Глава 7.

В этот день, я просыпаюсь действительно поздно. Часа в четыре или около того, но, даже не смотря на это, я просыпаюсь как раз в то время, которое нам с Викой и нужно. Она, в отличие от меня проснулась еще ранним утром. Я почувствовал это, когда она медленно скатилась с дивана и побрела в ванную, а затем включила там воду. Я слышал это. Когда она вернулась, я точно помню, как она провела своими пальцами по моему лицу. Я помню это. Затем я отключился, и проснулся только через несколько часов, чрезвычайно трезвым и бодрым.

– Максим звонил. Говорит, чтобы нам было бы неплохо тебя покрасить.

– То есть? – Спрашиваю я Вику, совершенно не понимая, что имел в виду Макс.

Сейчас мы обедаем, как настоящая супружеская пара. Дома никого и лишь только мы вдвоем тихо обедаем на кухне. Я не знаю, что со всеми остальными, с Марком, Суховым и Камиллой. Я не знаю, где они, но это и не важно.

– Он хочет, чтобы мы предали тебе панк-рокерского стиля. Хочет покрасить твою голову в красный цвет.

– Да? А мошонку мою, он не хочет покрасить? Там как раз волос накопилось.

– Ну, про это он ничего не говорил.

– А ты, что об этом думаешь?

– Будет весело!

Мы заканчиваем с обедом и начинаем собираться в парикмахерскую. Вика сказала мне о том, что сама она никогда никого не красила, поэтому будет хорошо, если меня покрасит, какой-нибудь умеющий это делать человек. Я согласился. Перспектива быть покрашенным, если честно, мне не очень понравилась, но чего не сделаешь, чтобы девушка, сидящая, напротив, от тебя, была рада. Сев в машину, Вика, уже более уверенно, чем в прошлый раз, переключает скорость и трогается с места.

– А как ты уехала? То есть, машину ведь могли, и должны были эвакуировать.

– Когда тебя били, я успела пересесть на водительское кресло. Когда я поняла, что ты потерял сознание, в отличие от тех мудаков, которые продолжали тебя бить, я резко дала по газам и поехала, куда глаза глядели. Заехала в магазин, купила бутылку виски, выпила ее чуть ли не залпом, а потом поехала к Насте. Оставила тебе записку и помчалась сюда.

– А зачем именно сюда? Я не знал, что у тебя здесь есть друзья.

– Я ведь отсюда родом. Родители захотели, чтобы я получила образование в Амстердамской художественной академии. Так как меня манила свобода, я согласилась. Потом я приехала к Насте, с которой познакомилась в интернете. Только приехала к ней, как нашла тебя.

За пару минут, я полностью узнал всю ее жизнь. Хотя, что я говорю, конечно, не всю. Только маленькую часть, но даже ее мне уже достаточно. Я никогда раньше не задумывался о ее жизни до меня, так как мне было это не интересно, а сейчас решил завести эту тему, чтобы просто поговорить. Чтобы было не скучно. Мне не хочется возвращаться к моей покраске волос, так как я не считаю это хорошей затеей, поэтому я пытаюсь оттолкнуться как можно сильнее от этого и поговорить о чем-то нейтральном. Тем не менее, не смотря мое отношение к покраске, Вика сама возвращается к этому разговору.

– Когда мы покрасим твою горячую голову, ты будешь таким же красным как я.

– Красным? Ты ведь рыжая.

– Все равно!

Все остальное время, мы едем молча. Я смотрю по сторонам и разглядываю город. Он нравиться мне. Жаль, что мы уедем из него сегодня вечером. Я не говорил Вике о точной дате нашего отъезда, но думаю, она не будет против того, что сегодня мы покинем эту интересную и в тоже время, шумную компанию. Через минут пятнадцать, мы приезжаем в парикмахерскую. Вика светится от счастья, словно это ее сейчас будут красить.

– Здравствуйте. Нам бы покрасить этого лохматого панка! – Говорит Вика парикмахеру, показывая на меня пальцем.

– Садитесь. – Любезно отвечает девушка и показывает на кресло с раковиной. – Вас может быть, подстричь?

– Нет-нет. Не нужно. Только покрасьте. – Отвечаю я.

– Хорошо. Какой цвет?

– Красный. – Удрученно отвечаю я.

