На своей территории.

Вечерний город – это всегда особенная атмосфера. Солнце сменяет луна, но ритм жизни на этом не останавливается, а искусственное освещение уличных фонарей, фар автомобилей и витрин магазинов придают особую праздничность. Кто-то спешит с работы, по пути забегая в магазины, делает покупки, а кто-то торопится на встречу с друзьями или любимым человеком. Словом, закончив все свои дела на работе, посвящают оставшееся время личной жизни.

По определенным обстоятельством ни Том, ни Женя никуда не спешили и, наверное, это их сейчас и объединяло. Том не замечал всей этой суеты, так как давно уже сменив статус обычного человека на статус звезды, уйдя в свой мир и огородив себя от всех. Женька же никогда никуда не спешил и ничего не планировал, он жил одним днем, что так свойственно юности.

Они подъехали к дому и, припарковавшись в подземном гараже, стали подниматься в квартиру. Когда дверцы лифта открылись, ребята сразу попали в холл, от чего Женька присвистнул:

- Ого, у тебя и лифт персональный?!

- Ну, я же зарабатываю деньги сам, и они мне с неба или еще откуда-нибудь не падают!

Мальчик, по-хозяйски обойдя гостиную, остановился у большого, до пола, окна, откуда открывался необыкновенный вид города, создавая ощущение полета.

- Да уж, я смотрю, у тебя деньги водятся. Сколько же надо зарабатывать, что бы так жить? – с восторгом спросил Женька, плюхаясь на диван.

Том, поставив на стол бутылку виски с двумя бокалами, наполненными на треть льдом, сел напротив.

- Всё что имею – всё моё.

Плеснув виски в бокалы, Том толкнул один в сторону гостя, который с ловкостью его поймал.

- Ну, чем ты зарабатываешь, я уже понял.

- Как это? – ухмыльнулся Женя.

- Вот так. Я, например, могу угадать, когда, кем, где и за сколько был куплен тот портмоне, из которого ты сегодня доставал наличные, что бы угостить меня.

Мальчишка и бровью не повел, когда Том его подловил на воровстве. Однако надо заметить, что Том этому факту и сам не предавал должного значения. Скорее наоборот, его дико интриговало поведение гостя, к тому же, он чувствовал себя достаточно уверенным, ведь все это происходило на его территории. Но Том никак не мог отделаться от мысли, что махинация с кошельком уж очень смахивает на уловки девочек, постоянно «забывающих» свои вещи там, куда хотят вернуться.

Женька, отпив виски, поставил бокал на столик и, сделав пазу, изрек:

- Ну, я не думаю, что твое состояние сильно пострадало из-за этого?

- Да, мое состояние не сильно, главное, что бы совесть твоя не пострадала.

- А что моя совесть?! – удивился Женька. – Я живу одним днем, точнее одной секундой! Я не знаю, что может произойти со мной завтра. Я и не хочу думать об этом. Я просто хочу жить!

- Одной секундой? – с грустью в голосе повторил Том. – Возможно, когда ты один и предоставлен сам себе…

- Это ты сейчас о себе?

- Думаю, что это не твое дело.

- Да ладно тебе, – попытался немного смягчить обстановку мальчик. – Видно же, что ты один тут живешь. Я бы даже сказал, что здесь чувствуется аура отшельника.

- А я смотрю, ты прям чувствительный парень!

- Ну, а что? Могу, если захочу.

- Да? Может, научишь меня, как это? – с ухмылкой предложил Том.

- Научить?!

- Да. Научить или продемонстрировать.

Женька молча в упор смотрел на Тома пытаясь понять точный смысл того о чем сейчас говорил Том. Тому же стало интересно, на сколько этот мальчик перед ним может заиграться, хотя стало казаться, что игра в данный момент закончилась и, диалог шел открытым тексом. Женя, не придумав ничего, спросил напрямую:

- Ты что, предлагаешь мне это, ну, как его…

Он замялся, в надежде, что Том сам продолжит начатую им фразу, но тот продолжал испытующе молчать.

- Ты хочешь, что бы я скрасил твое одиночество? – наконец, неуверенно пролепетал мальчишка.

