|
Читайте также: |
Она чуть слышно фыркнула.
– Сначала не получится! И, чтобы ты отстал, скажу тебе одну пренеприятную вещь – у меня никогда не будет детей!
Он замер.
– Почему?
– Догадайся сам!
До Павла начала доходить неприятная истина.
– Неужели это из-за того? – про аборт говорить ему отчаянно не хотелось, но она и так все поняла.
– Да! Теперь ты понимаешь, почему я тебя видеть не могу? И не приставай ко мне больше! – она обошла его, как столб, и побежала по уже невидимой тропке.
Павел опустился на еще теплую землю и закрыл лицо руками. Все оказалось еще хуже, чем он предполагал.
Дома открыл холодильник, вынул бутылку водки, тупо посмотрел на нее и поставил обратно. Напиться, конечно, можно, но что от этого изменится? Ничего. Можно, конечно, и в город вернуться, но исчезнет ли это тревожное чувство, говорящее ему, что еще не все потеряно?
Он посмотрел в окно на темное, без звезд, небо. Вот такая у него и жизнь – ни одного просвета. Внешне как будто все благополучно, но стоит копнуть поглубже, и оказывается, что в его жизни ничего хорошего нет.
Перед глазами встал нежный облик Жанны, и он упрямо наклонил голову. Он не оставит свои попытки, нет. Не для того он проторчал здесь столько лет, чтобы улепетнуть, поджав хвост. И, по сути, ему все равно, будут у них с Жанной дети или нет. Он знает немало счастливых бездетных семей. Вот только как убедить Жанну, что это не беда? Ведь ей, как каждой нормальной женщине, хочется иметь своего собственного ребенка.
Жанна медленно шла с речки, вдыхая запах цветущего луга и ловко перескакивая через небольшие лужицы. Сзади послышался стук копыт, и она оглянулась, прикрыв глаза от солнца ладонью. На огромном гнедом жеребце ее догонял Павел. Она напряглась, ей вовсе не хотелось с ним разговаривать. Но скрыться было некуда – она стояла посредине нескошенного луга, и укромных местечек поблизости не было.
Он остановил коня рядом с ней, держась в седле как заправский наездник. Под ним был Гранд, один из самых горячих жеребцов их хозяйства. Она с невольным уважением окинула голый торс мужчины, весь в буграх от крепких мускулов, и сильные руки, уверенно держащие поводья. Чуть склонившись к ней, Павел предложил:
– Подвезти?
Она привычно отказалась:
– Нет, не хочу, спасибо.
Мрачно хохотнув, он заметил:
– Как приятно иметь дело с воспитанными людьми. Ты никогда не посылаешь меня к чертовой матери, просто вежливо отказываешься иметь со мной дело.
Внезапно послав коня вперед, подъехал вплотную к ней. Резко наклонившись, ухватил за талию и посадил перед собой.
Жанна испугалась, но виду не подала.
– Сейчас же опусти меня! Я тебе не игрушка!
Он хмуро согласился:
– К сожалению. Будь ты игрушкой, насколько было бы легче жить! И, учти, твои слова о детях ничуть меня не смутили. И, вообще, я считаю, что все поправимо. Вот когда в последний раз ты была у врача?
Жанна задергалась, не зная, что ответить. О визите к язвительной врачихе даже думать было больно, не то, что говорить.
Павел мягко предложил:
– Хочешь, я договорюсь о консультации в областной больнице?
Не желая продолжать болезненную тему, Жанна попыталась соскочить, но сильные мужские руки держали ее крепко. Возмутившись, она потребовала:
– Прекрати! Это свинство!
Павел хмыкнул:
– И не подумаю! Я так давно не держал тебя в объятиях.
Рассерженная Жанна с силой дернулась, и жеребец нервно всхрапнул. Павел предупредил:
– Осторожнее, моя радость, а то мы вполне можем очутиться с тобой в каких-нибудь симпатичных кустиках. Я бы рад, конечно, но при других условиях. – И он указал ей на окружавшие их кусты дикого шиповника, перемежаемые не менее завлекательными зарослями жгучей крапивы.
