Часть 23

С трудом приоткрыв глаза, Джерард тут же зажмурил их, потому что вокруг все поплыло. По едва ощущаемому в воздухе запаху бензина и негромко рычащему звуку, он понял, что находился в машине. Голова была мутной, а левое плечо неприятно ныло и покалывало.

Собравшись с силами, художник предпринял вторую попытку, на этот раз более удачную. Борясь со слабостью во всем теле, он приподнялся, пытаясь сесть. Ему было настолько плохо, что даже вид быстро сменяющегося за окном пейзажа вызвал еще большее головокружение и тошноту.

-Останови, - с трудом прохрипел он, борясь с подкатывающим к горлу комом.

Фрэнк был слишком погружен в свои мысли и сосредоточен на дороге, чтобы заметить пробуждение Джерарда. От звука его тихого голоса убийца вздрогнул, переводя испуганные глаза на отражение художника в полоске зеркала.

-Фрэнк, останови, - еще требовательнее произнес Джерард, прижимая ладонь ко рту.

На этот раз автомобиль начал быстро сбрасывать скорость, и как только машина окончательно остановилась, съехав на обочину, Джерард вылетел наружу, с трудом удерживаясь на ослабших ногах. Он нагнулся вперед, упираясь руками в колени, и из последних сил пытался сдержать тошноту.

-Джерард! – Фрэнк выбежал следом за ним, тут же оказываясь рядом. – Тебе плохо?!

-Уйди! – только злобно огрызнулся художник, отмахиваясь от убийцы, опешившего от такого холодного тона. – Уйди сейчас же!!! – прикрикнул он, и Фрэнку ничего не оставалось, как послушно отойти от него, вернувшись к машине.

Как бы там ни было, даже сейчас он не хотел, чтобы Фрэнк видел его в таком состоянии.

Минут через пять ему стало немного легче, но в общем Джерард продолжал чувствовать себя все так же. Он даже не знал, что бы могло ему сейчас помочь. Хотелось снова оказаться в беспамятстве, чтобы не чувствовать эту боль в плече, эту выматывающую слабость и дрожь, этот мерзкий кислый вкус во рту. В этот момент он ощущал себя до невозможности жалким и беспомощным, начиная ненавидеть всю свою сущность.

Эта ненависть отражалась в его потускневших глазах, когда он вернулся к Фрэнку, прося у него сигареты.

-Нет, Джи… - попытался возразить парень, обрушивая на себя тем самым прорвавшееся раздражение художника.

-Дай. Мне. Сигареты! – раздельно проговорил он, почти не замечая удивленного и одновременно напуганного взгляда Фрэнка. Он еще ни разу в жизни не видел Джерарда таким. Эти взявшиеся из ниоткуда злоба и ненависть ложились тенями на его бледное лицо, странно искажая его. Убийца смотрел на его другую сторону, не ведомую ему раньше, и эта сторона художника ему совсем не нравилась.

Джерард прижался спиной к машине, чувствуя, что его тело, похоже, даже не собирается приходить в себя, и трясущимися пальцами вынул из полученной пачки белоснежную сигарету, нервно поджигая ее и делая глубокий вдох. Горький дым смешался с осевшим во рту отвратительным вкусом, делая его еще более гадким. Художник с отвращением сплюнул, не прекращая, однако, затягиваться снова и снова. Ему казалось, что дым, который он вдыхал, каким-то образом попадал не в легкие, а именно в голову, затуманивая ее еще больше. И только когда приступ тошноты снова вернулся, в очередной раз начиная подкатывать откуда-то снизу к горлу, Джерард с остервенением откинул окурок, сползая вниз и садясь прямо на землю. Он закрыл лицо ладонями и стал медленно и глубоко дышать.

-Эй, - осторожный голос Фрэнка раздался совсем рядом, а потом его рука слегка коснулась плеча, отчего художник вздрогнул, заставляя убийцу, не ожидавшего такой реакции, нахмуриться. – Джерард, - но, несмотря на это странное поведение, Фрэнк продолжал говорить мягко и ласково.

Он притянул к себе Джерарда, который всем своим видом показывал, что не хочет, чтобы к нему прикасались, и все равно настойчиво обнял его, оставив легкий поцелуй на виске. Однако даже после этого художник никак не отреагировал, вызывая у Фрэнка неприятное чувство внутри. Тревога вместе с кровью уже начинала разливаться по всему телу, когда Джерард все же зашевелился и небрежно обнял его в ответ, но на этот раз по венам Фрэнка прошлась уже дрожь. Это движение было настолько неискренним, вымученным и лживым, что убийца на мгновение ощутил то самое знакомое чувство отвращения, вызываемое чужими прикосновениями. Его прошиб страх, покрывая лоб легкой испариной.

-Джерард, что с тобой? – стараясь совладать с ужасными эмоциями, спросил Фрэнк, немного отодвигая Джерарда от себя и пытаясь заглянуть в его глаза.

