Глава 1. 3 страница

Братья прошли пятьдесят метров по улице. Подходя дальше к ближайшему повороту в левую сторону, они внезапно, чуть ли не столкнулись с патрулём солдат, показавшиеся из-за поворота. Оба брата остановились и увидели, что они, внезапно, из-за угла, встретились с израильскими солдатами, они не могли сказать ни слова. Для солдат это тоже было неожиданностью. Патруль остановился, некоторые из солдат стали оглядываться по сторонам, а самый весёлый солдат поздоровался с детьми:
– Привет.
Спустя мгновение, остальные солдаты, удивлённые встречей, улыбнулись детям.
– Здравствуйте,– поздоровались с ними Шабиб и Таисир, скрывая испуг. После того, как удалось приветливо поздороваться в ответ солдатам, исчез испуг и братья стали ждать, когда же солдаты уйдут и начали слегка приветливо улыбаться, благодаря за то, что поздоровались с ними. В ответ солдаты улыбнулись им.
– Дети, что вы тут делаете? – стал спрашивать их солдат командовавший патрулём и затем сказал, не дождавшись ответа. – Идите домой, в такое время детям нечего делать на улице. Вы должны быть дома. В чём дело? Вы что-то замышляете, а ну бегом домой! Быстро, быстро!
– Да… хорошо,– сказал им Шабиб. – Мы как-раз шли домой… Мы идём домой.

Братья и солдаты расстались и отправились дальше, каждый в свою сторону. Оба брата продолжали идти туда, куда шли. Солдаты, ушедшие дальше патрулировать, шли и улыбались от встречи с детьми, включая командира.
– Надо будет проверить, куда они пошли,– говорит командир патруля, когда группа отошла от места встречи на десять метров.

Пройдя немного дальше по городу, братья вспомнили, что надо найти Валида – друга Шабиба. Они, пройдя немного, словно синхронно, оглянулись назад и побежали. Так, бегом, спустя несколько минут, они добрались до места столкновения, как они предполагали.

Это была широкая улица. На ней находилась: районная администрация в трёхэтажном здании; местная полиция; несколько магазинов и маленьких фабрик в многоэтажных зданиях. Хозяева заблаговременно убрали свои машины с площади. Озеленений на ней не было, кроме, не успевшего ретироваться, опрокинутого грузовика с товарами, закрытого на задвижку, магазина принадлежностей для сада. У мэрии не было средств и желаний устраивать город, а также, многие жители не требовали таких «тонкостей» в украшении города. Поотдаль стояли два многоэтажных дома. Двое братьев пришли на это место и были удивлены тем, что они ничего не увидели, кроме битых кирпичей и разбросанного мусора. Жителей было мало, солдат – совсем не было. Шабиб и Таисир остановились и призадумались о том, куда же девался человек из-за которого они сюда прибежали – инициатора их патриотических намерений или событий взросления.

На самом этом месте столкновения не было. Оно прекратилось. Шабиб думал, что народ отступил от израильтян и все разошлись по домам или перешли в другое место. Таисир думал, что народ разогнали солдаты в этом месте. Люди, оставшиеся на площади, ходили по ней и что-то или кого-то искали. Шабиб с Таисиром постояли на месте какое-то время, а потом пошли дальше по направлению, в котором шли прежде. Они пошли вперёд, словно, им казалось, что что-то подсказывает им где искать друга. У братьев стало меняться настроение в сторону того более, чтобы бороться, чем искать друга.

Шум и грохот от схватки жителей и солдат стоял по всей округе и братья направились туда, откуда шёл самый большой шум, но когда вдалеке увидели израильского солдата, то сразу опешили. Тогда Таисир сказал брату:
– Слушай, а может нам домой пойти, а вдруг то, что мы будем в этом участвовать, это никто не оценит. Валида там не окажется.
– Я тоже боюсь идти дальше,– отрезал Шабиб и стал как вкопанный, с ним остановился и Таисир.
Они вдвоём стояли некоторый миг и когда переглянулись, то услышали зов:
– Шабиб!
Братья обернулись и увидели мальчика их возраста. Шабиб узнал в нём Валида. Он был его роста. У него была большая, круглая голова с короткой стрижкой. Внешне – местный мальчик. Он был одет в серые шорты и оранжевую майку, на которой было написано что-то на иврите. Братья пошли к нему, страх пропал.