Жанна замерла, вспомнив о неспокойном норове Гранда. Испытывать его на себе ей вовсе не хотелось. Они медленно поехали по тропинке, и она поняла, что ей доставляет истинное наслаждение чувствовать на своей талии крепкие руки Павла. Он не погонял коня, стремясь продлить удовольствие, и приехали они в деревню ничуть не быстрее, нежели бы она шла пешком.
Возле их дома никого не было. Павел, спрыгнув первым, протянул руки и снял Жанну с седла. Медленно опустил вниз, так, что она, скользя, почувствовала всё его напряженное тело. Встав на ноги, она уже не знала, чего же хочет на самом деле.
Он заглянул ей в глаза и сказал:
– Я вечером приеду за тобой. Съездим покатаемся.
Она недоверчиво качнула головой, собираясь отказаться, и он поспешно пообещал:
– Ничего не будет, не бойся. Просто погода уж очень славная стоит, а кататься без тебя так одиноко!
Ничего не отвечая, она вошла в дом, а он еще долго смотрел ей вслед, болезненно морщась.
После захода солнца ждал ее с Грандом на перекрестке, уверенный, что она всё равно пойдет к пруду купаться. В самом деле, не успели на небе появиться первые звезды, как на узкой тропке показался знакомый тоненький силуэт.
Он дождался, пока она подойдет поближе и вышел из скрывавшей его тени большой березы. Жанна остановилась, молча ожидая продолжения. Павел мягко предложил:
– Ну что, покатаемся?
Ей хотелось поехать, но, боясь той жажды, которая могла охватить ее от близости его тела, она заколебалась, не зная, на что решиться.
Почувствовав ее колебание, Павел, не дожидаясь внятного ответа, быстро подвел к ней Гранда. Обхватив за талию, усадил впереди. Сам вскочил сзади, и они поехали мерной рысью, чуть покачиваясь, как в лодке. Одной рукой он крепко обнял Жанну, как законную добычу, другой держал поводья.
Гранд мерной рысью мчался всё вперед и вперед, никуда не сворачивая, и Жанна почувствовала, как ее душу охватывает мир и покой. На небе взошла полная, ослепительная луна, придавая лугу и виднеющемуся вдалеке лесу неверный ртутный блеск. Павел молча вдыхал запах ее волос, старясь не думать о поцелуях и о том, что за ними следует. Уже одно то, что она просто была рядом, в его объятиях, согревало душу и давало надежду на будущее.
Почти неразличимый цокот копыт по мягкой земле успокаивал, навевая неясные мечты, и Жанна с сожалением подумала, что, не будь в ее жизни первого курса и всего того, что там случилось, она бы самозабвенно любила Павла.
Он молча наслаждался близостью Жанны. Но вот она, почувствовав, что тело затекло от статичной позы, негромко попросила:
– Отвези меня к пруду, пожалуйста.
Он повернул коня и, не говоря ни слова против, направил его к деревне. Подъехав к пустынной водной глади, спрыгнул сам и так же медленно, как в прошлый раз, снял Жанну, дав ее телу соскользнуть со своего, как с горки.
Отойдя от него на безопасное расстояние, Жанна сняла обмотанное вокруг талии полотенце, скинула рубашку с легкими брюками и кинулась в пруд, постанывая от удовольствия. Вода смыла напряжение из затекших мышц, и она, доплыв до противоположного конца, вернулась обратно.
Павел ждал ее с развернутым полотенцем. Ласкающими движениями промокнул капли воды с ее кожи и, не удержавшись, прижал к себе. Но тут же опомнился и выпустил ее из объятий. Ей стало холодно и одиноко. Удивляясь себе, она оделась и распрощалась, втайне надеясь, что он будет настаивать на проводах. Но он не стал, и она побежала домой в одиночестве, чувствуя себя неуверенно и сиротливо.