Девушка уходит куда-то, вероятнее всего за краской, и я в последний раз, успеваю посмотреть на себя с черными, естественными волосами. Девушка возвращается так же быстро, как и отошла, и принимается за работу. Опустив мою голову в раковину, она начинает наносить краску на волосы. Так как я в этом всем не очень сильно понимаю, мне оказывается совершенно не интересно все то, что эта девушка делает с моей головой. Но, должен признать, что девушка, в своем деле явно мастер. Она делает все аккуратно и видно, что не в первый раз. Это радует. Тем временем, Вика сидит рядом со мной и улыбается. Ее глаза все так же горят. Я не знаю, чем сейчас вызван огонь в ее глазах. Может быть, она уже начинает видеть меня на сцене, пытающимся отыграть очередную партию аккордов перед изумленной публикой, кто знает. После того, как мои волосы, наконец, приобретают, пусть и не яркий, но все же красный цвет, мы уезжаем из парикмахерской и направляемся в клуб. На часах половина шестого, и как мне сказала Вика, там нас уже ждут.

Приехав на место, Макс сразу же вручает мне какую-то рваную майку и говорит о том, чтобы я ни в коем случае не пытался подключить усилитель. Я соглашаюсь и, взяв футболку, иду переодеваться в ближайший туалет. Я не знаю, предусмотрена ли здесь гримерка или что-то вроде того, но судя потому, каким убогим показался мне этот клуб, я понимаю, что, скорее всего, нет. Переодевшись, я подхожу к барной стойке, возле которой сидят все те же пьяные рожи. И Марк, и Сухов, уже успели прилично надраться. Трезвым, похоже, остался только один Макс. Я спросил у Вики по поводу его трезвости и, она сказала мне, что когда-то давно еще пять лет назад, Макс пил как черт. Но со временем, он медленно, но верно завязал и решил взяться за музыку. Это было интересно, учитывая всех остальных участников группы, которые либо пьют как те же черти, либо вообще уходят в запой, как тот басист Андрей, которого я сегодня заменяю.

– Вот он. – Показывает Сухов на толпу каких-то парней, у входа в клуб.

– Кто?

– Этот козел из журнала «Адская жара». Этот тупой баран, который обосрал наше первое выступление в своем журнале, после чего нас перестали принимать во все места нашего города, за исключением этого клуба.

– А почему за исключением этого?

– Да потому, что мы документы в залог оставили. Что мол, выступим, и половину заработанных денег отдадим. Да, что там, мы. Спасибо Вике. Это она постаралась.

– Вика отдала свои документы, для вашего выступления?

– Ага. Хорошая у тебя девушка. Просто золото.

– Не то слово. – Отвечаю я, обдумывая то, что услышал пару мгновений назад.

Похоже, мысль о том, чтобы уехать вместе с Викой обратно домой прямо сегодня, откладывается на неопределенный срок. Хотя, если тот человек, который забрал у Вики документы, отдаст их прямо сегодня, будет вообще шикарно. Но я, почему-то не уверен, что это будет так легко. Не знаю почему, но мне кажется, что это будет не так легко и просто.

– Ребята, вам нужно выходить. – Говорит нам парень, в футболке с логотипом клубе и каком-то бумажным планшетом в руке.

– Да-да, сейчас выйдем. – Отвечает ему Макс, тихо попивающий свой гранатовый сок, в стороне.

Через несколько минут, мы уже стоим на сцене и под выключенный везде свет, договариваемся о том, сколько раз нужно будет Сухову отыграть первую партию, пока не начнется песня, и Марк со всеми поздоровается.

– Паша, ты человек новый и тебя никто не знает. Мы уже успели отыграть пару концертов, пока нас не обгадили в журнале, и нас уже в принципе знают. Что до тебя, просто попробуй быть собой. Можешь шутить и всячески веселиться в перерывах между песнями. Песен будет всего пять, так что в перерывах, можешь разговаривать с людьми и делать, все что хочешь. Это только к лучшему. В прошлый раз, Марк устроил маленький концерт, когда все люди из толпы пели только пару строк из песни, которые он случайно забыл, так что просто веди себя естественно. – Инструктирует меня Макс.

­– Хорошо, я все понял.

