Эмблемы, аллегории и роль знака в культурах разного типа

Символ определенным образом связан с эмблемой и аллегорией. Будучи выражены в определенной материальной структуре, символы превра­щаются в эмблемы. Символ становится значением этой эмблемы, ее символи­ческим смыслом. Эмблема же имеет характер высказывания на символическом языке.

Эмблемами занимается наука геральдика. Традиционно эмблема (герб) имела изобразительные (графические) и словесные элементы. Символический рису-

176 Глава 9. Тропичность виртуальной реальности

нок плюс символический текст (девиз) составляли сложную систему смысловых отношений. Это была поэтика загадок, сознательно затрудняющая прочтение. Со­здавалась также «легенда» об эмблеме (о гербе) — описание, поясняющее ее смысл. Умение прочесть смысл эмблемы всегда выступало знаком посвященности.

Так понимали и по таким правилам создавали эмблемы во времена, когда каж­дый сюзерен имел свой родовой герб. Сегодня этому же набору признаков прак­тически полностью соответствует набор базовых элементов так называемого «цвето-графического фирменного стиля». В числе таких элементов: - изобразительный компонент— фирменный знак в виде стилизованного изображения или же логотип, выполняющий функцию знака, символика фирменных цветов и написания шрифтов (ср. символический рисунок);

■ словесный компонент — слоган (ср. символический текст, девиз);

■ сопроводительный текст — руководство по использованию фирменного
стиля (ср. описание, «легенда»).

Роль сюзерена в этом случае исполняет некая компания, желающая хорошо выглядеть и процветать па потребительском рынке (ср. турнире).

Тенденция к однозначности выражения и восприятия в крайних своих формах при использовании весьма усложненных символов и эмблематических компо­зиций реализуется в аллегориях. XVIII век, называемый эпохой Просвещения, характеризуется признанием безусловной ценности рационального рассудка. Любые двусмысленности в эту пору представляются несовместимыми со стро­гими правилами торжествующего разума, и, соответственно, одному выражению всегда должно соответствовать одно строго фиксированное содержание. В эту эпоху восторжествовал рационалистический аллегоризм. Аллегории связыва­ются с обозначаемыми ими предметами или явлениями столь же условно, но — единственно возможным образом. Поэтому аллегорические изображения дешиф­руются без того эмоционального напряжения, которым сопровождается пости­жение символов: восприятие аллегорий — это просто смысловая игра. При всех достижениях в области обретения позитивных знаний в эту эпоху происходит определенное упрощение языка культуры.

Такое усеченное, сугубо позитивистское восприятие мира для целостного человека не проходит безнаказанно. Ю. М. Лотман отмечает, что в тот же пе­риод нагнетается стрессовое состояние общества, компенсирующее недоста­ющие эмоции: нормой жизни становятся всевозможные шествия, маневры, массовые казни и прочие символические ритуалы, сопровождавшиеся нака­лом страстей.

Ю. М. Лотман показал [32], что в истории культуры чередуются:

■ символические культуры, порождающие в своих глубинах новые символы;

■ несимволические культуры, ориентированные исключительно на рацио.
Периодически складываются культуры, сами себя осмысливающие как симво-

лические.

Например, рубеж XIX-XX веков — художественное течение «символизм».

Семиотика культуры и дизайн информационных объектов 177

Такие культуры создают свою мифологию, поскольку миф — это те же символы, сложившиеся в сюжет. Через этот миф символическая культура по-своему осмыс­ливает художественный опыт и на основе этого опыта создает новую реальность, новый мир.

Однако символика, то есть стремление понять себя через символы, свойственна и тем культурам, которые определяют себя как «прозаические», рациональные.

Например, чин, орден — для гоголевской эпохи тоже символы. Такие культу­ры осмысливают жизненный материал, структурируют его и этим тоже обна- руживают свою мифогенность. Эмоциональную недостаточность несимво­лические культуры, как уже говорилось, компенсируют за счет массовых социальных выплесков.

Следует подчеркнуть, что значение символических и несимволических культур для символов несимметрично: символические культуры созидают новые симво­лы, тогда как несимволические не могут их уничтожить. В несимволическую эпо­ху символы лишь временно перестают «прочитываться» как многозначные, а вос­принимаются только как знаки, за которыми нет обширной культурной памяти. Символы способны «пережидать» такие периоды, как бы впадая в анабиоз.

Можно предположить, что сейчас, в эпоху, преодолевшую недавнее торжество логоцентризма, складывается культура, которую можно охарактеризовать скорее как символическую — с ее пониманием неоднозначности основ мироустройства и допущением существования многоуровневой реальности, со стремлением к уни­версализму и гуманитаризации так называемых «точных» знаний, со своей ми­фологией киберпространства, своими «чудесами» и своими «демонами».

В такой культурной ситуации дизайнер выступает посредником между различ­ными уровнями реальности, между той, что привычна нашему обыденному со­знанию, и той, парадигма которой еще только вызревает в недрах современной культуры. «Проблематизация дизайна... подсказывает нам место в мире будуще­го: это место Медиума, который корректирует процесс превращения вещей в зна­ки, а знаков в вещи и, благодаря своему положению человека "in the middle", хра­нит себя в иллюзорном мире компьютерной культуры» [28, с. 231].

Дата добавления: 2015-08-27