– Чем ты занята? – спросил Франсуа-Батист, входя в комнату маленького безымянного шале неподалеку от пика де Соларак.
Мари-Сесиль держала перед собой на мягкой черной подставке для книг открытую «Книгу Чисел». Она не взглянула на сына.
– Изучаю расположение зала.
Франсуа-Батист присел к столу рядом с ней.
– Зачем?
– Чтобы запомнить различия между этим чертежом и настоящей пещерой.
Он заглянул ей через плечо.
– И много их?
– Несколько. Вот. – Ее палец завис над книжной страницей, алый ноготь чуть просвечивал сквозь защитную нитяную перчатку. – Наш алтарь расположен здесь, как обозначено. В пещере он ближе к стене.
– Но ведь тогда он должен заслонять резьбу на стене?
Она обернулась, не скрывая, что удивлена столь разумным замечанием, прозвучавшим из его уст.
– Если первые стражи так же, как Noublesso Veritable, пользовались для своих ритуалов «Книгой Чисел», расположение должно совпадать, верно?
– Этот вывод напрашивается, – признала она, – однако там нет надгробия – наиболее очевидное из различий, хотя, надо заметить, могила, где лежали скелеты, оказалась точно на том же месте.
– О тех телах больше ничего не известно? – спросил он.
Она покачала головой.
– Так мы и не узнаем, кто они были?
Она пожала плечами.
– Это важно?
– Вероятно, нет, – отозвался он, хотя мать заметила, что ее равнодушие к этому вопросу тревожит юношу.
– В сущности, – продолжала она, – я полагаю, все это не имеет значения. Главное – чертеж, тропа, которой проходит navigataire, произнося слова.
– Ты вполне уверена, что сумеешь прочесть слова по «Книге Слов»?
– Если она относится к тому же времени, что остальные пергаменты, – да, уверена. Иероглифы достаточно просты.
Предвкушение нахлынуло на нее так внезапно и остро, что она вскинула руку, словно невидимая рука схватила ее за горло. Сегодня ночью она произнесет забытые слова. Сегодня сила Грааля снизойдет на нее. Время покорится ей.
– А если О'Доннел лжет? – сказал Франсуа-Батист. – Если у нее нет книги? И Оти тоже ее не нашел?
Мари-Сесиль распахнула глаза, пораженная его жестким, вызывающим тоном. Она с неприязнью взглянула на сына.
– «Книга Слов» там, – сказала она.
Настроение ушло. Мари-Сесиль досадливо захлопнула «Книгу Чисел» и вложила ее в чехол. На ее место поставила «Книгу Бальзамов».
Внешне книги казались одинаковыми. Те же деревянные, обтянутые кожей доски переплета, скрепленные кожаными шнурами.
Первая страница пуста, если не считать выведенной в центре золотом маленькой чаши. Пуст и оборот первого листа. На третьей странице слова и знаки, которые повторялись на стенах подземелья на рю дю Шеваль Бланк.
Первая буква каждой страницы была выведена голубой, красной или желтой краской и обведена золотой каймой, но остальной текст шел сплошняком, без пробелов, показывающих, где кончается одна мысль и начинается другая.
Мари-Сесиль развернула пергамент, вшитый в середину книги. Между иероглифами виднелись выведенные зеленым цветом рисунки растений и символы. Годы исследований, на которые ушла немалая часть состояния Л'Орадоров, убедили ее деда, что ни один из этих значков не имеет значения. В счет шли только иероглифы, начерченные на двух пергаментах Грааля. Все прочее: слова, картинки, краски – использовалось только чтобы затемнить, приукрасить и скрыть истину.
– Она там, – повторила Мари-Сесиль, с бешенством глядя на сына.
На его лице оставалось сомнение, но юноша благоразумно промолчал.
– Принеси мои вещи, – приказала мать. – А потом узнай, где сейчас машина.
Минуту спустя он вернулся с ее квадратной косметичкой.
– Куда положить?
– Туда.
Она кивнула на туалетный столик. Как только сын вышел, она пересела к нему. На коричневой коже чемоданчика было золотое тиснение – ее инициалы. Подарок деда.
Она открыла крышку. Внутри было крупное зеркальце и несколько футлярчиков для кисточек, пуховок и золотых маникюрных ножниц. Косметика аккуратными рядами крепилась к внутренней стороне крышки. Помады, тени, тушь для ресниц, пудра, угольный карандаш. В более глубоком отделении под второй крышкой скрывались три красные кожаные шкатулки, украшенные драгоценными камнями.
– Где они? – спросила Мари-Сесиль, не поворачивая головы.
– Недалеко, – ответил сзади Франсуа-Батист.
Голос звучал напряженно.
– С ним все в порядке?
Он подошел сзади, положил ладони ей на плечи.
– Тебе не все равно, мама?
Мари-Сесиль перевела взгляд со своего отражения в зеркальце на лицо сына, видневшееся в рамке зеркала, как на семейном портрете. Голос звучал непринужденно, но глаза его выдавали.
– Все равно, – сказала она, и он чуть расслабился. – Просто интересуюсь.
Он сжал ее плечи и тут же отдернул руки.
– Жив, раз уж тебе интересно. Доставил некоторое беспокойство при выгрузке. Пришлось немного утихомирить.
Она подняла бровь:
– Надеюсь, они не перестарались. От полумертвого мне никакого проку!
– Мне? – резко повторил он.
Мари-Сесиль прикусила язык. Франсуа-Батист был нужен ей послушным, а не бунтующим.
– Нам, – поправилась она.
Дата добавления: 2015-09-02; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| ГЛАВА 67 | | | ГЛАВА 69 |