The slap

…Гарри подскочил к Снейпу, вдавив профессора всем своим телом в кресло, и вовлек того в глубокий поцелуй.

Через некоторое время он отстранился.

– Это то, чего вы добивались? – Гарри смотрел Северусу прямо в глаза.

Снейп, восстановив дыхание, презрительно посмотрел на гриффиндорца.

– Да.

– Клянусь, – злобно сощурив глаза, прошипел юноша, – это первый и последний поцелуй, который вы получили от меня. Даже не вздумайте надеяться на большее. И даже если мы с Блейзом расстанемся, я буду вспоминать его молодое крепкое тело, доставившее мне невероятное удовольствие вчера вечером. Я думаю, что для первого раза это было неплохо. В любом случае, я не останусь один. Нет. Чего только стоит мой таинственный поклонник, с которым мы неплохо повеселились вчера во время бала! Он будет неплохой заменой Блейзу. Я скорее позволю трахнуть себя ему, чем вам дотронуться до меня хоть кончиком пальца…

Северуса словно ударило молнией, когда Гарри, выскочив из комнаты, громко хлопнул дверью.
Предательский румянец никак не хотел сходить с его щек. Тело отказывалось повиноваться, словно, уходя, Поттер в ярости запустил в него «Petrificus Totalus».

Страстный поцелуй мальчишки полностью лишил его сил…

С самого утра, работая в своей лаборатории, Северус раз за разом прокручивал в голове утренний разговор. Впервые приготовление зелий не приносило морального удовлетворения. Он автоматически нарезал корешки, поддерживал умеренный огонь под котлом, помешивал, проверял, сравнивал… Расставил по ранжиру все склянки и баночки. Разместил по лоткам ингредиенты для завтрашних уроков.

Подойдя к небольшому стеллажу, стоявшему в самом темном углу лаборатории, поправил латунную табличку с предупреждающей надписью: «Осторожно! Опасные зелья». От злости изо всех сил ударил по ней кулаком, услышав, как тихонько звякнули колбы, реторты и пробирки за толстой дверцей. Прижался лбом к теплому дереву и закрыл глаза.

Ну зачем, зачем он поддался на уговоры Дамблдора провести тот злополучный дополнительный урок? «Северус, мальчик мой, – передразнил он его, – детки хотят быть счастливыми. Так научите их!»
Как будто зелье может кого-то осчастливить. Бред. Иллюзия. Несбыточная мечта. Счастье нельзя сварить. Ему нельзя научить. Оно либо есть, либо его нет. Но он не смог отказать старому профессору, и теперь жестоко расплачивается за это.

Наложив на стеллаж самые мощные из всех существовавших запирающие и охранные чары, Снейп подошел к рабочему столу, одним движением волшебной палочки погасив огонь подо всеми котлами. Сменил рабочую мантию, всю в пятнах и подпалинах, на любимую – из тонкой шерсти с атласными черными вставками по лацканам и рукавам. Запер лабораторию и вышел из своих комнат.

Ему нужно было найти Драко и убедиться, что с любимым крестником все в полном порядке. Неизвестно, чего можно ожидать от взбешенного гриффиндорского чудовища. Хотя, вспоминая недавние события последнего сражения, догадаться об этом не составляло труда. В гневе Золотой мальчик Гриффиндора совершенно не умел себя контролировать. Какая непростительная роскошь! А всё Дамблдор: создал за невинной оболочкой настоящего монстра.

– Спасибо, Поттер, что предупредил, – усмехнулся Снейп, накладывая на дверь запирающие чары. – Ты всегда был наивен, а я умею читать между строк.

И, резко развернувшись, профессор величественно прошествовал по коридорам замка, наводя ужас и оцепенение холодным взглядом на праздно шастающих студентов.

Проходя мимо класса трансфигурации, он столкнулся с разъяренным подростком.

– Драко? – его брови от удивления взлетели вверх. – Что за вид? Немедленно приведи себя в порядок.
Парень стал разглаживать складки своей мантии и поправлять взъерошенные волосы, что-то недовольно бурча себе под нос и потирая то бок, то запястье, то коленку, при этом всё время морща свой маленький носик.

