Сближение 3 страница

-В-воды…

Вознося мысленные поклоны Любаве, я быстро потянулась к оставленному стакану и позволила ему глотнуть живительной влаги. Но только несколько капель.

Демир потянулся за мной, но я осадила его одним словом:

-Нельзя.

Парень вновь откинулся на подушки и слабо застонал, морщась от боли. Когда в коридоре послышался шум приближающихся шагов, я улыбнулась ему и мягко поинтересовалась:

-Как ты?

Хотелось услышать его голос еще раз, пока меня не выгонят отсюда. А то, что так и будет, я была уверена. Но теперь уже не буду препятствовать и сопротивляться. Сейчас уже все – можно оставить его наедине на пятнадцать минут. Потом у меня будет уйма времени, чтобы вывалить все свои переживания и накинуться с объятиями. Без лишних ушей и ненужных глаз. Даже голова закружилась от счастья, стоило подумать о таком.

Демир несколько томительных секунд пронизывал меня непонятным взглядом, а потом тихо выдал фразу, заставившую в ужасе отшатнуться:

-Ты кто?

L-i-k-a 21.09.2014 21:30» Потрясающая обложка ко второй части от Энни (Кэродайн)
Девочки, я хочу показать вам прекрасную обложку, которую сотворила чудо-мастерица Энни! За что ей огромное спасибо!

Титул

Разворот

Баннер

L-i-k-a 28.09.2014 15:06» Глава 1. Часть вторая
Глава 1

Порой жизнь испещрена крутыми поворотами и незаметными оврагами. Ты оказываешься рядом с ними случайно и только в последнюю секунду жалеешь о своей неосторожности.

«Ты кто?»

Даже спустя неделю, эти слова вихрем крутились в моей голове, снеся все остальное с пути и повергая в тревожащую меланхолию. Отбивали всякий аппетит, лишали сна и спокойствия. Подобно медленной отраве гуляли по крови, омертвляя живые клетки и вступая в борьбу с бурно сопротивляющимся организмом. Но иммунная система слишком ослабла, чтобы выстоять в этой войне.
Мобильный молчал, хотя я сжимала его в руке каждые полчаса, желая увидеть желанный входящий звонок. Лучше бы не оставляла своего номера. Не мучилась бы сейчас таким нервным ожиданием.
В очередной раз со злостью кинув трубку на кровать – а хотелось бы в стену – я прошлась по комнате, то и дело теребя заметно отросшие волосы и кусая ногти.
В тот день меня попросили покинуть палату, но возвратиться туда уже не получилось: не прошло и часа, как явилась экзотической красоты Дилара со взволнованным личиком, но все с той же осанкой королевы. Проходя мимо, я удостоилась мимолетного взгляда полного безразличия. Стало понятно, что меня не узнали.
Только на второй день, когда врачи запретили посещение, а Любава грустно и обреченно развела руками, списав все на приказ свыше, я осознала, каких масштабов проблема посетила мою скромную обитель на сей раз.
Подойдя к окну, я распахнула атласные синие шторы и впустила в темную комнату яркий солнечный свет. На улице было прохладно, шел мелкий дождь. На голых ветках деревьев уже успели проступить редкие плоды. Специфичный, свойственный только весне запах проникал сквозь едва заметные щели и наполнял легкие приятной свежестью.
Зря так рано отключили отопление, поверив в хитрые ухищрения изменчивой погоды. Кашемировый свитер и жесткие, потрепанные годами, джинсы не спасали от холода и мурашек. Или же во всем виновата я сама? Мое сердце, покрывшееся легким слоем льда за последние дни?
Только не сами дни были виноваты в этом, а люди, пытающиеся ставить неуместные преграды между близкими. Но, если хорошенько поразмыслить, это же неправда?
По сути, мы с Демиром незнакомы. Он не помнит меня, смотрит непонимающим взглядом, сверкая из-под бровей небесными глазами, и улыбается слишком холодно. Прикусив нижнюю губу, я попыталась приглушить немного боль, вырывающуюся из самого нутра, где в крепких объятиях сплелись любящие сердце и душа. Но ее не становилось меньше. Наоборот, возрастала подобно геометрической прогрессии.
Во дворе играли дети. Их веселые голоса доносились до меня, но слов различить не получалось. Особое внимание привлекала к себе девочка лет пяти, бегающая вокруг поглощенной телефонным разговором матерью. Светлые волосики выбивались из-под вязаной шапки, рукава пуховика были натянуты по самые пальцы, а синие джинсы - неаккуратно заправлены в низкие сапожки. По затрудненной, ковыляющей ходьбе было понятно, что обувь ей мала.
Молодая мать не разменивалась на свои бриллианты и дизайнерские прикиды, а для дочери жалела мелкие деньги? Норковая шуба явно грела ее лучше, чем пуховик – ее дочь.
Захотелось спуститься вниз и укутать девочку в теплую одежду, которая все еще пылилась у меня в шкафу. Вещи Софи я так и не смогла тронуть даже пальцем. Навернувшиеся на глаза слезы предупреждали о надвигающейся «грозе». Чтобы не поддаться эмоциям, резко погрузила комнату в полумрак, обратно зашторив окна.

