Женщина говорит Ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и

не приходить сюда черпать.» (Иоанн,4,15)

Ее ответ показывает, что имеется какой-то неправильное понимание, потому что идея, из которой говорит Христос, ускользает от нее, и она отвечает из своего собственного представления – из совершенно другой идеи, - точно так же, как Никодим ответил Христу из своего собственного представления.

Человек может думать только из тех идей, которыми располагает его ум, и если другой человек говорит из идей, которых у него нет, то он может только неправильно понять его, или, если он пытается понять его, поймет его не так. И Никодим, и женщина из Самарии символизируют, на самом низком уровне чувственного смысла, действительных людей, и любая притча о них будет содержать в себе элементы, которые относятся к этому буквальному аспекту. Но они также символизируют определенные состояния ума или уровни мышления и понимания и таким образом начинают переходить с физического уровня действительных внешних видимых людей на тонкий психологический уровень, ибо любое типичное состояние ума или стадия понимания, достигнутая людьми в процессе их жизненного опыта, есть нечто психологическое или внутреннее и совершенно отдельное от любого внешнего, видимого – то есть совершенно отличное от того, что мы видим в них, как во внешних объектах, преломленных через наши пять чувств.

Но притча, в Евангелиях, всегда начинается из чисто чувственного уровня и идей, относящихся к нему, и поэтому, воспринятая так, она кажется просто тем, чем представляется, то есть рассказом о царе, или винограднике, или о человеке по имени Никодим, или о самаритянке, которая приходит к буквальному колодцу для того, чтобы достичь буквальной воды. Другими словами, притча всегда начинается с первого уровня смысла, который человек приобретает из своего контакта с жизнью, - уровня чувственного смысла и идей, относящихся к нему, которые дают возможность человеку жить в мире и поступать по отношению к нему в соответствии со своим собственным умом. Учение Христа находится на другом уровне смысля – на уровне, который относится к приобретению совершенно новых идей и целей, и новых интерпретаций жизни, в свете возможной индивидуальной эволюции человека, содержащейся в нем как возможность, но не осуществленной деятельностью жизни или простым приспособлением к внешнему миру жизни и ее изменяющимся событиям, проходящим во времени от момента к моменту. Христос говорит о другом уровне человека – о другом и новом состоянии его ума и о новой интеграции или стадии понимания – и этот новый уровень был почти всегда связан не со временем, а со словом вечный, о котором мы будем говорить позже.

Но для того, чтобы человек вышел за пределы себя и таким образом за пределы существующих идей, которыми он живет, - то есть, чтобы он прежде всего претерпел метанойю или изменение ума, - ему необходимо найти идеи и формы истины, которые будут вести в этом направлении, ибо, если в каждом человеке имеется потенциально более высокое состояние себя, ожидающее его собственного вступления в него, должны быть также определенная наука, определенное знание и практика, относящиеся к достижению этого состояния, точно также, как если человек желает изучить что-нибудь вроде математики, ему необходимо найти определенное знание и правильные идеи и формы истины, которые действительно относятся к этой возможности. Ибо возможность приобретения знания не будет реализована, если человек имеет союз с неправильными идеями, или пойдет не к тому учителю, или, в этом случае, к человек, который даже не понимает математики сам. Тогда это будет ни что иное, как случай, когда слепой ведет слепого. И Христос по меньшей мере символизирует человека, который достиг более высокого уровня человека, и все Его учение говорит о том, что необходимо думать, что делать и что не делать, для того чтобы человек достиг этого высшего уровня и достиг этого внутреннего развития и претерпел это неотъемлемо возможную индивидуальную эволюцию, без которой, как Он сказал,

«…все так же погибнете» (Лука,13,5)

и это, следует повторить, не то представление, которое люди обычно имеют в смысле религии.

Многие комментаторы Нового Завета, с отдаленнейших времен, считали, что женщина из Самарии символизирует человеческую душу. Что такое душа человека? Это – концентрация его интересов, его желаний, его импульсов. И все это представляет собой то, где лежит, по его убеждению, самое лучшее и самое истинное. Человек стремится ко всему тому, что он считает самым истинным, реальным, хорошим и желаемым. Душа человека – это его самая тайная и глубочайшая «любовь», его самая властная сторона, его самая энергизирующая сила. «Душа» скряги – его жадность. Он считает буквальное золото целью жизни. Честолюбец видит цель жизни в достижении высочайшего положения, или величайшей внешней власти, или обширнейших владений. Тщеславный человек желает величайшего одобрения или похвалы от внешней жизни. Или человек любит комфорт, поесть, выпить. И, глубже, любовь каждого к себе есть его душа. Душа – это величайший смысл в человеке, каким он действительно есть.

Женщина из Самарии, как «душа» в человеке, изображена имеющей пять мужей – то есть она сочеталась браком со всеми пятью чувствами в своих поисках того, что она считает лучшим и самым истинным, - и теперь живет с

«…и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе…» (Иоанн,4,18)

Что может это значить? Это может означать только состояние души, когда контакт с внешним миром через пять каналов ощущений больше не имеет прежней силы или не создает прежнего очарования. В этот момент «душа» неуверенно обращается к другим интересам – возможно к какой-нибудь форме философии или к различным формам так называемого оккультизма, к мнениям, теориям, воображению и т.д., пытаясь удовлетворить свою жажду иной истины, чем истина ощущений. В этом повествовании – которое может быть только притчей, а не просто рассказом о действительном инциденте – душа, жаждущая «воды», в этом состоянии встречается с Христом. Христос говорит, что тот, с кем она живет, - не ее муж. «Истина», которой она следует, реально не принадлежит ей, и поэтому это подобно ложному союзу. Теперь возможно увидеть, почему Христос прежде говорил о «живой воде». Он говорил о такой форме истины, которая может удовлетворить ищущую душу; и это означает такой порядок истины, который может вести к достижению человеком внутреннего роста и развития, когда он соединится с ней, признав ее и живя ею.

Вся притча – об истине. Если проанализировать употребление слова вода в этой притче, можно увидеть, что оно в действительности имеет четыре значения, одно лежащее за и над другим, как и всякий смысл в притчах.

Первое, на самом внешнем чувственном уровне, - просто буквальная вода. И этот уровень создает ткань повествования.

Второе – это вода, означающая истину определенного рода, как, например, истину, соединенную с пятью чувствами; и эта истина, на своем собственном уровне, реальна, потому что к ней применяется термин брак.

Третье – это мнение, теория, просто воображение, которое не называется не браком, а ложным союзом, и поэтому не может ни к чему привести.

И, наконец, оно означает тот порядок истины и те идеи и поступки, которые побуждают человека внутренне быть живым и создать в себе живой источник новых смыслов, так чтобы он никогда не жаждал.

Вся эта игра значений не может быть передана ни на каких словах, потому что одно значение переходит в другое и еще в третье. Но что смысл воды есть истина, может быть легко доказано цитированием одной фразы в третьей части притчи:

Дата добавления: 2015-08-26