– Привет. Как дела,– поздоровался друг среднего брата.
– Привет. В порядке,– поприветствовал Шабиб и стал знакомить его и брата. – Это мой брат – Таисир. Ты знаешь его?
– Да. Мы знакомы.
Трое поздоровались и стали разговаривать.
– Куда идёте вдвоём? – спрашивает Валид.
– Я тебя искал,– ответил Шабиб и задал встречный вопрос. – Ты как здесь? Чем занимаешься?
– Я.… Видишь там израильтяне – … и …! Мы в них, с братьями, камнями кидаемся. Пошли с нами.
Шабиб взглянул на то, что происходит вдали от них, где местные жители и солдаты устроили потасовку. Арабские участники медленно отступали. Таисир посмотрел на брата и сказал:
– Давай пойдём отсюда.
– Есть предложение,– заговорил Валид. – Мои братья попросили меня взять друзей моего роста и подлезть из-за угла к танку или машине, когда тот будет ехать и подложить газовый баллон. Пошли, мы должны с врагами бороться.
– Хорошо, давай,– согласился, впечатлённый Шабиб, а за ним и Таисир.

Братья пошли с другом. Старшие братья Валида и взрослые подтащили полтора метровый баллон с аргоном к будке, за которой ничего не было видно, потому что она стояла за углом и за ней можно было спрятаться. Она стояла возле лестницы на второй этаж некоего здания. Солдаты и наземная техника, двигавшееся по улице, по которой хотели прокатить этот баллон, не могли видеть того, что собираются сделать их противники. С того места могли бежать потом только дети их роста и телосложения. Когда к ним подъедет гусеничная техника, на скорости, они должны будут катнуть под гусеницы и произойти взрыв. После выталкивания, трое должны будут побежать в укрытие от возможной взрывной волны, а оттуда – прочь.

Приближаясь к ответственному моменту, оказалось, что израильский солдат в сером шлеме заметил троих и неожиданно для них, побежал схватить или прогнать их.

Дело в том, что в таких столкновениях, израильскую технику окружают вооружённые солдаты, задача которых не подпускать никого к технике, даже на расстояние на нескольких шагов. Солдаты не должны допускать этого вообще, отбивать противника любыми способами.

Увидев баллон, солдаты стали ловить трёх «пацанов». Шабиб и Таисир сумели убежать, а Валида поймали и спустя несколько суток, сделали облаву в доме, где жила его семья.

Шабиб с братом Таисром, еле-еле унесли ноги от того места, где происходило столкновение.