На другой день Павел отправился в школу, просто так, от нечего делать. Там было пусто и гулко. Свежеокрашенные коридоры без детей казались удивительно широкими. Павел не спеша прошел на второй этаж и замер, не веря своим ушам. Из учительской доносился сердитый голос Александра. С кем, интересно, он говорит таким тоном?
Павел подошел поближе и замер, не веря своим ушам.
– Я на тебе жениться не собираюсь, и не надейся! Я люблю другую!
Кто-то чуть слышно возразил, и Александр загрохотал снова:
– Да какого лешего! Не надо навязывать мне этого ребенка! Почем я знаю, с кем ты еще спала!
Павел понял, что Сашка доведен до белого каления, обычно он, как большинство окрестных староверов, о нечисти старался не вспоминать.
Дверь широко распахнулась, и из учительской вылетел взъерошенный Александр. Не заметив полузакрытого дверью Павла, огромными шагами проскочил немаленький коридор и спустился по лестнице, оставляя за собой гулкое эхо.
Павел осторожно заглянул в учительскую. У окна спиной к комнате навытяжку стояла Наталья. Она не всхлипывала, но от нее веяло такой безнадежностью, что Павел поежился.
– Извини, но я кое-что слышал.
Не поворачиваясь, она мертвенным голосом спросила:
– Что именно?
– У вас с Александром будет ребенок, но он не собирается его признавать.
Наталья равнодушным тоном подтвердила:
– Все правильно.
– И что ты собираешься делать?
Она нервно передернула плечами.
– Не знаю. Аборт делать поздно. Можно, конечно, попроситься на социальный аборт, но это будет уже самое настоящее убийство. Это не для меня.
– Тогда остается рожать.
– Рожать без мужа? В селе староверов? Это значит здесь больше не работать. Домой мне тоже ехать нельзя, меня родители и без того загрызли.
Павел усмехнулся.
– Значить, надо рожать при муже.
Наталья резко повернулась. На бледном лице огнем горели глаза.
– Издеваешься?
– И не думал.
– Тогда кого ты предлагаешь мне в мужья? Себя? Чужого ребенка будешь воспитывать?
– Да нет, не настолько уж я благороден. Я думаю Сашку образумить.
Наталья снова повернулась к окну.
– Я уже пыталась. Результат ты слышал сам.
– Я это не ты.
– Я не хочу его принуждать.
– А ребенка делать ты его принуждала?
Она помялась.
– Нет, конечно. Просто я оказалась не в том месте и не в то время.
Павел озадачился.
– Это как?
– Он Аню на автобус провожал. Видимо, она ему что-то сказала, потому что он сам не свой был. Выпил немного, и тут же захмелел, он же не пьет. А тут меня черт принес. Не к нему, конечно, а к председателю. Не помню уж, что мне от Ивана Александровича надо было. Попыталась Александра утешить, а он как-то неправильно меня понял. Впрочем, я не особо сопротивлялась. И вот что получилось. В общем, не повезло. Идиотизм, одним словом.
– Не идиотизм, а судьба. Ну да ладно, я с Сашкой сам поговорю. Думаю, все уладится.
Наталья согнулась и внезапно зарыдала, зажимая рот руками. Павел обнял ее за плечи и успокаивающе произнес:
– Не надо плакать! Все будет хорошо, вот увидишь!
И вот тут как на грех в комнату зашла Жанна. Остановилась, как от удара, попятилась, повернулась и выскочила в коридор. Павел поморщился. Ну, все одно к одному!
– Наталья, иди домой. Не думаю, что тебе стоит здесь оставаться. А я найду Сашку.
Быстро промокнув глаза носовым платком, та вышла из учительской, а Павел немного задержался, не зная, как быть. Догнать ли ему сначала Жанну и все объяснить, или заняться чужими делами? Немного помедлив, решил, что Жанну ему теперь все равно не найти, она очень хорошо умеет прятаться, и отправился на поиски Александра.
Как Павел и предполагал, тот сидел на пеньке под старой рябиной и смотрел на Анино окно. Павел встал рядом.