«Ты кто?» - вновь прозвучало в мозгу подобно грому.

И не менее жалящее за ним:

-Александр – это я. Мое настоящее имя… Я люблю тебя…

Александр…
Почему он соврал мне? Для чего самую незабываемую минуту решил омрачить ложью?
На всех документах, которые мне предоставил лечащий врач, значилось четкое: Демир Озден.
И Дилара звала его только этим именем.
Так почему же Александр?
Зацепившись взглядом на своей сумке, небрежно скинутой на мягкое кресло, я сразу рванула с места.
Нужно получить ответы на многие вопросы и понять, что происходит. Если меня не желают пропускать, то я сделаю это тайком.
Опускалась ночь, еще не отдавшая во владение Весны часы своей власти, а стрелки показывали уже без пятнадцати шесть. Рабочий день почти окончен, а это значит, что в клинике останутся только дежурные.
Накинув пальто, в спешке закинутое вглубь шкафа, я напоследок посмотрелась в зеркало – убедиться в прилежном виде. Разочаровавшись исхудавшим отражением, быстро пробежалась расческой по светлым волосам, уже касавшимся плеч; мазнула бальзамом по губам и пару раз прошлась щеткой с тушью по ресницам. Карие глаза сияли предвкушением.
Сердце же отбивало иступленный танец, желая поскорее добраться до желанной добычи.
Счастье явно давало о себе знать, раскидав со своего пути все неприятные чувства и мысли. Точнее, запрятав на время в темные глубины.

***
Мы предполагаем…
Осуществить геройский план «Ы» не удалось. Во-первых, охрана всегда была начеку, дежурные часто сновали по коридорам, а Любава яростно держала за локоть, не давая «совершить глупость».
-Забудь о нем, девочка, - наставительно изрекла она в который раз, пытаясь усадить меня на стул в ординаторской. Благо помещение было пустым и никто не мог лицезреть моей борьбы со старой женщиной.
Надо же было наткнуться на нее, когда крадучись пробиралась к заветной палате.
-Ну что ты там делала, Любав? – с отчаянием прошептала я, поддаваясь уговорам и усаживаясь на жесткое сиденье.
Медсестра облегченно вздохнула и пристроилась рядом, на краешек любимого крутящегося кресла.
-Навещала Демира, - пояснила она, окидывая меня грустным взглядом светлых глаз. От ее жалости стало чуточку не по себе, и я невольно поежилась.
Сердце сжалось от волнения.
-И как он там? С ним ведь все в порядке?
-Да, он идет на поправку. Быстро и… - она осеклась и опустила глаза, заставляя затаить дыхание от плохого предчувствия.
-И? – не дождавшись ответа, раздраженно подтолкнула ее к продолжению.
-Демир не задержится здесь надолго.
Отшатнуться мне помешала спинка стула. Сцепив руки на ремешке сумки, я подалась вперед и попыталась заглянуть в глаза Любавы, но та не поддавалась – отводила глаза.
Но объяснения уже и не требовалось. Все было яснее ясного.
-Она забирает его, да?
Говорить о ком идет речь не было надобности. Старая медсестра все понимала без слов.
-Да. Но я понимаю ее. Демир почти в норме. Даже на ноги встал, правда недолго может продержаться. Но это все можно и без врачей наверстать. Тут нужен физиотерапевт…
Любава говорила еще что-то, не останавливаясь и проглатывая окончания, но я уже не слушала. Сердце горько ныло от предательства.
Не вспомнил. Значит, все произошедшее для него было неважным, пустым.
Чтобы не всхлипнуть от охвативших чувств и не показать повлажневших глаз, я вскочила с места и закружилась по комнате, пытаясь успокоиться и подавить гнев. Ярость поднималась изнутри, прорываясь сквозь ментальные щиты и ненужные – как оказалось – чувства.
Он не посмеет так со мной поступать. Я не допущу к себе такого отношения. Затащил в постель и решил отвертеться потерей памяти?
Ну уж нет, не получится.
Я не простушка, чтобы позволять крутить собой как попало.
Потерял память – вернет. Забыл – заставим вспомнить.
Повернувшись лицом к Любаве, я оглушила ее свое неожиданной и сумасбродной просьбой:
-Ты должна помочь мне попасть к нему.