Забежав на одну из улиц, братья увидели патруль, которому они обещали, что пойдут домой. Они повернули в противоположную сторону и, пробежав около ста метров по улицам, случайно встретились с Гассаном – братом, который вышел их искать.
– Шабиб, Таисир. Вы где пропадаете? – спрашивает брат. – Куда ходили? Вы вообще знаете, что в городе происходит?
– Мы моего друга искали – Валида,– ответил средний из братьев.
– Вы знаете, что дома могли волноваться за вас,– ругал обоих старший брат и заключил. – Так, теперь пойдём домой. Гассан повёл домой братьев через узкие закоулки, по которым не патрулировали израильские солдаты. Спустя десять минут, Гассан, Шабиб и Таисир были дома. Гассан вышел из дома искать братьев, сказав отцу, что знает, где они находятся и переубедил его не искать их, потому что знал, что они могут попасть в неприятности и поэтому не хотел, чтобы отец узнал что-нибудь. Фарук очень не любил, когда его родные, и особенно, его дети участвуют в выступлениях. Когда все втроём встретились с отцом дома, он стал их расспрашивать, сидя в столовой:
– Вы где были? Чего домой не поспешили? Гассан, ты где их нашёл?
Старший брат промолчал – ему чутьё подсказывало, хотя отец почувствовал, что возможно, что-то есть в нём такое, что говорит о том, что оно выгораживает в чём-то братьев.
– Мы и Таисир гуляли вместе с Валидом – моим другом,– стал рассказывать Шабиб. – Таисир тоже его знает.
– Я их нашёл неподалёку, на соседней улице, но уже втроём,– сразу после ответа своего среднего брата, объясняет Гассан. – Фарук знал о друге его сына – Валиде и поэтому всё, что произошло, он знал.
– Твой друг Валид ничего не натворил? – отец спрашивает младшего. – Мне его семья рассказывала, что он проблемы делал.
– Мы с другом Шабиба общались, в основном, но никуда не ходили – прямо на улице,– говорит в ответ Таисир.
– Валид там, со своими братьями куда-то собирался,– поддержал рассказ Таисира Шабиб. – А мы только пообщались с ним и после этого он пошёл, а мы отправились домой.
– Дети, не впутывайтесь ни во что,– сказал Фарук своим сыновьям и пригрозил. – Чтобы никто не уговаривал вас: что-то делать; куда-то идти. Не только мне будет плохо, но и вам, тому кто вступается в подобные проблемы. Так что я запрещаю вам участвовать во всяких там делах, из-за которых могут быть ненужные проблемы!
– Да папа, мы будем поступать, как ты сказал,– говорит один из его младших сыновей.
Через несколько мгновений Фарук понял, что сыновья усвоили то, чему он их наставлял.

После этого, сыновья разошлись по своим делам. Таисир и Шабиб ушли в детскую комнату. Отец прилёг на кровать и читал газету. Два младших его сына заканчивали вечер, доделывая домашнее задание.

В школе, где учился Сергей, играет звонок на перемену. Весь класс взял сумки и стал направляться к выходу. Сергей, во время урока, сидел на удобном стуле. Парта, за которой учился наш один из наших героев, была дороже, чем та за которой он сидел в начальной школе. Это был кабинет физики. На парте были установлены розетки для электричества и места для реактивов. Стены были светло-серого цвета – для концентрации внимания и серьёзности, но чтобы не утомляло зрение, оконные рамы, шкафчики и плинтус были синего цвета. Доска была белая и из такого материала, что она была приспособлена для специального фломастера.

– Симон,– просто и весело обратился Сергей к однокласснику, двигаясь к выходу, завершив обращение вопросом. – На лавочку?
Наш юноша здесь имел в виду лавку во дворе школы, возле небольшого леса. В этом месте было очень красиво и это притягивало молодых людей. Когда они вышли из кабинета физики, они вдвоём вместе направились к кабинету черчения. По дороге двое встретили Гену из параллельного класса.
– О-о и ты чего здесь прогуливаешься? – спросил его Сергей в шутку, где в его голосе чувствовался след усталости после напряжённого урока.
– Для удовольствия,– ответил высокий парень с той же изящной причёской, что носил Гассан, по имени Гена. Правда, наш герой не был знаком с сыном Фарука. Гена носил красную кофту с какими-то буквами на животе. Он шёл по коридору, обнявши высокую девушку.
– Для прикола? Это хорошо. Мы на той же … идём на улицу,– говорит ему Сергей с поднимавшимся, бодреющим настроением, перекидываюсь словами с Геной в коридоре.

Не продолжив разговора, но надеясь возобновить общение, Сергей с Семёном заходят в кабинет черчения, оставляют там сумки и выходят. Вышли из класса в коридор, прошли несколько шагов, идя к выходу во двор, они оглядывались на деликатных девушек, многие из которых спешили переписать материал прошедшего урока.