– Извини, дружище, но я слышал, что ты говорил Наталье.
Александр недовольно дернул широким плечом.
– И что?
Павел прислонился спиной к невысокой березке и тоже посмотрел на дом Берсеневых.
– Сколько мы с тобой здесь проторчали?
Александр недовольно буркнул:
– Я-то лет десять. Ты меньше.
Павел кивнул.
– Знаешь, я думаю, что ты все-таки поступишь, как должно.
Тот сердито вскинулся.
– Да какого черта? Она, может, с половиной села перетрахалась, а я вдруг крайним стал?
Павел огорченно поцокал языком.
– Не надо на Наталью клепать. Она приличный человек.
– Приличный? – от пренебрежительного тона Александра могло замерзнуть небольшое озеро. – А какого лешего она в тот день ко мне приперлась?
– К тебе? А я почему-то думал, что ты с родителями живешь. Кстати, жил бы ты один, она бы и не приперлась. А что конкретно произошло?
На скулах Александра появились два темных пятна.
– Да ничего особенного.
– Вот как? И в результате этого «ничего особенного» появится ребенок? Твой, кстати. Если уж не веришь Наталье, можно ведь после рождения генетическую экспертизу сделать.
Александр поник.
– Да верю я ей, верю! Дело-то ведь не в ней! – и он тоскливым взглядом уставился на Анино окно.
Павел помедлил, подыскивая слова.
– Знаешь, мне кажется, Анька на тебя никогда по-другому глядеть не будет. Ты для нее навсегда останешься просто другом старшей сестры, что-то вроде старшего брата.
– И на этом основании я должен на Наталье жениться?
– Это ты правильно сказал – должен.
Сашка вспылил.
– Да если бы она мне не подставилась, я бы на нее и не посмотрел никогда!
– Вот как? Так она тебя, значит, бедняжку, соблазнила? Силой не держала, случайно?
Силой Александра не удержали бы и трое здоровых мужиков. Он неопределенно взмахнул рукой и спросил:
– Что ты так за нее заступаешься?
– Просто жаль ее. С первым мужем не повезло, и сейчас та же история. По сути, ей некуда идти.
– А почему она аборт не сделала?
– Ты вообще о чем говоришь? Ты что, хочешь, чтобы она твоего ребенка убила, а ты тут как бы и ни причем? Забыл, что за аборт и тебе перед Богом отвечать придется?
Александр втянул голову в плечи.
– Я не пойму, чего ты от меня хочешь? Чтоб я пошел предложение ей сделал? Так не пойду я!
Павел сурово отчеканил:
– Тогда пойду я. Не к ней, конечно, а к твоему отцу и обрисую ситуацию. Ты этого хочешь?
Сашка сердито вскочил и с угрозой навис над Павлом. Тот на этот демарш лишь скептически усмехнулся.
– Не пугай, не страшно. Пуганый я уже, если не забыл. В общем, так: или ты идешь к Наталье, или я к Ивану Александровичу. Сроку тебе до субботы. Своего батю ты лучше меня знаешь и прекрасно понимаешь, что подобного безобразия он тебе не спустит. Так что действуй добровольно.
Павел ушел, а Александр, кусая губы, снова сел на старое место и принялся безнадежно разглядывать траву под ногами.
Прибежав домой, Жанна долго не могла найти себе место. Она бралась то за одно, то за другое, но ни на чем не могла сосредоточиться. Из рук все валилось, и даже мать, после того, как она дважды посолила суп, попросила дочь быть повнимательнее.
К вечеру на сеновал привезли свежее сено, и Аня уговорила сестру переночевать там. Принесли матрасы, подушки, одеяла и устроили импровизированную постель на душистой перине. Стемнело, и Жанна ушла на сеновал, не дожидаясь сестренки, убежавшей поплавать в пруду.
