Искусство «наивных»: родство виртуала и мифопоэтики сновидений

Уже говорилось о том, что в переживании виртуальных событий, к которым мож­но отнести и восприятие интерактивного продукта медиадизайна, значительную роль играет дологический, мифологический, слой сознания (см. главы 5 и 8). Упоминалось также, что сейчас, в электронную эру распространения информа­ции, мы становимся свидетелями восполнения некоторых утрат в способе пере­дачи знаний, которые претерпела фольклорная культура при ее переходе к пись­менной, а затем и тиражированной форме коллективной памяти (см. главу 7). Однако в этих утверждениях содержится некоторая логическая неувязка: эпоха устного творчества, которому и соответствует мифологический тип мышления, характеризуется прежде всего анонимностью первоначального текста, а также этической и эстетической опорой на традицию, на прецедент. В то же время создатель сегодняшнего электронного дизайн-продукта, при всей интерактив­ности и незавершенности его, вовсе не скрывает своего авторства и, более того, стремится создать нечто выделяющее его на общем фоне, своеобычное и при­влекающее внимание потенциального адресата. В том, собственно, и состоит его профессиональная задача.

Если же сосредоточиться на способе формирования изобразительного ряда, то про­ясняется и еще одно обстоятельство: создатели полноценной продукции медиади­зайна, разумеется, всегда владеют современными компьютерными технологиями, почти всегда тонко используют разнообразные композиционные приемы, но дале­ко не во всех случаях обнаруживают владение академическими навыками живопи­си и рисования. Похоже, современный вид формирования и передачи информации, хотя его и нельзя «отлучить» от художественной культуры, может обходиться спо­собностью выделять в массе уже существующих изображений нужные ему для ре­шения поставленных задач, умело сочетать, обрабатывать их и на этой основе соз­давать оригинальные авторские композиции.

Разумеется, навыки классического рисования и живописи всегда остаются полезными для общей художественной культуры дизайнера, в какой бы об­ласти он не практиковал.

Итак, вот что отличает деятельность медиадизайнера как от традиционного на­родного творчества, так и от профессионального изобразительного искусства в их привычном понимании:

■ отсутствие анонимности, выраженное авторство;

■ ориентация на новизну художественного высказывания;

■ необязательность этапа академической художественной подготовки.

Так с чем же в опыте художественной практики можно его сопоставить? Особый пример мифологического мировосприятия, художественного вопло­щения мифопоэтической картины мира при сохранении авторства и притяза­ний на самобытность представляет собой творчество непрофессиональных (но и не относящихся к организованной художественной самодеятельности) жи-

186 Глава 9. Тропичность виртуальной реальности

вописцев. В отличие от иных видов искусства (таких, например, как классичес­кое музыкальное исполнительство или балет), где непрофессионализм может выражаться только в виде подражательного любительства, в изобразительном искусстве произошло выявление самостоятельного качества непрофессиональ­ного творчества.

Конечно, и в изобразительном искусстве существует самодеятельность, то есть следование правилам, сложившимся в профессиональном творчестве, по без соответствующей школы, а часто и природных данных. Но это явление мы здесь не рассматриваем.

Художников-непрофессионалов, о которых идет речь, искусствоведы наделили множеством имен, они идентифицируются ими как:

■ «народные живописцы»;

■ «наивные художники»;

■ «примитивисты»;

■ «самобытники»;

■ «надреалисты»;

■ «воскресные художники»;

■ «художники выходного дня»;

■ «художники святого сердца»;

■ «инситные (от "инсайт") художники».
Вся совокупность этих названий говорит:

■ о способе их творчества — вне повседневных занятий;

■ о его характере — вне художественных школ и течений.

По утверждению исследователей, в искусстве «наивных» содержатся «естествен­ные процессы художественного творчества в их чистом виде» (Дино Меноцци, Италия). Для нас оно может служить «лабораторным примером» формирования визуальной информации, обладающей сильным художественным потенциалом и одновременно воплощающей мифопоэтику сновидений с их виртуальной логи­кой. Организованная таким образом информация по самой природе своей глубо­ко тропична.

Достаточно вспомнить хотя бы общеизвестные примеры «наивного» творче­ства: французского живописца Анри Руссо, прозванного Таможенником, гру­зинского изготовителя вывесок Нико Пиросмани или классического югослав­ского художника-примитивиста Ивана Генералича...

Основываясь на высказываниях самих «наивных» художников, а также иссле­дователей этого вида творчества, можно заключить, что в нем наблюдаются сле­дующие аналогии с уже знакомыми нам особенностями виртуального события (см. главу 8):

■ Проявление автономности созидаемой виртуальной реальности, измененность
статуса личности автора с возникновением у него в гратуале ощущения могу­
щества.

