часть и наружный слой стен, обжигали в печах и цементировали разогретым асфальтом, месторождения которого в изобилии встречались в этих краях. Верхнюю часть и внутренний слой стен дома строители выкладывали из кирпича-сырца либо из тростника, обмазанного глиной. Внутри стен шли вертикальные отверстия — своеобразные трубы. Это делалось для того, чтобы стены быстрее высыхали после дождя. Снаружи стены дома украшали полосы разноцветной краски, а изнутри стены завешивались плетеными циновками со сложным орнаментом. Пол в домах ничем не застилали — это была голая земля, как следует утрамбованная. Исключение составляли лишь дворцы — в них пол покрывали слоем глины или каменными плитами.

[Ур. Храмовая башня-зиккурат и прилегающие кварталы. Вид сверху. Стр. 160, илл. XVII]

Снаружи город шумеров представлял довольно мрачное на взгляд современного человека зрелище. Узкие немощеные улицы (самые широкие улицы в шумерских городах были около 6 метров шириной), ряды глухих фасадных стен, начисто лишенных окон, тесные проходы, ведущие во двор дома — все это диктовалось практической необходимостью. В условиях почти постоянных крупных и мелких войн такая планировка позволяла хозяевам дома добиться максимально эффективной обороны своего жилища. Небольшой узкий коридор вел далее в открытый двор квадратной либо прямоугольной формы. Вокруг этого внутреннего двора располагались все жилые помещения дома. Археологи, проводившие раскопки шумерских поселений, реконструировали план типичного шумерского дома. Он состоял из одной большой комнаты, нескольких жилых комнат поменьше, ванной комнатой, туалетом и кухней, где обязательно стояла печь для выпечки хлеба. Окон в доме у шумеров не было ни снаружи, ни со стороны внутреннего двора. Для освещения использовались светильники — глиняные или из больших морских раковин-тридакн. Большая комната служила гостиной и столовой. В ней сосредотачивалась вся жизнь семьи. Дом был довольно велик, общая площадь его составляла в среднем 250-300 квадратных метров, а количество комнат доходило до десяти и выше.

[Реконструкция жилого дома. По результатам раскопок.

Стр. 138, илл. 33]

В больших домах соответственно было больше жилых комнат, помещений для прислуги, кладовых и других хозяйственных помещений. Крупные дома-усадьбы имели по несколько внутренних дворов. Двери или дверные проемы в домах делались очень низкие, едва достигая полутора метров в высоту.

Традиционно шумеры строили жилые дома в два этажа, соединяя этажи множеством лестниц и переходов. Лишь изредка, и то ближе к среднему периоду существования Шумера, стали возводить трехэтажные постройки.

Шумерские города было очень велики для поселений того времени. Археологи, раскапывавшие крупнейшие города Шумера, установили, что число жителей в них достигало сорока тысяч человек.

Семья

Семья и семейная жизнь играли важную роль в жизни шумерского общества. Все дошедшие до нас законы правителей Шумера в значительной части посвящены именно семье.

Патриархат — общественный и семейный уклад, в котором главная роль принадлежит мужчине, главе общины или семьи.

Семейный уклад у шумеров был патриархальный. Мужчина имел, как правило, одну жену, но мог обзавестись и наложницей. Наложница, впрочем, не обладала равными правами с законной женой. Из детей у шумеров больше ценились сыновья — они наследовали отцовское ремесло, вели после его смерти хозяйство. Дочери же выходили замуж и покидали семью. Сыновья должны были заботиться о посмертном почитании отца. Если в доме не было сыновей, дочери становились полноправными наследницами всего состояния. В этом плане семейный уклад шумеров был весьма либерален по отношению к женщине, особенно в сравнении с более поздней ассирийской культурой, во многом выросшей из шумерской.

По отношению к детям мать и отец в шумерской семье обладали равными правами, причем родительская власть не была абсолютной. Родители (преимущественно отец) имели право, например, продать детей в кабалу на определенный срок (не больше трех лет) но не имели права лишать их жизни даже в случае тяжелейшего неповиновения со стороны детей. Впрочем, сыновнее неповиновение и непочтительность шумерские законы карали очень сурово. В некоторых городах сына, отрекшегося от отца, продавали в рабство, в других — отрубали руку или изгоняли из дома.

