Клятва рыцаря

Я вздрогнула от страха и волнения.

– Оба? – прошептала я, покосившись на папу, – тот снова сел к столу и сгорбился над нотами. Всякий раз, когда в комнате оказывались фейри, он будто бы ничего не замечал, не заговаривал, едва смотрел в их сторону, и юноши отвечали ему тем же. Из-за этого атмосфера по вечерам получалась неловкая.

Ясень пожал плечами.

– Со мной и Паком разговаривать не стали, только заявили, что их Лэнанши сюда пустила. Хотят поговорить с тобой. Ждут на поляне.

Я осторожно выглянула в окно. Там, на опушке виднелись два рыцаря-ши под знаменами, один стяг – зеленый с золотом, украшенный роскошным геральдическим символом в виде оленьей головы, другой – черный с белой шипастой розой посередине.

– Посланец утверждает, что принес сообщение специально для тебя, принцесса, – пояснил Пак, подпирая дверь и скрестив руки на груди. – Говорит, от самого Оберона.

– От Оберона… – В прошлый раз мой биологический отец изгнал меня в мир смертных после того, как Маб точно так же поступила с Ясенем. Мне казалось, мы разорвали все связи; при расставании он совершенно четко дал понять, что я теперь – сама по себе и в Небывалое могу не возвращаться. Чего же теперь понадобилось от меня повелителю Летнего двора?

Есть только один способ это выяснить.

– Пап? – окликнула я, подходя к столу. – Я уйду ненадолго. Побудь в доме, ладно?

Он, не оборачиваясь, отмахнулся, и я вздохнула. По крайней мере, Пол слишком занят, чтобы переживать из-за неожиданных посетителей.

– Ладно, – пробормотала я и шагнула к двери, которую Пак уже распахнул передо мной. – Покончим с этим.

Мы пересекли ручей, прошагали мимо Грималкина (кот сидел на камне и вылизывал шерстку, ничуть не взволнованный явлением представителей эльфийских дворов) и пошли через поляну. Вечерело, над травой мерцали светлячки. Ясень с Паком сопровождали меня по бокам, их ауры светились надежно и ровно, и все мои страхи мгновенно улетучились. Мы столько всего пережили втроем, неужели с чем-то там не справимся?

Рыцари кивнули мне. Я уловила удивленное мерцание: и Ясень, и Пак изумились тому, что два воина противоборствующих Дворов не бросаются друг на друга. Мне же это показалось скорее забавным – какая ирония!

Тут из высокой травы между двумя рыцарями возник гном с лицом-картошкой и поклонился в пояс.

– Меган Чейз, – начал он неожиданно глубоким голосом, очень напыщенно и формально, точно прирожденный дворецкий. – Твой отец, Владыка Оберон, шлет тебе привет.

Я скрестила руки на груди и с раздражением уставилась на гнома.

– Вы меня хотели видеть? Вот она я. Что теперь понадобилось Оберону?

Гном моргнул. Рыцари переглянулись. Пак и Ясень стояли молча. Даже не глядя на них, я чувствовала, что Паку любопытно.

Гном откашлялся.

– Гхм. Как вам известно, принцесса, ваш отец воюет с Железным королевством. Впервые за много сотен лет мы вступили в союз с Королевой Маб и Зимним двором. – Он покосился на Ясеня, потом снова обратился ко мне: – Армия Железных эльфов подступила к нашему чертогу, желает запятнать наши земли и убить всех, кто их населяет. Ситуация крайне обострилась.

– Мне это известно. В сущности, насколько мне помнится, именно я первой сообщила об этом Оберону. Как раз перед тем, как он меня выгнал. – Я не отводила взгляда, стараясь, чтобы голос не выдал обиды. – Я давным-давно предупреждала о Железном короле и Оберона, и Маб. Они меня не слушали. Зачем вы теперь это мне повторяете?

Гном вздохнул и на мгновение лишился всей своей напыщенности.

– Потому что, принцесса, Дворы не могут до него добраться. Железный король спрятался в глубине ядовитого королевства, а силы Летнего и Зимнего дворов не в состоянии проникнуть достаточно далеко, чтобы напасть на него. Мы теряем позиции, солдат и ресурсы, а Железные фейри продолжают наступать на оба Двора. Небывалое гибнет быстрее прежнего, и вскоре для нас не останется безопасного места.

