Вере Пауданен и городу на Неве

Буду громко смеяться и песни орать,

Беспардонно пугая случайных прохожих,

Город свой на Неве вспоминая опять,

И кричать, что на финку совсем не похожа.

Снова буду короткие юбки носить,

Буду настежь распахивать финские двери,

Демонстрируя всем петербургскую прыть

И в безумное искренно-искренне веря.

Чтобы голос мой здесь не совсем онемел,

Я на счастье опять разбиваю посуду.

И хоть русский мой дух до краев офинел,

Но я русской была и пожизненно буду!

Везучая

«Все. Я больше так не могу, - у Юльки защипало в носу, и все-таки полились слезы. - Он не пишет на мыло, не присылает эсэмэски, не звонит. Сама я тоже позвонить ему не могу, меня просто парализует, и язык прилипнет к зубам. А если я его не увижу, меня разорвет, я дематерилизуюсь, телепортируюсь или не знаю как еще, но улечу к нему». Юлька подняла голову от влажной подушки, на которой в эту ночь так и не сомкнула глаз, вытерла слезы, посмотрела на календарь. «Сегодня День Веры, Надежды, Любви и матери их Софии, то есть Мудрости. Последнего мне, конечно, не достает, зато всего остального в избытке. Если я поеду к нему сегодня, мне обязательно повезет, я буду сидеть у его подъезда до тех пор, пока он не выйдет, а там уж как получится…»

Юлька всегда была легкой на подъем. Она выскочила из постели, наскоро оделась и причесалась, достала сумку, в которой лежали кошелек, тушь для ресниц, зеркало и всякие мелочи, бросила туда паспорт и пакет бумажных носовых платков. Долго смотрела на пачку презервативов в баре, потом все-таки решительно захлопнула его, ничего не взяв. «Плохая примета!» И добавила уже вслух: «Не на обитаемый же остров еду. Хоть и не большой, а город. Все там есть».

Она ободряюще улыбнулась себе в зеркало и со словами «Мне обязательно сегодня повезет!» шагнула за порог.

Она сошла с поезда, вышла из здания вокзала и загребла ногой ворох осенних листьев. Их шуршание показалось ей оглушительным в тишине безлюдной улицы. Воскресенье. Какой дурак встанет в такую рань… Макс проснется не раньше двенадцати, можно не спешить к его дому. Она запрокинула голову, подставив лицо прохладе осеннего утра, увидела глубокое звенящее небо и вдруг почувствовала такое блаженство… Вот этим воздухом дышит сейчас Макс! Она обожала этот город и завидовала ему в том, что он владеет ее Максом каждый день. Она шла по улицам, переливая в себе эти ощущения. Город весь был для нее осыпан золотом, даже не осыпан, а выплавлен в золотые слитки тех мест, где они встречались. «Вот здесь мы ели мороженое, вот на этих качелях он впервые меня поцеловал, а здесь он встречал меня прошлый раз». Она увидела знакомый двор и замедлила шаг. «А вдруг он уехал в отпуск или с друзьями за город?» Юля услышала грохот своего сердца, сворачивая во двор, и тут же с облегчением вздохнула, увидев его машину. Она подошла к ней, дотронулась как до живого существа, по которому долго скучала, затем аккуратно положила на паребрик свою сумочку, села на нее и прижалась виском к бамперу.

- Макс, куда мы едем?

Его профиль улыбался ей одними губами.

- Макс?

- Юля…

Ей никогда не нравилось свое имя, такое простенькое и приторно-слащавое. Вот то ли дело Ольга, или Маргарита, или Виктория. Так сильно, солидно, благородно! А Юлька? Даже если сказать полностью Юлия, все равно это не звучит. Но когда ее имя произносил Макс, оно начинало играть самыми разными оттенками его интонаций, и нравилось ей до невозможности.

- Скажи еще.

- Что сказать?

- То, что ты сейчас сказал.

Он казался смущенным, потом заулыбался еще больше:

- Юля… Юлька… Мы едем пить шампанское и любоваться морем.

Она заверещала от восторга.