В очередной раз повисла пауза. Том и Женя смотрели друг на друга, и не знали, что услышат в следующий миг.

- Ты бы мог мне помочь… - нарушил молчание Том.

Женя нервно сглотнул и, не сводя взгляда с Тома, стал медленно подниматься.

- Знаешь… наверное… ты меня… то есть, я тебя… в общем, мы с тобой неправильно друг друга поняли…

- Разве? – Том с ухмылкой скинул футболку, обнажая свой торс. – А мне вот показалось, наоборот.

Мальчишка попятился к дверям, хватая на ходу свою куртку.

- Эй! Ну где же твоя храбрость? – не выходил из куража Том. – А как же «жить секундой»? Или совесть неожиданно проснулась? Кошелек верни, придурок!

Он кидал несвязанные фразы до тех пор, пока не услышал хлопок двери. Потом устало закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

Зачем он это делал? Кому что доказывал? Мстил за кошелек? Как же все глупо.

Подумать только – Том Каулитц ругается каким-то подростком из-за чепухи!

Он нервно отбросил футболку и затих, глядя в окно, за которым медленно засыпал Берлин.

Наверное, прошло много времени, но Том все еще не спал. За окном совсем стемнело. Застыв, как изваяние, в кресле, он бессмысленно смотрел на свои руки, сцепленные в замок, и даже не делал попыток уснуть, когда звенящую тишину разорвала трель внутреннего телефона. Пришлось подняться и выйти в холл. Звонил консьерж, Том узнал его по голосу.

- Доброй ночи, герр Каулитц. Простите, что беспокою в столь поздний час…

- Что случилось?

- Даже не знаю, имел ли я право тревожить Вас по такому…

- Я слушаю, - вновь перебил Том, раздражаясь.

- Дело в том, что тут молодой человек хочет к Вам пройти, он утверждает, что наносил сегодня визит, но Вы же понимаете, столько людей постоянно…

Тому показалось, что пол под ногами вдруг пошатнулся. Сжав трубку похолодевшими пальцами, он ответил как можно спокойнее:

- Пропустите.

- Вы уверены? Герр Каулитц, он не смог показать документы…

- Я сказал, пропустите. Благодарю.

Том медленно повесил трубку на место. И прислонился спиной к стене. Три минуты с окончания разговора до момента, когда открылась дверь, показались ему вечностью.

Женя молча переступил порог и остановился. Решительно вздернутый подбородок. Открытый прямой взгляд. Том смотрел на него в упор. Пристально. Пытаясь увидеть, что творится в голове у этого мальчишки, о чем он думает. Но видел лишь огромные синие глаза, таращащиеся на него. Что они выражают? Испуг? Решимость? Отчаяние? Вызов?

- Чего тебе? – спросил Том, теряясь в догадках.

- Я передумал.

- О чем?

- О тебе.

- Не понял, - Том мотнул головой.

- Нет. Понял, - Женя шагнул к нему, - я хочу остаться.

По-прежнему прислоняясь к стене, Том прижался к ней затылком. В животе все перевернулось от последних, сказанных шепотом, слов.

- Ты сам веришь в то, что говоришь?

- Да.

Шутки закончились. Время шло на секунды. Последние секунды, когда разум Тома еще мог контролировать его действия.

- Второго шанса убежать у тебя не будет.

- Я знаю, - Женя подошел вплотную, - я… я этого и не хочу… убегать.

Том отчаянно боролся с самим собой, пытаясь внушить себе, что это мальчишка. Зеленый, запутавшийся мальчик, которому еще нет и восемнадцати. Но тут же другая часть сознания кричала о том, что он разумный человек, он сам принял это решение, его никто не принуждал, он сам липнет к Тому.

Но, когда Женя уткнулся холодным лбом ему в плечо, все за и против, все логические выводы и оправдания, став до смешного глупыми, покинули его под натиском забурлившей в венах крови. Близость живого человеческого тела, нарушившего его личное пространство, сладким дурманом окутала сознание.

Том зарылся пятерней в белокурые волосы и сжал пальцы в кулак.

- Что же ты делаешь…

Женя шмыгнул носом, не ответив.

