Препятствие пятое – отсутствие крещения

Совершенно неслучайно отсутствие Крещения поставлено последним, пятым препятствием к примирению со Христом. Устранение первых четырех по своей сути является необходимым подготовительным этапом для принятия святого Крещения. Человек обязательно должен быть прежде научен вере и правилам христианской жизни, и только потом креститься. Так говорит и святитель Василий Великий, ссылаясь на слова Самого Христа: «…также следует знать, что прежде должно быть научену, [а уж затем] таким образом удостаиваться сего наичудеснейшего Крещения. Ибо так Сам Господь и Бог наш Иисус Христос, Единородный Сын Бога Живаго, заповедал Своим ученикам (см. Мф. 28:19–20)»[23]. Таким образом, по слову святителя Василия, научение перед Крещением есть заповедь Божия: Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына, и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь (Мф. 28:19–20).

И учить нужно не только теоретическим понятиям веры, но и практике борьбы с грехами, жизни по евангельским заповедям: «Уверовавшего в Господа и приведшего себя как подобает [со всей серьёзностью] к научению, – говорит святитель Василий, – должно научить прежде всего отступить от всякого прегрешения, а затем и от всего отвлекающего под многими предлогами, хотя они и казались бы благовидными, от необходимого послушания Господу»[24]. Всё это должно преподаваться при оглашении, о необходимости которого было сказано выше. При выполнении сказанного таинство Крещения, в котором человек отрекается от сатаны и всех дел его (грехов) и сочетается (соединяется) со Христом, и будет фактом реального примирения со Ним. Если своей греховной жизнью христианин вновь разрушит установленный в таинстве Крещения мир, то восстановить его можно ПОКАЯНИЕМ в таинстве Исповеди.

Удивительное объяснение духовного смысла таинства Крещения приводит святитель Игнатий, сравнивая его с прививанием благородной почки к стволу дикой яблони: «Милосердие Божие живописно изобразило в видимой природе многие таинственные учения христианства. Оживление всех произрастений весною служит образом воскресения человеков; действие некоторых лекарств, сперва обнаруживающих болезнь и как бы усиливающих её, а потом уже исцеляющих, служит образом духовного подвига, который сперва обличает в человеке тайные его страсти, приводит их в движение, а потом мало-помалу уничтожает. Действие Крещения над человеком имеет также своё разительное подобие. Пойдём в сад и посмотрим там, что делает садовник с яблонями, чтобы доставить им способность приносить вкусные плоды. Всякая яблоня, выросшая из семени, взятого хотя бы из лучшего яблока, может приносить только кислые, горькие и вредные плоды, негодные для употребления: по этой причине всякая яблоня, выросшая из семени, называется дикою. Наше падшее естество подобно дикой яблоне. Оно может приносить только горький, зловредный плод: добро, смешанное со злом и отравленное злом, погубляющее того, кто это добро, сделавшееся злом от примеси зла, признаёт добром, достойным Бога и человека. Садовник, чтобы превратить дикую яблоню в благородную, без пощады отсекает все её ветви, оставляет один ствол. К оставшемуся стволу он прививает сучок с благородной яблони; этот сучок срастается со стволом и корнем, начинает пускать от себя ветки во все стороны, ветками заменяются отсечённые ветви; природное дерево заменяется древом искусственным, привитым; привитое дерево держится, однако, на природном стволе, тянет соки из земли посредством природных корней – словом, жизнь свою неразрывно соединяет с жизнью природного древа. Такое древо начинает приносить превосходные плоды, которые принадлежат природному древу, и вместе вполне отличаются от плодов, приносимых природным древом в его диком состоянии. Потом, во всё время существования древа в саду, садовник тщательно наблюдает, чтобы из ствола и от корня не пошли отрасли, принадлежащие природному древу, потому что они опять будут приносить свой негодный плод и, привлекая в себя соки, отнимут их у привитых ветвей, отнимут у этих ветвей силу приносить свой прекрасный плод, высушат, погубят их. Для сохранения достоинства, здравия и силы в яблоне необходимо, чтобы все её ветви произрастали единственно из привитого сучка. Подобное обряду прививания благородного сучка к дикой яблоне совершается в таинстве Крещения с крещаемым человеком; подобное поведению садовника относительно привитой яблони должно совершаться относительно крещёного человека. В Крещении не отсекается наше бытие, имеющее началом зачатие в беззакониях и рождение во грехах: отсекается тело греха, отсекается плотское и душевное состояние естества, могущее производить добро лишь в смешении со злом; к бытию, к жизни, к существу человека прививается обновлённое Богочеловеком естество человеческое»[25].

Некрещёный не может войти в Царствие Божие. Крещёние является необходимым условием для примирения со Христом и для соединения с Ним и во времени, и в вечности. «Крещение есть вместе и умерщвление и оживотворение, – вместе и погребение и рождение. В купель Крещения погружается, в ней погребается и умирает греховное повреждение падшего естества, и из купели восстаёт естество обновлённое; в купель погружается сын ветхого Адама, – из купели выходит сын Нового Адама. Это засвидетельствовано Господом, который сказал: Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рождённое от плоти есть плоть, а рождённое от Духа есть дух (Ин. 3: 5–6). Из этих слов очевидно, что Святой Дух, приняв в купель Крещения плотского человека, каким человек сделался по падении, извлекает из купели того же человека, но уже духовным, умертвив в нём греховное плотское состояние и родив духовное»[26].

Какие же блага даются человеку при Крещении? Святитель Игнатий отмечает следующее: «При крещении человеку прощается первородный грех, заимствованный от праотцов, и собственные грехи, сделанные до крещения. При крещении человеку даруется духовная свобода: он уже не насилуется грехом, но по произволу может избирать добро или зло. При крещении, сатана, жительствующий в каждом человеке падшего естества, изгоняется из человека; предоставляется произволу крещёного человека или пребывать храмом Божиим и быть свободным от сатаны, или удалить из себя Бога и снова сделаться жилищем сатаны (см. Мф. 12:43–45). При крещении человек облекается во Христа (см. Гал. 3:27). При крещении все человеки получают равенство, потому что достоинство каждого христианина есть одно и то же. Оно – Христос. Достоинство это бесконечно велико, в нём уничтожается всякое земное различие между человеками… (см. Гал. 3:28). При крещении изливается на человека обильно благодать Всесвятого Духа, которая отступила от преступившего заповедь Божию в раю, от последовавшего греховному разуму и воле падшего ангела. Благодать снова приступает к искупленному Кровию Богочеловека, к примиряющемуся с Богом, к отрекающемуся своего разума и воли, к погребающему в купели крещения влечения падшего естества, его жизнь – причину смерти»[27].

И ещё вспомним слова Господа, обращённые к Никодиму: Истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия (Ин. 3:3).

Итак, только устранив все пять препятствий, человек может примириться со Христом.