Он смущенно кашлянул, затем вновь принял официальный вид.

– Посему Король Оберон и Королева Маб готовы предложить тебе сделку, Меган Чейз.

Гном покопался в сумке, достал перевязанный зеленой лентой свиток и театральным жестом размотал послание.

– Начинается… – пробормотал себе под нос Пак.

Посланник хмуро покосился на него, уткнулся в свиток и объявил величественным тоном:

– Меган Чейз, по велению Короля Оберона и Королевы Маб, Дворы готовы отменить твою ссылку, а также ссылки Принца Ясеня и Плутишки Робина, позабыв все преступления и даруя полное прощение.

Пак присвистнул. Ясень молчал; в его лице ничего не переменилось, однако я почувствовала краткую вспышку тоски и надежды. Им хотелось вернуться домой. Они соскучились по Небывалому, и немудрено. Их место – там, а не в мире смертных, полном скепсиса и неверия ни во что, кроме науки. Даже неудивительно, что Железяки завоевывают мир, – ведь сейчас почти никто не верит в магию.

Впрочем, понимая, что эльфийские сделки всегда имеют свою цену, я задала вопрос:

– А что взамен?

– Взамен… – Гном уронил руки, отвел взгляд. – Надо проникнуть в Железное королевство и уничтожить его короля.

Я медленно кивнула, вдруг почувствовав ужасную усталость.

– Так я и думала.

Ясень подался ближе ко мне; гном и два его охранника опасливо наблюдали.

– В одиночку? – тихо переспросил Ясень, скрывая закипающий гнев. – Оберон не предлагает помощи? Это серьезная просьба, учитывая, что его собственные армии не могут туда пробиться.

– Король Оберон считает, что одиночка сможет проникнуть в Железное королевство незамеченным, – ответил гном, – и следовательно, с большей вероятностью отыщет Железного короля. Оберон и Маб согласились, что Летняя принцесса – лучшая кандидатура, она не подвержена воздействию Железа, бывала там прежде и уже побеждала Железного короля.

– В тот раз мне помогали, – буркнула я.

Внутри все похолодело. Руки невольно затряслись от нахлынувших воспоминаний, гнетущих и страшных. Я вспомнила жуткие пустоши Железного королевства: безжизненную пустыню, кислотный дождь, разъедающий кожу, вздымающуюся в небо черную башню… Я вспомнила, как убила Машину, как вонзила ему в грудь стрелу и вся башня рассыпалась на осколки. А еще припомнила, как Ясень, хладный и безжизненный, лежал у меня на руках, и стиснула кулаки так сильно, что ногти вонзились в подушечки ладоней.

– Я не готова, – заявила я, оглядываясь в поисках поддержки на Ясеня с Паком. – Я пока что не могу вернуться. Мне нужно научиться фехтовать, и пользоваться чарами, и… и что будет с папой? Он тут не останется один!

Гном озадаченно мигнул.

– Она должна подумать, – вдруг заявил Пак, выступая вперед с обезоруживающей улыбкой. – Полагаю, Оберон не ждет немедленного ответа?

Гном мрачно посмотрел на него, затем повернулся ко мне.

– Он сказал, что время не терпит, ваше высочество. Чем дольше вы пробудете здесь, тем дальше распространится распад, тем сильнее станет Железный король. Владыка Оберон не вправе ждать. Мы вернемся за ответом на рассвете. – Он кивнул, и рыцари подались назад, готовые покинуть поляну. Гном предостерег: – Оберон предлагает только раз, ваше высочество. Если вы не захотите вернуться в Небывалое, никто из вас более его не увидит.

Свиток с шуршанием свернулся в трубочку, и посланец вместе со своими охранниками скрылся в лесу.

Я, как во сне, вернулась в дом и рухнула на диван. Папа куда-то вышел, брауни еще не принимались за приготовления к ужину; мы были одни.

– Я не готова, – повторила я. Пак пристроился на подлокотнике; Ясень так и остался стоять, хмуро глядя на меня. – Я едва сумела одолеть первого Железного короля, и то благодаря волшебной стреле. А сейчас ничего подобного нет.