Наши переговоры закончились и Марк, начал здороваться с людьми из орущей толпы чуть ли не за руки, под проигрыш Сухова. Он делает это так естественно, будто бы рожден для сцены. В конце концов, он прекращает, и мы начинаем играть. Едва передвигая пальцы с одного лада на другой, я краем глаза смотрю за Викой, которая сегодня, кажется, решила провести день без алкоголя. Он тихо попивает свой апельсиновый сок, находясь в гордом одиночестве. Мне это нравиться. Нравиться то, как она себя ведет, когда не пьяная, или не обкуренная, или не обколотая. Когда она такая, какая она есть, без всяческих стимуляторов. Парни очень быстро отыгрывают первую песню, а затем и вторую. В перерыве между второй песней и третьей, я решаю устроить кое-что интересное.

– Итак, ребята! Парни, я к вам обращаюсь! Что вы скажете насчет того, чтобы снять ваши футболки и помахать ими над головой?

Толпа ликует и радуется. Толпа, готова на все. Я смотрю на искушенного Марка, который, наверняка, доволен тем, как я пытаюсь показать себя перед публикой.

– Ну, что парни? Устроим маленький флэш-моб?

– Да, давай, мы готовы! – Кричит один парень из толпы.

– Просто снимите футболки и вскиньте над головой. На счет три. Вы готовы?

– Готовы! - Кричит девушка, которая явно понимает, что сегодня ей не придется снимать свою одежду на глазах искушенной толпы.

Я смотрю за тем, как парни начинают готовиться.

– Раз. Два. – Я выдерживаю небольшую паузу. – Три!

Парни, которые находятся ближе всего к сцене, начали снимать свои футболки. До последнего момента, мне казалось, что эти люди, просто прикалываются, но похоже они и вправду готовы на все. Я удивлен.

– Поехали! – Кричу я Максу, который должен задать ритм.

Мы начинаем играть третью песню.

«Ка-Ка-Ка-Катманду,

А вот возьму и туда махну,

Как тут закончу дела, возьму билет и махну,

В Ка-Ка-Ка-Катманду!»

Марк отпевает строчки песни. Мне нравиться то, что я делаю. Никогда бы не подумал, что играть в панк группе, как и в любой другой, может быть, так интересно. Толпа продолжает ликовать, а все парни, просто машут футболками и рубашками. Это весело. Весело смотреть над толпой людей, которые совершенно не знают, что им делать дальше. Весело смотреть над толпой людей, которых не интересует ни политика, ни религия, ни что-либо еще. Им неважно все это. Ими движет лишь музыка, и они здесь, лишь потому, что знают, что эта группа, на которую они пришли, играет лучше других. Только это для них важно и именно это, пусть и по своему, но весело.

Отыграв все песни, мы благодарим публику и уходим со сцены. Когда мы играли последнюю песню, Вика успела отойти от бара на пару минут и тогда, только заметив это, я начал думать о том, что она отошла именно за своими документами. Я хотел этого, больше всего. Как оказалось в итоге, она просто отошла в туалет, о чем сказала мне, когда мы вернулись к барной стойке.

– И когда тебе отдадут документы? – Спрашиваю я Вику.

– Я сейчас за ними схожу. – Отвечает мне Макс.

– Давай, спасибо!

Пока Макса нет, я беру себе бутылку пива и начинаю думать о нашей поездке. Сейчас на дорогах гололед и было бы неплохо, если бы мы не попали в аварию. К тому же, на машине сломана фара. Нужно будет починить ее, когда вернемся домой. Хотя, я думаю, Настя сама ее починит, как только получит ее обратно, в свои владения. Она хочет этого не меньше чем я. Если бы не эта машина, я бы сейчас не оказался здесь и не переживал бы всего того, что переживаю сейчас и переживал несколько минут назад, стоя на сцене. Если бы не эта машина, я бы никогда не попробовал себя как бас гитариста. Верующий человек назвал бы это судьбой. Не знаю, но как по мне, это всего лишь событие, которое повело и поведет в итоге, за собой цепочку из других, непохожих на других последствий. В плане религии и судьбы, я предпочитаю относиться к научной точке зрения. Кто-то назовет это богохульством, но мне как-то все равно.

– Паша, можно тебя? – Окликает меня успевший вернуться Максим.

– Да, конечно.

– В общем, у нас появилась маленькая проблема.

– Блять, ну я так и знал. – Я начинаю вспоминать о том, что о чем думал, когда только узнал про документы Вики, как способ залога для концерта, от Сухова.

– Не волнуйся. Просто этот старый хрен, не хочет возвращать паспорт Вики, пока мы не принесем ему дозу кокаина.

– Может быть, стоит еще раз с ним поговорить?