О МИРЕ С БОГОМ

(по трудам преподобного Симеона Нового Богослова)

Слова преподобного Симеона звучат строго, и современному христианину, с которого много не требуется и которому многое дозволяется и прощается со скидкой на время, они кажутся слишком категоричными и неисполнимыми. Кстати сказать, и его современникам, которых он обличает, казалось так же. Однако Церковь, причислив преподобного Симеона к лику святых, присвоила ему особый статус: Новый Богослов, что устраняет всякие недоумения и сомнения по поводу точности его высказываний, которые очень хорошо отрезвляют «захмелевшего» от благ цивилизации, разленившегося человека.

«Так поётся в славословии: «Слава в вышних Богу и на земле мир, в человеках благоволение»; спроси и узнай, что – слава Божия, что – мир и благоволение в человеках. Слышишь: «Бог Господь – и явился нам»; спроси и узнай, какое это явление. Так о всём прочем спрашивай и узнавай.

Слава Богу – есть делание и хранение заповедей Его; всякий христианин, который не славит Бога исполнением повелений Его и хранением заповедей Его, хуже неверного. Ибо так говорит Бог через пророка: Если Я Отец, то где слава Моя? И если Я Господь, то где страх предо Мной? (Мал. 1:6). Мир – есть Сын Божий, пришедший на землю и вочеловечившийся. Через Него пришло и благоволение, или опочитие Бога в человеках; потому что Бог и Отец через Воплощение Сына … благоволил … опять примириться с человеком, ставшим было врагом Богу через грех, и опять исполнить его Божественною жизнию, которой лишился он через преступление, как говорит и апостол: оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа (Римл. 5:1). Ибо Он есть мир наш (Еф. 2:14), который нас, бывших некогда отчуждёнными и врагами, по расположению к злым делам, ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его, чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою, если только пребываете тверды и непоколебимы в вере и не отпадаете от надежды благовествования, которое вы слышали, которое возвещено всей твари поднебесной, которого я, Павел, сделался служителем (Кол. 1:21–23).

Христианин, который противится Богу и в борьбу с Ним вступает через преступление заповедей Евангелия Христова, есть враг и себя самого, и Бога, и иметь мир с Богом такому нельзя. Врагами и противниками Богу, хотя и именуемся верными и христианами, пребываем мы, доколе покорствуем и рабствуем страстям греховным… так что кто не живёт благочестиво, тот то же есть, что всякий неверующий нечестивец, и кто не живёт целомудренно и праведно, тот далёк от явившейся спасительной благодати Божией. Как же можно полагать, что такой есть христианин, с Богом примирённый? » [28].

Обратим внимание: выражение «покорствуем и рабствуем страстям греховным» имеет тот же самый смысл, что и «произвольно и намеренно греховная жизнь», приведённое у святителя Игнатия. Оба святых отца утверждают одно и то же: пребывающий в страстях не может иметь мира с Богом. Мало того, такой человек является врагом Богу! Последнее утверждение звучит ещё более категорично и наводит некоторый страх на нас, нерадивых, заставляя задуматься: «Неужели и я в числе врагов Божиих? Стоит проверить, пока ещё не грянул час Суда Божия. Может быть, ещё есть возможность изменить вражду на дружбу?»

Чем же мы противимся Богу и вступаем в борьбу с Ним? Преподобный Симеон отвечает: «…преступлением заповедей Евангелия Христова». Действительно, нарушение заповеди есть грех. Любой грех рождается от соответствующей страсти и одновременно подпитывает её. Значит, для успешной борьбы со страстями необходимо знать евангельские заповеди и исполнять их. Как страсти имеют свои особенные проявления – грехи, так и заповеди Христовы по своему смыслу удобно объединяются в группы, называемые добродетелями. Святитель Игнатий приводит перечень христианских добродетелей, противоположных восьми главным греховным страстям: воздержание, целомудрие, нестяжание, кротость, блаженный плач, трезвение, смирение, любовь[29].

Но знаем ли мы заповеди, которые составляют эти самые добродетели? Почти у всех при ответе на этот вопрос возникают серьёзные проблемы. Нередки случаи, когда по памяти удаётся назвать лишь две-три ветхозаветных, а новозаветные заповеди большинству современных крещёных людей изучать некогда. Даже те, кто считаются воцерковлёнными и регулярно читают Евангелие, с трудом называют несколько заповедей Христовых. Как же исполнять правила, которых не знаешь? Если любой человек скажет, что опасно водить машину, не зная правил дорожного движения, то не опасно ли жить, зная о Суде Божием, на котором мы будем судимы по евангельским заповедям, и не изучать этих заповедей?

Беда в том, что мы часто читаем Евангелие без толкования, поэтому и не видим там правил христианской жизни, потому что ум наш слеп, а просвещать его чтением творений святых отцов некогда, – вот и ходим во мраке неведения. Как же дадим отчёт Богу? Для тех, кто желает вести правильную борьбу со страстями, развивая противоположные им добродетели, в издательстве «Сибирская Благозвонница» вышла книга «Жизнь по Евангелию»[30], где помещен раздел под названием «Христианские добродетели согласно евангельским заповедям», в котором все заповеди, встречающиеся в Новом Завете, разделены на восемь групп – добродетелей, а внутри групп – на подгруппы и разделы, для более удобного поиска. Найти соответствующую заповедь бывает очень важно тогда, когда мы встаём перед выбором, как поступить в той или иной ситуации и рядом не окажется опытного в духовной жизни советчика. Исполнением заповеди мы сохраняем, если таковой был, мир с Богом; нарушением её вступаем во вражду с Богом, развивая страсти и далее продаваясь в рабство сатане. Очень полезно проверить себя, какие заповеди мы постоянно нарушаем уже только потому, что не знаем их. Таковых окажется немало! Ужаснувшись от горькой правды, может быть, начнём исправляться, чтобы хоть когда-то ещё успеть примириться со Христом. В противном случае, живя по страстям, а не по заповедям евангельским, так и останемся врагами себе и Богу. В чём тогда надежда нашего спасения?

Кто-то может возразить: но не слишком ли категорично звучит – или мир, или вражда? Разве нет ничего посередине? Хочется найти себе какую-нибудь лазейку, чтобы не мучиться от осознания того, что я – враг Богу. Как-то не по себе быть в таком положении. Послушаем, что Господь говорит об этом: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Мф. 4:10); Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне (Мф. 6:24); Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12:30); …никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадёжен для Царствия Божия (Лк. 9:62); Что вы зовёте Меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что Я говорю? (Лк. 6:46); Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога (Ин. 8:47); Всякий, пребывающий в Нём, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его. Дети! да не обольщает вас никто. Кто делает правду, тот праведен, подобно как Он праведен. Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил (1 Ин. 3:6–8); Всякий, преступающий учение Христово и не пребывающий в нём, не имеет Бога (2 Ин. 1:9); кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу (Иак. 4:4); не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской (1 Кор. 10:21); …плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления (1 Кор. 15:50); ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? (2 Кор. 6:14–15).