– Верно. – Я подпрыгнула от голоса Грималкина, раздавшегося прямо у меня над ухом. Кот лишь зажмурился и удобно устроился на диванных подушках. – Но стрела была специально для Машины. Ты не знаешь, нужна ли она против фальшивого короля.

– Неважно, – настаивала я. – В этот раз у меня нет ничего. Я так и не умею полноценно пользоваться чарами и не представляю, как поведу себя в битве, и… – Я помолчала и договорила почти шепотом: – Одна не справлюсь.

– Ну, ну, ну! – Пак вскочил рядом с Ясенем и сердито уставился на меня. – С чего ты взяла, что окажешься одна? Ты же знаешь, что мы будем рядом, принцесса!

Я покачала головой.

– Ясень в прошлый раз чуть не погиб. Железное королевство для эльфов смертельно, потому-то Оберон и Маб не бьются сами. Я не могу потерять вас обоих. Если уж и пробовать, то в одиночку.

Я почувствовала, как Ясень напрягся, как буравит меня взглядом. Гнев его был холодного, льдистого цвета, я ощущала покалывание на коже, хотя и сама уже заводилась. Ему ли не знать? Из всех существ на земле, кому, как не Ясеню, понимать, насколько смертоносно Железное королевство для обычных фейри? Какое он имеет право злиться? Это я должна туда пойти! Я ни в коем случае не стану снова подвергать ни одного из них этой муке. В конце концов, просто откажусь принимать так называемую сделку с Обероном.

С другой стороны, если я откажусь, Ясень с Паком навсегда останутся со мной в мире смертных. А так у них появился бы шанс вернуться домой. Я не могу лишать их такой возможности, даже если для этого мне предстоит отправиться в пораженные Железом земли и в одиночку сразиться с лже-королем.

– Ты ведь понимаешь, принцесса, что так не получится, – произнес Пак, читая мои мысли. – Если ты думаешь, что сможешь запретить мне или снежному мальчику отправиться за тобой в Железное королевство…

– Я не хочу, чтоб вы туда ходили! – взорвалась я, наконец поднимая голову. Пак изумленно сморгнул, Ясень по-прежнему смотрел на меня ледяными глазами. – Черт возьми, Пак, ты не видел Железного королевства! Ты не представляешь, каково там! Спроси у Ясеня! – Я ткнула на Ледяного принца, чувствуя, что вот-вот зайду слишком далеко, но мне уже было все равно. – Спроси у него, как сам воздух убивал его изнутри! Спроси, каково мне было наблюдать, как ему все хуже и хуже, а сделать ничего нельзя!

– Однако я все еще жив. – Голос Ясеня прозвучал морозно и колко, глаза потемнели до черноты. – И, очевидно, мое обещание для тебя ничего не значит. Может, ты меня освободишь от клятвы, момент как раз подходящий?

– Ясень… – Ну, что он злится, как же не поймет? – Я не могу опять смотреть, как ты страдаешь! Если ты последуешь за мной в Железное королевство, ты можешь погибнуть, но тогда и я умру. Не требуй от меня такого!

– Это… – Ясень помолчал, на миг прикрыв глаза, затем с усилием продолжил: – Это было не тебе решать, Меган. Я представлял, чем рискую, когда давал обещание, и знаю, что будет, если я последую за тобой в Железное королевство. Но, независимо ни от чего, я пойду с тобой. – Голос его зазвенел. – Я не могу тебя покинуть, если только ты формально не освободишь меня от клятвы оставаться рядом.

Освободить? Отменить его клятву, чтобы он не был обязан следовать за мной?

– Понятия не имела, что так можно… – пробормотала я, чувствуя мимолетный гнев и короткое сожаление. – Значит, все это время в королевстве Машины я могла бы освободить тебя, и тебе бы не пришлось мне помогать?

Ясень помедлил с ответом, как будто не желая говорить на эту тему, но тут встрял Грималкин, развалившийся на диване.

– Нет, человек, – промурлыкал он. – То был договор, а не обет. Вы оба согласились что-то делать, оба что-то получили взамен. Так обычно заключаются сделки.

Ясень опустил взгляд и провел рукой по волосам. Грималкин лизнул переднюю лапу.

– Обет же принимается по собственной воле, самостоятельно, и не налагает никаких обязанностей на вторую сторону. – Он фыркнул и почесался за ухом. – Обещающий оказывается в ловушке, в полном распоряжении того, кому обещает… конечно, только если тот не решит освободить его от клятвы.

