Глава X ЕЩЕ ОДИН МОТИВ

Лешка знала, что кролики больше всего любят такую траву, из которой сочится белая, похожая на молоко жидкость, а потому, прежде чем идти к Анне, нарвала в саду одуванчиков и молочая. Потом друзья оставили Дожика на даче Бориса, а сами отправились в гости. Они вошли в большой особ­няк и остановились в залитой солнцем огромной прихожей.

Анна спустилась к ним со второго этажа по лесенке и пригласила в просторную комнату с большим встроенным шкафом и светлым пала­сом на полу. Как и Лешка, она любила мягкие игрушки, и у нее их было полным-полно, отчего комната казалась еще уютнее. В углу на широ­кой тумбе стояла большая клетка, в которой прыгал ушастый кролик. Лешка сунула ему сквозь прутья траву, Чуп схватил передними лапками желтый одуванчик и тут же его сгрыз.

— Он любит одуванчики, — улыбнувшись, сказала Анна. — Подождете, пока я приму душ?

Лешка кивнула, и девушка вышла из ком­наты.

Ромке на одном месте не сиделось, и он вы­скользнул следом. Венечка посидел-посидел и тоже ушел. Покормив кролика, Лешка пошла их искать.

Поиски длились недолго и привели ее на кух­ню. Два друга сидели за большим столом, а по­жилая женщина с приветливым лицом у них спрашивала:

Вы что будете пить, чай или кофе?

Я — чай, — ответил Венечка.

А мне — кофе со сливками, — объявил Ромка. Он откинулся на спинку стула, взял с по­доконника глянцевый журнал и принялся его листать. Ему явно здесь нравилось.

Здравствуйте, — сказала Лешка и тоже се­ла за стол.

Доброе утро, — ответила женщина и вклю­чила чайник и кофейник.

Вскоре выяснилось, что зовут ее Алевтиной Васильевной, что она домработница и давно жи­вет в этом доме.

Женщина оказалась простой и словоохотли­вой. От нее друзья узнали про родителей Ан­ны — деловых людей, которые заняты с утра до ночи в Москве и приезжают сюда далеко не каж­дый день, про саму Анну, студентку мединсти­тута, да еще и работающую, несмотря на обеспе­ченных родителей, а также про ее друзей и сосе­дей.

Алевтина Васильевна радовалась новым собеседникам, тем паче что Лешка, Венечка и особенно Ромка были благодарными слушате­лями.

— Мой племянник хотел здесь пожить, в со­седней даче, но тут Борис приехал к Антону в гости, узнал, что она сдается, и сразу же ее снял.

Они тут на лето со Стасом поселились, — просто­душно рассказывала женщина. — Ох, а как мы все перепугались, когда он попал в аварию! Так вышло, что в тот самый момент я из магазина шла, и что-то меня дернуло подойти к обрыву. Посмотрела вниз — а там автомобили скопились и гудят, а одна машина разбитая стоит, в столб влетела, и человек внутри нее не шевелится, то ли живой, то ли мертвый. Пригляделась полу­чше — батюшки, да это же Борис! Ну, я в дом со всех ног кинулась, Ане сказала, она сама не своя была, когда туда побежала.

Во время разговора Алевтина Васильевна то и дело теребила блестящую пуговку на своем си­нем платье в мелкий белый горошек — видно, это давно вошло у нее в привычку.

Бывает же такое — несчастье за несчасть­ем! — продолжала она. — Сначала его на этом их шаре унесло невесть куда, теперь вот на дороге катастрофа случилась. — Женщина с сочувст­вием взглянула на Лешку. — Так это вы, зна­чит, с ним летали? Страшно небось было, а?

Еще как страшно, — созналась девочка.

И как только вас угораздило залезть в его корзину?

Ромка тут же вспомнил свой рассказ с присо­чиненными подробностями и с большой охотой принялся его излагать. Но не успел он дойти и до его середины, как на кухне зазвонил телефон.

Алевтина Васильевна взяла трубку.

— Да, Вера Александровна. Да. Очень плохо себя чувствуете? Что вы говорите? Да не волнуй­тесь вы так. Принесу. Сейчас принесу. Уже иду.

Женщина тяжело поднялась со своего стула, но Ромка ухватил ее за руку.

Вы говорили с матерью Антона, да? А из-за чего она волнуется? Что-то случилось с ее сы­ном?

Да ничего с ним не случилось. Просто он ей вовремя не позвонил, и она сразу ударилась в панику. Это для нее обычное явление. Вера у нас больно нервная. Если Антон почему-либо задерживается, то она буквально сходит с ума, других занятий-то у нее нет. Хотя после всех этих катастроф поневоле всякое в голову поле­зет. — Алевтина Васильевна порылась в ящике стола, нашла в нем какую-то упаковку и, ска­зав «придется отнести ей лекарство», направи­лась к двери.

Ромка тут же вскочил и остановил ее.

А хотите, я отнесу?

Ну, отнеси, коли нетрудно, — тут же со­гласилась женщина.

Юный сыщик позвонил в знакомую дверь, и на пороге появилась мать Антона. Она была еще бледнее, чем прежде, и еле держалась на ногах.

— Здравствуйте, Вера Александровна. Меня к вам Алевтина Васильевна прислала, — сказал Ромка и протянул ей таблетки.

В тот же момент из глубины дома послышал­ся звонок, и Вера Александровна, не взяв лекар­ство, кинулась к телефону. Ромка пожал плеча­ми и двинулся за ней по узкому коридору.

Дверь в одну из комнат была открыта, юный сыщик не преминул в нее заглянуть, и ему бро­сились в глаза разбросанные по полу видеокас­сеты и книжки, потом он увидел гантели и гирю в углу. Легко было понять, что здесь живет Ан­тон.