-Ничего, - еле слышно ответил тот, специально низко опуская голову и избегая взгляда. Его голос звучал странно.

-Садись в машину, - тяжело вздохнул Фрэнк и поднял его на ноги, открыв переднюю дверь. Но художник наоборот застыл на месте. – Джи?

-Куда… куда мы едем? – он резко вскинул голову, впиваясь в парня немного раздраженным взглядом.

-В другой штат, - Фрэнк все еще отвечал спокойно, но чувствовал, что надолго его уже не хватит. Поведение Джерарда начинало пугать его не на шутку. И стоило ответить, как художник неожиданно стал каким-то взволнованным.

-Нет, - замотал он головой, вырывая из руки Фрэнка свою. – Мы едем обратно в город. Я… мне нужно позвонить брату. Я не уеду отсюда!

-Джерард, ты не в себе, - убийца попытался схватить его за плечи, но художник грубо оттолкнул его. – Ты спятил?!

-Мы едем обратно, - повторил Джерард.

-Нет! Нас убьют! Ты что, не понимаешь?!

-Да плевать мне!!! – громко заорал художник, почти заглушая своим голосом проезжающие мимо машины. – Ты слышишь меня, черт побери?!! Я никуда не уеду отсюда, пока не позвоню брату!!! Не трогай меня!!!

Джерард снова отпихнул приблизившегося к нему Фрэнка, быстро садясь в машину и с силой захлопывая дверь. Пораженный Фрэнк остался стоять на месте, пытаясь понять, что только что произошло. Он был настолько сбит с толку, что пока еще даже не ощущал, какой болью наполнилась его быстро вздымающаяся от частых вдохов грудь. Фрэнк не мог поверить, что Джерард оттолкнул его, и далеко не в прямом смысле.

Съехавшая на обочину машина снова негромко зарычала, возвращаясь на дорогу и поворачивая обратно в сторону оставшегося позади города. Весь путь обратно они промолчали, не сказав друг другу ни слова. Фрэнк слишком боялся заговорить с Джерардом, понимая, что второй раз за день не выдержит подобной агрессии. Слушать тишину тоже было не так-то просто. Она слишком сильно угнетала, а включить приемник почему-то не поднималась рука.

Художнику же, похоже, было все равно. Он отвернулся к окну и больше не поворачивался, безразлично разглядывая в нем свое собственное еле заметное отражение. Но даже так он все равно мог видеть свои злые глаза, и это ничуть не тревожило его. Он перестал сопротивляться всем отрицательным эмоциям в одно мгновение нахлынувшим на него, позволяя им, как кислоте, прожигать себя насквозь, стирая с его взгляда, лица, голоса даже подобие хоть на какую-то нежность. Только по возвращению в город этот жуткий осадок в его глазах немного угас, оставляя после себя едва заметный след.

Под конец Джерарда уже начинала одолевать скука. Он соизволил сесть нормально, теперь уже смотря на улицу через лобовое стекло, но и это занятие вскоре надоело ему. Фрэнк изредка кидал на него незаметные взгляды, продолжая надеяться на то, что он все-таки решит заговорить первым, но у художника и в мыслях этого не было. Он стал бесцеремонно рыться в бардачке, к своему удивлению найдя там почти чистый неисписанный блокнот и ручку. Недолго думая, Джерард вырвал ненужные ему страницы, отправляя их обратно в бардачок и закрывая его. Блокнот был слишком мал, но художник все равно начал что-то черкать там. Рисование отвлекало его и успокаивало. Фрэнка же наоборот раздражало и выматывало его безразличное поведение.

И только когда машина наконец остановилась, Джерард поднял голову, оглядывая через стекло небольшую парковку возле какого-то магазина. Он повернулся, но увидел только спину Фрэнка, который вышел из автомобиля и, даже ничего не сказав ему, куда-то пошел, как всегда натянув капюшон и спрятав руки в карманы джинсов. На этот раз художник почувствовал небольшой укол совести, но постарался не придавать этому значение.

Неподалеку нашелся телефон, которым Джерард незамедлительно воспользовался. Пошарив в карманах безнадежно испорченной куртки, он отыскал несколько центов и, закинув всю имеющуюся мелочь, стал быстро набирать номер по памяти. Прозвучавшие тихие далекие гудки показались художнику целой вечностью, за которую его с головой успело накрыть беспокойство. Но раздавшийся в конце концов в трубке родной голос, слегка искаженный помехами, вызвал волну облегчения.

Лицо Джерарда было напряженным и серьезным, пока он что-то быстро говорил в трубку, постоянно озираясь по сторонам, словно боялся, что его может кто-то услышать. Хотя по близости, к его счастью, никого не было.

Фрэнк в это время уже успел быстро обойти магазин, прихватив, на его взгляд, самое необходимое. Он шел к машине, когда его нагнал Джерард, поняв, что тот уже успел позвонить.