– Значит… – Я взглянула на Ясеня. – Я могла бы освободить тебя от твоего обещания, и тебе не пришлось бы его выполнять, правильно?

Ясеню на миг как будто стало плохо. Затем в воздухе вокруг него похолодало, деревянные половицы подернулись инеем. Принц отвернулся и, ни слова не говоря, вышел из дома в ночь.

Пак шумно выдохнул.

– Ух! Ты умеешь разбивать сердца мужчинам, да, принцесса?

Я перевела взгляд на хлопнувшую дверь, мне сделалось не по себе.

– Почему он так разозлился? – прошептала я. – Я же просто пытаюсь сохранить ему жизнь. Не хочу, чтобы он меня сопровождал, понуждаемый какой-то глупой клятвой.

Пак поморщился.

– Эта глупая клятва – самое серьезное обязательство, на которое мы способны, принцесса. Мы редко раздаем бездумные обещания, практически никогда. И к слову, освободить фейри от его обета – значит нанести ему страшнейшее оскорбление. Фактически ты заявила, что больше ему не доверяешь, не считаешь его способным выполнить обещанное.

Я возмущенно вскочила с дивана.

– Вовсе не так!

Грималкин тут же переместился на нагретое мной местечко и свернулся клубком.

– Я просто не хочу, чтобы он оставался со мной вынужденно!

– Ну, ты и дурища! – Пак покачал головой, а я лишь рот разинула. – Принцесса, Ясень никогда не стал бы клясться, если бы не собирался остаться с тобой в любом случае. Даже если бы он ничего не сказал вслух, думаешь, ты могла бы его не пустить? – Он ухмыльнулся. – Я же знаю, что меня ты не остановишь – я пойду с тобой, нравится тебе это или нет, так что незачем сверкать глазами. Но, конечно, не сдерживайся… – Он махнул в сторону двери. – Пойди отыщи снежного мальчика и освободи его от глупого обещания. Больше ты его не увидишь, точно. В сущности, к этому и сводится освобождение фейри – значит, больше ты его не хочешь рядом.

Я сдалась.

– Я просто… я только… Я не могу смотреть, как кто-то из вас погибает, – прошептала я. Так себе оправдание, прямо скажем.

Пак фыркнул.

– Постарайся, Меган. Пожалуйста, доверься хоть немного? – Он скрестил руки и раздраженно посмотрел на меня. – Ты нас списала, даже не испытав. И меня, и снежного мальчика. Я давно живу на этом свете и пока что собираюсь задержаться.

– Не думала, что все произойдет так скоро. – Я было села опять на диван, но тут же вскочила, потому что Грималкин недовольно зашипел. – Нет, я, конечно, знала, что раньше или позже мне придется встретиться с фальшивым королем… Но я надеялась, что у меня будет больше времени на подготовку.

Я передвинулась подальше от кота и пристроилась на диванный подлокотник.

– Все это время у меня такое ощущение, что я просто слепо барахтаюсь наугад, что мне случайно везет. Но когда-нибудь везение закончится…

– Пока что у нас получалось, принцесса. – Пак приблизился и обнял меня за плечи. Я не возмутилась. Устала злиться. Хотела снова обрести лучшего друга.

Из кухни доносился топот снующих туда-сюда брауни. По комнате поплыл аромат свежевыпеченного хлеба, горячий и успокаивающий.

Неужели наш последний ужин?

«Верно, Меган, уныние – это то, что надо».

– Ты прав, – сказала я. – Иного выхода нет. Если мне хочется пожить нормальной жизнью, придется встретиться с лжекоролем, иначе он никогда не оставит меня в покое.

Я со вздохом встала, подошла к окну и задумчиво посмотрела в темнеющее небо.

– Просто… в этот раз все как-то по-другому. – Собственное отражение взглянуло на меня сквозь стекло. – Теперь мне есть что терять. Тебя, и Ясеня, и Небывалое, мою семью, отца… – Я замолчала и уткнулась лбом в стекло. – Отец! Как мне быть с папой?

Из коридора постучали, и я зажмурилась. Что ж, самое время.

– Давно ты там стоишь, пап?

