Глава 15. Майкл, врач Энни:

Майкл, врач Энни:

«Моим запасным планом было онкологическое отделение для детей. Поэтому я так старательно хотел привести её в больницу. Я хотел, чтобы она пообщалась с ними, или может с другими больными. Просто разница была бы огромная, она бы поменяла взгляды, особенно после общения с детьми. А вот общение с взрослыми пациентами принесло бы ей боль, потому что там нет её ровесников. Даже близких по возрасту. Все старше пятидесяти.

Никогда не идите в онкологи. Это приносит боль, вину, неполноценность жизни. Когда понимаешь, что ты по сути выносишь приговор, становится тошно от самого себя, хочется просто рыдать от того, что они умрут. А у них жены, дети, внуки. Хуже всего, когда никого нет. Нет, это не лучше, не проще, это в тысячи раз ужаснее. К тебе никто не придет, не поплачет о том, что ты уйдешь, никто не скажет доброго слова, не даст надежду на то, что о нём еще будут помнить. Одиночество, знаете ли, очень хреновая штука, и те люди, что жаждут свободы, обрекают себя на одиночество. Я одинок. Я знаю, о чем говорю. Энни была тем, кто стал мне не просто знакомым, другом, она стала частью меня, я чувствовал, что я должен был быть с ней, не в качестве мужа, жениха,и парня, даже не в качестве брата, в качестве того, кто просто подскажет, как быть.

Я никогда в жизни не был так увлечен и так обеспокоен своей работой, как в случае с Джоанной. Она не просто милая, приятная в общении, она просто человек, который не заслуживает того, что уготовила ей судьба, возможно, она была бы прекрасной моделью и дальше, и она наверняка потеряла свою человечность и чувственность в этом искусственном мире, но разве рак стоит того, чтобы открыть в себе прекрасного человека? Может и стоит, а может, нет.

Сейчас люди больны душой. Они изворотливы, ворчливы, вечно недовольны, ищут подвохи во всем и везде, они не получают удовольствия от жизни. Даже дети. Я слушал недавно в магазине, как ребенок, лет восьми рассуждал о том, куда деваются все письма, которые наивные дети отправляют Санте, ведь его не существует. Мне сорок с лишним лет, я врач, уважаемый человек, и я до сих пор верю в существование Санты. И шлю ему письма, не прошу подарки, нет, я не совсем дурак, но я рассказываю ему о детях, которые в моем отделении доживают свою не начавшуюся жизнь. И снова сказывается одиночество.

Я обычно не привязываюсь к людям, не имею любимчиков, но может, это исключение? Да, она исключительное исключение. Как жаль, что исключения долго не живут в реальности, а остаются надолго в памяти.».

Дата добавления: 2015-08-27