Одуряюще пахло еще не осыпавшимися луговыми цветами. В лесу, не давая уснуть, громко пела какая-то ночная пичужка. Отец не раз говорил дочери ее название, но Жанна не могла сосредоточиться, расстроенная увиденной сегодня картиной. Ну и что, что Павел обнимался с этой кралей? Ей-то какое до этого дело? Но в голове упорно вертелась страшная мысль – как она будет жить, если Павел завяжет с Натальей серьезные отношения? Нет, этого она не вынесет. Придется уезжать из села и искать себе другую долю.
Пришлось признаться себе, что она давно обманывает себя – она вовсе не равнодушна к Павлу, и уж тем более, не ненавидит его. Любовь, вспыхнувшая в сердце неискушенной девочки, не умерла, как она надеялась, а до времени затаилась под толстым слоем горечи и обиды.
Она резко повернулась, чувствуя, как заболело сердце. Что она наделала? С таким апломбом отвергала все его попытки установить хотя бы мирные отношения. Вот и получила то, за что боролась. Какой нормальный парень будет столько терпеть? Ведь Павлу уже двадцать девять, все его ровесники давно женаты или даже разведены, и только он потратил столько времени, чтобы добиться ее прощения.
Жанна вздохнула и снова резко повернулась, сминая простыню. У головы пронзительно запиликал кузнечик, запутавшись в высохшей траве, и на глаза навернулись слезы. Вдруг у окошка что-то зашуршало, и она насторожилась. Что это? Мышь? Но ведь где-то тут должна быть Муська, она же своими глазами видела, как та взбиралась по лестнице вслед за ней.
Пожалев, что не взяла с собой фонарика – безлунные ночи были на редкость темными, она тихонько позвала: кис-кис-кис, но в ответ не раздалось ни звука. Решив, что шорох ей померещился, натянула одеяло на голову и закрыла глаза, пытаясь уснуть. Завтра снова на покос, и нужно выспаться, потому что отец поднимет их до рассвета.
Внезапно матрац прогнулся от чьей-то тяжести, и она, высунув голову, проговорила:
– Осторожнее, Аня! Твой матрац дальше!
Но тут откинулось одеяло и к ней скользнуло крепкое мужское тело. Она вскрикнула, но голос Павла успокаивающе прошептал:
– Не пугайся, это я! Давай поговорим!
Сердце захолонуло от страха и возбуждения. Срывающимся голосом она проговорила:
– И как ты собираешься говорить?
Дотронувшись до ее обнаженного тела, парень вздрогнул и признал, потрясенно дыша:
– Не смогу, это ты правильно сказала! – и, повернув ее к себе, стал целовать жадными затвердевшими губами.
Она хотела запротестовать, но не смогла – водоворот его страсти вдруг подхватил и увлек ее. Руки улеглись ему на грудь, и она лишь неслышно вздохнула, когда он оторвался от ее губ и спустился ниже. Он задрал шелковый топик, оголив грудь, и с вожделением приник к ней, с трудом сдерживаясь, старясь не напугать Жанну вспышкой неконтролируемой страсти.
Она лежала молча, широко распахнув глаза и с новым чувством вспоминая такие желанные когда-то ласки. С силой прижав ее к своему сухощавому телу, он с горечью простонал:
– Прости меня, счастье мое, прости!
Жанна вздрогнула. По щекам сначала медленно, потом всё быстрее покатились горючие слезы, и она вдруг зарыдала, тщетно стараясь сдержаться. Сквозь стоны с трудом выговорила:
– Что это такое? Я же никогда не плачу!
Он тоже вздрогнул и настойчиво попросил:
– Поплачь, это хорошо. Пусть боль и обида выйдут со слезами. Не сдерживайся, плачь! – и обнял ее, гладя спину, стараясь помочь отпустить застарелое страдание.
Жанна рыдала, больше не превозмогая слезы, а он молча гладил ее горячими руками, истово надеясь на изменение их отношений. Но вот рыдания стихли, и она тихо попросила:
– Я в порядке. Уходи, пожалуйста, скоро придет Аня.
Он тихо прошептал:
– Ну, хорошо, сейчас я уйду. Но завтра вечером приду к вам. Буду просить у Дмитрия Сергеевича твоей руки. Ты выйдешь за меня? Ты же знаешь, я давно тебя люблю!