– Примерно с тех пор, как ты стала говорить о везении. – Пол вошел в комнату и присел за пианино.

Я наблюдала за его отражением в оконном стекле.

– Ты уходишь, да? – тихо спросил он.

Пак поднялся и деликатно вышел вон, оставляя нас наедине… с мурлычущим Грималкиным. Я нерешительно кивнула и отвернулась от окна к отцу.

– Не хочу тебя оставлять! Если бы только можно было не уходить…

Пол сосредоточенно хмурился, как бы силясь понять, потом кивнул. Взгляд его оставался по-прежнему ясным.

– Это… важно? – спросил он.

– Угу.

– Ты вернешься?

В горле у меня застыл комок. Я сглотнула, сделала глубокий вдох.

– Надеюсь.

– Меган. – Папа мучительно подбирал слова. – Я знаю… я многого не понимаю. Знаю, что ты… больше, чем я когда-нибудь буду способен понять. И я вроде бы твой отец… Но ты способна справиться самостоятельно. Поэтому иди. – Он улыбнулся, и от глаз побежали морщинки. – Не прощайся и не переживай за меня. Делай что должно. Я подожду твоего возвращения.

– Спасибо, пап, – улыбнулась я.

Он кивнул, потом взгляд его снова остекленел, как будто эта беседа исчерпала весь запас его здравомыслия. Он потянул носом воздух и спросил с детской радостью:

– Ужинать?

Я кивнула, чувствуя себя довольно нелепо.

– Ага. Давай ты пока что пойдешь к себе в комнату, а я тебя позову, когда сядем за стол? Ты поработай над песней, ладно?

– Хорошо. – Он весело поднялся и, уже выходя в коридор, объявил через плечо, едва ли не светясь от гордости: – Она почти готова, да! Это песня для моей дочки, но завтра я сыграю ее для тебя, ладно?

– Ладно, – прошептала я, и он ушел.

Комната наполнилась тишиной, лишь часы негромко тикали на стене, да из кухни доносились шорохи. Я вернулась к дивану и села рядом с Грималкиным, не понимая, как быть дальше. Конечно, следовало отыскать Ясеня и извиниться или, по меньшей мере, объяснить, почему не хотела брать его с собой.

Мне было не по себе, я понимала, что он на меня злится. А ведь я всего лишь хотела уберечь его от новой боли; откуда мне было знать, что освободить фейри от данного им обещания – значит не доверять?

– Ты так волнуешься о нем, – проговорил Грималкин в тишине. – Почему бы тебе не попросить его стать твоим рыцарем?

Я моргнула.

– Что?

Кошачьи глаза распахнулись – золотые, с вертикальными зрачками, удивленно-насмешливые.

– Твоим рыцарем, – медленно повторил он. – Ты понимаешь это слово, так? Люди не успели его забыть.

– Я знаю, кто такие рыцари, Грим.

– Вот и хорошо. – Грималкин сел, закутался в собственный хвост, зевнул и начал рассказывать: – Это древняя традиция. Даже по меркам фейри. Дама просит воина быть ее рыцарем, ее избранным защитником, до последнего вдоха. Этот ритуал разрешен лишь особам королевской крови, и только леди может выбрать своего воина. Но это – знак величайшего доверия дамы к рыцарю. Рыцарь по-прежнему в полную меру своих сил подчиняется своей королеве и двору, однако его первое и главное обязательство – перед его дамой.

Кот снова зевнул, выставил заднюю лапу в воздух и принялся разглядывать когти.

– Несомненно, обычай очаровательный. Дворы обожают подобные драмы.

– А в чем тут драма?

– В том, – раздался от двери голос Ясеня, и я подскочила от неожиданности, – что с кончиной дамы умирает и рыцарь.

Сердце гулко заколотилось. Ясень так и остался стоять в дверях. Аура его чар была не видна, старательно скрыта, а серебристые глаза смотрели холодно и невыразительно.

– Выйди со мной на улицу, – негромко велел он, а когда я помедлила, добавил: – Пожалуйста.

Я покосилась на Грималкина, но тот опять свернулся клубочком и, зажмурившись, урчал от удовольствия. «Дурацкий кошара! – думала я, спускаясь по ступенькам вслед за Ясенем в теплую летнюю ночь. – Плевать ему, если Ясень разрубит меня на кусочки или заморозит в ледышку. Может, вообще на это и поспорил с Лэнанши».