Оба товарища вышли из здания школы. Идя по дороге, они разговаривали.
– Как тебе Ринат? – спрашивает Сергей. – Как тебе её выступление?
– Выступила она деликатно, но соблазнительно,– говорит Семён.
– После этой фразы, Сергей перестал замечать краем глаза, пока шли на лавку.
– Ты заметил,– через полминуты Сергей спрашивает одноклассника. – При такой груди, у неё сочетаются очень утончённые глаза… вешний вид глаз?
– Эта девушка неповторима,– ответил Семён.
– Кстати,– опомнился Сергей, повернув голов к товарищу, что выглядело так, будто он оглянулся. – Как там Вова? Его отправили в кинотеатр, нет? Как я слышал.
– Да. Он поехал с классом в кино. Школа отправила в кинотеатр в Кирьят-Оно, смотреть фильм вместе с солдатами, которых выпустили из госпиталя «Тель-а-Шомер».
– Как-бы с солдатами, в целях воспитания и осмысления?
– Да.
– Кирьят-Оно,– повторил Сергей, глядя на скамейку, к которой подходили. Они остановились у неё, по-оглядывались на красивые виды природы и расселись на скамейке, и они продолжили разговор. Мимо проходила психолог-консультант в направлении здания школы по вымощенной тропинке и своим высоким голосом поздоровалась с ними.

Она была из тех женщин, у которых был высокий, тихий голос при круглой фигуре и низком росте. Юноши поздоровались ей в ответ. У этого педагога был очень нежный и успокаивающий взгляд, деликатность которому предоставляли очки.

– …Так тот человек, не звонил ещё …? – продолжал разговор Сергей, когда педагог прошёл дальше.
И тут подошли Гена со знакомыми из параллельного класса, с которым они встретились в коридоре у дверей в кабинет по черчению.
– Приземляйся,– говорит Гене наш герой.

Далее, Геннадий присел на скамейку, а остальные, пришедшие с ним, присели, кто на ту скамейку, кто стал недалеко от неё, разговаривая на отдельные темы. Сергей давно знал его.

– О чём кашляете Серёг? – спросил двух товарищей Гена.
– Вова со своим классом поехал смотреть кино в кинотеатр,– рассказывает Семён. – Школа отправила.
– У нас же свой кинотеатр есть,– напоминает Гена. – Не в начальной школе же.
– С идеей того, что с ними в кинозале будут раненные солдаты из «Тель-а-Шомера».
– А это не случайно тот город, где он «махался» с этим Рами – бухарцем? – Внезапно опомнился Семён.
– Да,– подтвердил Сергей. – Это то место. Только как в этот город попал «бухарский», я не понимаю.
– Я знаю. Он мне рассказывал эту историю,– говорит Геннадий. – В общем, он поехал к его девочке туда и там он повстречался с этим дураком. Как «белые» его впустили туда?
– Кирьят-Оно,– припоминает Сергей. – Там так много «белой» интеллигенции, вперемежку с семьями офицеров; есть много мест в Гуш-Дане, где не привязывают «велики».
– Для Израиля, в нашем представлении, это невероятно,– выражает коллективное удивление Семён.
– Ты ещё не такое увидишь,– говорит Гена и продолжил речь, рассказывая о том, что произошло с их знакомым в этом городе. – Шёл Вова со своей подругой по улице и мимо проходит этот придурковатый Рами-бухарец со своими друзьями. Рами поворачивается и говорит: «Ты же такой приятный мальчик, почему ты куришь?» К этому моменту, подруга Вовы зашла в рядом стоявший магазин, в смысле – он стал подождать её, поэтому он был единственный, кто это услышал. Вове сразу не понравилось то, что ему сказали, к тому же ты знаешь их наглость. Ну, ты же знаешь…. Потом друзья, которые были с ним, стали в какие-то позы по типу, заранее он их испугался. Ну, ты же их знаешь…. Вова рассчитал, что подруга ничего не узнает, потому что она в магазине. Их было четверо. Вова пригнул прямо на них и начал бить их по лицу. Они, от неожиданности стали улетать в сторону, а он от опасения, чтоб его не окружили, отскочил назад. Когда эти четверо собрались окружить его, подоспел отец девушки. Она жила недалеко там. Отец был с палкой, разогнал и разметал этих. Рами стал кричать, что он позовёт миштару, но сам пахан, знал многих людей, у него были связи.
– А девушка что? – поинтересовался Сергей.
– А она стояла в магазине, покупала что-то,– объясняет Гена. – Она вообще тихая, скромница. Да вообще, она – стройная с тонкой фигурой, а отец – шкаф.