-Фрэнк…

Он неуверенно позвал его, плетясь где-то позади, но на Фрэнка неожиданно нахлынула неописуемая обида. Теперь никакого желания разговаривать с Джерардом не было у него. Так и не отозвавшись, он только прибавил шаг, доходя до машины, кидая назад пакет и усаживаясь на свое место. Ему совсем не хотелось натягивать и дальше эту струну между ними, но в нем неожиданно заговорили не привычные хладнокровие и рациональность, а простые человеческие чувства. В эту минуту он был обычным обиженным подростком, который не собирался так просто все забывать. И в то же время Фрэнк был растерян и не знал, что ему делать. И с этой стороны его прижимал какой-то несвойственный ему детский страх. Ссора с Джерардом была совсем не к месту. Им не просто необходимо было поговорить, им нужно было разговаривать друг с другом. Они нуждались в этом, особенно сейчас. Но даже понимание этой простой вещи ничего не могло изменить.

-Это дом моего друга, - худая рука Джерарда сунула Фрэнку под нос вырванный лист из блокнота, на котором аккуратным косым почерком был нацарапан адрес, - его сейчас нет, так что какое-то время мы можем пожить там. Без денег и документов мы все равно не уедем отсюда, Фрэнк. Ты ведь прекрасно это понимаешь.

Немного помедлив, убийца нехотя забрал клочок бумаги, кладя руки на руль и читая адрес. Он злился, но понимал, что в словах Джерарда был смысл. В них было гораздо больше смысла, чем во всех его действиях за последнее время.

Фрэнк снова завел машину, надеясь, что оставшегося бензина в баке хватит, чтобы добраться до побережья, где находился тот самый дом.

Вечерний ветер был необычайно теплым и пах соленым запахом моря. Врываясь в разбитое окно машины, он бил Фрэнка по лицу и немного снимал усталость, которая за целый день успела наполнить собой все его тело. Он действительно очень сильно устал и упорно боролся с накатывающим сном. Джерард несколько раз просил поменяться и сесть за руль, но парень только молча качал головой, продолжая ехать вперед. В конце концов, художник сдался, поняв, что переубедить Фрэнка у него не выйдет. И попыток заговорить с ним снова он тоже больше не делал.

Клонящийся к завершению день обагрял небо закатными лучами солнца. Все вокруг выглядело каким-то удивительно умиротворенным, словно и не было сегодня никакой перестрелки, никакой опасности. Природа точно пыталась обмануть утомившееся сознание, притупить преследующее чувство опасности. И у нее почти получалось это, но маленькая частичка тревоги в груди каждый раз ревниво напоминала о себе и заставляла отталкивать это фальшивое спокойствие.

Дома, расположившиеся близ побережья, становились тем роскошнее, чем дальше оставался город. Они все имели огромные территории и располагались друг от друга все дальше и дальше. Последний дом оказался и вовсе на отшибе, вдали от всех остальных, но и занимаемая им площадь была немного меньше. Однако это не портило его, а, наоборот, делало более уютным. Фрэнк даже почувствовал некую радость, когда понял, что именно туда они и направляются.

Встретившие их запертые ворота довольно быстро были отперты художником. Выйдя из машины, Джерард направился к ним и уверенно набрал какой-то код, после чего Фрэнк загнал машину на территорию дома, дожидаясь, пока Джерард запрет ворота обратно.

Сам дом оказался одноэтажным, но от этого не менее огромным. Впрочем, у Фрэнка не было сил для того, чтобы осматривать его именно сейчас. Все, на что его хватило, это обойти все комнаты и на всякий случай закрыть окна, а так же проверить задний двор и убедиться, что ведущая к прибрежной полосе калитка накрепко заперта. Хотя и этого сполна хватило для того, чтобы оценить все богатство дома. Друг Джерарда определенно был не бедным художником.

Вернувшись с улицы, Фрэнк чуть не налетел на из ниоткуда появившегося перед ним Джерарда, притормозив в самый последний момент и грубо выругавшись, невольно нарушив тем самым свой обет молчания.

-Фрэнк, - наконец-то услышав голос убийцы, Джерард немного обнадежил себя, надеясь, что в этот раз он все-таки заговорит с ним.

-Не сейчас, Джерард, - бесцветно бросил Фрэнк, быстро проходя мимо и направляясь в ту сторону, где была комната с огромной кроватью, - я устал.

Художник молча поджал губы, проводив его опустевшим взглядом. Ему стало настолько тоскливо, что он и сам не мог поверить, что чувствует это.

Джерард, подобно Фрэнку, ощущал усталость, но в его случае она скорее была вызвана потерей крови, нежели физическим истощением. Стянув с себя рваную куртку в гостиной и кинув ее на диван, художник принялся разбинтовывать руку. Когда с повязкой наконец было покончено, он с удивлением обнаружил свежие швы, которые совсем слегка кровоточили. Этого он не ожидал совсем. Его вновь кольнул укор совести. Как назло голова совершенно отказывалась соображать, а посему Джерард просто встал и уверенным шагом направился в спальню, твердо намереваясь на этот раз разговорить Фрэнка и выведать у него, что с ними произошло, пока он был в отключке.