Все приведённые выше отрывки из Священного Писания ясно показывают, что существует чёткая граница между добром и злом и что нет ничего общего между Христом и диаволом. И потому мы или в мире с Богом и во вражде с сатаной, или наоборот, в дружбе с сатаной и во вражде с Богом. Попробуем сказанное изобразить на бумаге (рисунок 4). Линия, разделяющая лист, – это граница между противоборствующими сторонами. Правая часть – поле Христово, на котором находятся все верные христиане, с Богом примирённые. Левая часть – поле сатаны, на котором находятся пребывающие в неверии, в зловерии, в смертных грехах, в страстях и некрещёные, то есть с Богом не примирившиеся. Поставим указательный палец с одной стороны границы, а средний с другой, как обычно изображают идущего человечка. Может ли быть такое в реальной войне, когда человек сражается и за своих, и за врагов одновременно? Конечно, нет! Но ведь и в духовной войне такого тоже быть не может. Нельзя одновременно быть и со Христом, и с сатаной. Невозможно сражаться одновременно и за своё спасение, и за свою погибель.

При рассеянной жизни человек может многократно пересекать эту границу в том и другом направлении: согрешая, переходить на поле диавола (рисунок 5); раскаиваясь в совершенных грехах, возвращаться к Богу (рисунок 6). Но быть и здесь, и там одновременно – невозможно! В реальной жизни нередко встречается положение озирающегося назад (см.: Лк. 9:62), когда человек сомневается в вере (маловер) или плохо борется со страстями (реальных грубых грехов не делает, но скучает по ним и при удобном случае опять повторяет). Такого человека можно изобразить как стоящего на правой ноге, при этом левая висит в воздухе (рисунок 7).

Те, кто ещё любит свои страсти и расставаться с греховными привычками не хочет, часто оправдывают себя примерно так: «Ну и что, если я согрешил? Бог милостив и простит меня. Да и какой это грех? Мы же миряне, да и времена сейчас другие. Не можем же мы подражать древним старцам. Им благодать помогала, а мы немощные. Нынче все в страстях живут. Столько соблазнов вокруг! Уж и ни в чём нельзя себе поблажку сделать? Если кто-то и учит строгой христианской жизни, то сам-то ведь так не живёт. Нет, извините, без этого дела я пока не могу. Вот к старости, может быть, и брошу. Впереди ещё много времени. Успею». В таком рассуждении нет сожаления о грехах, нет раскаяния в них, нет желания бороться, то есть нет необходимых условий для их прощения. Но, напротив, есть оправдание недуга и желание сохранить его и услаждаться им. При таком устроении души может ли быть прощён грех, даже если он назван на Исповеди?

Очень важно понимать, что даже если мы будем регулярно бывать в храме, ставить свечи, исполнять молитвенные правила, поститься, подавать милостыню, знать основные теоретические понятия веры, прекратим совершать смертные грехи, то есть одной ногой уже, как нам кажется, вступим на поле Христово, но продолжим при этом хотя бы в какой-то части любить свои страсти, то есть другой ногой оставаться пока на поле сатаны, то мы не можем примириться с Богом и остаёмся во вражде с Ним, потому что пока ещё дружны с сатаной. Вспомним слова Священного Писания: нельзя служить двум господам и что общего между Христом и Велиаром, чётко говорящие, что невозможно быть «и здесь, и там» и что существует совершенно четкая граница. Если мы стоим одной ногой на поле сатаны (т.е. потворствуем своим страстям), то мы всё ещё его друзья, а наши попытки изображать христианскую жизнь Богом не принимаются. Это только видимость, потому что сердце, хранящее любовь к страстям, ещё отдано сатане. Каждый о себе пусть рассудит, где он, на каком поле стоит?

Только те, кто добросовестно выполнили все пять условий, могут оказаться на поле Христовом. Но находясь ещё у самой границы, легко вернуться назад. Такое положение ненадёжно. Достаточно сделать всего лишь один неверный шаг, чтобы опять оказаться в лапах врага. Происходит это, при отсутствии духовного опыта, очень тихо и незаметно. Сам человек, ещё не научившись точно оценивать своё духовное состояние, обычно не замечает случившейся беды и не спешит обращаться за помощью. Но дьявол не дремлет. Набросив на душу свои тонкие невидимые сети, он стремится осторожно утянуть её поглубже в плен, отвлекая человека разнообразными заботами и развлечениями. Удержав, таким образом, достаточное время, продолжая усыплять добычу нерадением, враг постепенно готовится нанести смертельный удар, чтобы завладеть душой окончательно. Так нередко дело доходит до смертного греха. Только потом, бывает, очнётся человек, когда случится уже серьёзная духовная трагедия. Поэтому стоять у границы нельзя, необходимо продвигаться в глубь поля Христова. Это и есть дальнейшая борьба со страстями и развитие добродетелей через исполнение евангельских заповедей при регулярном исповедании грехов и Причащении Святых Христовых Таин. В борьбе со страстями может помочь «Дневник кающегося», а для развития добродетелей необходимо знание заповедей. Если положенную духовную работу не исполнять, то сохранить мир со Христом невозможно. Возврат в стан врага произойдёт непременно.

Практика показывает, что духовно крепких прихожан в наши времена мало. Об этом свидетельствует небольшое число причастников в воскресные дни. Среди верующих встречаются люди, напоминающие в духовном отношении тех, кто переступает с поля на поле: то на левом постоит (поле сатаны), то на правом (поле Христово); через некоторое время уже опять на левом оказался, и так далее. Это чаще всего бывает обусловлено сильным развитием страстей и постоянными уступками им. Человек не может преодолеть зависимость от греха, сформировавшуюся за долгие годы безбожной жизни. Ненависть ко греху никак не рождается, потому что ещё не появился страх Божий, с которого начинается путь покаяния. Такому человеку обязательно нужна духовная помощь опытного наставника.

Недаром можно видеть, как во время Исповеди священник долгое время пытается убедить человека исправить ошибочные понятия, старается помочь ему посмотреть на происшедшие жизненные события по-евангельски, указывает на совершённые грехи, напоминает заповеди, даёт практические советы, обличает, напоминает о смерти и о Суде Божием, утешает, призывает уповать на Бога. Положительным результатом беседы бывает признание грехов и раскаяние в них с обещанием впредь не повторять, что соответствует переходу на сторону Христову, хотя бы одной ногой, а вторая пока ещё висит в воздухе (см. рисунок 7). Нетрудно догадаться, что бывает с таким человеком через неделю, когда приходит время очередной Исповеди. Вновь требуется время, нужны немалые усилия, чтобы помочь страдальцу вернуться в состояние мира со Христом. Опять батюшка, подобно заботливому врачу, применяет целебные процедуры, реанимирует, а порой делает сложные операции, чтобы вернуть своих прихожан к жизни, чтобы примирить с Богом отпавших. Без такого примирения можно ли получить от Господа какие-либо блага, если мы сделались врагами Ему?

