Устранение князя Гуна

Кроме Цыань у Цыси был еще один давниш­ний соперник — князь Гун, шестой сын им­ператора Даогуана и младший брат импера­тора Сяньфэна. Гун обладал гораздо большими способностями, чем Сяньфэн, так что Даогуан вначале даже собирался сделать его престолонаследником. Помешала этому почти случай­ность. Рассказывают, что однажды весной братья от­правились на охоту, Гун набил много дичи, а Сяньфэн возвращался с пустыми руками. Тогда наставник посове­товал ему сказать отцу, будто он пожалел зверей, увлеченных любовной игрой. Император поразился бла­городству сына и изменил свое решение. Так Сяньфэн стал монархом, однако Гун по-прежнему сохранял при дворе очень большое влияние.

Неудивительно, что отношения с Гуном складыва­лись у Цыси сложнее, чем со многими другими сопер­никами. По данным Хасси, она впервые встретила князя на одном из пикников, которые устраивались в Парке радости и света (летнем дворце Юаньминюань) для им­ператора Сяньфэна и его друзей. Гун «был всего на два года старше ее и вскоре очень привязался к ней». Затем князь помог ей разделаться с триумвиратом, но сам не отошел от власти. Фактически, как показывает Юй Жунлин, он «стал главным регентом, а императри­цы — только „правящими из-за опущенной занавески", причем с неравными правами: ведь Цыси была лишь наложницей Сяньфэна. По обычаю, наложницы и конкубины должны были каждое утро „желать спокойствия" императрице. Цыси приходилось исполнять этот унизи­тельный ритуал, хотя после смерти Сяньфэна она и Цыань получили титулы Великих императриц.

Считая себя равной с Цыань, Цыси пренебрегала своими обязанностями. Тогда Цыань пожаловалась кня­зю Гуну и тот посоветовал Цыси быть почтительнее ко вдовствующей императрице. Цыси страшно рассерди­лась, однако не посмела обнаружить своего гнева». Ве­роятно, это было ее первое столкновение с князем Гу­ном.

Второе столкновение произошло во время казни Ань Дэхая, которую организовали князь, Цыань и юный император Тунчжи. Но и на этот раз Цыси не решилась отомстить Гуну, а он продолжал вести себя весьма не­зависимо. Например, князь противился трате средств на восстановление Парка радости и света, разрушенного англо-французскими интервентами в ходе второй «опи­умной» войны. Этой реставрации хотели и Цыси, любившая развлечения, и Тунчжи, мечтавший таким способом изолировать свою мать от политики. Разъяренный по­ведением Гуна, он даже написал указ о его казни, кото­рая только порадовала бы Цыси, но добросердечная Цыань удержала императора.

Будучи главой Государственного совета, занимавше­гося внутренними делами страны, и одновременно Па­латы внешних сношений, князь Гун сосредоточил в сво­их руках значительную власть и, пожалуй, больше, чем кто-либо из маньчжурской родовой знати, понимал необ­ходимость учиться у буржуазных государств. Так, он писал о преимуществах поднимающейся Японии, осно­вал в Пекине первую школу иностранных языков, по­лемизировал с реакционным президентом академии Лес кистей, который продолжал считать всех иноземцев варварами. Поэтому борьба против Гуна ясно свиде­тельствует о лицемерии Цыси, притворявшейся, будто она поддерживает сторонников хотя бы частичной евро­пеизации.

Внешне отношение Цыси к князю иногда выглядит почти идиллическим, но на самом деле она боялась Гуна и незаметно добилась его исключения из числа реген­тов. Одним из выражений ее ненависти к Гуну явилось то, что наследником Тунчжи она выбрала сына князя Чуня, а не Гуна. Основная же месть последовала только через пятнадцать лет после казни Ань Дэхая, во время франко-китайской войны 1884—1885 годов, когда Китай утратил свои мнимые права на Вьетнам. Эта «потеря Аннама была использована вдовствующей импе­ратрицей для устранения сторонников ее покойной соперницы. Князя Гуна, Ли Хунцзао и Вэн Тунхэ сместили с должностей»,— пишет Вэнь Цзин. Между тем реальные причины поражения Китая были совсем други­ми: отсталость, разложение, невежество и т. д. Харак­терно, что в Палате внешних сношений не нашлось даже карты Аннама, который Китай собрался защищать.

Еще глубже раскрывает смысл этой кампании С. Л. Тихвинский:

«Цыси зорко следила за тем, чтобы в правительстве не вошел в силу кто-нибудь из маньчжурских князей или китайских сановников; едва она замечала, что растет влияние того или иного из царедворцев и он может в дальнейшем чем-нибудь помешать ей в ее безграничном стремлении к власти, она тут же начинала готовить контрудар и всегда искусно добивалась устранения неугодного ей лица. Так, например, в 1884 году, во время франко-китайской войны, использовав в качестве предлога поражение китайского флота в устье реки Минь в провинции Фуцзянь, Цыси одним декретом отстранила от участия в верховном императорском совете его старейших членов — князя Гуна, Бао Юня, Ли Хунцзао, главу военного приказа Цзинь Ляня и главу приказа Общественных работ Вэн Тунхэ».

На сей раз дело обошлось без отравления или отсечения головы, и Юй Жунлин объясняет причины это­го: во-первых, князь Гун был слишком влиятелен, а во-вторых, Цыси привязалась к его дочке. Но романист Шай Дунфань дает еще одну, весьма правдоподобную мотивировку — князь вступил в сговор с могущественным Ли Ляньином, которому была выгодна смерть Ань Дэхая. Думается, что пример Гуна лишний раз свиде­тельствует о разнообразии приемов Цыси (иногда она тем или иным причинам отдаляла казнь неугодного человека либо заменяла ее другим наказанием), а также о запутанности и низменном характере тех моти­вов, которые действовали при маньчжурском дворе.

Дата добавления: 2015-08-27