У деревянного ресторанчика на берегу залива он припарковал машину, и они вышли. Юлька рванулась было вперед, но тут увидела бывшую девушку Макса. Они были немного знакомы. Стаська шла с подругой. Увидев Макса, она как-то сразу сникла и опустила плечи, как будто сопровождая гроб. Макс сухо кивнул. У Юли язык не повернулся поздороваться. И только успела мелькнуть мысль: «Не дай мне Бог увидеть этот его кивок, и его самого с другой». Потом зашевелилось какое-то странное подозрение: «Зачем он вообще привез меня сюда, если знал, что здесь нас может увидеть Стася?» Но она была так неимоверно счастлива, что не стала омрачать себе настроение.

- Макс, а как же шампанское? Ведь ты за рулем.

- Не волнуйся. Во-первых, мы не будем напиваться до упада, во-вторых, сейчас такие теплые ночи, что мы сможем переночевать с тобой здесь в машине, а, в-третьих, нам и завтра можно отсюда не спешить, покупаемся, позагораем на пляже.

В зале было много людей, но ближе к полуночи народ стал расходиться. Видимо, не имевшие машин спешили покинуть это место вместе с последним транспортом, а имевшие предпочитали напиваться в другом месте.

Редкие уже посетители пили кофе из черных пластиковых стаканчиков. Юлька была навеселе, ей хотелось обнимать весь мир вместе с этой простенькой кафешкой:

- Макс, послушай, а почему это везде пьют кофе из белых стаканчиков, а здесь из черных?

- Из экономии, наверное. – Макс выглядел вполне трезвым.

- То есть?.. – не поняла Юлька

- Ну, ты подумай, если выпить кофе из белого стаканчика, он выглядит неряшливым и в него больше не хочется наливать кофе, приходится брать новый. А черные всегда элегантные, опрятные, значит, практичные.

- Слушай, ты оказывается такой умный. Как это я раньше не замечала?

- Общайся со мной больше, тоже поумнеешь.

Они взяли свои черные стаканчики с шампанским, плитку белого шоколада и пошли на берег. Там они дурачились, кидая друг другу в стаканы кусочки шоколада, и смотрели, чья белая льдина под обстрелом пузырьков быстрее причалит к черным берегам, а чья затонет. Первенство было хлипким.

Потом они звонили друг другу на мобильники и танцевали под музыку звонков. А потом хохотали и спорили о ерунде. А потом была непрекращающаяся полифония их любимой мелодии в безгрешности ночи, и два светящихся на песке телефона…

У Юльки затекли ноги, и устала спина, но она знала, что будет сидеть здесь, пока не увидит его. «В конце концов, у него когда-нибудь кончатся продукты или ему надо будет на работу…» Часов она не носила, а телефон не взяла с собой, чтобы ее никто не отвлекал звонками. Она распрямила спину, чтобы потянуться и застыла как от удара – из подъезда выходил Макс с какой-то девицей. На той были белые сильно помятые джинсы, белая куртка и какая-то нелепая белая бейсболка. Юлька заметила круги под глазами и не подновленную со вчерашнего дня, размазанную у ресниц косметику. «Понятно, почему она надела эту дурацкую кепку с козырьком, - вяло съязвила про себя Юлька. - Темные очки ей помогли бы куда больше. Выглядит, как открытая с вечера пивная бутылка. Хотя что плохого во вчерашней бутылке пива? Ее можно допить сегодня».

Юлька понимала, что хотя и встала посреди ночи и лишь слегка бросила в поезде на ресницы свою любимую синюю тушь, но выглядит в данный момент гораздо свежее и привлекательнее этой девушки. «Но все равно я лузер. У нее есть одно, но неоспоримое преимущество: я сижу на холодном асфальте, а эта змея только что выползла из теплой постели Макса».

Юльке захотелось провалиться сквозь асфальт, на котором сидела, или взмыть куда-нибудь в небо подальше отсюда, но Макс уже заметил ее, и его изрядно помятое лицо, которое Юльке все равно казалось безупречным и безумно привлекательным в любую минуту, исказилось изумлением. Юлька встала с паребрика, подняла сумку, на которой сидела, потом подняла платок, выпавший из кармана, потом оглянулась, что бы еще поднять, но поднимать больше было нечего, и она толкнула себя вперед.