***
-Ты невменяема. Точнее, мы обе сумасшедшие. Не могу понять, как ты смогла уговорить меня пойти на такое? Это же надо додуматься забить пожарную тревогу? Если бы камера не была сломана, то мы бы с тобой загремели в тюрягу за административное нарушение… Я просто не могу поверить…
-Любав, хватит. Сейчас на твой визг весь персонал сбежится, - шикнула я на женщину, оглядываясь по сторонам. Коридор был чист: дежурные побежали проверять верность забившей тревоги. Из палат даже выходили взрослые, испуганно вращая глазами и пытаясь осознать, в чем дело. Не обращая внимания на их шепотки и вопросы, я прошмыгнула внутрь нужной двери, напоследок заверив Любаву, что закончу быстро.
Демир спал. Его веки были плотно сомкнуты, ресницы почти касались щек, отбрасывая еле заметные тени. Подойдя ближе, я всмотрелась в безмятежное лицо, чувствуя накатившую нежность.
Нестерпимо захотелось провести по расслабленной коже рукой, прочертить каждую черточку совершенного лица. Но я сдержала свои порывы и уже хотела присесть, как невероятно синие глаза широко распахнулись, а сильная рука вцепилась в воротник пальто.
Испугаться не хватило времени: Демир опрокинул меня на спину и навис громадной тенью, загородив собой весь мир. Всмотрелся, сузив глаза и поджав губы.
Я замерла, не решаясь даже отвести глаз от любимого, безумно красивого лица, которое оказалась так близко. Теплое дыхание касалось щек, губ и вызывало неконтролируемое желание потянуться навстречу. Чтобы вновь ощутить страсть поцелуя и жажду в потемневших глазах.
Отрезвил меня стальной блеск в этих самых глазах. Он смотрел на меня чужим, неприятным и пугающим взглядом незнакомца. Сглотнув, я попробовала хоть что-то произнести, но язык будто бы прикипел к небу и не подчинялся хозяйке.
Напряженное молчание нарушил Демир. Он окинул меня пристальным, нечитабельным взглядом и прохладным, незнакомым голосом осведомился:
-Ты кто? Почему преследуешь меня?
Вопрос заданный спокойно, даже расслабленно и с легким любопытством, заставил задохнуться от возмущения. Вырвав руки из его ослабевшего захвата, я яростно забилась, норовя освободиться. Но он держал крепко.
Ощерил зубы в хищном оскале и, протянув руку, неторопливо провел по щеке, остановившись в опасной близости от приоткрытых губ.
-Отпусти, - со злостью скомандовала я, желая отгородиться от ласковых касаний, что теребили запрятанные поглубже воспоминания.
Но слово лишь упало в пустоту. Демир смерил меня коварным взглядом и, склонившись еще ниже, щекоча ухо, прошептал:
-А ты горячая, малышка.
Удар был ниже пояса. И в прямом и переносном смысле. От этой дразнящей фразы повеяло пошлостью, что охладило мой пыл, а у Демира вызвало протяжный стон боли. Разжав руки, он откатился в сторону и уткнулся лицом в подушку, пряча перекошенное от боли лицо. В этот бессовестный, нечестный и весьма болезненный для мужчин удар, я вложила всю свою силу, что стремилась наружу с того времени, как он впервые после комы открыл рот.
Вскочив с кровати, я поправила пальто и шарф, краем уха вслушиваясь в шум за дверью. Стука, как и оговорились с Любавой перед входом, не было. Значит, все в порядке.
Бросив взгляд на скорчившегося парня, налила в стоявший на тумбочке стакан воды и одним глотком осушила его до дна. Горло, наконец, расслабилось и я смогла выдавить из себя твердое:
-Еще раз так сделаешь – вообще лишишься его, понял?
На кого я была больше зла: на него или на себя?
Наверное, в равной степени. Только вот показывать свою ярость и демонстрировать боль, я не собиралась. Этот Демир был другим. Совершенно не таким, как веселый и милый Клоун. Услужливый и мягкий.
В этом Демире ощущалась некая опасная тьма, твердость и даже тяжелый холод, что пробивался из всего существа. От него веяло опасностью, и я не могла различить за всей этой крепостной стеной настоящую личность.
Демир, услышав это, вдруг расслабился и боком повернулся в мою сторону.
-Тигрица, - протянул он хрипло. Его голос был полон сексуального подтекста. Он прощупывал почву для своих дальнейших извращенных фантазий. Вот какой он, значит – настоящий Клоун. Или это очередная маска, что он напялил, дабы скрыть свое истинное лицо?
Свирепо посмотрела на него, сжав кулаки. Была бы в пустом стакане вода, я бы с удовольствием ее выплеснула бы в его хитрое лицо.
-Мне казалось, что ты уже взрослый, чтобы отличать человека от хищников. Или твое умственное развитие немного отстает?
Демир потер колени, усаживаясь на кровати. По его сморщенному лицу было заметно, что парня терзает боль.
-Малыш, что ты такая колючая? Разве не за этим сюда пришла? Да еще несешь какую-то чушь о знакомстве. Эта старая медсестричка мне все уши прожужжала про какого-то клоуна, - он расслабленно оперся локтем о спинку и обольстительно улыбнулся, - извини, детка, но я никак не могу тебя вспомнить. Это значит, что мы либо быстро перепихнулись один раз, либо вы со старухой решили сделать из меня дурака.
Последние слова он произнес без всякого веселья. Пусть он и подмигнул коварно, но голос звучал предельно серьезно и сухо, что вызывало неприятные эмоции и душевный дискомфорт. Он даже не понимал, насколько близко оказался к истине.