Для подтверждения сказанного приведём простой пример. Предположим, что между двумя людьми произошёл серьёзный конфликт, в котором виноват первый из них. Попав в затруднительное положение и нигде не находя помощи, он отправляется к своему врагу и без каких-либо извинений, без признания своей вины, без попытки примирения просит: «Помоги!» Если бы второй был злым человеком, то не трудно догадаться, что бы он сказал в ответ. Но предположим, что второй – человек добрый. Разве он не имеет права сказать: «Давай для начала примиримся. Прежде чем ты получишь просимое, может быть, признаешь свою вину? Может, ты прекратишь свои необоснованные претензии ко мне и закончишь вражду? Может быть, ты устыдишься тех слов, которыми меня оскорблял, и тех дел, которые против меня совершил?» Именно так нужно сделать для пользы виновного, а не для удовлетворения своего ущемлённого самолюбия. Любой дар, полученный без исправления жизни, ещё более развращает человека, толкает его на другие беззакония.

Если в житейских обстоятельствах мы способны разглядеть и употребить добро, необходимое для исправления ближних, то почему мы думаем, что Богу безразлично наше состояние, из которого мы к Нему обращаемся? Это ведь от коровы может любой подошедший получить молока, да и то не каждая бурёнка подпустит чужака. Разве не страшно приписывать Богу свойства неразумной животины, требуя от Него милости и оставаясь в состоянии вражды с Ним? Хозяйка может стегануть корову (созданную Богом для служения человеку), если та непослушна, но требовать от Господа исполнения наших безумных правил невозможно. Нельзя принудить Бога делать то, что Ему не угодно, даже если нам этого очень хочется. Его законы всесильны и непреложны. Для творения, почитающего своего Творца, чтобы получить Его милость, необходимо эти законы знать и с благоговением их исполнять. Поэтому, чтобы получить от Бога любой из Его даров, прежде нужно с Ним примириться.

Предположим, что какой-то человек, желая получить прощение ранее совершённых грехов, с усердием ежедневно молится: «…и остави нам долги наша…» (Лк. 11:2–4), но сам при этом так обидчив, по причине своего самолюбия, исходящего из страсти гордости, что никак не может простить тех, кто причинил ему зло. Продолжая оставаться в грехе обиды на ближних, он не может иметь мира со Христом, даже если усвоил основные понятия веры и не имеет ересей, потому что в нём действует гордость в одном из тонких и опасных своих проявлений – непрощении обид, которую стоит относить к грехам смертным. И здесь происходит нарушение сразу третьего и четвёртого условий, необходимых для примирения со Христом. Такое гибельное действие обиды легко доказывается следующими словами молитвы Господней: «…яко же и мы оставляем должником нашим», то есть мы просим Господа простить нам наши грехи точно так же, как и мы прощаем ближним их согрешения против нас. Но если мы не можем простить наших обидчиков, то точно так же и Господь не может простить нам наших грехов. И все они (а сколько их «висит» на нас можно проверить по «Дневнику кающегося») продолжают оставаться в душе, несмотря на то, что были уже исповеданы. Так говорит Спаситель: Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6:14–15). Это значит, что пока человек не примирится со Христом, то есть пока не победит в своём сердце обиду, он не может получить прощения всего множества своих грехов, сколько бы раз ни повторял: «Прости меня, Господи!»

Точно так же вводят нас во вражду с Богом любой неосознанный, нераскаянный, тем более повторяемый смертный грех (нарушается третье условие примирения) и любая неосознанная, любимая хотя бы в некоторых своих проявлениях, оставленная без должной борьбы, страсть (нарушается четвёртое условие примирения). Такая форма вражды с Богом лишает нас возможности получить прощение всех своих грехов, хотя по наружности мы можем выглядеть вполне прилично, исполняя все внешние обрядовые формы. Пока мы не устраним все препятствия к примирению со Христом, получить милости от Него мы не можем. Когда душа человека подобна сжатому кулаку, Господь не будет входить в нас насильно, потому что Сам даровал нам свободу выбирать доброе или злое, послушание Ему или непослушание. Бог всегда готов явить нам Свою милость, но мы не всегда имеем готовность принять её. Не понимая своей вины, просим помощи и не получаем, требуем разрешения проблем, а они ещё более усиливаются, принимаем участие в Таинствах, а они оборачиваются нам в осуждение. От таких неправильных действий у некоторых даже рождается несправедливая обида на Бога, и бывают такие, кто даже отпадает от веры. Но кто виноват? Не нас ли призывает Предтеча и Креститель Господень Иоанн, говоря: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему (Мф. 3:3). Это явное призвание к исправлению жизни, к устранению препятствий для встречи с Господом и к примирению с Ним, что можно сравнить с раскрытием сжатой в кулак руки (рисунок 8). Ведь если даже для приветствия человеку вместо раскрытой ладони протянуть кулак, то он не протянет нам в ответ своей руки, а может, напротив, насторожиться или обидеться. Так почему же мы надеемся на милость Божию, когда против Него враждуем?

Подражая древним святым, некоторые современные христиане с лёгкостью берутся молиться не только за ближайших сродников, но и за незнакомых людей, ничего не зная об их духовном состоянии, а порою готовы молиться и вообще за весь мир, не оценивая своих духовных возможностей. Хорошо бы прежде убедиться в том, что наши молитвы будут исходить из состояния мира с Богом, а не из состояния вражды, чтобы не оказаться нам кимвалом звенящим: «Бог не оказывает милости тем, кои в молитвах своих суть медь звенящая и кимвал звяцаяй»[31], – говорит Симеон Новый Богослов. Представим себе, что в конкретной жизненной ситуации мне необходимо просить своего врага о помощи моему другу. Если я прежде своих просьб не примирюсь с моим врагом, то могу услышать справедливый ответ: «Ты до сих пор остаёшься во вражде со мной, значит, и тот, за которого ты просишь, друг твой, тоже мне враг, потому что своей дружбой с тобой он одобряет и разделяет твои злодеяния. Ни тебе, ни ему не буду ничем помогать, пока не прекратите вражду». Подобным образом будут отвергнуты Богом мои прошения о ближних, если я сам ещё враждую с Ним.

Если нам покажется, что наши грехи не столь тяжелы и не могут быть препятствием к исполнению наших просьб, то давайте посмотрим на это с другой стороны и как бы «сгустим краски»: ведь наши любимые греховные привычки-страсти – это оскорбительные слова и плевки в Бога, наши тяжкие грехи – это удары и пинки, наносимые Богу, наши смертные грехи – это смертельные ножевые раны в Его Тело. При таком отношении к Господу не получим ли мы вместо просимой для других милости ещё большее справедливое осуждение для себя? Так оно и будет! Потому что здесь в нас проявляется высшая мера наглости! При таком жестоком отношении ко Христу мы в тоже время дерзко требуем от Него исполнения своих желаний не только в отношении себя самих, но ещё и в отношении ближних. Читая годами акафисты (к примеру, об избавления от пьянства своих сродников), мы не получаем просимого, потому что не позаботились о главном – так и не примирились со Христом сами.

