Картина пятая. Проходит два месяца.

Проходит два месяца.

Инна заходит в квартиру, опускается на тумбочку в прихожей. Сумка падает у неё из рук, она на это не обращает внимания. Звонит мобильный телефон. Инна долго роется в сумке, наконец-то выуживает мобильник, отвечает.

Инна.

Да, слушаю… Привет, Вера… С работы только что… Нормально, как всегда… Взгрустнулось… (Тяжело вздыхает.) Когда свадьба? Поздравляю, жду приглашения… А у меня хреново всё… Да, ну… что я тебе, настроение портить буду, что ли… Почему, как не родная?.. Сложно всё. Встречались месяц. Он ко мне приходил, всё время подшофе. Жаловался, что наседают на него до́ма жена и тёща, да ещё и дочь подключилась. Боятся, что его с прибыльной работы погонят из-за того, что пьёт он. А он работает с утра до вечера, утром – работа, после обеда до ночи – шабашки. Всё деньги на свои кредиты зарабатывает! Чёрный иногда приходил ко мне, уставший. Жалела я его, а что делать? И не выгонишь. Слушала его, а ему, видать, и поговорить-то не с кем. Дома-то с ним не разговаривают, за скотину какую-то держат. А он же человек! С золотыми руками! Ответственный – пьёт-пьёт, а деньги зарабатывает!.. Разве так можно с человеком? Хотя, видимо, так и надо, а? Вера? Что же это мужики-то наши живут с какими-то серыми мышами, деньги для этих мышей зарабатывают, а с нами, умными да красивыми, только время проводят. Парадокс жизни… Да, я понимаю, что им с нами интересно, но и боятся они нас… А я с ним, как с человеком! А потом влюбилась, дура! Напеку блинчиков его любимых, чаем напою, он обнимет меня, на коленки к себе посадит. Веришь, часами могли просто так сидеть! Он даже спал иногда сидя. Вот говорила всегда себе: «Нельзя влюбляться, добром это не заканчивается!» У меня, по крайней мере… А потом пропал он, неделя-другая-третья, я волноваться стала. У меня даже номера его телефона нет… Да, знаю я, что в ЖЭУ можно было сходить… Ну, приду я туда, и что? Сама знаешь, как у нас сплетничать любят! Он же женат-не женат, не поймёшь… Я думала, ну, ничего, подожду, может быть, человек уехал куда, например, к маме или в отпуск… А сегодня его случайно на улице встретила. Он меня увидел, сбежать хотел, но дорожка узкая – не разойтись. Остановились мы друг напротив друга. Он чистый, опрятный, трезвый, как стекло. Смотрит настороженно, взгляд затравленный, как будто колючки невидимые выставил, глаза тусклые. Я ему говорю: «Здравствуй, Миша!». Он мне: «Здравствуй, Инна». Я спрашиваю: «Куда пропал? Что-то случилось?». Он мне: «Не пропадал я. Закодировался. Всё. Прости меня, Инна!». Развернулся и ушёл. Даже не ушёл, а убежал. Ну, а я постояла и домой пошла. Иду вот и думаю, пойти самой напиться, что ли? А только толку-то! Ещё хуже будет… Ничего… Он же мне всё время твердил, что он трезвый даже подойти ко мне боится. Я для него, как королева Англии. Была… (Вздыхает.) Ничего, я девочка взрослая уже, три дня поплачу в подушку, и – нормалёк! Не переживай, сестрёнка! Всё проходит, и это – тоже. Ты давай к свадьбе готовься и не думай ни о чём! Держись за мужика, какой он у тебя есть! А-то мало их, на всех баб не хватает, особенно в нашем возрасте: половина – спилась, половина – на кладбище, остальные – женатые или невменяемые… Так-то. Такой вот симоронский ритуал. Ну, до связи, Вера, не могу я больше разговаривать. Не хочу… Пока….

Инна отключает телефон, кладёт на тумбочку, несколько раз включает-выключает люстру, подходит к люстре, смотрит на неё, сдёргивает с люстры красные трусы и закидывает их за диван. Ложится на диван в одежде. Лежит, смотрит в потолок…

Раздаётся настойчивый звонок в дверь.

Конец.

08.02.-13.02.2015

г. Верхняя Пышма

Дата добавления: 2015-09-05