Но стоило Джерарду распахнуть дверь, как он тут же замер, затаив дыхание. Свернувшись на середине заправленной кровати калачиком и подоткнув руки под щеку, Фрэнк уже крепко спал, уснув прямо в одежде. У него не осталось сил даже для того, чтобы просто раздеться. Конечно вся решительность Джерарда тут же сошла на нет. Он не собирался будить сейчас Фрэнка, чтобы докапываться к нему со своими расспросами. Даже сейчас расслабленное лицо парня, на которое упало несколько черных прядей, выражало все ту же измотанность.

Тихо зайдя в комнату, Джерард выдвинул ящик комода, точно зная, что там будет то, что ему нужно, и достал чистую одежду. Он осторожно положил футболку и джинсы на край кровати, оставляя их для Фрэнка, и так же бесшумно покинул комнату, прижимая к себе вторую пару и направляясь прямо в душ.

Фрэнк мог бы проспать круглые сутки, а может даже и больше, для того чтобы дать отдохнуть измученному организму. Но его сознание, похоже, решило сыграть с ним злую шутку, потому что парень сам проснулся через несколько часов, обнаруживая, что за окном уже совсем темно и что ночь накрыла все вокруг.

Зажмурив глаза, он лениво перевернулся на другой бок, желая снова провалиться в сон, все еще чувствуя усталость, но ему, как назло, это не удавалось. Через десять минут мучений он проклял все на свете, включая самого себя за то, что проснулся и теперь никак не мог уснуть, несмотря на то, что хотел этого сейчас, пожалуй, больше всего на свете. Разве что еще сильнее ему приспичило поговорить с Джерардом…

Тихо простонав от злости, Фрэнк кое-как сориентировался на незнакомой кровати и наконец-то нащупал стоящую рядом тумбочку, а на ней ночник, чей приглушенный свет все равно больно ударил по глазам. Взгляд наткнулся на чистые футболку и джинсы, и Фрэнк мгновенно переменил свои планы, чувствуя, что необходимость принять для начала душ слишком велика.

Теплая вода, быстро стекающая по телу, буквально доводила Фрэнка до экстаза. Он был готов простоять под ней всю ночь, если бы только не Джерард, с которым он с превеликим удовольствием поговорил бы и здесь. И когда в голову невольно стали заползать уже малопристойные мысли о художнике, Фрэнк мысленно дал себе оплеуху, жестоко остудив начинавшее становиться неконтролируемым желание своего тела потоком ледяной воды.

Он даже и не думал о том, что Джерард, как нормальный человек, в отличие от него, может сейчас спать и видеть приятные сны. Фрэнк просто знал, что он не спит. Так же как и он.

В гостиной был виден неяркий свет, который как-то странно мерцал, напоминая огонь. Неслышно переступив порог, Фрэнк вошел в комнату, понимая, что ничуть не ошибся. Джерард сидел на полу за диваном спиной к Фрэнку и смотрел на извивающиеся в камине языки пламени.

-Ты дом не спалишь? – совершенно серьезно и без какого-либо сарказма произнес убийца, подходя ближе.

Художник заметно вздрогнул от неожиданности, поворачиваясь и удивленно смотря на Фрэнка, явно не ожидая его здесь увидеть.

-Нет, - ответил он. – Я умею с этим обращаться.

-По-моему, время года не слишком подходящее.

-Мне все равно.

Фрэнк остановился совсем рядом, засунув руки в карманы и точно так же начиная смотреть на резвящийся огонь.

-Я думал, ты проспишь до вечера.

-Я тоже так думал.

Вновь бросив взгляд на художника, Фрэнк обнаружил, что тот вытащил откуда-то темную бутылку вина, смотря чуть озорными глазами, в которых отражались яркие искорки, делая их блеск почти что дьявольским.

-Я собираюсь напиться, - пояснил художник, вынимая наполовину торчащую из горлышка пробку. – Ты со мной? – не дожидаясь ответа, он сделал несколько больших глотков прямо из горла, запрокидывая голову и позволяя Фрэнку жадно впиваться взглядом в его изящную шею.

Джерард отодвинулся назад к дивану, прижимаясь к нему спиной и вытягивая вперед ноги, удобно пристроившись на невероятно мягком ворсистом ковре. Он снова вопросительно посмотрел на Фрэнка, который, немного подумав, тоже опустился на пол, устраиваясь рядом в такой же позе.

-Помнится, после прошлого раза я пожалел об этом, - Фрэнк вспомнил то утро, когда проснулся в доме художника после веселой пьянки с ним, слетев с его дивана под его протяжный мат, и губы невольно растянулись в улыбке.

Не заметив этого, Джерард только пожал плечами, собираясь снова приложиться к бутылке, но Фрэнк отобрал ее и, за неимением бокалов поблизости, сделал несколько глотков, ощущая приятный терпкий вкус. Пьянствовать Джерард определенно начал не так что бы давно, потому что после Фрэнка бутылка опустела где-то наполовину, но только сейчас взглянув на художника, парень заметил, что алкоголь уже успел слегка затуманить его глаза.

