Больница.

Прооперировали меня сразу же. Когда везли на каталке в операционную, то я сказала медсестре:

Что-то у меня такое настроение, что петь хочется, и совсем не боязно.

Это тебе такой укол сделали.

В операционной над столом висела большая люстра с зеркалами отражателями для лучшего освещения операционного поля. А перед моим лицом был установлен экран, накрытый простыней, чтоб больной не видел отражения своего тела в зеркале на потолке. Но мне экран придвинули не близко к лицу, и все операционное поле мне было видно в зеркале. Вдруг слышу голос:

- Сейчас мы Вам сделаем укольчик, потерпите.

- Да, Вы уж меня располосовали.

- Ой, да она все видит. Придвиньте экран.

И стало действительно очень больно. Кишку подтягивали или аппендикс высвобождали? Попозже показали отрезанный отросток длиной 13 сантиметров и, кажется, с гнойничком на конце.

- Смотрите какой! Вовремя удалили.

Затем была, очевидно, накладка швов и конец операции. И вот я уже в палате на последней койке у окна. В палате восемь - десять коек поперек комнаты. Симпатичный молодой врач Владимир Николаевич. Наутро я себя чувствовала уже сносно. Началось мое знакомство с обитателями палаты. Женщины были в основном молодые и веселые. Пошли рассказы, истории, анекдоты. Больницы и поезда всегда располагают к откровенностям.

Напротив меня лежала женщина средних лет - тетя Тоня. Она дожидалась операции по поводу удаления щитовидной железы. Рассказывала о своей молодости: «Вышла замуж очень молоденькой за военного человека. Много старше себя. Увидела его в щелочку двери, и он мне очень понравился. Приезжал он к соседям. А когда он стал просить у матери моей руки, то она хотела отказать, ссылаясь на молодость, а я встала, и сказала, что согласна. Увезли меня далеко от Москвы в небольшой городок, где стояла часть. Но, живя с ним, я еще долго вела себя как девчонка. Уж беременна была, а на улице с ребятами и девчатами в лапту играла и бегала с животом. А муж с балкончика за мной наблюдал и улыбался. Ну, а как родила ребенка так сразу и женщиной, и матерью стала».

Так началось мое самостоятельное знакомство с жизнью. Мы много смеялись, держась за бок рукой, так как смеяться было больно, а смех разбирал, раз нельзя. И опять вдруг! На седьмой или шестой день у меня поднялась температура до 39 градусов. Меня в перевязочную: расшили (распороли) швы, и откачали стакана два гноя. Я в рану заглянула, испугалась и расстроилась.

- Заглянула?

- Да.

- Нечего совать нос, куда не следует.

Положили в рану тампонов, заклеили и распоротую отвезли в палату. Снова я стала не ходячей. Каждодневные перевязки и волнения. Экзамены ведь скоро. Потом снова накладывание швов, выдержка и выписывание домой. Начала готовится к экзаменам. На консультацию в институт с неснятыми швами съездила. И только через неделю мне их в больнице сняли. Такова была предыстория перед настоящей историей моей сдачи экзаменов.

Дата добавления: 2015-09-05