Он мелко подрагивал всем телом, но упрямо стоял на месте, не шевелясь. Наверное, все это время он бродил по улицам и промерз до костей, подумалось Тому. И так захотелось его обнять и согреть, что руки сами легли поверх тоненькой куртки на спину. Из Женькиной груди вырвался тяжелый вздох.

- Ты дурак… какой же ты дурак, - едва слышно прошептал Том и сильнее стиснул его в объятиях.

- Я умный.

- Конечно. Умнее некуда.

Женя робко коснулся холодными пальцами ребер Тома. Обнаженная кожа тут же покрылась мурашками. Оба замерли, затаив дыхание от новых ощущений.

А потом у Тома отпустили тормоза. Чувствовать трепещущее в руках тело, которого можно касаться, обнимать, казалось невероятным. Это заставило плюнуть на мораль. Он потянулся к Женькиной шее, начал водить губами по нежной коже, вдыхая ее тонкий аромат. Знакомый, кажется, с детства запомнившийся запах чего-то горьковатого и в то же время очень свежего, кружил голову. Том чуть отстранил от себя мальчишку, чтобы расстегнуть куртку. Их взгляды пересеклись. И вновь эти два синих блюдца, не мигая, смотрели на него без какого бы то ни было выражения.

Том дернул замок, расстегивая куртку, и тут же забрался ладонями под свитер. Мальчишка вздрогнул от неожиданности.

- У тебя есть ровно полсекунды, чтобы передумать, - твердо сказал Том.

- Нет! Я не передумаю… просто… просто…

- Первый раз?

- Угу…

Том улыбнулся, притягивая его обратно.

- Знаешь, я бы испугался, если бы было по-другому.

- Хочешь сказать, ты подумал…

- Заткнись.

- Ты серьезно так…

Том приложил палец к его губам и поцеловал уголок. Коротко, едва касаясь. Но этого хватило, чтобы мальчишка замолчал. Еще один поцелуй, и еще. Том вернул руку на поясницу, под свитер и, закрыв глаза, осторожно обвел по-детски пухлые губы языком. Дыхание Жени участилось.

Так странно стоять в коридоре собственной квартиры в объятиях, в сущности, незнакомого человека и осторожно целовать его, слыша тихое сопение.

- Пойдем, - позвал Том, отлепляясь, наконец, от стены.

Женя послушно сделал шаг к гостиной – единственному знакомому помещению.

- Не туда, - остановил его Том, - спальни наверху.

Женькины щеки, и без того красные, тут же стали пунцовыми.

По лестнице поднялись в молчании. Зайдя в комнату, Том развернулся. Его возбуждала и забавляла вся эта ситуация. Женя неловко стянул куртку и замер в ожидании, явно не представляя, что делать дальше. Том подхватил свитер за резинку, намереваясь снять. Мальчик напрягся всем телом.

- Не бойся меня, - попросил Том.

- Я и не боюсь.

- Да?

- Точно.

- Тогда руки подними. Если ты так и будешь к груди их прижимать, ничего не выйдет.

- Черт…

Позволив снять с себя одежду, он засмущался еще больше. Том обнял его. Касаться обнаженной кожи, а не холодной куртки гораздо приятнее, а чувствовать под ладонями, пусть и очень юное, но сильное, тренированное тело с уже оформившимися мышцами – было вдвойне хорошо.

Том медленно гладил напряженную спину руками и легкими, почти невесомыми поцелуями спускался от виска к ключице. Потом губы вновь скользнули вверх, по скуле, к острому подбородку. Выше, к приоткрытому рту. Ладони не останавливались ни на секунду, ощущая, как Женя постепенно расслабляется. Том проник языком в обволакивающую влагу его рта и тихо выдохнул, чувствуя, как затрепетало в груди от этого движения. Неспешно исследуя новый, такой волнительный объект, Том чувствовал, что заводится. Тепло, возникающее где-то глубоко внутри, растекалось по венам, заставляя действовать активнее. Руки спустились со спины на ягодицы и, пробежав поверх джинсов, вернулись к ремню, пытаясь проникнуть под него.

Женя неуверенно отвечал на ласки, трогательно обняв его за шею. Осторожно целовал настойчивые губы и, кажется, совсем перестал дышать, когда кончики пальцев дотронулись до его попы.