Шумерская женщина обладала немалыми экономическими правами. Она могла сама, без согласия мужа, заключать торговые сделки, выступать в суде. Впоследствии, в Вавилоне, который немало позаимствовал у шумеров в плане законодательства и государственного уклада, женщина имела право занимать государственные должности. Мы не знаем, было ли это право официально закреплено за женщиной у шумеров, но точно известно, что женщины нередко правили городами. В основном это были царицы — жены энси или лугалей, оставшиеся вдовами, но история сохранила и упоминание о простолюдинке — торговке, которая самозванно заняла трон в родном городе и в течение довольно длительного срока успешно управляла государством.

С другой стороны, экономические и общественные свободы шумерской женщины все же были более ограниченны, чем у ее мужа. Так, если муж мог отдать жену кредитору в кабалу для отработки долга, то жена была лишена возможности поступить так же с мужем. Если до заключения брака женщина сделала какие-нибудь долги, муж не нес за них никакой ответственности, и напротив, жена обязана была разделять с мужем ответственность за его добрачные долги (если только муж специальным документом не освобождал ее от этой ответственности). По всем долгам, совершенным кем-либо из супругов в браке, оба несли равную ответственность.

Но, даже с учетом всех этих свобод и прав, шумерская женщина была в значительной степени подчинена мужу. Самые первые из расшифрованных учеными клинописных табличек, имеющие отношение к семейному законодательству, представляют собой брачные контракты, при заключении которых муж фактически покупал себе жену из другой семьи в собственность. Между отцом невесты и женихом обговаривалась сумма выкупа, как правило, не превышавшая стоимость рабыни.

Семья невесты в материальном плане проигрывала от свадьбы дочери. С ее замужеством из семьи уходили дополнительные рабочие руки, а сумма выкупа, полученного от жениха, была, как правило, меньше стоимости приданого невесты. С другой стороны, приданое, которое отец давал выходящей замуж дочери, являлось ее долей наследства и освобождало родителей от дальнейших обязанностей перед дочерью. После смерти жены ее приданое переходило к детям, рожденным в браке.

Жених, выплачивая родителям жены выкуп, брал на себя обязательства жениться и соблюдать все условия брачного соглашения. Если он расторгал договоренность, то выкуп оставался у отца невесты. Если же расторжение договора исходило от отца невесты, он обязан был вернуть жениху выкуп в двойном размере. В принципе, бывало и так, что брак заключался без уплаты выкупа; в этом случае муж при разводе обязан был выплатить жене сумму, равную сумме выкупа — средней стоимости рабыни.

Перед заключением брака жених или его отец преподносили семье невесты брачные дары. Все подарки, которые муж делал жене на свадьбу, записывались в брачном контракте. При разводе муж имел право забрать их. Вообще же эти подарки считались частью имущества жены в случае смерти мужа. Если жена умирала раньше, чем муж, подаренные ей драгоценности переходили в наследство детям.

Подчиненное положение женщины в семье ярко проявлялось в процедуре развода. Расторжения брака, согласно шумерским законам, мог требовать только муж. Основной причиной для развода служило бесплодие жены. Если она не могла рожать детей или была серьезно больна, брак расторгался. При этом, если жена соглашалась на развод, муж должен был вернуть ей все приданое. Если же муж требовал развода, а жена возражала, супруг по закону обязан был после развода обеспечить бывшую жену домом и пожизненно содержать ее. Таковы были правила для “полюбовного” развода.

Случалось, что муж разрывал брачные отношения, обвиняя жену в серьезных грехах. Если, к примеру, он уличал жену в том, что она растрачивает или крадет имущество и деньги, выделенные ей для ведения хозяйства, муж мог либо просто выгнать ее из дому, либо сделать рабыней в доме. За оскорбление мужа женщину, согласно законам большинства шумерских городов, топили.

Отдельным пунктом в семейном законодательстве шумеров стояла супружеская измена. Как правило, за нее наказывали лишь женщину, поскольку считалось, что своей изменой она наносит мужу тягчайшее оскорбление. Если муж не даровал жене прощения за такой поступок, ее топили в реке. По законам Хаммурапи, смерть ждала не только женщину, но и соблазнителя. Для того, чтобы обвинить жену в супружеской измене, муж должен был застать ее “на месте преступления”. Если же он просто обвинял жену в неверности, она могла поклясться перед богами в своей невиновности, и считалась тем самым оправданной. Если обвинение в измене исходило не от мужа, а, например, от кого-то из родственников, подозреваемую подвергали испытанию водой.

