Чимбулак

В 1972г я решил съездить покататься в Чимбулак. Этот один из старейших горнолыжных центров СССР находится в Казахстане примерно в 35 км от Алма-Аты, в 8 км от знаменитого катка Медео. Собрался я туда со своим старым другом Борисом Соколовым в самом конце декабря.

Я все люблю делать надежно и, если есть возможность, обязательно подстраховаться. Так и с этой поездкой в новое для нас место. Ведь у нас не было ни путевки, ни знакомых. Первая подстраховка – письмо директору алма-атинского радиозавода, хорошего знакомого одного моего коллеги по работе. В письме должна была быть просьба помочь нам устроиться на турбазе "Горельник" или в Чимбулаке. Во-вторых, нам захотел помочь наш старый друг Толя Ремнев. Он когда-то занимался альпинизмом, и в Алма-Ате у него была подруга – альпинистка, которая все знает и должна нам помочь. И вот аэропорт Алма-Аты. Из всех аэропортов, что я видел, алма-атинский самый впечатляющий. Не за счет здания или рулежных дорожек, а из-за белоснежных вершин скалистого хребта, который стеной встал неподалеку.

На автобусе добрались до автовокзала и там устроились в гостиницу на пару дней. Сразу же позвонили директору радиозавода, передали привет из Красноярска и сказали, что у нас для него письмо. Он очень приветливо с нами поговорил и назначил встречу через пару часов недалеко от нашей гостиницы. К назначенному сроку мы пришли к указанному месту. Почти без опозданий к нам подрулила черная "Волга". Передали письмо и на словах еще объяснили, что просим его "помочь устроиться на турбазе "Горельник" или наверху, прямо в Чимбулаке. Директор ответил, что в "Горельник он нас устроит без проблем, так как старший инструктор его хороший знакомый. Результат переговоров мы узнаем завтра в 11 часов. На другой день мы еще дважды звонили ему и все без результата. Только на третий день он нам сообщил, что вопрос решен, и мы можем ехать к этому инструктору. Из гостиницы нас к этому времени выселили. Мы сдали вещи в камеру хранения и пошли искать автобус. Смотрим, стоит готовый к отправлению автобус. Написано: "Чимбулак". Народу мало. Хоть тут повезло. Сели, едем. Мы знали, что до Чимбулака километров 35. Ну, учитывая, что в гору, ехать около часа. Едем полчаса – все поля. Минут сорок – все поля. Мы к водителю: - "А где же горы?" - "Какие горы?"

-- Да где катаются?

-- Так это не сюда.

-- Но ведь Чимбулак же?

--Так это не тот Чимбулак.

Ну, как в Красноярске – есть станция Базаиха, а есть поселок Базаиха на одноименной речке. Оказывается, нам надо было ехать до катка "Медео", а дальше пешком. В тот Чимбулак, что нам надо, пускают только вездеходы. Короче, этим же автобусом вернулись на автовокзал и двинули на Медео. От катка до турбазы "Горельник" километра четыре в гору, через противоселевую плотину, которую несколько лет назад за несколько секунд насыпали направленным взрывом. Плотина внушительная. Примерно, как Красноярская ГЭС. Немного короче. Когда едешь по долине малой алма-атинки к катку Медео, по дороге попадаются противоселевые сооружения, построенные гораздо раньше плотины. Их несколько штук. Вблизи они выглядят внушительно – мощные двутавры, фермы, упоры. Но, когда на эту "мощь" смотришь с некоторого расстояния, то на фоне могучих гор, окружающих долину, эти сооружения выглядят детскими игрушками из спичек. А вот плотина… Кстати, в 1973 году только плотина спасла город от мощного селя. Весь селеприемник выше плотины был заполнен, а турбазу "Горельник" уничтожило. После этого плотину срочно нарастили метров на 70, но уже без взрыва.

Вернемся в 1972 год. До турбазы мы добрались, когда стало темнеть. Подходим. Большущий двухэтажный дом, совсем темный. Светится только одно окошко на первом этаже. Стучим. Вышел парень.

- Вам кого?

- Нам нужен старший инструктор (и называем фамилию).

- Но он уволился 3 месяца назад.