– Смотрю, ты воспользовался моим советом, – продолжил профессор. – По тебе не скажешь, что он имел успех. Но запомни: в любви все средства хороши.

– Все средства хороши, как же… – сарказм в голосе Драко не знал границ. – Да меня за сегодняшнее утро уже три раза отдубасили! Сначала врезала Пэнси, потом ударил Забини, а напоследок досталось от Поттера.

Драко сплюнул на пол розовой слюной, потирая скулу.

– Тебе срочно нужно в больничное крыло, – взял его под локоть Снейп. – Пойдем, я провожу.

– Нет, – резко ответил Драко, выдергивая руку. – Я никуда не пойду.

– Хорошо, как скажешь, – на удивление быстро согласился профессор. – Тогда пойдем ко мне, и там ты мне всё расскажешь.

Драко что-то буркнул себе под нос, но спорить не стал, а поплелся следом за крестным.

От зажженного камина исходили свет и тепло, и Драко невольно протянул руки к огню. Его как-то нехорошо знобило и покачивало. Заметив это, Снейп принес из спальни большой пушистый плед и накинул на плечи крестника. Тот в благодарность только кивнул, поспешив полностью укутаться в него, залез в большое кресло и поджал под себя ноги.

– Ну, что случилось? – спросил профессор, протягивая ему стакан с обезболивающим и кружку с горячим ароматным чаем.

Драко одним глотком выпил зелье, протянул стакан обратно профессору и сжал бока кружки обеими руками, согревая ладони.

– Пэнси застала меня целующимся с Блейзом и ударила, – пробормотал он, отпивая ароматную жидкость. – Два раза. Прямо по лицу. А потом еще и Блейз.

Снейп хмыкнул, устраиваясь поудобнее в кресле напротив.

– Он ударил тебя уже после того, как Пэнси увидела ваш поцелуй?

Драко кивнул.

– Как она узнала?

– Ей сказал Гарри, что видел, как мы целовались в коридоре, – Малфой уткнулся носом в кружку.

Северус сам прекрасно помнил, как сегодня утром расстался с Гарри, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Следовательно, она надавала тебе пощёчин и бросила на растерзание Забини и Поттеру?

– Ага. Северус, я ничего не понимаю. Блейзу понравился этот поцелуй ничуть не меньше, чем мне. Я же видел! Как и в первый раз, утром. Это было так… возбуждающе.

– Мне очень жаль, Драко, но ты сам допустил ошибку. Нельзя было выяснять отношения на виду у всей школы.

От жара, исходящего от камина, от домашнего уюта горячего чая Драко расслабился и совсем успокоился.
– Пэнси заявила, что будет ненавидеть меня всю свою жизнь. Мне лично на это наплевать. Может, оно и к лучшему. А вот Гарри, боюсь, меня никогда не простит. И Блейза тоже. Если это случится, то Забини больше никогда ко мне не подойдет.

– Не торопись, Драко, – Снейп осторожно пошевелил кочергой угли в камине, и яркий сноп искр взвился вверх, увлекаемый тягой дымохода. – Дай им обоим немного времени. Да и Пэнси тоже пусть остынет.

Они оба надолго замолчали, думая каждый о своем. Тихо тикали часы, плавно отмеряя ход времени. За окном снова повалил снег. Чья-то сова пролетела в опасной близости от стекла, неся огромную тяжелую коробку, чуть ли не задевающую своими углами комья грязного снега на земле. «Бедное несчастное создание», – запоздало подумал Снейп, ловя себя на мысли, что это может относиться как к сове, так и к Драко. Да и к Поттеру, пожалуй, тоже.

Драко зашевелился под пледом, выскальзывая из уютного тепла.

– Пойду я, пожалуй. Найду её и объяснюсь. Все-таки мы вместе провели отличный год. Она заслуживает большего, – Драко направился к двери.

Снейп остановил его.

– Абсолютно с тобой согласен. Но сейчас лучше этого делать. Дай ей пару дней на размышление. Иначе она запустит в тебя каким-нибудь уродующим заклятием, и самое малое, что мы у тебя увидим, – это ослиные уши.

Обернувшись, Драко улыбнулся.