«Быстрый перепих» - это именно те слова, которые только и могли объяснить то, что произошло между нами. Разве кто-то из нас давал клятвы, признавался в своих чувствах, раздаривал обещания? Нет, все и правда случилось слишком быстро. Даже закралась мысль: а не притворяется ли Демир?
Но нет, его глаза были слишком бесстрастными. Человек не может так умело изображать невинность.
То, что было с ним – необъяснимо. Мистика, к которой в последнее время я отношусь как к чему-то обычному и посредственному.
-Думай, что хочешь. Но тебе придется все равно вспомнить меня. Выпотрошу тебе все мозги, но выволоку на свет твои воспоминания.
Сиплый смех разнесся по палате, разряжая обстановку и вызывая улыбку. В дверь постучали и я передернула плечами, пытаясь сконцентрироваться на происходящем.
-Послушай, у меня мало времени…
-Так это ты забила ложную тревогу, - Демир пораженно покачал головой, но обращенные на меня глаза были полны восторга, - ради меня никто не совершал таких поступков. Черт, да это безумно приятно…
-Не зазнавайся. Как ты и сказал, я хочу использовать тебя в своих целях. Ты должен как-то уговорить персонал пропускать меня к себе. Мы должны поговорить.
-Хорошо, - легко согласился Демир, заставив меня нахмуриться. Слишком просто получается, а в таких случаях обязательно есть подвох. Будто читая мои мысли, парень продолжил, откидываясь обратно на подушки и томно вздыхая, - но у меня есть одно условие.
В дверь теперь уже отчаянно забарабанили, и донесся отчаянный голос Любавы:
-Надя, они идут сюда. Скорее…
Услышав это, Демир подобрался на кровати. Все его веселье схлынуло, в глазах появились настороженность и ожидание. Понимая, что дальше тянуть нельзя, мне пришлось согласиться:
-Выкладывай. Что там у тебя за условие?
Теперь в его взгляде полыхнуло торжество, что вызвало подозрение. Он явно что-то задумал.
-Тебе нужен я, не так ли? Так забери меня отсюда. Сегодня же. И приюти у себя.