Было не так просто протиснуться под плотно прилегающие джинсы, но у Тома получилось. Просунув пальцы, от дотянулся до ямочки между половинками и затрепетал от предвкушения. Но дальше продвинуться не получалось. Том переключился на пряжку ремня, намереваясь ее расстегнуть.

- Я сам, - поспешил остановить его Женя и тут же стушевался, - можно?..

- Как хочешь, - Тому пришлось отпустить мальчишку.

Тот, опустив голову, стал дергать ремень. Щеки все еще пылали, ничуть не остывая. Том отошел к кровати, прикидывая, где можно найти то, что ему сейчас понадобится. Наверняка в ванной.

- Я на минуту, - бросил он, выходя из комнаты.

Пока Том перерывал полки, второпях смахивая на пол все, что попадало под руку, Женя разделся и нырнул в постель.

Картина, которую Том увидел, вернувшись, заставила улыбнуться – мальчишка лежал на спине, вытянувшись в струну, и едва не до ушей натянув одеяло.

- Замечательно, - буркнул Том себе под нос и сел у него в ногах.

Женя внимательно следил за всеми движениями, не отрываясь.

- Что ты делаешь дома, когда остаешься один? – задал Том самый неуместный вопрос из всех возможных, от чего брови у мальчика поползли вверх.

- В смысле?

- В прямом. Что ты делаешь ночью, когда рядом никого нет, а спать совсем не хочется? – попытался конкретизировать Том.

- Ну…

- М?

- Я… бывает, играю… или телевизор смотрю…

- Ночью? Каналы для взрослых?

- Это тоже…

- Хорошо. А потом чистишь зубы и ложишься спать?

- Хм… нуу… не сразу.

- Ты ласкаешь себя? – в лоб спросил Том.

Мальчик отвел взгляд и неопределенно мотнул головой.

- Да или нет?

- Да…

- Как?

- Что, как?

- Как ты это делаешь?

- Хочешь, чтобы я рассказал?

- Нет. Хочу, чтобы показал.

Глаза у Жени округлились.

- Потрогай себя, - гнул свое Том.

- Сейчас?

- Не тяни, Женя. Просто потрогай себя, как ты это обычно делаешь.

Судорожно вздохнув, мальчик провел рукой по своему телу, останавливаясь в районе паха. Под тонким одеялом легко угадывались его движения.

- Хорошо. А дальше?

Тому стало безумно интересно, чем все это закончится. Скованные действия мальчика возбуждали его сильнее любого, самого откровенного порнофильма, где обычным человеческим чувствам смущения, неловкости, волнения, давно не осталось места. Да Том и сам не помнил, когда последний раз перед ним кто-то краснел в постели.

Мальчик медленно гладил себя, чуть раздвинув ноги. А у Тома член налился таким желанием, что в штанах стало тесно. Расстегнув ширинку, он стянул их вместе с бельем.

Женькина рука остановилась.

- Продолжай, - попросил Том, возвращаясь на прежнее место.

Он подхватил одеревеневшие под одеялом ноги, вынуждая согнуться их в коленях, и придвинулся ближе.

Женя послушно продолжил, но теперь это было почти незаметно. Скинув мешающую тряпку, Том увидел, как он, обхватив пальцами член, отрывисто др*чил, отчаянно заставляя его твердеть.

Положив руки на круглые коленки, Том широко развел их, устраиваясь между ними. Член гудел от нетерпения. Спускаясь ладонями по бедрам, Том едва удерживался от желания немедленно закинуть на плечи длинные, как у кузнечика, Женькины ноги и вставить ему, откинув все прелюдии. Но вместо этого он лишь гладил нежную, почти детскую кожу и просил мальчика не останавливаться.

Когда Женя начал хватать воздух ртом и стал подаваться бедрами навстречу своей руке, Том решил, что достаточно. Взяв его запястье, он заставил отпустить член и, чуть наклонившись вперед, коснулся головкой его ствола. Пришлось закусить губу, чтобы не испугать мальчика своим стоном. Короткими разрядами желание пульсировало, казалось, во всем теле, вынуждая тереться каменным членом о Женькин пах. Том понимал, что после длительного воздержания может кончить прямо так, просто прижимаясь к его возбужденной плоти. Но хотелось большего.