Окружающим у скамейки, стало интереснее, и некоторые замолчали и стали прислушиваться, к тому, что рассказывают.
– В их городах и районах,– продолжает Гена. – Люди знают друг друга и разных там чиновников. После драки, отец пригласил обоих домой к ним.
– Я не думаю, что будет ответ,– сказал Сергей, глядя в суть, помимо захватывающего рассказа.
– Да ничего не будет,– выражает своё мнение Гена. – Рами – ….

Молодёжь ещё немного пообщалась. Упомянули про впечатляющую внешность Ринат и реферат по литературе, который она приготовила на тему произведения «Фауст». Зазвенел звонок, еле слышный, и Сергей с собеседниками отправились в класс.

В субботу утром, в восемь часов утра, мать Сергея – Ирина, вышла в недалеко находящийся парк. Она собиралась почитать книгу на свежем воздухе.

Пройдясь, немного, по парку, она нашла подходящую скамейку и присела на неё со спокойствием и ясным, утренним настроением. Ирина раскрыла книгу, вытащила закладку и начала читать. Мимо проходили женщины с колясками. Подальше от парка, становилось всё шумнее. Город вокруг просыпался и встречал израильское воскресенье – субботу. Парковая, мощёная дорожка, у которой находилась эта скамейка, была широкая. Напротив скамейки, где сидела Ирина, на другой стороне дорожки стояла скамейка, на которую присели пара местных, ашкеназских супругов предпенсионного возраста. Муж рассказывал жене:
– Сейчас, ой нет, раньше – да, это более зависело от самого человека. В это заведение, ему устроиться преподавать не получится никак без связей, и он это сам знает. Сегодня ситуация такая, что абсолютно не имеет значения каков твой уровень…. Да, в это почти невозможно поверить, но такова ситуация. Нужно чтобы одно поколение поменялось.
Такую речь слышала Ирина от обоих пожилых людей, сидевших, напротив, через парковую дорожку. Разговор ей абсолютно не мешал, она читала книгу. Она читала одно из достойных внимания литературных произведений.

Через десять минут, после того, как Мать одного из наших героев пришла в парк, на дорожке появилась старушка. Она, не спеша, прошла по ней и присела на соседней с Ириной скамейке. На вид ей было приблизительно шестьдесят-семьдесят лет. На голове была надета белая дамская шляпка, из-под которой были видны седые волосы. На ней было белое платье – к шапке, и светло-серые дамские туфли, которые носили бабушки. На плечах было свело-серое, дамское пальто. На руках – золотой браслет, что резонировало с золотыми серьгами. Она держала в руках газетку. Бабушка была бодрой, не смотря на свой возраст, и ясный взгляд. Она присела и ждала знакомых. Она с ними каждое утро или вечер встречались в этом месте.