L-i-k-a 12.10.2014 20:57» Глава2 Часть 2
Глава 2

Человек приходит в этот мир на очень короткое время, и большая часть этого времени проходит в печали. И только клоун, где бы он ни находился, всегда радуется жизни. Знаешь, почему? Потому что все, что делает клоун, он делает не для себя, а для других!
Мое имя Клоун (Mera Naam Joker)

-Машина ждет снаружи, - прошипела я, помогая ему встать с постели и усаживая в инвалидное кресло, которое притащила Любава.
-И ты донесешь меня на руках, не так ли? Я польщен.
-Обойдешься. Такой вес выдержать я не смогу.
Демир усмехнулся:
-Да ладно? Я лежал в коме почти год и сбросил тринадцать килограммов. Представляешь? Всегда гордился своим телом, а тут…
-Заткнись, - в который раз одернула я его, оглядываясь в сторону двери. Привлечь внимание дежурных было бы убийством для меня. Сомнений в том, что Дилара не оставит похищение без мести, не было. Да по её лицу заметно, что она не из простых. Пропажу обнаружат только к утру, успеем скрыться, только вот не догадаются ли остальные про моё участие?
Думать о последствиях не хотелось. Предательские мысли, о том, что могу потерять Демира, были намного тревожнее. Весы угрюмо качнулись в левую сторону и оказались в непосредственной близости от сердца.
Усадив его, переодетого в синий спортивный костюм, в кресло, я поправила маску, скрывающую лицо и взялась за рукоятки.
-Ну что, поехали?
-Покатили, - кивнул парень, нагло стаскивая с больничной кровати плед и окутывая им свои босые ноги.
Дверь открыла Любава, стоило только пару раз постучать. Демир окинул ее любопытным взглядом и, также по идиотски улыбаясь, спросил:
-И тебе я тоже нужен? – на потрясенный взгляд медсестры он не обратил внимания, продолжая каламбур, - вы тоже несколько раз навещали меня и говорили странные вещи. Вы ведь заодно, да? Что-то задумали? Хотите выкуп? Похитить? Убить?..
Он продолжал тихо озвучивать всевозможные замыслы, после каждого слова тыкая пальцем то в меня, то в Любаву. Махнув рукой, я попросила женщину не вмешиваться в этот монолог, и мы осторожно двинулись в сторону запасного выхода.
Годовая кома плохо повлияла на Демира, а в больнице поговорить не с кем. Вот и отыгрывается на нас.
Если бы он только знал…
Кругом было тихо, царил полумрак. Только в нескольких палатах, где собрались дежурные врачи и ординаторской, горел свет и доносились приглушенные голоса. Коляска двигалась бесшумно, как и мы, приподнимаясь почти на цыпочки, и то и дело оглядываясь по сторонам.
Любава изредка крестилась и причитала о несправедливой судьбе, безумной молодежи и опасных поступках. Уговорить её на такое было трудно, но после двухчасового нытья, мне все-таки удалось добиться согласия.
Когда ночной воздух обдал щеки и до краев наполнил легкие, мы вздохнули с облегчением. Любава быстро обняла каждого, не обращая внимания на растерянный взгляд Демира, и быстро вернулась в клинику. Заметать следы.
Поудобнее пристроив ремешок кожаной сумки на плечо, я в последний раз оглянулась на огромное бежевое здание и мысленно попрощалась. С прошлым, с безумными воспоминаниями.
Казалось бы совесть должна мучить, но внутри невероятно пусто. Нет, внутри безобидно и радостно вертится только одно чувство: радость.
Радость от того, что рядом находится близкий человек. От того, что мы вместе и возможно в дальнейшем…
О «возможном» думать пока не хотелось.
-Мы так и будем стоять тут, проливая тоскливые слезы об утерянном или все же двинемся в путь?
Все великолепие звездной ночи, освещенной яркой луной, мигом схлынуло, стоило только этому язве открыть свой рот. За последний час я уже смирилась с его издевками, но привыкнуть к этому будет сложнее. И удастся ли это вообще?
-Ты слишком разговорчивый для больного,- напоследок кинула я, и резко стартанула с места, отчего парень чуть не выпал из коляски на мокрый асфальт.
Машина стояла немного дальше от клиники, чтобы камеры не засняли такое перемещение около больничной парковки. Любава показала где именно находится каждая камера, а ее сын – здешний охранник, как их обойти. Только причин такого обхода ему никто так и не объяснил.
Понимая, что время безвозвратно уходит и может случиться, что угодно, я поспешила покинуть место, которое принесло столько боли и подарило так много счастья. И было непонятно, какое чувство оно вызывает больше: страха или трепета.