- Юля? – Макс как всегда умел вложить в свою вопросительную интонацию целый допрос с пристрастием.

- Приехала, хотела зайти, но забыла номер твоей квартиры, - Юлька безнадежно не умела притворяться, но сейчас напрочь об этом забыла.

- Давно здесь сидишь?

Юлька постаралась незаметно размять спину и затекшие ноги.

- Только что пришла.

На табло утомленных глаз Макса тут же высветилось: «А позвонить было нельзя?» «Чтобы ты что-нибудь мне доброжелательно соврал?» - тут же высветилось в ответ, но вслух прозвучало:

- Телефон забыла в сумке на вокзале. Там меня ждет мой молодой человек с вещами. Если вам по пути, можете меня подвезти. Вы куда?

- Яне нужно на работу, еду ее отвозить. Вокзал нам по пути, садись.

«Понятно, благородный Макс всю ночь не давал девушке спать, а теперь по-рыцарски отвозит ее на работу, чтобы досыпать вторую половину дня перед трудовой неделей». Макс открыл машину. «Змея», конечно, залезла вперед. Юлька села на заднее сиденье, уставившись в затылок девицы и на выбивающиеся из-под бейсболки спутанные черные волосы. Юлька думала, что у нее пропала всякая мыслительная способность, но оказалось, что мысли все-таки как-то по инерции копошатся в ее голове. «Что это его потянуло на брюнеток? Или совсем вчера упился до бесчувствия? Стаська была хоть и крашеная, но блондинка с пепельным отливом. У меня свой натуральный блонд, который ему всегда нравился. И все, на кого он, по рассказам, когда-нибудь обращал внимание, были блондинками». Юлька сидела с разбрызганными на пол-лица, как после столкновения с волной, глазами и чувствовала себя пострадавшей после кораблекрушения. Она старалась не попадаться Максу в зеркало заднего вида и видела только его напряженный профиль и грубую складку возле губ. Он впервые показался ей похожим на волка. Как это она не замечала этого раньше. «Он чем-то озабочен». Слово ей не понравилось. «Озадачен», - исправила она себя.

- Вот здесь останови, - она демонстративно обратилась к нему одному, скинув со счетов девицу, - хочу немного пройти.

Ей не хотелось, чтобы они подвозили ее к пустому вокзалу, на котором ее никто не ждал, и она ткнула в сторону рельс на подходе к вокзалу, выскочила, хлопнув дверцей. Что-либо еще говорить у нее просто не было сил. Пошла с прямой спиной вдоль путей.

Когда стих звук отъехавшей машины, она, как потерявший управление бумажный самолетик, опустилась на рельсы. Она больше не хотела видеть этот город, превратившийся для нее в руины, сидела не рельсе, не ощущая его холода, хотела заплакать и не могла. Тогда она просто завыла по-звериному, раскачиваясь из стороны в сторону и обхватив голову руками. Потом звуки перестали вырываться из нее, и она легла поперек рельсов. Увидела низкое серое небо, вдруг навалившееся на нее всей свинцовой тяжестью, не дававшее дышать, и почувствовала остроту металла под лопатками. Лежать было неудобно. Она поерзала и легла вдоль рельсов между ними. Хотела раскинуть руки, но это тоже было неудобно. Тогда она сложила их на груди и закрыла глаза. Лежала так, пока до нее не донесся голос:

- Вы неправильно лежите.

Юлька открыла глаза, но никого не увидела.

- Есть шанс остаться живой, а, скорее всего, калекой. Или задача именно в этом?

- А вам-то какое дело?

- Да по большому счету до вас никакого. Я своего рода коллекционер. Собираю здесь откатившиеся головы и делаю из них сад камней. Дело интересное, но муторное. Долго приходится ждать следующей головы. А сегодня думаю: должно повезти, пришел пораньше и точно, смотрю - вы лежите. Только неправильно. Видно, опыта маловато.

- Опыта маловато?! – Юлька возмущенно села, к куртке на спине прилипли мелкие камешки. Она взглянула в сторону голоса. На горке щебня сидел парень с большой черной сумкой и что-то искал в ней, не глядя на Юльку.