На этот раз, ожидаемых людей не оказалось, в назначенное между ними время. Прошло пять минут, старушка присела на край той скамейки, на которой Ирина сидела и читала книгу. Две женщины разговорились.
– Извините,– деликатно, по-дамски обратилась женщина в возрасте. – Какое произведение вы читаете?
– Это «Смерть ранимого зверя»,– ответила мама Сергея.
– Это та самая книга, сюжет которой стал сценарием французского фильма «Профессионал».
– Да. Того самого фильма,– ответила Ирина.
– Потрясающий фильм и сюжет,– стала развивать разговор пожилая женщина.
– Я её третий раз перечитываю,– к такту сказала женщина с книгой.
– Этот сюжет очень хорошо написан. Мы, когда первый раз смотрели, были в экстазе от этого фильма.
– Потрясающий сюжет,– говорит Ирина, которая отложила книгу немного в сторону и начала обсуждать произведение с интересом, потому что в тех районах, где русскоязычные репатрианты селятся, не часто можно встретить утончённых людей. Хотя, вообще-то город Рамат-Ган, это место, где люди не выделяются пустоголовостью. – И герой, с сам сюжет, и идея – произведение искусства. Мне очень приятно встретить интеллигентного человека.
– Из какого места вы приехали?
– Я с семьёй из Перми.
– Я из Вильнюса,– говорит бодрая, пожилая женщина (не вздумайте представить легкомысленно, что у старушки литовский акцент – евреи Вильнюса разговаривают на русском чисто). – Я работала преподавателем английского языка в институте, теперь на пенсии сижу.
– А я, по профессии, бухгалтер.
– Вы знаете, Израиль – это не наша страна,– пожилая собеседница начала новую тему, в которой можно было найти что–то актуальное для репатриантов, которые живут в Израиле не очень долго. – Сегодня, в этой стране, вы знаете… в Израиле не заботятся о евреях.

Уважаемый читатель, ваш покорный слуга, призывает отбросить стереотипы и относиться к человеку с достоинством. У собеседницы Ирины не было литовского акцента и по её внешности не сразу можно было понять, кто она по национальности. Отбросьте стереотипы! Стереотипы это – дешёвая компенсация бездарности ума (самопроизвольная).

– Страна – красивая,– продолжала говорить собеседница.
– Это так,– сказала к слову Ирина, во время образовавшиеся паузы, после первой фразы собеседницы.
– Местные банки – это мафия. Если здесь покупаете квартиру, то банк уже знает, что соберёт треть цены, а если нет, то – попадаете в кабалу. Лишают многих: квартир, машин, имущества, разрешение к выезду из страны. «Машканта» (ипотечный кредит).
– Мы, пока-что, слава Богу, ни на что не попадались.
– Нам старикам, тоже, не просто,– продолжает беседу старушка. – У тех, у кого есть квартира, кто купил – хорошо. А у кого нет – дом престарелых, где квартира вместе с санузлом и кухней – площадью в комнату в «хрущёвке». Но если говорить о покупке квартиры, то цены завышены в несколько раз – в пользу продающих и банка. Есть разница между двадцатью тысячами и восьмидесяти тысячами.
– Зато купят себе что-нибудь,– пошутила Ирина и они обе засмеялись, и спустя несколько секунд, мать Сергея продолжила общение. – Дети у вас есть?
– Есть, двое. И внуки есть – трое.
– А у меня трое. Один учится в «Мэандэсим», а остальным – рано.

Ирина и её пожилая собеседница общались ещё час. Они успели познакомиться. Друзья пожилой женщины, её звали Елизавета, так и не явились на встречу и Ирина развлекала её своей компанией.

Глава 5.

Полшестого утра. Солнце только-только показывало свои лучи из-за иудейских гор.

Заработал будильник – Фарук вставал на работу. Хеврон ласкала заря, удовольствие от пейзажа нарушала лишь утренняя прохлада. Дети ещё спали. Глава семьи выпил кофе и пошёл на работу. Жена – Асаля, вставала вместе с мужем. Приготовив ему кофе, затем простившись на работу с ним, она отправилась хозяйничать по большому дому.

Фарук прошёл к остановке и сел на маршрутку, везущую к КПП возле посёлка Бэит-Гуврин. Он прошёл контроль вместе с остальными, ехавшими в Израиль на работу. Солдаты на КПП проверяли документы и то, что у человека с собой и под одеждой. Всех, направлявшихся на работу проверяли и осматривали согласно предписанию, но Фарука и ещё некоторых его возраста осматривали также по предписанию, но не столь требовательно, так как солдаты понимали, что не все идут на поводу у террористов и никогда не протащат того, чего не перетаскивают с добрыми намерениями.