– Ты хорошо ее изучил, крестный. Но, с другой стороны, даже если у меня ничего не получится с Блейзом, я, возможно, никогда не вернусь к ней.

Северус покачал головой.

– Блейз – не единственный парень на свете. Не стоит так по нему убиваться, Драко. Если он тебя отвергнет, знай, что где-то на свете есть человек, который ищет тебя. Ты молодой и привлекательный, у тебя всё впереди.

– Таким образом, мне остается надеяться на то, что я не буду дожидаться старости в одиночестве, как ты?

Северус бросил в него скомканный лист пергамента.

– Ты неблагодарный маленький негодник. Будем считать, что я ничего не слышал. Иначе мне придется доложить миссис Малфой о недостойном поведении её сына вчера вечером.

– …?

– Твое потребление спиртных напитков во время вечеринки превысило все допустимые нормы.

Снейп был прекрасно осведомлен о контрабандной доставке спиртного на территорию Хогвартса. И о том, как субботними вечерами веселятся студенты старших курсов. Его «змееныши» не были исключением, и декан закрывал на это глаза (сам был студентом), пока это не вызывало больших проблем.

Вчерашняя вечеринка была продолжена с большим энтузиазмом в Слизеринской гостиной, о чем Снейп и намекнул крестнику.

Щеки Драко тут же окрасил предательский румянец.

– Хорошо, хорошо. Прости. Последнее, чего бы мне хотелось в жизни, – это чтобы ты рассказал маме о моем поведении в Хоге. Я знаю свою норму, крестный, и всегда способен контролировать себя, если выпью.

Северус за плечи притянул его к себе и обнял.

– Ты еще слишком наивен. Но честно признаться во всём самому себе требует большой силы воли. Мы все здесь, так или иначе, связаны братством Хогвартса. Только понимание этого у каждого свое.

Драко вздохнул.

– Для меня Гарри и Блейз всегда, при любых обстоятельствах, останутся лучшими друзьями. Я заслуженно получил пару тумаков, по крайней мере, это было справедливо.

Снейп смотрел вслед уходящему Драко и думал, когда же Гарри успел обо всём рассказать Пэнси: до или после их с Северусом разговора. Мастер зелий чувствовал себя виноватым. В чем-то Гарри был прав: он сам подтолкнул Драко к отношениям с Забини в надежде, что Гарри и Блейз расстанутся. Сама мысль о руках Забини на теле Поттера лишала профессора разума, заставляя вскипать кровь.

– Так, значит, тебя возбуждает таинственный незнакомец, Гарри?..

***

Блейз искал Гарри по всей школе, но нигде не находил. Он даже и представить себе не мог, что гриффиндорец видел его вместе с Драко. Паркинсон быстро все разложила ему по полочкам, заявив, что Гарри случайно услышал, о чем говорили Забини и Малфой утром перед завтраком.

Он уже совсем было отчаялся найти Поттера, когда заметил в полутемном углу бокового коридора лохматую макушку сидящего на подоконнике парня.

– Гарри!

Поттер медленно повернул голову в его сторону.

– Уходи. Я не хочу тебя видеть. И говорить с тобой тоже не хочу. Я сегодня достаточно всего наслушался. Оставьте все меня в покое…

Блейз подошел к нему, но обнять не решился. Вместо этого он сел на корточки у противоположной стены, запустив обе пятерни в безупречно уложенные волосы. Они оба молчали. Гарри наблюдал, как за окном вели свой неспешный танец белые снежинки, подхватываемые февральским промозглым ветром. Блейз смотрел на Гарри, отмечая неестественную бледность, опущенные уголки губ и высыхающие дорожки от слез.

Наконец, он решился нарушить тягостное молчание и тихо сказал:

– Гарри, Драко поцеловал меня вчера вечером на балу. Помнишь, когда я уходил…

– Так ты для этого так торопился? – усмехнулся Гарри, водя пальцем по холодному стеклу.

– Нет, что ты! Это вышло совершенно случайно, – Блейз вздохнул. – Я не стал говорить тебе, потому что сразу оттолкнул его. Я знал, как вы дорожите своей дружбой, и не хотел, чтобы одна-единственная ошибка Драко разрушила ее.