- Вы псих. – Не спросила, а констатировала Юлька.

- Еше рано, но скоро здесь появятся люди. Я думаю, если их спросить, кто из нас двоих псих, они скорее укажут на вас, чем на меня. – Парень, наконец, нашел в сумке и достал большие черно-белые фотографии, которые даже издали показались Юльке зловещими. Парень любовно их погладил. – Вот мой сад камней. Еще не готов, но уже красавец.

Юльке вдруг стало интересно, до какой степени помешан этот парень. – А мне их можно посмотреть?

- Этот процесс требует сосредоточенности и умиротворения. Их можно посмотреть, - парень оглянулся, - вон, например, на той скамейке. – И он кивнул в сторону скамейки около залива.

- На той скамейке? – Юлька решительно встала и пошла, не оглядываясь, в указанном направлении. Села нога на ногу. – Ну?

Парень тут же оказался рядом, но без фотографий. Казалось, он боится, что она поднимется со скамейки, поэтому заговорил быстро и доверительно.

- Вообще-то я врач и только по совместительству псих. Собрался сегодня за город, поэтому и сумка большая с собой.

Юлька была в таком возбуждении, которое при словах парня сменилось каким-то необычным оцепенением, что не заметила, как за спиной прогрохотало, но обратила внимание, что парень после этого как-то облегченно расслабился.

- Вот, хотел уехать на этой электричке, но не успел. Теперь придется ждать следующую. Вы ведь составите мне компанию?

Юлька вдруг почувствовала, какой добрый у него голос. Ей хотелось, чтобы он говорил и говорил еще. Конечно, она никуда не уйдет. Конечно, она будет сидеть здесь, пока сидит рядом этот странный парень.

Высадив Яну, Макс решил заехать в работавший по выходным супермаркет. Состояние у него было ужасное: похмелье, помноженное на недосып. Голова раскалывалась. «Черт бы побрал этих покладистых женщин! Ну, неужели они не знают, чем все это кончится?» - он достал мобильник и стер второпях продиктованный Яной телефонный номер. – Вот Юлька не такая. «Легла не сразу, но зато навек». – Выплыла некстати фраза из прочитанного где-то стихотворения. – Какой это все бред!

Макс первым делом взял две бутылки пива, на еду не хотелось даже смотреть, но он все-таки покидал в корзину пачки сосисок и макарон, кусок сыра и хлеб.

По дороге к машине долго боролся с желанием хлебнуть пива. Он не пил за рулем. Это было единственное правило, которое он никогда не нарушал. Но сейчас он всерьез задумался, не нарушить ли и его для завершения гадостности происходящего. Все-таки бросил пакет на заднее сиденье подальше от соблазна.

Ему почему-то захотелось поехать на то место, где он высадил Юльку.

Он остановил машину примерно там, где они расстались, открыл дверцу, еще раз взглянул на торчащее из пакета горлышко бутылки, вздохнув, вышел из машины и пошел в сторону залива навстречу ветру. Морской воздух ему всегда помогал. Сделав несколько шагов, он услышал доносившиеся откуда-то голоса. Ему показалось, что один из них Юлькин. Нерешительно пошел в сторону голосов, затаился, выглянул из-за кустов.

На скамейке у залива спиной к нему сидела Юлька, а рядом с ней какой-то парень с большой черной сумкой. Парень наливал из термоса в белые пластиковые стаканчики слабо заваренный чай, наверное, травяной. На скамейке лежала плитка черного пористого шоколада – гордость местной фабрики. Вся Юлькина поза выражала умиротворение. Могло показаться, что она куда-то безнадежно спешила, боясь опоздать, а потом вдруг резко остановилась и поняла, что кайф именно здесь и сейчас.

- А что это были за фотки, которыми ты выманил меня с моего «лежбища»?

- Рентгеновские снимки одного пациента, которые забыл выложить.

«Действительно, приехала с парнем, не наврала. – С досадой поморщился Макс. – А от меня-то ей что надо было?»

Головная боль вдруг резко прошла. Он развернулся и быстро зашагал к машине. Вслед ему летел счастливый Юлькин смех.

Дата добавления: 2015-09-05