Хочу сделать небольшую оговорку. Люди, к которым относятся проходившие через КПП, быстро замечают то, когда солдаты относятся к кому-нибудь хорошо и в том числе толерантно. Впоследствии чего, таких людей иногда используют что-то «перенести» и солдаты это знают…

На израильской территории Фарука ждал микроавтобус с рабочими. За рулём был бригадир. Фарук также был бригадиром, ведь он работал в фирме двадцать-тридцать лет.

По дороге на место работы, рабочие проехали мимо населённого пункта Бэит-Гуврин, рядом были развалины древнего Бэит-Гуврин. Неподалёку находился раскопанный подземный бункер царя Саула, служивший элементом защитной инфраструктуры от языческих народностей побережья. Древние евреи жили в городах Иудеи, Самарии, Галилеи и других, не находящихся у моря, регионах, а на берегу жили соседние народности и племена.

Через полчаса езды, Фарук был на месте работы. Это были три больших гаража в одном из городов метрополии Гуш-Дан. Стены были сделаны из металлических листов, которые держали внутренние перила. Внутри, по краям были металлически столики, шкафы с инвентарём. Во всех трёх гаражах стояло по подъёмнику автомобилей. В дальнем углу одного из них был офис. Утренние сборы, подготовка к работе и сонность начала дня, отвлекали как всегда от мыслей об обстановки этих часов.

И вот, настало восемь часов и, пошла работа. Вместе с нашим героем работали девять человек. Начальник работал вместе с ними, но часто отлучался по делам. Коллектив был смешанным, как всегда в Израиле, кроме некоторых сефардских коллективов (в районах, где много сефардов, остальные также держатся отдельно).

Вместе с Фаруком работал двадцативосьмилетний репатриант из Кривого Рога, уехавший из Украины в 98-м году. Его звали Игорь. Он был по профессии автомеханик. Он снимал небольшую квартиру и копил деньги на свадьбу – они с девушкой собирались жениться. Он экономил на машине, поэтому её не держал. Многие в этой стране так поступают. Люди часто экономят на жилье, автомобиле и кондиционере, потому что без них в этой стране нельзя. Что касается свадьбы то, по каким-то причинам, даже родившиеся в Израиле, часто едут регистрировать браки на Кипр или в Парагвай. Даже выражение «Парагвай о Кафрисин» (Парагвай или Кипр) – синоним свадьбы. В этих двух странах, на счёт регистрации браков, полная свобода. У Кипра есть и ещё название – Киттим.

За время, которое пробыл Игорь в Израиле, он познакомился с большим количеством людей, которые помогли ему быстрее устроиться. Со своей девушкой он познакомился в армии.

Второй коллега, работавший с Фаруком, был двадцати трёхлетний парень по имени Ави. Это был израильтянин из близлежащего кибуца. Ави был специалистом по ремонту автомобильной техники и механики. Он получил в кибуце навыки по ремонту сельскохозяйственных машин. Ави был не женат и в ближайшее время не собирался жениться, хотя был верующим – он носил вязаную кипу сине-белых цветов. Верующие с такими кипами выделяются лояльностью, моральной устойчивостью и рассудительностью. Они – одна из опор израильского общества. Сам Ави был приветлив, общителен. Он выучил немного русский язык (на работе).

Уровень жизни в кибуцах равный с уровнем жизни в городе, но всё равно у жителей кибуцов есть соблазн переехать в город. Обстановка меняется иногда и это выражается тем, что в городах уровень жизни может иногда понизиться или повысится, а в кибуцах он медленно растёт.