Так… Мне как-то везло в жизни. Меня почти не обманывали, не делали гадости или подлости. А если делали, то это были знакомые люди, а если незнакомые, то ради какой-то выгоды. А тут… Я так и не понял, зачем этому директору нужно было нас так пакостно обмануть.

В Алма-Ату мы вернулись голодные, холодные уже совсем поздно. Кое-как уговорили администратора какой-то гостиницы пустить нас на ночь. В номере холодно, покушать негде. Утром позвонили альпинистке (до этого мы ей тоже раза два звонили, и она обещала помочь). В этот раз она несколько раздраженно говорит:

- Да что Вы за мужики! Сами не можете что ли? Купите водки, закуски…

Дальше слушать мы не стали, а стал действовать. Купили водки, вина, продуктов. Получили свои вещи, лыжи и поехали в Медео. Пока добрались до Горельника, снова стало темнеть. Горельник – это небольшой поселок, где находится турбаза. Мы уже знали, что директора турбазы зовут Самат Садвокасович Тикенов и живет он в этом поселке. Стоим перед его домом и не решаемся войти. А вдруг откажет, и что тогда делать? Решились, Стучим. "Войдите!" Заходим. Прямо против двери стол. За ним, лицом к двери, в пуховике сидит мужик. В доме тепло, свет тусклый. Но даже при этом свете было видно, что у мужика очень сумеречное состояние души после вчерашнего перепоя. Смотрел он на нас, как удав на кроликов.

Автор и Самат Садвокасович

- Здравствуйте, нам нужен Тикенов.

- Это я. Что нужно?

- Нам бы устроиться на турбазе дней на 10. Хотим покататься на лыжах.

- Вы откуда?

- Красноярск.

Он задумался на мгновенье, потом спрашивает:

"У Вас с собой есть?" Мы дружно закивали головами, сообразив, что ему нужно. Через минуту на столе были хлеб, колбаса, бутылка водки. Когда после первой порции Самат Садвокасович отмяк, уже подобревшим голосом спросил: "Жрать хотите?" Не то слово. Мы целый день вообще не ели. "Мне тут мать целую кастрюлю лапши с курицей наварила, а я на нее и смотреть не могу". После того, как мы с Борей уговорили кастрюлю лапши, а Самат Садвокасович – бутылку, пошли устраиваться. Нашли мужика, который командовал складом, нам дали кучу матрасов, одеял и разместили в самой теплой комнате турбазы. Окна ее выходили на поселок. Правда, через пару дней нас переселили в другую комнату, окна которой выходили на гору. Самат Садвокасович объяснил, что турбаза закрыта на ремонт и могут быть неприятности с начальством, если узнают, что в ней кто-то живет. Комната была большая и холодная. Удобства во дворе, умывание у ручья.

Само урочище Чимбулак, где установлен кресельный подъемник и проложена трасса, находится километах в четырех, если идти напрямик. По дороге – дальше. Канатка работала от дизеля и находилась далековато от самой базы. На базе было несколько небольших домиков, где жили спортсмены и столовая, где нам разрешили обедать. Спортсмены эти домики почему-то называли гадюшниками. Трасса скоростного спуска длинная – около 3 км и, как говорили сами спортсмены, сложная. Особенно два места на ней, где получаются большие прыжки на скорости. Одно называлось ишак, другое - верблюд.

Расписание наших занятий было такое. Утром обычные процедуры, завтрак, потом палки в руки и наверх. Без палок сложно, особенно обратно, так как лесная дорога крута и скользко.

Лыжи и ботинки мы оставляли у канатчиков. С погодой более-менее повезло – не было больших снегопадов и пурги. Правда, солнца маловато, январь все-таки.

В Чимбулаке уже много лет 12 января проводились горнолыжные соревнования страны на приз "Серебряный эдельвейс" и к 10 числу сюда съехались самые известные спортсмены. Нам удалось посмотреть даже на легенду горнолыжного спорта СССР. Это была заслуженный мастер спорта СССР Кабина – Сидорова, которая на олимпийских играх 1956г в Кортино-Д-Ампеццо завоевала серебряную медаль в слаломе гиганте. Затем наступил почти сорокалетний перерыв, т.к. следующую медаль наши спортсмены завоевали, если не ошибаюсь, в начале 90-х в Лилехаммере. Познакомились в Чимбулаке еще с одним человеком. Это был тренер детской команды Казахстана по горным лыжам Шалыгин. Он был родственником наших знаменитых столбистов Шалыгиных. Впервые увидели мы здесь и красавец импортный ратрак. И не только на стоянке, но и в деле, т.к. на нем готовили трассу скоростоного спуска к соревнованиям.