Гарри повернул голову, глядя Блейзу в глаза.

– А сегодня утром в общем коридоре?

Блейз выпрямился и подошел к подоконнику.

– Это была его инициатива. Я не знаю, как много ты услышал из нашего разговора, но я сразу остановил это. Я фактически избил его. Еще и Паркинсон добавила.

Глаза Гарри вспыхнули недобрым огнем.

– Еще бы! Я столкнулся с ней, когда она искала Драко по всей школе, и подсказал, где можно найти ее разлюбезного дружка.

Его слова совершенно не удивили Блейза. Он уткнулся лбом в стекло, оставляя капельки влаги от дыхания на холодной поверхности.

– Гарри, я не хотел этого. Прости. Я никогда не причиню тебе боль и попытаюсь всё объяснить Драко.

– Объяснить? Это теперь так называется?! Сколько раз за сегодня вы друг другу пытались все «объяснить»?

Блейз хотел было промолчать, но понял, что недосказанность еще больше отдалит его от Гарри.

– Несколько раз. Точнее, дважды.

Гарри уткнулся носом в колени.

– Спасибо, что попытался быть честным со мной. Тогда давай уж до конца. Одним махом. Он нравится тебе?

Блейз отвел глаза.

– Да. Немного.

Повисла тишина. Гарри смотрел на Забини и понимал, что одно-единственное свидание – не повод для ревности. Тем более, для такого выяснения отношений, которых, по сути своей, еще и не было. Только всё равно очень обидно, когда у тебя появляется надежда, что ты кому-то нужен – просто так, сам по себе, а не как Герой Магического Мира. Развел тут сопли, как девчонка.

Он посмотрел на Блейза и вдруг осознал, что он не тот человек, с которым он был бы готов на нечто большее. Перед глазами встала вчерашняя картина, где они обнимались в полутемной арке. И где Гарри не смог переступить через себя.

Гарри понял, что должен сделать.

Он взял лицо Блейза в свои ладони и, глядя ему в глаза, мягко сказал:

– Я хочу, чтобы ты сейчас нашел Драко и чтобы вы спокойно, без кулаков и палочек, все выяснили между собой. Если ваши чувства окажутся взаимными, я буду только рад за вас.

– Но, Гарри, – растерялся Блейз, – ты мне тоже очень нравишься. И я не хочу потерять тебя из-за глупого поцелуя.

– Послушай меня. Я сейчас нахожусь в замешательстве и очень расстроен. Если ваше с Драко желание взаимно, зачем ему противиться? Ты не потеряешь меня как друга. Но и я таких друзей, как ты и Малфой, терять не намерен.

– Ты действительно так считаешь?

Гарри кивнул.

– Я не хочу становиться причиной твоих переживаний по поводу выбора между нами.

– Спасибо, Гарри. Ты… – и Блейз невесомо коснулся губ Гарри поцелуем.

Гарри шутливо оттолкнул его и улыбнулся.

– Я не знаю, получится ли у вас что-нибудь с Драко, но мне это совершенно не помешает в наших дружеских отношениях. Думаю, со временем я справлюсь с этим.

Блейз обнял гриффиндорца и крепко прижал к своей груди. Гарри слышал, как его сердце бьётся быстро-быстро.

– Ты – удивительный человек, Гарри, – тихо сказал Блейз ему на ухо, щекоча своим дыханием. – Я хочу, чтобы ты тоже был счастлив.

Гарри вырвался из его объятий:

– Иди уж, не задерживайся. Найди Драко и выясни всё до того, как мне надоест играть в благородство и я передумаю.

Блейз поцеловал его в последний раз и ушел, оставив Гарри в одиночестве. Юноша так и просидел всё это время на подоконнике. Коридорчик этот был пустынным, в нем находилась лишь пара дверей, ведущих в старые пустующие полутемные классы, которыми давно уже никто не пользовался. Гарри знал: теперь-то его точно никто не потревожит.