Неоднократно за день, при чтении молитвы «Отче наш», мы говорим: «Избави нас от лукавого», но кто есть «лукавый» знаем только теоретически, а как он действует в нас, не знаем. Просим избавления от него, а сами дозволяем ему жить в нашем сердце, поощряем его, даём ему возрастать, постоянно подкармливаем его нашими грехами. Каждый маленький грешок ему – как лакомство. Зачем же Господь нас избавит от него, если мы его так любим и нуждаемся в нём? Лукавый помогает нам грешить, всевая помыслы и подкрепляя их соответствующими страстными чувствами, давая в качестве награды свой сладкий яд при совершении греха: только не прекращай грешить, человек. Он сам при этом тоже испытывает чувство самодовольства и наслаждения от того, что убедив нас согрешить, он нанёс очередную рану образу Божию – человеку. Исполняя грех, мы работаем с ним вместе, мы подельники и друзья сатане. Но если мы друзья, то как Господь избавит нас от нашего друга? Довольно странно звучит наша просьба: «Избави нас от лукавого», если мы любим греховные дела и грехами их не считаем.

Преподобный Симеон так говорит по этому поводу: «…те, которые говорят к Богу в молитве: избави нас от лукавого, а не знают, кто такой лукавый и как бывают одержимы и обладаемы от сего лукавого, в чём состоят узы его и та власть, которую имеет он над теми, коими возобладал, такие, как возможно, чтобы были избавлены Богом от лукавого? Ибо не зная сего, они не знают, чего просят у Бога; не зная же сего, не могут получить просимого, сколько бы ни твердили: избави нас от лукавого. Сей лукавый есть диавол, который смесил с естеством человеческим закон греха. И так все время, как мы подчиняемся и служим этому лукавому посредством злых дел, какие делаем, благий Бог не имеет части в нас и мы не достойны Царствия Его»[32]. То есть иметь мира с Богом мы не можем, сколько бы ни сделали поклонов, сколько бы ни сожгли свечей, сколько бы ни прочитали молитв, сколько бы ни раздали милостыни. Пока мы творим дела сатаны – грехи, до тех пор остаёмся во вражде с Господом, «так что ложно называем мы Его Богом и Отцом нашим, когда имеем диавола властителем над собою и отцом, и господом, и богом своим, коего и черты подобия имеем в себе, открывающиеся в злых делах наших, как говорит Господь к евреям: ваш отец – диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего (Ин. 8:44). Ибо как сын подобен отцу, потому что сын не откуда есть, как из отчего естества, так и христианину надлежит иметь подобие Отцу своему, то есть Христу, открывающееся обычно в плодах Духа Святого, и не иметь подобия лукавому диаволу посредством греховных страстей»[33].

Преподобный Симеон подтверждает, что грехи и страсти – это подобие диаволу, и если мы ему подобны, то мы в согласии с ним, как делатели общих дел; следовательно, называться христианами пока ещё не вправе. Лишь только искренняя борьба со страстями способствует примирению со Христом, а исполнение евангельских заповедей воспитывает в нас христианские добродетели, и этим мы уподобляемся Христу – вот наша христианская задача, решая которую человек вправе называть себя христианином.

Ищущий мира со Христом и одновременно произвольно и охотно согрешающий похож на странного человека, который просит потушить пожар в доме, а сам при этом поджигает здание с разных сторон, подбрасывая в огонь дрова или щепки, или просит залечить раны на теле, а сам зачем-то царапает себя ржавым гвоздём. Преподобный Симеон Новый Богослов строго обличает таковых: «Таким образом, пока не освободился еще кто от диавола, пусть и не думает, что он настоящий человек, – и лучше было бы ему не родиться»[34]. Понятно, что под «настоящим человеком» надо понимать того, кто примирился с Богом и развивает в себе подобие Христу, в чем и состоит предназначение человека – достичь состояния обожения. Имеющий же и развивающий в себе подобие дьяволу хуже животного, которое неразумно поступает по своему естеству, и потому Суду Божию не подлежит и вечности не наследует. А человек, имеющий бесоподобный нрав, доходит до такого изощрения в грехах, что и скоты такого делать не могут, так что лучше было бы такому человеку вообще не родиться, потому что после окончания земной жизни он будет вечно мучиться в аду. Но не только отъявленные грешники, но и те, кто не ищут примирения со Христом или делают это нерадиво и как им вздумается, проводят жизнь свою впустую, не входят тесными вратами и не идут узким путём, ведущим в жизнь вечную, вступая в противоречие с Богом, сказавшим: Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не многие находят их (Мф. 7:13–14).

Такое духовное состояние делает все наши труды бесполезными, потому что продолжают сохраняться и развиваться в сердце страсти, «а от этого крепнет царство диавола и расширяется властительство его над христианами, вследствие чего видим между христианами много лжецов, бранчивых, клеветников, клятвопреступников, завистников, скупцов, хищников, пьяниц, блудников, гордецов и подобных; много и таких, которые, скрывая свои пороки, лицемерно величаются тем, что суть христиане, тогда как по сердцу суть род лукавый, бесчувственный, неблагодарный, непримирительный, человеконенавистный, другоненавистный, братоненавистный, отцененавистный, чадоненавистный, за что всё и сам – Богу ненавистен. Горе таковым, когда они поют псалмы Богу! Горе им, когда молятся! Горе, когда поклоняются Богу! Горе, когда творят милостыню! Горе, когда приносят дары Богу! Ибо и песнь нечестивых – мерзость пред Богом, молитва гневливого и злопамятного – смрадное зловоние, милостыня гордого – жертва пса, благотворение развратника и блудника – мзда блудницы, дар лихоимца – жертва нечистая и кровь свиная»[35].

Слова, сказанные преподобным Симеоном тысячу лет тому назад, вполне справедливо обличают и нас – современных христиан. Точнее сказать, сейчас они ещё более актуальны, потому что современному человеку удобно перекладывать своё нерадение и маловерие на общий упадок веры. Но ведь и в те далёкие времена современники преподобного думали так же, оправдывая себя тем, что уже невозможно жить так, как жили первые христиане, дозволяя себе уклонение от заповедей Христовых и потакая своим страстям. Нельзя оправдывать грехи временем, потому что Евангелие дано Богом на все времена, и Церковь Христова с благодатными таинствами, по обещанию Самого Господа, достоит до конца света и врата ада не одолеют её (Мф. 16:18). Как тогда, так и сейчас для тех, кто хочет взыскать примирения со Христом и обрести благодать Божию, Симеон Новый Богослов предлагает следующее: «Итак, прежде всего надлежит подвизаться всякому о том, чтоб получить благодать Божию посредством веры и надежды на Христа Господа, посредством покаяния и Исповеди, молитвы и возложения священнических рук… Пусть взыщет опытного отца духовного, научится от него всему, касающемуся веры и требуемому ею, воспримет полное упование на Бога и покается во всех грехах своих, подъемля и достойные дела покаяния, то есть сокрушение сердца и сожаление о грехах, слёзы и воздыхания от всей души, пост и всякое другое лишение телесное, милостыню и молитву, исповедует искренне все грехи свои пред Богом и примет разрешающую молитву с возложением рук сего духовного отца своего. Без всего этого не придёт благодать Божия сама собою на того, кто потерял её, предавшись греху по Крещении»[36].