Все сильнее сжимая пальцами холодное стекло, Фрэнк медленно переводил взгляд с чуть приоткрытых сухих губ Джерарда, на его глаза и обратно. Внутри разливалось приятное тепло, подогреваемое жаром от камина. На бледном лице Джерарда танцевали прозрачные тени, и Фрэнк открыто любовался ими, чувствуя, как сознательная часть медленно растворяется в нем, оставляя только нарастающее желание.

Они смотрели друг на друга, не решаясь сделать первый шаг. Но как только Джерард чуть заметно дернулся, все то, что до этого сдерживало Фрэнка, мигом исчезло. Он резко подался вперед, жарко целуя художника, который тут же обнял его, прижимаясь к нему своим телом.

Не отрываясь от сладких губ, убийца осторожно отставил бутылку куда-то за спину художника и провел освободившейся рукой по его обтянутому джинсовой тканью бедру, слыша в ответ приглушенный стон. Дойдя до края футболки, он скользнул рукой под нее, проводя пальцами вверх по позвоночнику, пока Джерард игрался языком с колечком в его губе, иногда кусая и оттягивая его зубами, чего раньше никогда не делал. Фрэнку определенно нравилось это, и он позволял ему развлекаться, ощущая, как длинные пальцы запутываются в его волосах. Но все это слишком быстро распаляло его, и через минуту его язык нагло ворвался в рот художника, в котором осел терпкий вкус вина, делая поцелуй еще более сладким. Он целовал Джерарда долго и страстно, явно желая большего, но пока все еще сдерживая себя.

-Что это сегодня было? – выдохнул Фрэнк, с трудом оторвавшись от желанных губ и наконец избавившись от гнетущего его весь день чувства.

-Прости, - полный раскаяния тон Джерарда был подкреплен нежным поцелуем в щеку, после чего художник положил голову на плечо парня и уткнулся носом в его шею, согревая кожу своим разгоряченным вином дыханием.

-Не делай так больше, ладно? – попросил Фрэнк, слыша в ответ тихое мычание, означающее согласие. – Ты до смерти напугал меня второй раз за день.

-А первый когда был?

Фрэнк невольно вздохнул, в который раз поражаясь его невинностью и искренним любопытством в голосе. Он был уверен, что такого же человека, как Джерард, больше не существует в этой вселенной, как, впрочем, и во всех остальных.

-Вот это был первый, - ответил убийца, проводя пальцами по краю бинта, видневшегося из-под рукава светлой футболки.

-Откуда швы?

Поцеловав художника в макушку, Фрэнк дотянулся до бутылки и принялся неторопливо рассказывать о своем знакомстве с доктором одной из городских больниц.

Вино закончилось довольно быстро, но и Фрэнк и Джерард все еще были вполне трезвы, если не считать легкого приятного головокружения и истомной слабости во всем теле. Однако художник явно не был удовлетворен этим состоянием, намереваясь исполнить свое озвученное ранее заявление. Как бы Фрэнк ни пытался, он так и не смог удержать неугомонного блондина, которому спустя какое-то время для усиления пьяной эйфории жизненно необходимо понадобилась вторая бутылка, за которой нужно было спуститься в подвал.

-Джи-и, - прохныкал Фрэнк, делая последнюю попытку удержать Джерарда рядом.

-Ну подожди!

Поняв, что все уговоры абсолютно бесполезны, парень разочарованно вздохнул, отпуская художника, а вместе с ним лишаясь и тепла его тела. Ему безумно не хотелось рушить эту хрупкую идиллию, и теперь, когда Джерард встал, Фрэнку казалось, что даже когда он вернется, этого тонкого чувства единения, возникшего между ними, больше уже не будет. Именно поэтому ему так не хотелось ломать всю прелесть этой ночи. Но проявленный сегодня Джерардом характер, говорил о том, что если что-то взбрело ему в голову, бороться с этим бесполезно.

И пока художник торопливо отправился на поиски дополнительной дозы алкоголя, Фрэнк вспомнил, что неосмотрительно оставил в машине свой рюкзак, в котором остались ценные боеприпасы, кои оставлять без присмотра было ну никак не желательно. Так что борясь с ленью и нежеланием выходить ночью на улицу, где точно было холодно, Фрэнк заставил себя подняться на ноги и сбегать к машине, прихватив заодно вместе с рюкзаком и малочисленные покупки в пакете.

Встретились они с художником на кухне. Джерард искал штопор, а Фрэнк просто забрел туда случайно, запутавшись ночью в доме.

-Опять сухой паек? – недовольно и с упреком спросил художник, вытаскивая с глухим чпоком пробку, одновременно наблюдая за продуктами, перекочевывающими из пакета на стол.

-Ну ты же со мной не пошел, - пожал плечами Фрэнк.

-А ты меня не позвал. О, а это что?