***

Гарри просидел на подоконнике до самого обеда, на все лады коря себя за свое глупое благородство. Ну почему же его слизеринская сущность не проявила себя должным образом, пустив все на самотек? Как можно было быть таким придурком? Он сам, своими руками, возможно, разрушил пусть призрачное, но счастье. Он сам, сам! Никто его за язык не тянул, когда он сказал своему парню, чтобы тот пошел и выяснил свои отношения с другим. И ладно бы, если бы это был какой-нибудь незнакомый парень с любого факультета. Но Драко… Он только что дал им свое благословение.

– Бля, я идиот. И-ди-от, – он подышал на стекло и пальцем написал слово большими буквами. Потом сплюнул на пол, одним движением руки стер слово со стекла и соскользнул с подоконника.

– Какой другой дурак стал бы уговаривать своего парня пойти на свидание с другим? – бормотал Гарри, глядя в пол, медленно плетясь по коридору к развилке.

– Такой, который знает, что так для него будет лучше, – ответили ему, толкая в пустой класс и на ходу снимая с него очки.

От неожиданности дыхание Гарри перехватило. Он узнал бархатный голос из кладовки. Юноша подслеповато щурил глаза, но не мог разглядеть лицо говорившего. В классе было темно, пыльные портьеры, закрывавшие окна, не пропускали солнечный свет. Разглядеть, кто это был, не представлялось возможным. Поэтому оставался лишь голос. Голос и… губы.

Крепкое тело прижимает Гарри к стене. Уверенные, мягкие губы касаются его губ, судорожно сжатых, и начинают нежно выцеловывать узоры, расслабляя и приглашая разделить этот танец на двоих.

Юноша вздрогнул, и таинственный воздыхатель осторожно провел горячим языком по его губам, словно прося разрешения пропустить его внутрь. Гарри сдался, чуть приоткрыл рот и влажный язык осторожно, исследуя все на своем пути, скользнул внутрь.

Гарри не заметил, как его мантия оказалась на полу. Казалось, что он растворился во времени, не замечая вокруг ничего кроме нежных губ и ласковых, умелых рук, скользящих по его телу.
Одна рука осторожно скользила по спине, касаясь шеи, перебирая отросшие пряди волос на голове. Другая умело справилась с пряжкой ремня, легко расстегнула пуговицу, потянула вниз за язычок молнию на джинсах. Не имея никакой поддержки, джинсы сами соскользнули с худеньких бедер гриффиндорца. Тем временем губы незнакомца переключились с его рта на шею, исследуя её дюйм за дюймом, с каждым поцелуем впиваясь всё сильнее, заставляя Гарри постанывать от нахлынувшего возбуждения. Потом спустились ниже к соскам, которые почему-то стали такими чувствительными. От прикосновения к ним теплого, влажного рта в паху сладко потянуло.

– Не-е-е-ет… – простонал Гарри.

Но того, кто целовал Гарри, совершенно не интересовал его протест. Он втянул в рот мягкий сосок и начал осторожно дразнить его языком, заставляя затвердеть. Затем, отстранившись, удовлетворенно хмыкнул. Видимо, увиденное его порадовало. Касаясь легкими поцелуями груди Гарри, тайный любовник переключился на второй сосок, мягко дразня его и втягивая в манящую, влажную теплоту.

Член болезненно напрягся, и Гарри поежился от неприятного ощущения натирающей плоть ткани. Заметив это, пальцы легко пробежались по позвоночнику Гарри, мягко надавливая на впадинку на пояснице, заставляя прогнуться, отвлекая от ненужных мыслей. Нога уверенно развела колени гриффиндорца, и бедро незнакомца стало легко тереться о напряженную плоть, постепенно наращивая темп. Тело юноши буквально пылало от страсти; он сходил с ума от острых ощущений.

За несколько секунд до того, как Гарри настигла волна оргазма, бархатный шепот проворковал ему в ухо:

– Ты мне так ничего и не сказал. Хотя еще сегодня утром мечтал о встрече со мной…

Гарри оперся руками о край старой сломанной парты, тяжело дыша. Обернувшись на скрип тяжелой двери, он понял, что его снова оставили одного. Приводя себя в порядок и поправляя взлохмаченные волосы, он ощутил чувство потери.

Но последняя фраза таинственного воздыхателя заставила его удивиться.

Дата добавления: 2015-09-01