Как-то Тикенов пригласил нас к себе в гости. Дома у него были и домочадцы. Хорошо посидели. Самат Садвокасович рассказывал о Чимбулаке. Как все начиналось, каковы перспективы. Оказывается, незадолго до нашего приезда Тикенов встречался с Павловым, который приезжал Алма-Ату. Павлов - это председатель Государственного Комитета по Физкультуре и Спорту СССР. Тогда был комитет, а не министерство, как сейчас. Так вот, Павлов сказал Тикенову: "Готовься. В 1980 г в Чимбулаке будут зимние Олимпийские игры". С тех пор прошло 35 лет, а Россия еще только надеется принять зимние игры.

Поскольку помыться нам было негде, дня через три-четыре от нас стало попахивать козликами. Пришлось ехать в баню в Алма-Ату, заодно и в ресторан сходили. Алма-Ата – своеобразный город. В нем много красивейших зданий, где современные материалы и технологии очень умело сочетались с местным колоритом, орнаментами и казахскими символами. Первый секретарь ЦК компартии Казахстана Кунаев, видимо, умело пользовался родственными связями с генсеком и вышибал немалые деньги на строительство. Но самое большое своеобразие городу придают окружающие его снежные хребты. Правда из-за этих хребтов красавец город имеет один серьезный недостаток. Как написано в местных путеводителях, на высоте 400м над городом проходит слой озона, который не дает холодному чистому воздуху гор спускаться вниз в город. А из-за того, что в городе велик частный сектор, который обогревается углем, над Алма-Атой часто бывает дымный смог. Иногда этот смог добирается до Медео и даже до Чимбулака. В этих же путеводителях рассматриваются разные способы борьбы с этим недостатком. В одном из вариантов предлагается с перевала по долине р. Малая Алма-Атинка проложить до окраин города трубу большого диаметра, которая пробьет озоновый слой и позволит чистому воздуху пробиться вниз. Ситуацию со смогом ухудшает малое число ветров в предгорьях Тянь-Шаня.

Как-то после посещения бани в городе зашли в магазин купить продуктов, а потом - в книжный за духовной пищей. Купили газет, журналов и небольшую книжонку "Советы автолюбителя". Каждый автолюбитель листал за свою жизнь не одну такую книжку. Но в этой оказалась одна необычная глава. Автор решил предложить автолюбителям своеобразный шоферский эсперанто – язык, понятный всем. В отличие от классического эсперанто, этот использовал не звуки, а жесты. За ужином мы начали изучать этот язык, и сразу нам стало весело. Допустим, стоит на дороге человек рядом с автомобилем и помахивает пустой канистрой – значит, просит бензин. Помахивает тросом – просится на буксир. Катает колесо – нужно запаску. Но, когда мы дошли до совета, как попросить домкрат, если ваш сломался, с нами случилась истерика. Автор советовал взять в руки домкрат и помахивать им. Мы представили такую картину. На глухой дороге ночью вы видите, допустим, мужика, который стоит у обочины и помахивает здоровой железякой. Наверное, наш смех был неадекватен этому совету. Но мы не могли успокоиться минут 10, все хохотали и катались по кроватям, украшая картину все новыми деталями. Какой же идиот остановится в такой ситуации?