Удивляясь сама себе и чувствуя некоторую вину за то, что способна подумать такое про Ясеня и Грималкина, я молча тащилась вслед за Зимним принцем. Мы перепрыгнули через ручей. Над травой мельтешили светлячки, превращая поляну в миниатюрную галактику мерцающих огоньков; волосы мои трепал ветер, пахнущий соснами и кедрами. Кажется, я буду скучать по этому месту. Несмотря ни на что, давно у меня не было подобия нормальной жизни. Здесь я не была эльфийской принцессой, не была дочерью властительного короля или пешкой в бесконечной битве Дворов. Завтра с рассветом все переменится.

– Если намерена меня освободить, – буркнул Ясень с еле различимой дрожью в голосе, – освобождай сейчас, и я уйду. Хочу оказаться подальше, когда ты вернешься в Небывалое.

Я остановилась. Он тоже замер, но не обернулся. Я смотрела ему в спину, на сильные плечи, иссиня-черные волосы, на гордую прямую осанку… Ждет, чтобы я решила его судьбу. «Если он тебе по-настоящему дорог, – прошептал мне внутренний голос, – освободи его. Вы все равно не будете вместе, зато он останется жив. Если ты позволишь ему отправиться за тобой в Железное королевство, ему конец, и ты это знаешь». Но от одной только мысли о его уходе становилось невозможно дышать. Я не могла. Не могла его отпустить. Да простят меня боги за мой эгоизм, мне не хотелось ничего иного, только навсегда остаться с Ясенем!

– Ясень, – прошептала я, и он заметно вздрогнул, готовясь услышать, что дальше. Сердце у меня колотилось, но, отбросив сомнения, я торопливо продолжила: – Я… ты… – Я зажмурилась, перевела дыхание и прошептала: – Ты будешь моим рыцарем?

На краткий-краткий миг глаза принца расширились от удивления. Я смотрела на него, а сама гадала, не совершаю ли ошибку, не толкаю ли его на непоправимое, не пожалеет ли он о том, что позволил втянуть себя в новый договор.

Он приблизился на несколько шагов и медленно взял меня за руку. Наши пальцы соприкоснулись, взгляды встретились.

– Ты уверена? – спросил Ясень тише малейшего дуновения ветра.

Я кивнула.

– Только если хочешь сам. Я бы никогда не стала заставлять…

Он выпустил мою руку, сделал шаг назад и вдруг опустился на колено, склонив передо мной голову. У меня защемило в груди, и я прикусила губу, чтобы не расплакаться.

– Мое имя Ясень’даркмир Тайллин, третий сын Неблагого двора, – негромко, но твердо проговорил он. У меня перехватило дыхание от звуков его полного имени. Его Истинного имени. – Да будет известно отныне и навсегда: я клянусь защищать Меган Чейз, дочь Летнего короля, защищать своим мечом, своей честью и жизнью. Ее желания – мои желания. Ее устремления – мои устремления. Даже если целый мир восстанет против меня, мой клинок будет на ее стороне. А если он не сможет защитить ее, пусть самоё мое существование прервется. В этом клянусь я собственной честью, собственным Истинным именем и собственной жизнью. Отныне и навсегда… – добавил он еще тише, но я расслышала, как будто он шептал мне прямо на ухо: – Я – твой.

Я больше не могла сдерживать слезы. Они застилали мне глаза, текли по щекам, но я даже не пыталась их унять. Ясень встал, я бросилась к нему на шею, он содрогнулся и прижал меня к себе. Теперь он был моим, моим рыцарем, и ничто не могло встать между нами.

– Так-так, – раздался над травой грустный голос Пака. – А я-то все гадал, насколько вас хватит.

Ясень медленно меня отпустил. Пак сидел на камне у ручья, а вокруг метались светлячки, и в их свете волосы фейри пылали, точно угли костра. Он не гримасничал, не ухмылялся. Просто наблюдал.

Мне сделалось не по себе, когда он спрыгнул с валуна и медленно приблизился, сопровождаемый по пятам светлячками.

– Ты слышал?..