Художник отставил бутылку, беря со стола вынутую Фрэнком небольшую коробочку, и по мере того, как он читал написанные мелкими буквами слова, его лицо приобретало все менее радужное выражение.

-Джерард… - мягко позвал его Фрэнк, откладывая пакет и делая шаг от боязливо попятившегося от него художника с широко распахнутыми глазами, - Джи, послушай…

-Ты не посмеешь, - замотал головой художник, уверенно отступая все дальше и дальше. – Нет, нет, нет, Фрэнк! Даже не думай, что я позволю тебе это сделать, - он предупредительно вытянул руку вперед, делая еще несколько шагов назад.

-Я сделаю это, - уверенно кивнул Фрэнк.

-Только попробуй, и я больше не заговорю с тобой никогда в жизни.

-Джи, пойми, ты слишком приметный. У тебя чересчур привлекающая внимание внешность.

-А у тебя нет, можно подумать! – художник чуть ли не задохнулся от возмущения.

-Ну я же не могу стереть татуировки.

-Действительно, а перекрасить меня в черный без проблем! Ни! За! Что!!!

Последнее словно он чуть ли не провизжал, срываясь с места и галопом несясь прямиком в ванную. Дверь захлопнулась прямо перед носом Фрэнка, которому не хватило всего лишь одного мгновения, чтобы поймать художника, который лучше него знал дом и прекрасно здесь ориентировался.

-Джи.

-Я умру здесь от голода, но останусь блондином! – громко заявил Джерард через дверь. Фрэнк рассмеялся, садясь на пол рядом с ванной. – Иди к черту, Фрэнк.

-У меня другое предложение. Ты меня впустишь или я сломаю дверь.

С противоположной стороны раздалось недовольное фырканье.

-Джерард, это всего лишь волосы…

-Это мои волосы!!!

-Ну хорошо. Это всего лишь твои волосы. Ты в любое время можешь перекрасить их хоть в фиолетовый.

-…

-Джи… да будь ты даже зеленым, ты все равно останешься таким же прекрасным.

За дверью послышалась тихая возня, и Фрэнк понял, что Джерард прильнул к двери. Теперь его голос был слышен гораздо лучше.

-И красным? – с какой-то детской наивностью поинтересовался он, совершенно изменив свой тон.

-И красным, - согласился парень, однако мысленно думая, что вряд ли спокойно переживет такое.

-Фрэнк?

-Мм-м?

-Я красивый?

Фрэнк улыбнулся, заметив под дверью кончик пальца, который Джерард просунул в маленькую щель.

-Ты самый чудесный.

Замок тихо щелкнул, открывшись, и негромкий вздох Джерарда донес:

-Поверить не могу, что согласился…

…Через полчаса Фрэнк сидел на уже полюбившемся ему ковре перед камином и, прикрыв глаза, вслушивался в тишину, пока не уловил за спиной осторожные, едва слышимые шаги художника.

-Я тебя ненавижу, Фрэнк, - проворчал он, усаживаясь рядом. – Просто ненавижу.

Парень широко улыбнулся, все так же не открывая глаз и улавливая легкий запах краски и шампуня.

-Эй, не смей меня игнорировать! – Джерард требовательно потряс его за плечо. – Быстро посмотри на меня!!!

С трудом сдерживая рвущийся наружу смех, Фрэнк сделал глубокий вдох, медленно поворачивая голову на звук голоса Джерарда и открывая глаза, слегка подрагивая от предвкушения проделанной работы.

Перед ним сидел роскошный брюнет, с горящими от нетерпения зелеными глазами и еще более бледным, чем обычно, лицом на фоне темных влажных волос. Присущая ему невинность немного ослабла, уступая место незнакомой дерзости, которая делала художника каким-то новым, непривычным, но от этого не менее притягательным, скорее даже более соблазнительным. Он стал совершенно другим, будто совсем иным человеком, но старого Джерарда по-прежнему выдавали движения и мимика.

-Ну-у?! – не в силах выносить это молчание нетерпеливо протянул он.

Вместо ответа Фрэнк провел рукой по его черным волосам и, переставая бороться с охватившим его влечением, притянул Джерарда за затылок, вовлекая в томный ленивый поцелуй.

-Ты. Самое. Прекрасное. Создание. На этом. Свете, - раздельно проговорил убийца, нежно кусая сухие губы.

-Это значит… что мне идет? – задыхаясь от влажных горячих поцелуев, начавших опускаться на шею, спросил Джерард, водя руками по спине Фрэнка.

-Более чем.

-Мм-м, ах… Фрэнки… теперь выполни мою просьбу…

-Все, что хочешь, - согласился Фрэнк, в последний раз коснувшись губами подбородка художника, и заглянул в его глаза.

-Я все еще хочу напиться.

Когда вторая бутылка вина утекла так же быстро, как и первая, изнемогающие страсть и желание, с трудом сдерживаемые здравым смыслом, вырвались наружу. Алкоголь лишь распалил жажду художника и убийцы, подогревая ненасытное вожделение друг другом.