Следующего коллегу звали Алекс, по-русски – Алексей. Это был мужчина тридцати пяти лет, репатриант из Москвы, прожил в Израиле семь лет. Он приехал уже женатым с детьми. Автоэлектрик Алекс заведовал по всем работам в электронике машин, у него была повышенная зарплата. Так как успехи репатриантов зависели от нажитых связей в Израиле (и, возможно привезённого количества денег), Алексей был доволен тем, чего достиг. Он не был тем, кто приехал в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов, поэтому дела не шли столь гладко как у вышеперечисленных. Несмотря на возраст, он строил планы на поступление в университет «Бар-Илан». Этот мужчина не был из той массы, которая является большинством жителей или выходцев из Москвы.

Следующего коллегу, которого мы опишем, звали Андрей. Он приехал в Израиль девять лет назад из Риги в том возрасте, когда ещё ходил в начальную школу. Ему было двадцать три года, два года назад пришёл из армии. Получил в ней водительские права и работает в этом гараже чуть больше года. Знакомые его отца помогли ему найти это место работы. В сегодняшнем Израиле, дети и родители больше помогают друг другу, чем в «союзе». Таковы условия в этой стране. Члены семьи более сплочённые и даже две женщины на кухне значительно меньше ссорятся. Среди русскоязычных, ссоры тёщи с зятем – редкость. Кроме того, что русскоязычные выделяются трудолюбием и смекалкой на работе, бывшие соотечественники, в среднем, более устойчивы социально, чем та часть местных, которая живёт рядом. Несмотря на помощь, сплочённость, Андрей был самостоятельным молодым человеком. Несерьёзность, несобранность, необдуманные поступки ему не свойственны. Избалованность в том числе. И приключений ему в прошлом хватало и недостатка в них не имеет. Имеет отличные навыки в области, в которой работает. Об Андрее можно было многое рассказать.

Следующий коллега, был новый репатриант из кузбасского города Анжеро-Судженска. Он был в стране полтора года, его звали Саша. Ему был двадцать один год и естественно был не женат. Он устроился на это место работы почти год назад, хотя первый год «новые репатрианты» живут на пособии и ходят на курсы иврита (ульпан алеф). Александр не имел проблем в общении с молодёжью и поэтому быстро влился в рабочий коллектив. Элементарными условиями он не был обеспечен, как и многие репатрианты в этом десятилетии (ведь действие происходят в 2002 г.). Что касается армии (он был в призывном возрасте, но по непонятным причинам, письма из военкомата к нему не приходили, или скорее, не доходили). Такое бывает редко, так как государство ищет людей для армии, потому что в эти года росло количество людей желавших уклониться. Скорее всего, Саша не в армии из-за того, что кто-то допустил оплошность в документах (где могут произойти ошибки в работе чиновников в Израиле, диалектика непредсказуема, хотя в армейских делах она совсем другая, чем «на гражданке» – очень отличается). Саша, свои мотивы о выборе своего рабочего места, об отъезде из родного города с собеседниками прилично скрывает. Чем позже репатриировался репатриант, до приблизительно 2008 г., тем меньше социально-необходимого внимания ему уделяет государство. Таков был один из коллег Фарука.

Следующий был Иоси (уменьшительно-ласкательное от Иосиф, Иосэф). Он также был репатриантом, по-русски его звали Игорь. Ему было 36 лет, он прожил в Израиле десять лет. Репатриировался из Омска в 92-м году, приехал он в Израиль с женой и маленькими детьми, которые теперь в подростковом возрасте. Игорь был специалистом в своём деле. Он проработал во многих гаражах Израиля (в этой стране, в частных предприятиях, большая текучесть кадров). Он чувствовал себя спокойно за свою обеспеченность, хоть и все жители, и он в том числе, в эти времена испытывали причины волнения. Иоси был значительно доволен жизнью, хотя и не реализовал многих из своих целей. Внутри души, Иоси был знаком со многим в этой жизни, ведь ему было тридцать шесть лет. Фарук, бывало, с ним разговаривал о том, что они знают о жизни, хоть и разница была в возрасте, Игорь понимал больше остальных коллег. Товарищи любили работать с ним вместе.

Дата добавления: 2015-08-17