***
Квартира сияла чистотой и блеском. Сегодня, гонимая нетерпением и тревожным ожиданием, я заняла себя генеральной уборкой, о которой не задумывалась вот уже последние несколько месяцев. С того времени, как осталась в уютной однокомнатной квартире совсем одна.
Бежевые обои, золотистые шторы, коричневый диван и золотые статуэтки на полках, - вся гостевая была полна этим янтарным цветом, который всегда любили родители. Когда мы с сестрой только переехали в новую квартиру, продав особняк, мне ужасно не хотелось заниматься ремонтом и обустраивать новый дом. Но малышка не любила темные оттенки и пугалась простора, а я готова была сделать все ради нее. Пожертвовать всем для сестры, только вот жизнь сама расставила все по своим местам.
Миновав коридор, ведущий с одной стороной в кухню, а с другой – в гостиную, я оставила Демира у шкафа с верхней одеждой.
После такого сумасшедшего поступка ужасно хотелось есть. Открыв наполненный сегодня днем холодильник, я достала две бутылки апельсинового сока и несколько батончиков. Готовить что-то в час ночи не было никакого желания.
От усталости слезились глаза, слабело тело и дрожали ноги. В последние недели спать получалось только урывками, и теперь организм быстро сдавал позиции.
Когда я вернулась обратно, в коридоре Демира не было. Он находился в гостиной, с интересом разглядывая семейные фотки, и надолго останавливаясь на тех, с которых счастливо улыбалась Софи.
Сердце предательски дрогнуло в надежде на отклик с его стороны, но Демир разочаровал, заявив в мою сторону:
-Вы с сестрой не похожи. Она блондинка с зелеными глазами, а ты серая мышка.
-Вообще-то у меня тоже светлые волосы, - продемонстрировала я свои локоны.
-Крашеные, - Демир указал пальцем на одну из фоток, которое было сделано еще в первые дни посещения клиники. Там у меня были длинные каштановые волосы.
Я равнодушно пожала плечами.
-Сейчас же все не так.
Сегодня я еще успела сходить в салон красоты, находящийся недалеко от нашего района, и позволила немного подстричь волосы и осветлить их. Смотрелось изящно и как-то подозрительно схоже с цветом сестры и мамы. Именно это напоминание заставляло обновлять краску каждый месяц, чтобы хоть чем-то походить на…
-Ты это мне принесла? – прервал грустные мысли Демир, и хоть сейчас я была благородна его язвительному языку. Он с голодом в бирюзовых глазах разглядывал содержимое в моей руке и даже облизнул губы пару раз, - сними обертку, крышку и дай мне. И будет просто офигенно, если еще принесешь палочку и несколько влажных салфеток.
Демир говорил совершенно ровным, требовательным голосом с серьезным блеском в глазах. Отдавал распоряжения так, будто всю сознательную жизнь делал это.
И в сознание прокралась мысль, что именно так и было. Ведь его прошлая жизнь заслонена от меня всевозможными барьерами и ограждена препятствиями. Ничего не знать, когда он сам ни капли не помнил, было нормально. Сейчас же его память вернулась, но испарилась другая – наиболее важная для меня.