– Истинное имя снежного мальчика? Не-аа. – Пак пожал плечами и закинул руки за голову. – Как ни странно, я бы не стал подслушивать нечто столь серьезное, принцесса. К тому же зная, что ты меня потом прибьешь…

Он криво усмехнулся, что было совсем не похоже на его обычный оскал, затем перевел взгляд на Ясеня и покачал головой, с удивлением и… уважением?

– Ты знаешь, что Маб будет в восторге?

Ясень слабо улыбнулся:

– Видишь ли, теперь меня не заботит, что думает обо мне Зимний двор.

– Чувствуешь себя гораздо свободней, правда? – фыркнул Пак, потом плюхнулся в траву и задрал голову к небу. – Итак, последняя ночь нашей ссылки… – задумчиво протянул он, откидываясь назад и опираясь на локти. Светлячки мерцающим облаком вспорхнули от травы. – Мне этого даже будет не хватать… Никто не дергает за веревочки, никто не командует… не считая чокнутых брауни, которые в отместку за украденные швабры подсовывали мне в постель тараканов. Тут… спокойно.

Он взглянул на меня и похлопал рукой по земле.

Я опустилась на прохладную и влажную траву, а вокруг мерцали всполохи янтарного и зеленого света, вспыхивали у меня на руках, в волосах… Покосившись на Ясеня, я взяла его за руку и тоже потянула вниз. Принц уселся возле меня, я прильнула к нему и закрыла глаза. В другой жизни могло бы быть так же… я, мой лучший друг и мой любимый, мы просто сидели бы под звездами, зная, что всем нам давным-давно пора по домам, не волнуясь ни о чем, кроме школы, родителей и домашних занятий…

– А что это мы тут делаем? – послышался голос Грималкина. Кот выскользнул из травы, высоко задрав в воздух хвост. На кончик хвоста вдруг опустился светлячок, и кот раздраженно дернулся. – Можно подумать, отдыхаем, если б только я не знал, что кое-какой принц отдыхать не способен.

Ясень хмыкнул и лишь крепче меня обнял.

– Соскучился, Кайт Ши?

– Вы себе льстите, – огрызнулся Грималкин, однако пробежался по траве и вспрыгнул мне на колени тяжелым и теплым клубком серой шерсти. Я почесала его за ухом, и он заурчал от удовольствия.

– Как думаешь, с папой все будет нормально? – спросила я.

Грималкин зевнул.

– Здесь он будет в большей безопасности, чем в настоящем мире, человек, – лениво протянул кот. – Никто не явится сюда без разрешения Лэнанши, и никто не покинет это место против ее воли. Не волнуйся слишком сильно. – Он довольно вытянул лапы. – Найдешь его здесь, когда вернешься. И даже если не вернешься. А теперь-ка, будь добра, займись-ка вторым ухом. А… да, приятно…

И кот опять заурчал.

Ясень прижался щекой к моему затылку и вздохнул. Не раздраженно, не сердито, не с печалью, как бывало порой… Довольно. Даже будто бы умиротворенно. Мне сделалось немного грустно от того, что времени у нас уже не оставалось, что эта ночь могла стать для нас последней ночью вдвоем, без войны, без политики и эльфийских законов.

Ясень убрал прядь волос у меня с шеи и приник губами к моему уху, прошептав так тихо, что его не расслышал даже Грималкин:

– Я тебя люблю. – Сердце было готово выскочить у меня из груди. – Что бы ни случилось, отныне мы вместе. Навсегда.

Так мы и сидели, вчетвером, тихо переговаривались или просто молчали, глядя в ночное небо. Я не заметила ни одной падающей звезды, а то бы загадала, чтобы отец был в безопасности, чтобы Ясень и Пак пережили надвигающуюся войну и чтобы для нас всех каким-то образом все закончилось хорошо. «Мечты, мечты…» Уж я-то знаю. Никаких фей-крестных не бывает, и в любом случае они не стали бы размахивать волшебными палочками, чтобы все исправить (как минимум, сначала бы поторговались). К тому же у меня есть кое-кто получше феи-крестной: мой эльфийский рыцарь, мой эльфийский плут и эльфийский кот, и этого вполне достаточно.

Хотя в конечном счете все это неважно. Я приняла решение, и никакие феи не спасут нас от предстоящего. Когда рассвет окрасил небо розовым и гонцы опять явились за нами, я уже знала ответ.

Дата добавления: 2015-08-02