Жанна заколебалась, но, вспомнив свои мысли и переживания всего-то час назад, порывисто сказала:
– А как же Наталья?
Павел тяжко вздохнул.
– Она ко мне никакого отношения не имеет. Подробнее сказать я тебе пока ничего не могу. Но, надеюсь, до субботы этот узелок развяжется.
Жанна успокоилась. За годы, проведенные рядом с ним, убедилась, что он человек прямой и врать не станет.
– Хорошо.
Он испуганно уточнил:
– Что хорошо?
– Я выйду за тебя.
Павел радостно выдохнул и поцеловал ее глаза, озорно шепча:
– А может, мне остаться?
Чуть поколебавшись, Жанна всё же отказалась:
– Нет, не хочу позориться перед сестрой. Уходи!
Он бесшумно выбрался из-под одеяла и исчез в окошке, чуть зашуршав сеном. Она расслабленно вытянулась на матраце, часто и натужно дыша. Провела рукой по лбу, стараясь стереть тревогу. Но ощущение неуверенности не проходило. Правильно ли она сделала? Ведь она знает Павла вовсе не с лучшей стороны. Это сейчас он такой примерно-образцовый, а вдруг ему снова захочется чего-то новенького, и он примется за старое?
Жанна заметалась. Осознание сделанной ошибки грозило захлестнуть с головой. И когда на сеновале вновь раздался тихий шорох, она нервозно воскликнула:
– Это ты, Аня? Где ты так долго?
Но в ответ послышался голос Павла:
– Нет, это я. Я видел Аню и объяснил ей, что мы решили пожениться. Она не придет. И, если честно, мне что-то стало жутко не по себе. Ты что, передумала?
Она замялась, с трудом подбирая слова. Он протянул, мгновенно всё поняв:
– Почему?
Подрагивающим голоском она объяснила:
– Боюсь. Ты слишком ненадежный. Ты уже столько горя мне принес, и…
Договорить он ей не дал. Быстро скинув одежду, растянулся рядом и обнял ее.
– Это всё в прошлом. Я давно изменился. И мне очень стыдно за то, как я вел себя тогда. Но поверь, это больше никогда не повторится! – И, застонав, прижал ее к себе.
Жанна не хотела его слушать, не хотела верить. Ее кидало от надежды к разочарованию, от веры к неверию. Догадываясь о ее состоянии, Павел прибег к единственно доступному ему средству: он попытался ее соблазнить, как в первый год их знакомства.
Обхватив ее голову, он принялся нежно, но неотвратимо целовать ее лицо.
– Не сопротивляйся мне, дорогая, ты же любила меня, вспомни это!
Она возбужденно прошептала:
– Да, и это очень дорого мне обошлось!
– Это прошло, сейчас у нас новая жизнь, и я больше никогда тебя не подведу!
Жанна хотела возразить, но он не дал, закрыв ее рот губами. Его язык коснулся ее языка в немой ласке, и перед глазами у нее запрыгали огненные зайчики. Желание, схороненное глубоко внутри и старательно подавляемое все эти годы, вулканом вырвалось наружу. Застонав, она всем телом прижалась к нему. Дрожащими от волнения руками он снял с нее топик и шелковые шортики.
Не давая опомниться, не прекращая ласк, всё теснее прижимался к ней. Она чувствовала его восставшую плоть, но это ее уже не пугало. Ее уже ничто не пугало. Мысли спутались, страх и горечь исчезли, растворившись в огне его поцелуев. Она призывно изогнулась и раздвинула ноги, страстно желая продолжения.
Павел, благодарно шепнув: – Спасибо! – быстрым движением оказался наверху и решительно взял ее в плен, стараясь дышать размеренно и спокойно, желая продлить единение. Но не смог. Страсть тут же превратила его в сгусток желания, и он, несколько раз дернувшись, закончил, выдохнув ее имя.