– Я тоже об этом подумал, поэтому и решил позвать тебя.

– Ну, так пошли. Чего ждать.

Я поднимаюсь за Максом вверх по лестнице. Зайдя в кабинет с табличкой на двери «Дирекция», я сразу же всматриваюсь в лицо старого, как его описал Макс, хрена. Лицо жирное, сальное. Будто бы он блинами вытирался.

– ГДЕ МОЙ КОКАИН? – Начинает орать на нас с Максом, этот мужик.

– Тише, здоровяк! Какой такой кокаин?

– Я же сказал, что не отдам документы, если не принесете мое дозу.

– Мы, вроде бы люди все здоровые и кокаин не принимаем. Где же нам его, по-твоему, взять?

– А вот не знаю. Помню я эту Вику, раньше кололась только так, хоть руки ей отрезай.

– Ну, так это раньше было.

– МЕНЯ ЭТО НЕ ЕБЕТ! – Снова начинает кричать мужик.

– Ладно-ладно. Принесем мы тебе твою дозу, успокойся.

Я закрываю за нами с Максом дверь и решаюсь спросить его о том, где можно достать то, чего у нас нет.

– Ну, и где нам его брать?

– Да не знаю я. Хотя постой. – Судя по улыбке на лице Макса, я понимаю, что в его голове родилась какая-то идея. – Есть один парень, и он вроде бы еще торгует.

– Ну, так поехали.

– Да он здесь, в клубе продает.

– Иди, давай уже.

Я начинаю нервничать. Недавняя эйфория от выступления, перерастает в сильное расстройство.

– Давай ты лучше меня здесь подожди. Я сейчас вернусь, а ты сам отдашь этому хрену, его кокаин.

– Как скажешь.

Я остаюсь ждать Макса на скамейке возле двери с табличкой «Дирекция». Я изо всех сил стараюсь успокоиться. Не хватало мне еще заразиться этой ненавистью и злостью, которая кипит в мужике, для которого Максим сейчас старается.

– Вот, давай иди! – Макс передает мне пакетик кокаина.

Придерживая эту хрень двумя пальцами, с явным отвращением, не смотря на то, что я и сам уже однажды успел уколоться, я открываю дверь и пройдя в кабинет, ложу пакетик на стол мужика.

– Получите, распишитесь. Давай документы.

Мужик достает заветную корочку из-за стола и кладет ее на видное место. Я забираю документы и скорее выхожу обратно.

– Получилось?

– Конечно.

– Просто там не кокаин, а простой сахар.

– Макс, какого черта?

– А где я тебе достану дозу, прямо в клубе? У нас по городу рейды ходят и всех проверяют. Теперь уже так просто ничего не купишь. В общем, не суть, давай лучше бежать отсюда поскорее.

– В общем, давай ты собирай инструменты и езжай домой, а я поеду собираться в дорогу. Мы с Викой сегодня уезжаем.

– Удачи тебе! Хороший ты парень, хоть и музыкант никакой!

– Спасибо!

Я прощаюсь с Максом и иду вниз за Викой. Отдав ей документы, я допиваю бутылку пива и, расплатившись с барменом, под громкий ор жирного хрена, который уже явно догадался о том, что ему подсыпал Макс, выбегаю из клуба. Вика, совершенно не понимающая что сейчас происходит, тем не менее, резко давит по газам и уноситься прочь.

– Давай уже собираться. Надоел мне этот город. Хочу домой.

– Как скажешь! – Соглашается со мной Вика, выруливая к дому.

– А как ты забрал мои документы и почему Аркадий Михайлович начал кричать?

– Он начал клянчить у нас с Максом кокаин. Макс обманул и его и меня, подсыпав в пакетик сахар. Когда этот твой Аркадий, а как по мне, так просто жирный хрен, просек то, что его кинули, он, конечно же, начал кричать. Что же ему еще делать.

– Максим хороший парень, правда?

– Да, очень даже неплохой. Хороший друг.

– Ага, и любовник отличный!

Под звуки «Май Кемикал Романс», я начинаю думать о том, что имела в виду Вика. Хотя, наверное, и дураку понятно, что она имела в виду. Откинув мысли о Максе прочь, я возвращаюсь к мыслям о возвращении домой и, закрыв глаза, представляю, как мне там будет хорошо. Что не говори, я родной город, он завсегда лучше чужого. Что не говори.

Дата добавления: 2015-09-02