Отчего же христиане после таинства Крещения возвращаются на старые грехи? Причина в том, что перед Крещением не были устранены препятствия, мешающие примирению со Христом. В результате только что выйдя из купели, очистившись от всех грехов, человек попадает в свою прежнюю среду обитания, где его подстерегают те же соблазны, к борьбе с которыми он не готов, потому что не был этому научен. Если при подготовке ко Крещению проводилось хоть малое оглашение с преподанием основных понятий веры, то вряд ли было рассказано о смертных грехах и о борьбе со страстями. Не получив точного понятия о разнообразных грехах, как человек убережётся от них? Не узнав заповеди Христовы, как побоится их нарушить? Омытый в купели Крещения, став «лакомым куском» для сатаны, новопросвещённый обязательно подвергнется массированной атаке бесовских помыслов и, конечно, уступит врагу. Не понимая опасности происходящего, продолжая служение своим страстям, он погасит приобретённую славу Крещения, как говорит об этом святитель Иоанн Златоуст: «Нам остаётся только горько стонать по поводу того, что, удостоенные столь высокого звания, мы не знаем даже того, что говорят нам о нём, потому что слишком скоро погубляем в себе (духовные) предметы и привязываемся к чувственным. Эта неизреченная и страшная слава остаётся в нас не более, как на один или на два дня; а потом мы опять погашаем её, обуреваясь житейскими делами и затеняя густыми облаками её сияние»[37].

Последствия такого небрежного отношения к благодати, полученной в таинстве Крещения, бывают самые печальные: жизнь человека становится намного тяжелее в сравнении с предыдущей, о чём и предупреждает Господь: Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: «возвращусь в дом мой, откуда я вышел». И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идёт и берёт с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого. Так будет и с этим злым родом (Мф. 12:43–45). Эти евангельские слова многократно подтверждены реальными горькими примерами современных людей, крестившихся в недавние времена без оглашения и без обучения правилам христианской жизни и, как следствие, впавших в прежние беззакония и оказавшихся в отчаянном положении. Лишь только некоторые из них после тяжелейших потрясений оказались способны вернуться в храм, чтобы найти выход из одолевающих бедствий, явившихся закономерным следствием возвращения к прежней греховной жизни.

Святой Григорий Синаит называет эти необходимые для обретения покаяния бедствия промыслительным смирением: «(Промыслительное смирение) так приходит: когда человек, будучи оставлен самому себе, побеждён бывает, порабощён и возгосподствован всякою страстью и помыслом, тогда, будучи побеждаем духом (вражеским), и не находя помощи ни от дел, ни от Бога и ни от чего совсем, и готов будучи пасть даже в отчаяние, смиряется он во всём, сокрушается, низшим всех себя имеет, последнейшим и рабом всех, худшим даже самих бесов, как их тиранству подлежащий и ими побеждаемый. Вот это и есть промыслительное смирение…»[38].

Не устранивший препятствия к примирению со Христом до принятия Крещения, вероятнее всего, будет снова грешить прежними грехами, в связи с чем понесёт такое сильное наказание за новые, как если бы и старые грехи учитывались тоже, несмотря на то, что они были омыты в купели. Об этом предупреждает святитель Иоанн Златоуст: «Так грехи, совершаемые после (Крещения), делаются вдвое и вчетверо тяжелее. Почему? Потому что, сподобившись чести, мы являемся неблагодарными и злыми. Поэтому-то купель (Крещения) нисколько не облегчает для нас наказания. Заметь: имел ли кто тяжкие грехи (до Крещения), совершил ли, например, убийство, или прелюбодеяние, или сделал что-нибудь другое, ещё более тяжкое, – всё это отпускается через купель Крещения. В самом деле, нет, подлинно нет никакого греха и нечестия, которое бы не уступило этому дару и не было его ниже, потому что это – Божественная благодать. Но если кто опять впал в прелюбодеяние и совершил убийство, то, хотя прежнее прелюбодеяние разрешено и то прежнее убийство отпущено и уже не вспоминается, так как дары и призвание Божие непреложны (Римл. 11:29), – тем не менее за эти грехи, совершённые после Крещения, мы подвергаемся такому же наказанию, как если бы и прежние были приняты во внимание, и даже гораздо большему. Это уже не просто грех, но грех двойной и тройной. А что за эти грехи (ожидает) большее осуждение, – послушай, что говорит Павел: Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трёх свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящён, и Духа благодати оскорбляет? (Евр. 10:28–29)»[39].

Что означают слова: не почитает за святыню Кровь завета? Здесь явно говорится об отношении к таинству Причастия, к которому у некоторых христиан бывает не только непочтительное отношение, но и греховное, если они причащаются во осуждение и в смерть вечную. Когда это случается? Когда человек думает принимать Тело и Кровь Христовы, прежде не примирившись с Ним и оставаясь во вражде в Ним. Тогда с таким «причастником» может произойти то, что случилось с несчастным Иудой Искариотом на Тайной Вечере: И после сего куска вошёл в него сатана (Ин. 13:27).

Действительно, в мой дом может войти только мой друг. Если бы в данный момент Другом моим был Христос, то Он и вошёл бы в моё сердце. Так бывает и в жизни: если кто-то пригласит в гости своего врага, которого обычно оскорбляет, оплёвывает, ударяет и презирает (все эти оскорбления мы наносим Христу своими грехами), то получит закономерный отказ. Приглашённый, по справедливости, скажет: «Зачем я пойду к тебе? Чтобы ты меня окончательно убил? Нет уж, хватит мне твоих прежних злодеяний! Прежде прекрати свои беззакония и при свидетелях пообещай, что больше никогда такого делать не будешь». Так и Господь прежде ждёт от нас устранения препятствий для соединения с нами, а только потом уже входит в дом нашего сердца. Повторим: насильно действовать Он не станет. Это Богу не свойственно. Он есть Любовь, и именно по Своей любви к нам Бог не нарушает нашей свободы. И если мы сами не впускаем Его в своё сердце, то силой Бог туда входить не будет.

Что же может случиться с нами, если дерзнём причащаться, не примирившись прежде со Христом? Послушаем, что говорит на это святительИгнатий (Брянчанинов): «Рассеянная, невнимательная жизнь, не озарённая и не руководимая словом Божиим, направленная по представлениям собственного разума, по влечениям грехолюбивых сердца и тела, оставляя человеку тщетное имя христианина, лишает его основательного богопознания и самопознания, лишает должного понятия о Святых Таинах, лишает приличествующего приготовления перед принятием их, приличествующего настроения и состояния при принятии, необходимого хранения по принятии. Ибо, кто ест и пьёт недостойно, тот ест и пьёт осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем (1 Кор. 11:29), не давая Ему должной цены, не приготовив сосуда своего к принятию величайшего, святейшего сокровища. Сокровище спасительнейшее есть вместе и сокровище самое страшное по неизреченной святыне своей. Не карал бы нас Суд Божий, если б мы проводили внимательную жизнь по заповедям Христовым, тщательно исполняя их, тщательно врачуя упущения в исполнении покаянием. Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (1 Кор. 11:31). Легкомыслие и недостаточно добродетельную жизнь карает Суд Божий, возбуждаемый недостойным принятием Святых Таин, карает с милосердием, карает казнями во времени с целью спасения в вечности. Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осуждёнными с миром (1 Кор. 11:32). Исчисляя казни, которым коринфяне подвергались за недостойное причащение Святых Таин при недостаточно богоугодной жизни, апостол говорит: Оттого, – из-за недовольно достойного причащения Святых Таин, – многие из вас немощны и больны и немало умирает (1 Кор. 11:30).