Подняв с пола принесенный из ванной лубрикант, он несколько раз надавил дозатор и нанес большую порцию на промежность мальчика. Тот вновь весь напрягся в ожидании неизвестного.

Медленно, предельно медленно Том гладил его сжатую розовую дырочку, не представляя, как в нее вторгаться. Тугое колечко мышц боязливо подрагивало под его пальцами, не намереваясь никого впускать.

Том обхватил второй рукой член мальчика, отвлекая более привычной лаской от своих основных действий.

- Расслабься, Жень. Я не причиню тебе боли. Просто постарайся максимально расслабиться. Так будет легче нам обоим.

Женя откинул голову на подушки, прикрыв глаза.

Через пару минут Том осмелился ввести палец. Аккуратно надавив на анус, он проник внутрь без особых проблем. Совершив несколько поступательных движений, он вставил второй, и это показалось пределом. Женя охнул, вцепившись в простыни, водя беспокойным взглядом по потолку.

Пришлось снова переключиться на член, оставив на время без движения пальцы внутри него. Потом потихоньку начать вставлять их, шире растягивая неподатливую попку. Когда давление мышц уменьшилось, Том вытащил пальцы и услышал облегченный вздох. Но, когда он поднял с пола презерватив и, разорвав упаковку, надел резинку на себя, Женя обеспокоено спросил:

- Ты хочешь всунуть это в меня?

Том остановился на мгновение.

- А ты хочешь снова сбежать?.

- Нет… конечно, нет… просто… ты считаешь, я достаточно готов?

- Женя, все будет хорошо, поверь мне. Веришь?

- Угу.

- Если тебе станет больно, скажи мне, и мы прекратим.

- Ладно.

Том обильно смазал член лубрикантом и направил его к дырочке, второй рукой придерживая мальчика за бедро.

С первого раза не получилось, он соскользнул, ткнувшись выше, второй раз Том сильнее подался вперед, проникая сразу на всю головку. Получилось резковато. Женя плаксиво захныкал, пытаясь отодвинуться от своего мучителя. Но Том, наверное, лукавил, говоря, что прекратит. Сейчас он представить себе не мог, что отпустит, правда мальчишка и не просил пока. Только хмурил лоб и старался не смотреть вниз.

Было невероятно тесно внутри него. Волны возбуждения накатывали одна за другой, когда Том начал продвигаться глубже, чувствуя сильное давление на свою плоть. От чего на висках и спине выступила испарина, собираясь в крупные капли. Стараясь не торопиться, Том толкался в узкую попу и готов был кричать от наслаждения. Даже когда увидел, что эрекция мальчика опадает, он не смог покинуть его. Наоборот, эта необъяснимая податливость, эта неопытность и стыдливость, этот кружащий голову аромат его тела подстегивали еще больше, заставляя с каждым разом все мощнее врываться. И вздрагивающий при каждом ударе обмякший член только разжигал ощущения с новой силой.

Том с громким стоном насадил мальчика последний раз, захлебываясь оргазмом, и повалился на него, не вынимая член. Понадобилось много времени, чтобы сознание начало возвращаться, а дыхание выравниваться.

Том приподнялся, выходя из растянутой дырочки и, стянув использованную резинку, перелег набок, лицом к Жене. Мальчишка тут же отвернулся и, подтянув коленки к груди, накрылся одеялом.

- Тебе больно? – встревожился Том, приподнимаясь на локте.

- Нормально все.

- Честно?

Том сжал острое плечо.

- Говорю же – нормально.

Хотелось спросить нужно ли что-нибудь, хотелось помочь ему кончить, черт, поцеловать хотелось, но Том не был уверен, что мальчик согласится.

Он почувствовал себя насильником, и на сердце стало очень тяжело.

- Слушай, можно я у тебя на ночь останусь? – глухо, словно через подушку, донеслись до Тома слова. – Спать жутко хочется.

Том облегченно улыбнулся. Значит, не все так плохо, как он думал.

- Спи, конечно, - шепнул он и выключил в комнате свет.

Обняв съежившееся тело одной рукой, он и сам мгновенно погрузился в сон.

Дата добавления: 2015-08-26