Фрэнк осыпал Джерарда поцелуями и ласками, наслаждаясь отзывчивостью его прекрасного тела, которое он медленно избавлял от одежды. Джерард тихо постанывал он нежных прикосновений к его коже, ведя себя необычайно раскованно и откровенно. То ли из-за вина, то ли вместе с переменой во внешности чувствуя перемену и в себе.

Мягкий ковер, приглушенный треск дров, причудливые тени на обнаженных телах, жар от огня – все это было каким-то нереальным и волшебным. Как будто в пределах этой гостиной возник другой мир, совершенно не похожий на тот, что был за ее пределами. Это был их собственный мир, в котором они принадлежали друг другу, отдавая себя до последней капли.

Не переставая оставлять новые метки на бархатной молочной коже художника, Фрэнк положил руку на его ногу, согнутую в колене, и слегка отвел в сторону. Но Джерард неожиданно напрягся и несильно надавил на плечи Фрэнка, тяжело дыша и пытаясь сфокусировать взгляд затянутых легкой дымкой глаз.

-Встань, - почти одними губами прошептал он, чувствуя, как голос застрял где-то в горле вместе с бьющимся там же сердцем. Где-то внизу живота уже невыносимо приятно ныло, но прежде чем почувствовать Фрэнка еще ближе, Джерард хотел сделать кое-что другое.

Плохо соображая из-за охватившего каждую клетку возбуждения, Фрэнк поднялся, подтягивая к себе протянувшего к нему руки Джерарда, который крепко обхватил его за шею, мимолетно касаясь его губ, а затем пробегаясь влажным языком по скорпиону и начиная незамедлительно спускаться ниже, в конце концов оказываясь перед ним на коленях.

Фрэнк почти задохнулся от осознания того, что хотел сделать его любовник. Он запрокинул голову, давясь стонами наслаждения от прикосновений прохладных пальцев Джерарда и его горячего языка к его члену. Поначалу неуверенные движения художника становились все более дерзкими и смелыми, принося Фрэнку неописуемые ощущения и удовольствие. Переставая контролировать себя, убийца мягко сжал пальцами короткие пока еще непривычные черные волосы, задавая темп, с каждым разом все глубже входя в рот Джерарда и слушая его тихие покорные всхлипы.

-Ах! Все, Джи… хватит… - Фрэнк резко остановил его, поняв, что уже близок. Не в силах справляться с собственными сбивчивыми вдохами, он опустил взгляд, смотря на художника.

Тонкая ниточка слюны тянулась от его члена к приоткрытым губам Джерарда. Зеленые глаза полностью заволокло желание, бледные щеки раскраснелись, а с виска стекала сверкающая капелька пота. Он стоял на коленях и рвано дышал, задрав голову и глядя на Фрэнка. Джерард выглядел неимоверно развратно и крайне неприлично, но вместе с тем Фрэнк мог поклясться, что это было самое потрясающее зрелище, которое он когда-либо видел. И больше медлить он не мог. Он хотел его немедленно, прямо здесь и сейчас.

Опустившись вниз, Фрэнк жадно поцеловал припухшие влажные губы художника, укладывая его спиной на ковер.

-Мм… ах… Фрэнк… Фрэнки… - еле слышно бормотал тот, извиваясь от прикосновений горячей ладони к низу живота. Тело Джерарда уже ломило от возбуждения, и он едва ли мог соображать, продолжая неразборчиво просить Фрэнка не мучить его.

Фрэнк тем временем покрывал поцелуями его шею и грудь, одновременно лаская пальцами нежную кожу внутренней стороны бедра художника, заставляя его почти что всхлипывать и выгибаться. Он безумно хотел войти в него, почувствовать его тепло и тугие мышцы, но не мог отказать себе в удовольствии насладиться его восхитительным голосом, лаская лишь руками и губами его гибкое податливое тело, плавящееся от каждого прикосновения.

Однако алкоголь сносил крышу вместе с терпением в десять раз быстрее. Укусив Джерарда за мочку уха и оставив поцелуй на скуле, Фрэнк уперся руками в пол, нависая над ним и смотря в глаза. Художник облизнул вновь пересохшие губы языком, делая шумные вдохи и жалобно глядя на Фрэнка, умоляя взглядом, чтобы тот помог ему справиться с тянущим ощущением внизу живота.

Фрэнк обхватил его запястье, притянув его руку, и сжал его ладонь, легко целуя кончики тонких пальцев. Наблюдая за отразившемся в глазах Джерарда непониманием, Фрэнк приоткрыл рот, пробегаясь горячим языком по уже начавшим подрагивать пальцам, вызывая у него еще большее непонимание и наслаждаясь этим замешательством в его взгляде. Теперь пришла его очередь для экспериментов.