И вот соревнования. Но сначала небольшое отступление. Я не специалист по установке трасс на горнолыжных соревнованиях по скоростному спуску. Рассуждаю просто по-житейски с точки зрения техники безопасности. В данном случае речь идет о финише гонки. Трасса длинная (более 2,5 км) и достаточно сложная. После финишного створа сразу и тормознуть-то негде. Сначала поперек трассы идут два довольно приличных бугра от летних арыков, а потом спортсмену нужно попасть в узкое горло между ржавой опорой, довольно приличной ямой и углом домика. В этом месте стояла толпа болельщиков и уже прошедших трассу спортсменов и громко кричала только одно слово: "Держать!" Это слово предназначалось очередному финишеру, у которого сил уже не оставалось. Не все и "держали". Мы с Борисом немного опоздали и издалека увидели, как после финишной черты несется клубок снежной пыли, в котором иногда угадывались элементы человеческого тела и горнолыжного снаряжения. Это не удержался на ногах очередной участник. Не успели мы опомниться от увиденного, как на склоне появился новый снежный ком, который на наших глазах улетел в яму и там затих. К нему мы подскочили первыми, т.к. находились недалеко от этой ямы. Смотрим - он там валяется и не подает признаков жизни. Потом начал шевелиться. Это оказался парень, про которого нам раньше говорили, что это фаворит этих соревнований "Лимон". Такое странное прозвище он имел. Может из-за желтого комбеза? "Цел?" - спросили мы его. "Цел". Еще один парень где-то в середине вылетел с трасс и сломал руку. Когда после соревнований я спросил одного из организаторов, неужели нельзя было старт поднять метров на 300, чтобы сделать финиш не таким опасным? Он довольно грубо ответил, что все нормально, а я ничего не понимаю.

Запомнился мне еще один участник из Прибалтики. Еще во время тренировок так красиво проходил трассу специального слалома. Особенно змейку.

В следующий раз я приехал в Чимбулак ровно через четверть века в 1997г один. В этот раз все было цивилизованно, начиная с заезда. В те годы на радиозаводе, где я работал, мы занимались организацией кросс-полярных трасс, обеспечивая спутниковой связью самолеты, которые из западного полушария летели в Юго-Восточную Азию через полюс. По работе мы были связаны со службой аэронавигации республики Казахстан. Вот они меня и встретили в аэропорту и в один момент доставили в Медео. В Чимбулак ехать через "кирпич" не решились. Я и так им был благодарен, тем более, что и насчет гостиницы в Чимбулаке договорились. Съели по шашлычку и расстались. Я лыжи на плечо, сумку в руки и подался вверх по дороге. Не прошел и 200 метров, как около меня остановилась "Нива". "В Чимбулак?" "Точно". "Садись". "Сколько стоит?" "Сорок долларов". "Годится". Тогда доллар стоил 6 рублей.

Многое за эти годы изменилось в Чимбулаке. Появилась очень уютная гостиница рядом с кресельной дорогой. Два кресельных подъемника до перевала и пара буксировочных. Отдельные домики и сауна. Теперь ратраки каждый день гладят гору. А солнца в Чимбулаке всегда было много – моря и океаны слишком далеко. Поселился я в двухместном номере на втором этаже, и окна - на юг. Стоит 10$ в сутки. И жил я в нем один почти весь сезон, кроме трех дней. Где-то в середине сезона администратор извиняющимся тоном вдруг меня спрашивает: "Вы не возражаете, если мы к Вам подселим еще одного человека?" "Да как же я могу возражать, если номер двухместный?" Человеком оказался молодой американец по имени Грегори. По специальности он археолог и изучает какие-то древности в Узбекистане. Довольно прилично говорит по-русски. Устроил себе небольшой отдых на три дня. "Что же так мало?" - спросил я его. Своим ответом он просто сразил меня: "Дорого". Это что же получается? Простой российский инженер, уже пенсионер, может себе позволить такой отдых, а молодой американский ученый – нет? Второй раз он удивил меня, когда поинтересовался, откуда у меня такой шикарный пуховик. Это моя дочка Юля перед отлетом в аэропорту Красноярска вручила мне шикарный пуховик "Bear.USA". "Так ведь из Америки пуховик", - ответил я Грегори.

Уж очень не повезло этому американцу с погодой. Все время стояла отличная ясная погода, а те три дня, на которые он приехал, валил снег. Правда, подъемники работали, и он со своим сноубордом приходил мокрый с головы до ног.

Как-то после обеда, когда канатки уже не работали, я сидел на солнышке на балконе, Смотрю: подъехали две "Волги", из них вывалилась куча народу и забегала вокруг одного господина. Кто лыжи подает, кто ботинки старается надеть. Я подумал, наверное, новый русский", то - бишь "казахский". Неужели и канатку включат? Нет, ему подали ратрак, и раза три всю эту кучу поднимали наверх.