В более позднее время, в Ассирии, законы по отношению к женщине ужесточились — муж имел право выгнать ее из дома вовсе без объяснения причин.

Брак считался расторгнутым также, если муж попадал в плен или покидал городскую общину. В случае пленения мужчины во время войны и обращения его в рабство жена имела право выйти замуж второй раз. Правда, и здесь существовал ряд ограничений. Например, некоторые таблички с законами гласят, что в этой ситуации женщина может выйти замуж, если муж не оставил ей достаточно имущества. Как правило, если муж возвращался из плена, она возвращалась к нему. Если во втором браке у нее рождались дети, они оставались во второй семье. В некоторых городах жена обязана была ждать мужа из плена пять лет. После этого правитель города в течение двух лет выплачивал ей материальное пособие. Если за этот срок муж не возвращался из плена, она могла выйти замуж вторично.

Если муж самовольно, без разрешения совета старейшин города, покидал общину, его брак считался расторгнутым по причине того, что этот человек проявил неуважение к законам города и к правителю. После этого женщина могла свободно выходить замуж.

С юридической точки зрения, семейное право в Шумере было довольно строгим. Брак считался официально заключенным только в том случае, если семьи жениха и невесты подписывали между собой все необходимые договорные обязательства. Семейные отношения следовало закрепить в официальном акте, заверенном городским чиновником. Без этого брак считался недействительным, даже если супруги жили вместе долгое время.

Шумерские законы позволяли заключать браки свободным гражданам с рабами. Дети, рожденные от таких браков, объявлялись свободными людьми и наделялись всеми правами члена городской общины. Если свободный человек брал в жены рабыню, ее дети даже могли получить равные права с сыновьями от жены-горожанки — для этого отец обязан был официально объявить их наследниками.

Как правило, браки с рабынями заключались, если жена была бесплодна. В этом случае она могла сама выбрать для мужа рабыню в качестве второй жены. Жена-рабыня или наложница, однако, не могли требовать равноправия с первой, официальной супругой.

Дети

Дети, рожденные в законном браке, становились полноправными наследниками всего имущества родителей. Сыновья наследовали дом и хозяйство, продолжали отцовское ремесло.

Судя по клинописным табличкам, шумерские дети обладали довольно большой свободой даже в несовершеннолетнем возрасте. Они могли заключать торговые сделки, продавать и покупать что-либо. Для этого, правда, требовалось согласие и присутствие отца. Все договора, заключенные несовершеннолетними сыновьями, записывались в присутствии свидетелей — требования закона здесь были еще строже, чем в отношении торговых сделок взрослых граждан. С одной стороны, это помогало защитить детей от неосторожных сделок, с другой — не позволяло им бездумно разбазаривать отцовское добро.

При этом, как уже отмечалось, отец имел полное право продать кого-либо из детей в кабалу, чтобы рассчитаться с долгами. Но он был и обязан полностью обеспечивать детей — на свадьбу сына выкуп за невесту обязан был выплатить отец из своего имущества, а не сам жених. Отец обязан был обеспечить дочерей приданым в том объеме, какого требовали городские законы.

После смерти отца на сыновей как на ближайших наследников ложилась важная обязанность — заботиться о его посмертном культе. Они должны были обеспечить надлежащее захоронение и постоянное почитание родительского праха. Впрочем, шумерский мужчина при составлении завещания мог лишить сыновей этой высшей чести, поручив посмертную заботу о себе кому-то из родственников.

Наследство умерших родителей делилось между сыновьями согласно строго заведенному порядку, неизменному практически во всех шумерских городах-государствах. Прежде всего, надо отметить, что у шумеров наследниками считались, как правило, ближайшие кровные родственники (супруги либо дети). Все хозяйство переходило к сыну или ко всем сыновьям вместе. Дочерям же выдавалось свадебное приданое, заменявшее им долю в посмертном родительском наследстве.