______ Искусство «наивных»: родство виртуала и мифопоэтики сновидений 187

«Однажды мне довелось сказать, что я Бог на небесах своих картин, что в этом мире, где я Бог, все размещается по моему усмотрению, как мне больше всего нравится» (Иван Рабузин, Югославия).

Измененность статуса сознания автора, расширяющего сферу его творческой деятельности и обостряющего интуицию и способность к прогнозированию.

«Наивного художника интересует нечто большее, чем формальная сторона творчества, он стремится к раскрытию нераскрытой человеческой сущнос­ти» (Войтех Тилковский, Польша).

Проявление спонтанности виртуала, восприятие событий которого всегда нео­жиданно и непредсказуемо, проявление независимости его от предваритель­ных логических умозаключений.

«Если naive полемичен, то это не полемика школ и направлений, манифестов и пристрастий. Это полемика с самой жизнью» (Иван Рабузин, Югославия). «Искусство наивных художников— единственное из всех видов творчества, не связанное с художественной традицией» (Ото Бихали-Мерин, Югославия).

Действие избыточности виртуальной реальности, в которой осуществимо даже то, возможность чего в константной реальности равна нулю.

«При попытке провести грань между инситным и "обычным" искусством ис­следователь видит свойство, объединяющее все произведения инситного ис­кусства, в особой силе воображения и фантазии авторов» (Шелдон Уильяме, Великобритания). «"Современность" этого искусства не в том, что оно не имеет корней в культуре прошлого, а в его связи с миром фантазий и сказок» (Рудольф Бранк, Югославия).

Следствие непривыкаемости виртуала, ощущаемого всегда как яркий и уни­кальный опыт.

«Исследователь считает, что наивность — одна из основных эстетических осо­бенностей творчества. Наивность вовсе не разрушает, не уничтожает опредс- ленные положительные элементы воздействия, а даже усиливает их» (Янина Макатова, Польша).

Отсутствие в виртуальной реальности привычной пространственной и тем­поральной (временной) непрерывности, прекращение действия закона при­чинности.

«Художник отмечает, что народные живописцы часто прибегают к абсурду, сме- щению масштабов и искажению обыденной реальности, он пишет: "Однажды я сделал даже шаг вперед к сюрреализму"» (Иван Рабузин, Югославия).

Тропичность мифопоэтического языка виртуала, выражающаяся, в частности, приемом, называемым «синекдоха», когда вместо видового используется ро­довое обозначение объекта. (Возможно, это также негативное, «вывернутое», выражение фрагментарности виртуала, поскольку та же синекдоха может пред­ставлять целое через его эмоционально значимую часть.)

188 Глава 9. Тропичность виртуальной реальности

«Реализму наивного искусства имманентно присуща способность к обобщен­ному взгляду на объект в ущерб передаче неповторимости деталей» (Пьер Рено, Франция).

Проявление объективированности виртуала — ощущения авторского «Я» как объекта внешнего воздействия, измененность статуса воли, при которой дея­тельность совершается как бы самопроизвольно.

«Классическая простота достигается путем анализа реальной формы и при­ходит как функция познания ее структуры. Синтетичности формы примити- вистов не предшествует анализ, она является спонтанной реализацией един­ства простейших объективных соотношений» (Иван Маразов, Болгария).

Итак, «наивное» искусство располагается где-то на границе народного творчества (принципиальное отсутствие школы) и профессиональной художественной прак­тики (стремление к авторскому самовыражению). И в этом своем — погранич­ном — качестве оно, не в пример самодеятельному искусству, оказалось не столь уж наивным. Художники этого направления реализуют спонтанную способность человека «очерчивать» контуры виртуальной реальности, они не воображают, а видят и изображают ее в своих работах «как она есть». Стилистическая неодно­родность этого художественного явления лишний раз подтверждает, что, действи­тельно, «ни за кого другого вы не можете посмотреть его сон».

Похоже, что это художественное явление в определенной мере может играть роль культурного образца для процесса современного профессионального медиадизай-на. Не случайно постмодернизм, в контексте которого развивается это направле­ние профессии, именуется еще и неоархаикой, а «наивные» в своем индивидуаль­ном творчестве воплощают архаическое сознание. Во всяком случае, именно на примере творчества «наивных» можно наблюдать непосредственное художествен­но-образное выражение особенностей виртуальной реальности (см. главы 7 и 8).

Разумеется, никому не придет в голову, что эстетика «наивных» может служить источником художественного языка профессиональных медиадизайнеров. Их манера высказывания, конечно же, соответствует образности, установившейся для современного электронного продукта. Однако приведенное типологическое со­поставление справедливо:

■ для спонтанного («наивные») или приближающегося к постсовременному (ме-
диадизайнеры) характера миросозерцания;

■ для фундаментальных, глубинных структурных соответствий их творчества;

■ для нелинейной логики художественного высказывания;

■ для утверждения в перспективе собственной эстетики;

■ для маргинального положения обоих в культуре и пр.

Дата добавления: 2015-08-27