Иное значение имеет недостойное причащение Святых Таин при произвольно и намеренно греховной жизни, при впадении в смертные грехи, при неверии и при зловерии. Причащающиеся в таком состоянии совершают преступление, навлекающее казни уже не исправительные, (но) казни решительные, навлекающее вечную муку. Преступление это равно преступлению, которое совершили убийцы Богочеловека, осыпавшие Его поруганиями, ударявшие по ланитам, покрывавшие заплеваниями Его Лицо, истерзавшие Тело Его жестоким биением, гвоздями, распятием. Посему, кто будет есть, – сказал великий Павел, – хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11:27)… Да испытывает же себя человек (1 Кор. 11:28), да рассматривает себя, прежде нежели приступит к Святым Таинам, и если он погряз в скверне греховной, да устранится страшного Причащения, чтоб не навершить и чтоб не запечатлеть грехов своих самым тяжким грехом – наруганием над Святыми Таинами Христовыми, наруганием над Христом»[40].

Чтобы не постигли нас эти страшные бедствия, постараемся исполнить совет святителя Игнатия: «Раскаяние в греховной жизни, печаль о грехах произвольных и невольных, борьба с греховными навыками, усилие победить их и печаль о насильном побеждении ими, принуждение себя к исполнению всех евангельских заповедей – вот наша доля. Нам предлежит испросить прощение у Бога, примириться с Ним, верностью к Нему загладить неверность, дружество со грехом заменить ненавистью ко греху»[41]. И только в таком духовном устроении Причастие Святых Христовых Таин будет нам во спасение и в жизнь вечную, потому что ...Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были ещё грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасёмся Им от гнева. Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасёмся жизнью Его (Римл. 5:8–10), то есть святым Причастием.

То же утверждает преподобный Симеон Новый Богослов: «Итак, прежде всего надлежит сделаться верным и с Богом примириться и сдружиться, испросив у Него отпущение всех прежних грехов, словом, делом и помышлением соделанных. Душа, с Богом примирившаяся и сдружившаяся, бывает кроткою, смиренною и сокрушенною. Это и служит признаком примирения и сдружения с Богом. Ибо Бог обыкновенно эти первые даёт дарования верующим, то есть кротость и смирение. Душу же кроткую и смиренную уже не борют демоны, как прежде, ни сластолюбием, ни сребролюбием, ни славолюбием; и таким образом через эти два дарования Христовы душа обретает покой и не бывает смущаема никакими чуждыми и неуместными помыслами. Таковая душа и молится, как подобает, то есть со страхом, благоговением и вниманием, а не одними устами. И это невозможно ни для какого человека: ни для мирянина, ни для монаха, ни для отшельника, ни для клирика, ни для диакона, ни для священника, ни для архиерея, если душа каждого из них не соделается причастницею Святого Духа, по мере веры их во Христа, ибо никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12:3). Истинно кланяющиеся Богу, Духом кланяются и Духом молятся, а где Дух Господень, там свобода (2 Кор. 3:17), свобода от демонов и от всех страстей, всеваемых ими в душу: от ненависти, печали, смущения, малодушия, злонравия, злобы, неверия, гнева и падкости на всякое самоугождение; и те, кои обладаются ими, пусть они будут постники, безмолвники, долгопевцы псалмов, толкователи Божественных писаний, излагатели правых догматов, учителя и проповедники церковные, пусть именуются высокопреподобными, многоучёными и всесильными, не имеют части со Христом (то есть не могут причащаться Святых Христовых Таин. – Прим. авт.), Истинным Светом, просвещающим всякого человека, идущего от своего злого произволения в истинный мир добродетелей; ибо тьма не имеет никакого общения со светом»[42].

Такие строгие слова нередко вызывают возмущение: «Что, теперь вообще нельзя причащаться? Как тогда спасаться? Где взять силы для борьбы со своими грехами? Как их победить без причащения?» На первый взгляд, такие вопросы кажутся правомерными, как будто бы в них содержится вопль исстрадавшейся души к Богу. В действительности же это не так. Здесь скрываются нежелание отстать от смертных грехов и привязанность к своим любимым страстям, то есть оправдывается состояние вражды со Христом при незаконном требовании благ от Бога, но апостол предупреждает: Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет (Гал. 6:7).

Подобные возмущения чаще всего слышны от тех, кто уверен в своей духовной исправности, пребывает в некотором самодовольстве, самоуспокоенности и нерадении и ничего не хочет менять в своей жизни, потому что перемены достигаются пролитием слёз, пота и крови; покаяние всегда болезненно, всегда требует больших усилий. Но многим этого делать не хочется, и такие христиане, причащаясь, продолжают оправдывать свои греховные дела или вообще не считают их грехами, а если их не допускают до Причастия, то они грешат, жалуясь на отсутствие помощи от Бога. При недостойном причащении страсти вспыхивают в человеке с ещё большей силой и его, как говорится «несёт», но он ничего не может с собой сделать.

Но благодать была дана нам в таинстве Крещения! И если она утрачена нами уклонением в прежнюю греховную жизнь, то может быть возвращена только покаянием, то есть устранением препятствий, мешающих примирению со Христом, – лишь после этого возможно Причастие. Иначе, Кровь Христова не может удержаться в сердце, похожем на жёлоб, как говорит преподобный Симеон: «Но, о возлюбленный, не возмущайся против меня, слыша истину, мною тебе возвещаемую, ибо это истина. Ибо если ты веруешь и исповедуешь, что Тело Христово есть Хлеб Животный и дарует живот вечный тем, которые вкушают его, и что Кровь Его для пиющих её бывает Источником воды, текущей в живот вечный, то скажи мне, прошу тебя, почему ты, причащаясь сих Божественных Таин, не приемлешь в душу свою ничего особенного сравнительно с тем, что имел прежде причащения? Но если и чувствуешь малую некую радость, когда причащаешься, то спустя немного времени опять становишься таким же, каким был прежде того, и совсем не ощущаешь в себе самом какого-либо притока жизни или какого-либо прилияния света… Итак, когда вкушаешь ты Божественный Хлеб сей и пьёшь сие вино радования, а между тем не ощущаешь, что зажил жизнию бессмертною, восприняв в себя силу светоносную и огненную, как пророк Исаия приял в уста угль горящий, и что испил Кровь Господню, как воду живую и обрадовательную, если, говорю, не ощущаешь в себе, что приял нечто из того, о чём я сказал теперь, то как думаешь, что приобщился Жизни Вечной, приступил к неприступному свету Божества, причастен стал света непрестающего? Нет, брате мой, нет; ничего такого не совершилось с тобою, так как ты не чувствуешь в себе ничего из сказанного. Но свет оный светит на тебя, а ты слеп и не освещаешься; и огнь оный испускает на тебя теплоту, а ты остаёшься хладным; и жизнь оная вошла в тебя, а ты не чувствуешь и пребываешь мёртвым; и вода живая протекла по душе твоей, как жёлобу, но не осталась в тебе, потому что не нашла в тебе достойного себе вместилища, чтобы вселиться внутрь тебя. Посему, если ты сим образом причащаешься Пречистых Таин без того, чтоб ощущать какую-либо благодать в душе своей, то причащаешься только по видимости, а в себя самого ничего не принимаешь. Ибо которые достойно приступают к сим таинствам и достодолжно приготовляются к принятию в них Сына Божия – сего Хлеба Животного, сходящего с неба, к тем Он прикасается ощутительно и с теми соединяется несмесно, давая осязательно испытывать Своё благодатное присутствие»[43].