Но не стал ложиться рядом, как она ожидала, а замер, не желая покидать ее. Ей было трудно дышать, и она нерешительно пошевелилась, давая ему понять, что ей тяжело. Но Павел лишь приподнялся на локтях, глядя в ее глаза горящим взглядом. Со страстью выдохнул:
– Я люблю тебя! – и принялся нежно целовать ее лицо, шепча ласковые слова.
Она не протестовала. Боль больше не терзала душу, но и доверия не было тоже. Он ласкал ее с всё нарастающим напором, и она вдруг поняла, что ей всё равно, что было раньше, важно лишь то, что есть сейчас. Тихонько вздохнув, расслабилась, и только тогда поняла, как напряжен был каждый мускул.
Почувствовав, что исчезла разделявшая их преграда, Павел охнул и вдруг с такой силой задвигался в ней, что она невольно напряглась, пытаясь освободиться от его настойчивых изматывающих толчков, и тут по ее телу прошли огненные волны, от которых она выгнулась, громко застонав. Едва успев поймать ее стон губами, Павел рухнул на нее, весь мокрый от пота. Ловя ртом воздух, с трепетом спросил:
– Тебе хорошо, милая?
Вспомнив, что прежде он никогда не интересовался ее мнением, ведь что спрашивать у резиновой куклы, она поняла, что он действительно изменился, и в ответ лишь молча провела пальчиками по его подбородку. Он схватил их зубами и чуть сдавил. Лизнул подушечки языком, и она поразилась: неужели он еще не насытился? Он подтвердил:
– Никак не успокоюсь. Я так долго этого ждал.
В субботу Александр сухо сообщил Павлу, что они с Натальей решили зарегистрироваться. Свадьбы делать не будут, нечего людей смешить. И регистрироваться будут не в Ивановке, а по месту прописки невесты. Павел кивнул и ничего больше не сказал. А что на это скажешь? Поздравлять – глупо, сочувствовать – подло. Остается надеяться, что со временем все как-нибудь образуется.
В воскресенье к Берсеневым приехали сваты. Родители Павла уже виделись с Берсеневыми в Новый год, но теперь знакомились основательно, как будущие родственники. Павел чувствовал себя как после хорошей попойки, хотя не выпил ни грамма. Его шатало, и он никак не мог поверить, что Жанна и в самом деле стала его невестой. Свадьбу назначили на конец августа, чтобы спокойно начать учебный год. Правда, при таком раскладе о том, чтоб поехать куда-нибудь на медовый месяц, не было и речи, но Павел и не хотел никуда ехать. Жанна тоже.
Похолодало, и Жанна больше не спала на сеновале. Для Павла, тайком пробиравшегося к ней каждый вечер, это было серьезным ударом.
В одну из дождливых ночей в окно Жанны раздался тихий стук. Она раздвинула шторы и ахнула – под окном стоял Павел. Он жестами попросил ее открыть окно. Поколебавшись, она все-таки распахнула створку. Он гибко заскочил в комнату. От него веяло дождем и опавшей листвой.
– С ума сошел? Зачем ты здесь? – Жанна была по-настоящему недовольна. – Давно с отцом не ругался? Уходи немедленно!
Он уперто возразил:
– Я с ума сойду, если уйду!
– Ты же жил один несколько лет!
– А теперь не могу!
– До свадьбы осталось всего две недели!
– Вот именно! Две недели! Четырнадцать дней! – и, решив, что препираться бессмысленно, сгреб ее в охапку и прижал к себе.
От его поцелуев в ее груди что-то затрепетало и она сдалась на милость победителю.
Под утро Павел попросил Жанну:
– Может, поговоришь с отцом? Пусть разрешит мне жить здесь, с тобой. Какая теперь разница, неделей раньше, неделей позже?
Она возмущенно всплеснула руками.
– Какая разница?! Это ведь не город, где можно позволить все, что хочется! У нас это считается безнравственным! Так что не приходи больше, не позорь меня!
Он возразил:
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 56 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава первая 11 страница | | | Глава первая 13 страница |