В семье шумеров нередко бывало по нескольку сыновей. В этом случае старший сын получал привилегированное право при дележе отцовского наследства. Как правило, привилегии выражались в несколько большей доле наследуемого имущества по сравнению с остальными братьями. В целом же права на унаследованное хозяйство распределялись между всеми братьями поровну, и они вели общее хозяйство. Как правило, при этом сыновья не дробили отцовское имущество на части, и поровну делили полученные доходы.

Шумерские законы были весьма щепетильны в определении прав и обязанностей наследников. Например, согласно законам Хаммурапи, старшие сыновья, успевшие обзавестись семьями еще до смерти отца и получившие от него деньги на выкуп невесты, обязаны были выделить из своей доли средства на свадебный выкуп младшему брату, который по малолетству не мог получить его при жизни отца.

Мать также могла завещать часть своих украшений, полученных при замужестве, или иного имущества любимому из своих сыновей.

Если дети совершали какой-нибудь тяжкий проступок по отношению к родителям, выказывали неуважение или неповиновение, отец мог пойти на такую крайнюю меру, как лишение наследства. Впрочем, окончательное решение такого рода вопросов оставалось за городским судом. Если суд устанавливал, что отец незаконно лишил сына полагающейся ему доли наследства, отца наказывали. В некоторых случаях отец мог лишить сына наследства и изгнать его из семьи только в том случае, если сын дважды был уличен в тяжких оскорблениях родителей.

По сравнению с сыновьями дочери в шумерских семьях не имели практически никаких прав на имущество. Когда дочь выходила замуж, отец давал ей приданое — и только. Если девушка выбирала не семейную жизнь, а служение в городском храме, она могла и не получить приданого. В этом случае соответствующая часть родительского наследства оставалась в ее распоряжении лишь пока был жив отец. После его смерти и невыплаченная доля — приданое дочери отходила к ее братьям. Взамен они обязаны были содержать ее и честно выплачивать причитающуюся сестре долю доходов от отцовского имения. Если женщину не удовлетворяло, как братья заботятся об ее наследстве, она могла и перепоручить управление кому-то другому. Но после ее смерти доля все равно возвращалась “в семью”.

Как правило, семейное имущество не переходило по праву первенства к вдове. Она могла только оставить за собой все подарки, какие муж сделал ей во время семейной жизни — впрочем, для этого женщина должна была предъявить дарственные таблички, которыми муж подтверждал передачу ей в дар и полную собственность тех или иных украшений. Если муж не оставлял жене ничего в подарок или никаким другим образом не обеспечил заранее “ вдовью долю ”, вдова имела право на равную долю наследства с сыновьями. Сыновья, кроме того, заботились о матери, она оставалась жить в доме и после смерти отца.

“Вдовья доля” — имущество, которое по условиям брачного договора отходило к жене после смерти мужа.

Дети были едва ли не высшей ценностью в шумерской семье. Сыновья и дочери были и помощниками в хозяйстве, и, при необходимости — предметом торга, когда отец продавал их в кабалу к богачу, спасая семью от долгов. Дети должны были заботиться о родителях, обзаведясь собственным хозяйством, а после смерти родителей — устроить достойные похороны. Отсутствие детей-наследников было настоящим горем для шумера. Поэтому в шумерских городах широко практиковалось усыновление детей бездетными семьями. Зачастую бездетные родители брали в дом найденыша, либо обращались к многодетным соседям.

Гибкая система шумерских законов предусматривала множество спорных вопросов, связанных с усыновлением. Например, родная семья ребенка, отданного ранее в усыновление, имела право потребовать его у приемных родителей обратно. Сами усыновители, если у них позднее появлялись дети, могли отказаться от усыновленного ребенка, и обязаны были при этом выплатить ему треть доли, полагавшейся ему до того как признанному сыну.

Усыновленные дети (преимущественно мальчики) не имели права самостоятельно решать, с кем из родителей — с приемными или с родными — им жить. За клевету на приемных родителей или на самовольное возвращение в родной дом усыновленного могли строго покарать — вплоть до отрезания языка или выкалывания глаза.

Практиковали шумеры и особый род усыновления — целевое, когда бездетный ремесленник брал на воспитание ребенка из чужой семьи, объявлял его сыном и наследником и обучал своему ремеслу. Такой приемыш мог вернуться в родную семью только в том случае, если приемный отец не обучил его ремеслу как подобает.

Дата добавления: 2015-09-04