Задумаемся же, братья и сестры, на кого мы похожи, когда причащаемся, оставаясь во вражде со Христом? Ведь мы пытаемся завладеть Телом Христовым насильно, подобно тем, кто схватил Его в Гефсиманском саду. А как мы хотим заполучить Кровь Христову? Не так ли, как те, кто пробил руки и ноги Его гвоздями и вонзил копье в рёбра Его? Но те, кто сделал это, по справедливости названы богоубийцами. Не оказаться бы и нам в их числе.

Если Святые Таины преподаются человеку, не примирившемуся с Богом, то, по слову того же Симеона Нового Богослова, осуждается не только причащающийся, но и священник, допустивший недостойное Причастие: «Преподающий такому Таины праведно подлежит осуждению и за то, что чрез это он человека, грешащего по уклонению от правого помысла и по легкомысленной небрежности, делает совершенным врагом Богу. Священник или духовный отец не должен преподавать такому Таины, но должен подвигнуть его на покаяние словами кроткими и умилительными, помянув ему о тех страшных муках адских, которые непременно имеют испытать грешники; должен вразумить его и поруководить, как слепого, и попечалиться о нём, как бы о вышедшем из ума и страждущем от искушения и насилия диавольского, и помолиться Господу, да отверзет слух души его и поможет ему хоть немного прийти в чувство и познать нечестие своё, и опять чрез покаяние возвратиться в среду верных, потому что такой есть неверный нечестивец. Если б имел он благоговение и веру ко Христу, …то убоялся бы и поостерёгся с таким легкомыслием причащаться Пречистых Таин Его, чтобы не поразил его за это невидимо меч ангельский… Ибо как невозможно огню и воде вместе находиться в одном и том же сосуде, так невозможно вместе находиться в одном и том же христианине и Пречистому Телу Христову, и мерзости греха»[44].

Ученики Христовы сподобились Причастия на Тайной Вечере, потому что были старательными исполнителями заповедей своего Учителя, в чём и выражался их мир со Христом, подтвердившим близость апостолов к Нему: кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь (Мф. 12:50).

Близки ли мы к Богу? Сдружились ли мы с Ним? Может ли Он войти в наше сердце? Что требуется предпринять, чтобы всё перечисленное состоялось? Какие средства имеются у христиан для положительного ответа на поставленные вопросы, и как правильно их применять? Каким бывает первое действие благодати в человеке? Каков настоящий путь спасения? На все эти вопросы отвечает преподобный Симеон Новый Богослов словами: «Итак, кто совершает посты, молитвы и милостыни (ибо при посредстве этих трёх содевается у христиан спасение), пусть не смотрит на дни своего пощения, ни на труд бдения и молитвы, ни на количество милостыни, не смотрит то есть на то, как много раздал на милостыню, или как долго не спал и стоял на молитве, или сколько дней пропостился, а о том одном помышляет, принято ли всё это Богом. Если принято, то будет послана ему и Божественная благодать; а когда получит благодать Божию, то найдёт себя сокрушенным, смиренным, себе внимающим, умиленным и кающимся о всех худых делах, какие наделал прежде. И тогда – посредством такого устроения внутри, познает он, как велика немощь его и как непотребны и срамны грехи его, сознавая, что одним неразумным животным они свойственны, душе же разумной непристойны и далеки от человека, имеющего ведение. Такова первая благодать и первое просвещение, подаваемое душе от Бога! Пришедши в такое чувство и познавши, что таковы именно грехи её, душа начинает ненавидеть их и отвращаться от них, как от вещей, достойных всякой ненависти и отвращения. И это настоящий путь спасения! А кто не знает себя и не чувствует, в каком бедном находится он состоянии, (и не ищет того), у того попусту пропадут посты и милостыни, какие совершает. Ибо жертва, Богу приятная, есть только дух сокрушен, и только за такую жертву подаётся отпущение грехов, как для такой жертвы бывает и пост, и молитва, и милостыня. Вот таинство христианской жизни, и вот как должен поступать всякий христианин! Посты, молитвы, милостыни, произвольная нищета, спание на голой земле, и всё другое, что ни делает человек, должен он делать для того, чтобы сдружиться с Богом. Если же всё такое не ведёт его к этому сдружению, то какая от того польза?»[45].

Из приведённых слов мы видим, что можно положить много-много трудов, а с Богом так и не сдружиться. Оказывается, что и дела христианские не всегда могут исполняться нами с правильным настроением и потому могут оказаться пусты и бесполезны для спасения. Упаси нас, Господи, от такого страшного бедствия! Но как себя проверить, не напрасно ли я тружусь? Поэтому всякому христианину совершенно необходимо убедиться, достиг ли он примирения со Христом. Преподобный Симеон советует проверять себя по качеству внимания при совершении ежедневных молитвословий: «Душа, с Богом сдружившаяся, бывает кротка и смиренна, и когда молится, помышляет, что стоит пред Лицом Бога, и не позволяет себе блуждать туда и сюда; так что душа, которая не в таком находится состоянии, ещё не сдружилась с Богом, ещё находится под властью диавола, хотя поёт и молитвы делает. Итак, надлежит, чтобы душа, при молитвах и псалмах, паче и прежде всего, искала сдружения с Богом. Если же она не сдружена с Богом и не ищет такого сдружения, то другим каким-либо способом спасения себе чаять не может. Те, которые поют псалмы и молитвы деют, а с Богом не сдружены (и не ищут того, и не для того поют и молятся), находятся в самопрельщении, и тщетно на воздух вопиют, подвигая Бога на негодование и гнев. Ибо таковые, молясь устами Богу, умом помышляют о том, что принадлежит к области врага Его диавола, и Бог за это отвращает от них Лицо Своё»[46].

В заключение темы словами преподобного Симеона Нового Богослова, ещё раз подчеркнём, что христианину, желающему спасения, прежде всего необходимо искать примирения со Христом: «От незнания того, о чём мы теперь говорили, многие христиане, несмотря на то, что в великих подвизаются подвигах, всё ещё остаются немощными и больными и, выходит, трудятся напрасно. Многие так и умирают неисправленными и неуврачёванными и там, конечно, должны будут испытывать огнь вечного осуждения, от которого да избавимся все мы благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение, со безначальным Его Отцом и Пресвятым Духом, во веки. Аминь»[47].

---

Дата добавления: 2015-09-05