Спускались они всегда одинаково – впереди "плужил" этот человек, позади веером человек шесть. Двое из них катались вполне прилично – видимо, инструкторы. Как мне сказали потом, это был не "новый казах", а председатель Совета Министров. Назарбаев, кстати, вел себя более демократично. Как-то он появился в воскресный день. Ну, с охраной, конечно, но поднимался на кресле. Я решил его сфотографировать и засомневался. А вдруг не разрешат или фотоаппарат отберут. Одного спросил, другого. Никто не знает. Потом взял и сфотографировал. И подойти к нему можно было довольно близко.

Наблюдал как-то еще одну личность, полную противоположность председателю Совета Министров и по возможностям, и по отношению к жизни. Как-то утром после завтрака вышел на балкон подышать свежим, простите, дымом. Канатки еще не работали. Смотрю: по склону вверх поднимается одинокая фигура с лыжами на плече. Ну, поднимается и поднимается. Потом я пошел обуваться, двинул на подъемник и забыл про этого человека. Еду в кресле, смотрю, а эта фигура уже почти добралась до второго подъемника. Мне стало любопытно, и на спуске я к нему подъехал. Он уже прекратил подъем и готовился к спуску. Оказалось – это пенсионер, ему уже 75 лет. Почти каждое воскресенье он из Алма-Аты доезжает до Медео на автобусе, а потом пешком с лыжами мимо остатков Горельника, мимо гостиницы Чимбулак, мимо подъемников поднимается до перевала и спускается вниз на лыжах. Это какое же надо иметь здоровье и упорство?

Как-то вечером в темноте с балкона наблюдал, как два ратрака утюжат гору к завтрашнему дню. Вечер был ясный. Видимость прекрасная. "Наверное, с перевала Алма-Ату отлично видно", - подумал я. "А не напроситься ли мне в кабину водителя ратрака?". Сказано-сделано. Взял бутылку водки и вышел на склон. Водитель с радостью согласился на такой ченч. Такого чудака, я думаю, он встретил впервые. Зато я насмотрелся на вечерний город, увидел, как ребята готовят гору, переговариваясь по рации, и как таинственно и незнакомо эта гора выглядит ночью в свете фар.

Однажды, возвращаясь из Алма-Аты после покупки билетов на обратную дорогу, познакомился с интересным человеком. Я стоял на остановке автобуса "до Медео" и разговорился с молодым мужчиной спортивного телосложения. Ему тоже в Чимбулак пешком от Медео. Решили идти вместе. Во-первых, он показал мне более удобный вариант подъема на плотину, а во-вторых, рассказал о себе. Слава Ширшов, так его звали, много лет живет в Алма-Ате, работает инструктором по туризму и летом водит группы в горы. Зимой катается на горных лыжах и подрабатывает на турбазе в Чимбулаке. Знает многих космонавтов, которых водил в походы или учил кататься. Занимается фотографией. В общем, у нас оказалось много общих интересов. Раза три он приходил ко мне в гости, обычно поздно вечером и обязательно притаскивал угощение: то орехи, то изюм, то сушеные дыни. Водку он не любил, но от рюмки коньяка отказаться не мог. Потом чаек и разговоры на близкие нам темы.

Третий раз Чимбулак я посетил в 1998 весной уже не один. Была еще моя жена Тома и наши старые, еще по институту, знакомые Миша и Галя Чмых. Каких-то интересных, достойных описания событий в этой поездке не было. Было много солнца, много снега и отличное катание. Жили мы в двуместных номерах и по очереди приглашали друг друга в гости. Пожалуй, стоит рассказать, как в один из приемов Миша угощал нас так, как это делают, наверное, только в России. Кроме всего прочего угощения у Миши с Галей в тот вечер была баночка красной икры и лаваш. Наши женщины долго ломали голову, как же сделать бутерброды с икрой из этой лепешки, и никак не могли прийти к единому мнению. Тогда Миша открыл банку, вывалил всю икру на лаваш и быстро размазал ее ложкой, потом два раза провел по лепешке ножом и раздал по громадному куску. Где-нибудь в Америке или Европе эту банку размазали бы человек на 20.

Дата добавления: 2015-08-20