Этот Демир не был моим Клоуном. Парень, удобно развалившийся сейчас в кресле и даже с низа взирающий на меня как король, был совершенно другим – чужим – человеком. И холодный взгляд, который он скрывал за фальшивой улыбкой, глядел иначе.
Даже не думая ему подчиняться, я сделала вид, что направляюсь в его сторону, а сама злорадно прошла мимо - в ванную. Закрывшись на замок, отложила еду и воду на стиральную машину, и быстро умылась, припоминая, куда именно дела свою сумку.
Кажется, оставила в машине. Придётся спускаться. Но не сегодня.
Сняв косметику и протерев лицо полотенцем, я взяла свою порцию и вернулась в комнату. Сразу же столкнулась взглядом с рассерженным парнем:
-Что это было? – выдавил он злобно.
Я пожала плечами:
-Пошла умыться, а что? Запрещаешь?
Демир раздраженно попытался покатить коляску в мою сторону, но та не сдвинулась с места – заело колесо. Я ухмыльнулась, следя за его безнадежными попытками привести механизм в действие. Не отрывая от него взгляда, быстро избавилась от обертки и надкусила сверху, наслаждаясь сладким вкусом шоколада. Парень прекратил, наконец, бороться с коляской и напряженно глянул на меня.
Я кивнула в сторону ванной комнаты:
-Там лежит твоя порция. Ты ведь не инвалид, можешь сам взять. И запомни, - я пригубила желанный напиток, - тут тебе нет слуг, чтобы командовать. Я, можно сказать, феминистка и борюсь за права женщин.
-И помыться не поможешь? – с сарказмом уточнил Демир, скидывая плед на пол.
-Я видела как ты ходишь по палате, - невозмутимо ответила, не давая себе слабину – ужасно хотелось помочь ему искупаться, увидеть голым, притронуться к соблазнительному телу, - думаю, твои усилия не окажутся напрасными. Батончик и сок лежат на стиралке.
-А чего-нибудь мясного и нормального нет? Я не очень люблю сладкое, а эту химию вообще не употребляю.
-Рада за тебя. Если так хочешь есть, можешь приготовить. В холодильнике все нужные продукты.
На его щеках заходили желваки, а губы на секунду властно поджались. Он готов был выдать какую-ту издевку, но сжав кулаки, сдержал себя. Я с улыбкой наблюдала за этой борьбой, ожидая, каков будет его ответ.
-Помоги хотя бы подняться.
-Нет, - категоричный ответ и я спешу исчезнуть в спальне. Краем уха вслушиваюсь в шум и его потуги добраться до ванной, и хоть все существо тянется к нему, останавливаю себя. Он должен бросить свои замашки короля, если хочет и дальше скрываться здесь. А то, что он прячется яснее ясного.
Только вот от чего или от кого?
На это вопрос мне ответить может лишь сам Демир, только вот делиться со мной он точно не станет. Если не придумать, как извлечь из него интересующую информацию, он продолжит и дальше делать вид, что все идет по его плану.
В ванной раздался грохот и я уже двинулась, чтобы проверить, когда раздалось грозное:
-Я убью тебя. Это же морковный сок…
Не понимая о чём он, я взглянула на бутылку в своих руках: апельсин. О чем…
И тут как обухом по голове вспомнилась Софи и её страсть к моркови. Я по старой привычке купила вместе с остальными и морковный сок. Чёрт.
Именно эта случайная ошибка и стала причиной того, что мне просто объявили войну.