-Сам, Джи, - прошептал он и наклонился, чтобы оставить на его лице еще несколько беспорядочных поцелуев, а потом наблюдать, как он жадно хватает ртом воздух, как эмоции сменяются одна другой, как белые зубки закусывают до боли губу, заставляя ее побелеть, как он зажмуривает глаза и мягкая тень ресничек падает на щеки, а потом изо рта вырывается громкий вскрик наслаждения, потому что Фрэнк начинает помогать ему, не в силах оставаться просто в стороне, сходя с ума от вида этого возбужденного художника, распростертого под ним.

-Мм-м… Фрэнки, прошу… я так сильно хочу тебя! – простонал Джерард, ощущая теперь уже неприятную пустоту внутри себя и специально приподнимая бедра, чтобы коснуться убийцы.

-Иди сюда…

Фрэнк заставил его подняться и встать на колени, опустившись грудью на диван. Его губы дотронулись до ровной спины, и он не смог подавить в себе желание оставить на нетронутой территории несколько темных засосов, в то время как Джерард уткнулся лицом в мягкую обивку, тихо умоляя Фрэнка не останавливаться.

Измотав художника до последней капли, убийца оставил последний поцелуй сзади на его шее и, прижавшись грудью к его спине, медленно вошел в него, замирая от наслаждения его горячим узким телом. Скользя руками по худым бокам и чувствуя под ладонями выпирающие ребра, Фрэнк начал медленно и размеренно двигаться, зажмуривая глаза и вслушиваясь в приглушенные стоны Джерарда.

Толчки постепенно становились все глубже и быстрее, голос Джерарда громче. Фрэнк стонал вместе с ним от удовольствия, сжимая руками ягодицы и каждый раз все грубее вдалбливаясь в его нежное тело, окончательно переставая контролировать свои действия.

Слишком порочно. Слишком сладко. Слишком хорошо.

Чувствуя, как все сильнее обостряются ощущения и реальность вокруг начинает плыть перед глазами, Фрэнк обнял Джерарда, не переставая остервенело двигаться в нем, и скользнул рукой по его плоскому животу, опуская ее все ниже, пока не услышал очередной развратный стон, сильно сжимая пальцы и двигая ими в такт своим собственным движениям. Но недолго.

-Джи… диван… - выдохнул Фрэнк, резко замедляя движения рукой, понимая, что художник уже на грани.

-Плевать, - Джерард накрыл его руку своей, заставляя возобновить действие, после чего громко простонал: - Агнм! Фрэнки, пожалуйста… я больше не могу… я хочу кончить…

Фрэнк податливо сделал еще несколько сильных толчков, настойчивее лаская рукой художника, все еще чувствуя его пальцы на своих, и через мгновение услышал сладостный стон, ощущая, как мышцы Джерарда плотно сжались вокруг него, а их руки покрылись теплой вязкой спермой.

Не выдержав таких ощущений, Фрэнк кончил следом, заполняя собой художника.

Обессиленные, они оба повалились на ковер, переплетя испачканные в сперме пальцы, но абсолютно наплевав на это, и тяжело дышали, все еще содрогаясь от отголосков испытанного оргазма.

-Почему именно черный? – с трудом проговорил Джерард осипшим голосом, поворачивая голову к лежащему рядом Фрэнку.

-Что? – пробормотал убийца, все еще не придя в себя и почти не понимая сказанных слов.

-Волосы. Черный. Почему?

Воздух колебнулся от страдальческого стона парня.

-Мы можем обсудить это позже?

-Нет, сейчас.

-Господи, Джерард, ты невозможен, - вздохнул Фрэнк, улыбаясь и смотря в зеленые блестящие глаза - вообще-то я тут только что предался с тобой любви, как в последний раз, а тебя волнует, почему я перекрасил тебя в черный.

-Теперь меня больше волнует, почему «как в последний раз»?

-Просто видел фотографии у тебя дома, где ты с темными волосами. Тебе идет.

-Ответ не на тот вопрос, Фрэнки.

Убийца все равно не ответил, прикрыв глаза, а когда Джерард снова собрался возмутиться, то обнаружил, что тот уже заснул. Блики от огня, ложащиеся на его умиротворенное лицо, так заворожили художника, что он мгновенно ощутил знакомый ему порыв.

Осторожно отпустив руку парня, Джерард тихо встал, уверенно направляясь из гостиной в кабинет, находя там в ящике стола стопку бумаги и карандаши. И снова он как будто знал, что они будут именно здесь. По пути обратно, он захватил из спальни покрывало, возвратившись в гостиную и обнаруживая, что Фрэнк, как назло, уже перевернулся на бок, изменив позу. Но это не остановило слегка расстроенного художника. Накрыв Фрэнка, он пристроился рядом, ложась на живот, и стал уверенными движениями набрасывать на бумагу так странно полюбившиеся ему линии и черты его лица.

На мою несчастную непорочную музу напал разврат.
И автор добавил в комментарий фотку Джера с черными волосами. Боже, он такая милашка. Меня радуют его растопыренные пальцы С:
А еще я-таки завел твиттер! Но у меня нет там друзей и мне грустно и одиноко. Ну вы поняли *тонкий намек*
https://twitter.com/dreeti

Дата добавления: 2015-09-05