***
Клоун вышел из ванной с мокрыми волосами и держась за стену. Быстро, чуть ли не падая, добрался до кресла и устало опустился в него. Стянул промокшую толстовку и кинул рядом с пледом.
Остался в майке борцовке, которая лишь подчеркивала тугие мышцы на предплечьях, широкие смуглые плечи и просвечивала идеально рельефный торс. Стоило только посмотреть на него, как стремительно накатили воспоминания о безумной ночи. О которой до сих пор грезила я, мучаясь ночами, и о которой забыл напрочь он.
Демир вновь пытался справиться с колесом, и можно было заметить каждое движение перекатывающихся под кожей мускулов, напряженность вздувшихся вен, побелевшие костяшки пальцев, нахмуренный лоб и каждый взмах длинных ресниц. До боли хотелось прикоснуться, ощутить кожей манящую гладкость, шероховатость, каждую волосинку, прочертить родинку, еле заметные шрамы.
Притащив из ванной полотенце, я кинула его ему и вновь направилась в кухню. Сжалившись, приготовила на скорую руку пару бутербродов и крепкий чай. Поставила все на поднос вместе с сахарницей, положила туда же несколько салфеток и вернулась обратно.
Парень принял все молча и поднял наконец голову. Я вскрикнула от удивления, чуть не уронив поднос: его лицо покрылось яркими красными пятнами, губы распухли, а в глазах сияли слезы.
-Что с тобой? – шокировано спросила я, пытаясь провести рукой по его лбу. Но Демир отшатнулся, прошипев что-то матерное, и грубо выдал:
-Не трогай. Итак тошно. Ты прекрасно знаешь, что со мной.
Я непонимающе нахмурилась:
-Откуда мне знать, что с тобой? От тебя жаром на километры вперед веет. Неужели, состояние ухудшилось?
Я в панике забегала по квартире, ища аптечку и запасаясь холодной и горячей водой. Настроение испортилось.
Неужели он должен был проходить какие-то процедуры? Я совершила глупую ошибку, увезя его? Вернуть обратно? Что же делать?
Демир, с иронией наблюдавший за моими передвижениями, прервал метания только в самом конце:
-Успокойся. Это всего лишь мелкое проявление аллергии. Будто ты не знала, что у меня аллергия на морковь.
Я резко тормознула посреди комнаты с открытой аптечкой в руках.
-Что? Я знала? Да откуда?
Демир насмешливо улыбнулся припухшими губами, и мне безумно захотелось провести по ним языком. Смочить их, прикусить, впиться зубами и глотнуть его вкус. Напиться им до дна. Встряхнув головой, отталкивая непозволительные сейчас мысли, я наткнулась на его понимающий взгляд. Этот придурок легко разгадал мое состояние и сейчас самоуверенно двигал бровями.
-Ну как? Нравлюсь?
-Безумно, - подтвердила я, пытаясь улыбнуться в ответ.
Сделала вид, что лгу, хвастаясь правдой.
Кинув взгляд на наручные часы, я отнесла грязную посуду на кухню и поставила в умывальник. Давно нужно было приобрести посудомойку, да все руки не доходили. Оставив это дело на утро, заскочила в спальню, чтобы захватить одеяло и простыни.
-Разложим диван, - ответила на вопросительный взгляд парня и принялась за дело. Демир несколько минут наблюдал за мной, а потом лениво, с сонным вздохом, протянул:
-Давай ты сперва отведешь меня в спальню, а потом продолжишь готовить себе ночлег.
Я поражено кинула на него взгляд:
-Вообще-то это тебе.
Демир уверенно покачал головой:
-Даже не обсуждается. В таком состоянии я не могу спать на жестком диване. У меня жар, аллергия. А все благодаря тебе.
Я хотела возразить, воспротивиться, но посмотрев ему в лицо, осадила себя. Оно было полностью красным, немного опухшим. Тревога внутри набирала обороты, но я знала, что легкая аллергия проходит сама по себе.
-Я дам тебе аспирин, - шепотом произнесла я, уступая ему этот раунд и помогая проехать в спальню.
Демир окинул обустроенную в таком же тоне, как и гостиная, спальню поверхностным взглядом и ничего не говоря, растянулся на постели. Его глаза устало закрылись, напоминая, насколько он ослаб в последнее время. Тихо подойдя к кровати, я не смогла перебороть себя и протянула руку к чувствительному лицу. Ласково погладила, чувствуя, как подкатывают слезы к глазам от охватившей нежности.
-Не засыпай, - прошептала на грани слышимости, - таблетка ослабит боль.
Не открывая глаз, Демир кивнул и на секунду прижался щекой к моей ладони.
-Ты такая знакомая, - произнес странную фразу, - словно родная.
Я нехотя отошла от кровати, но когда вернулась, парень уже крепко спал. Накрыв его одеялом, несколько минут стояла, вглядываясь в безмятежное, ставшее таким молодым, лицо с безудержной тоской.
На ум против воли всплыло недавнее воспоминание. До того, как я ответила согласием вчерашней ночью, Демир выдвинул своё условие.
-Даже не думай влюбляться в меня, - весело предупредил он, но глаза оставались предельно серьезными.
Тогда я ответила что-то саркастичное и шуточное. То, что уже забылось без надобности. Но ответ был явно отрицательным.
Потому что влюбляться я не собираюсь. Уже незачем.
Потому что любовь давно воцарилась в моем сердце, нашла свое пристанище и вряд ли покинет уютное жилище.
Слишком поздно предупреждать, Демир.

Дата добавления: 2015-09-05