А в следующей комнате, где царил полный порядок, с телефоном в руке сидела Вера Алек­сандровна и спрашивала:

— А что же ты мне раньше не позвонил? А почему я не могла с тобой связаться? Ты что, не понимаешь, как я волнуюсь? Да, я мать, и я всегда волнуюсь.

С нетерпением дожидаясь, когда закончится этот бестолковый разговор, Ромка шагнул к сто­лу и от нечего делать взглянул на стоящую там небольшую фотографию в коричневой рамке. На снимке были Антон и Анна, только не такие, как сейчас, а гораздо моложе. Анне было лет тринадцать-четырнадцать, Антон чуть старше. Они держались за руки и весело смеялись.

От внезапно вспыхнувшего волнения у Ром­ки вдруг загорелись уши, и он испугался, что мать Антона это заметит. Он исподлобья взгля­нул на нее, но Вера Александровна продолжала нудить в трубку и на него не смотрела.

И тогда Ромка снова уставился на фотогра­фию. Из того, что он увидел, выходило, что Ан­на и Антон раньше дружили, и могло быть так, что Антон в нее до сих пор влюблен, а Борис встал на его пути. И тогда, страдая от ревности и зависти, Антон подстроил все эти аварии. Вот он, главный мотив преступления.

А мать подозреваемого, наконец, опустила трубку, и лицо ее слегка порозовело. Ромка по­дал ей таблетки, и она, сказав «спасибо», не­брежно бросила лекарство на стол. По-видимо­му, после разговора с сыном оно ей больше не требовалось.

Его на работе не было, и телефон его не от­вечал — что я должна была думать? А он, оказы­вается, забыл его включить. Его забывчивость мне дорого стоит, — пожаловалась она Ромке.

Вот видите, вы только зря волновались, — ответил он и помчался назад.

Когда Ромка вбежал в кухню, Анна уже сиде­ла за столом.

— Антон позвонил, с ним все в порядке, — ответил Ромка на немой вопрос Алевтины Ва­сильевны и торопливо, без разбору, проглотил лежащую перед ним еду, даже не поняв, из чего состоял завтрак. Он так спешил, потому что ему не терпелось поделиться с Лешкой и Венечкой своим открытием.

Выбежав во двор, Ромка подождал друзей и рассказал им про фотографию.

Оказывается, Антон с Анной раньше дру­жили. А потом появился Борис и мало того, что стал его начальником, так еще и отбил у него девушку. Так что мотивов для преступления у Ан­тона хоть завались.

Пожалуй, ты прав, — кивнул Венечка, а Лешка сказала:

Я говорила, что многие преступления совершаются из-за любви. Но давайте, как и соби­рались, расскажем о своих подозрениях Анне и имеете с ней решим, что делать дальше.

Вскоре девушка вывела из гаража свою крас­ную «Ауди». Венечка привел своего Дожика, друзья забрались в машину и, помахав на про­щание Алевтине Васильевне, двинулись в путь.

Ромка сел впереди и первым делом рассказал Анне о том, как они вчера спустились на дорогу, осмотрели упавшее дерево и увидели, что оно кем-то срублено.

Девушка в испуге нахмурила брови.

Ты что, хочешь сказать, что эту аварию кто-то нарочно подстроил?

Вот именно. И мы догадываемся кто.

И кто же? — взволнованно спросила Анна и в ожидании ответа даже притормозила ма­шину.

Нам кажется, что это... Антон. — Ромка не отрывал глаз от лица девушки. Он думал, что она или громко ахнет от удивления, или ужас­нется, но Анна увеличила скорость и поехала дальше.

Чепуха. Я думала, вы и вправду что-то знаете. Антон этого сделать не мог.

Но ведь ты с ним раньше дружила! — вос­кликнул Ромка. — Я сам только что видел вашу фотографию на столе у Веры Александровны.

Так просто она бы ее там не держала. А теперь он, должно быть, страдает из-за твоей измены, вот и решил отомстить Борису.

Анна неожиданно улыбнулась.

— Ничего подобного, никакой измены не бы­ло, потому что мы с Антоном просто друзья. Это наши родители сосватали нас еще в пятилетнем возрасте, и Вера Александровна до сих пор на Бориса злится, называет его змеем-разлучни­ком. А у Антона давным-давно девушка есть, только он о ней матери не говорит, не хочет лишний раз ее тревожить. Но, даже если бы у нас с ним и был роман, все равно он не пошел бы ни на какое преступление, я слишком хорошо его знаю.

Я иногда про себя не знаю, на что я спосо­бен, — пробурчал Ромка и подал Анне брелок в форме подковы. — А еще мы около дороги, ря­дом с деревом, нашли вот это. Борис сказал, что этот брелок принадлежит Стасу.

Стаса я знаю не так хорошо, как Анто­на, — внимательно разглядев подкову, сказала девушка, — но они с Борисом друзья детства. — Она подняла голову и в упор посмотрела на Ром­ку: — Скажи мне, ты бы мог подстроить аварию своему близкому другу?

Ромка покачал головой. Он себе этого даже представить не мог. Ни при каких обстоятельст­вах он не пожелал бы зла ни Артему, ни Венечке, ни другим своим друзьям. Но все люди раз­ные. Нельзя обо всех судить по себе. И, подумав так, юный сыщик воскликнул:

— Но кто-то же ее подстроил? Это факт!

И сделал это тот, кто живет в вашем поселке, по­тому что постороннему нет смысла сюда тащить­ся, сидеть у дома Бориса и ждать, пока он взле­тит на своем шаре или выедет на машине из сво­его гаража.

Анна отдала ему подкову.

Не знаю я, кто на такое способен. Единственный человек, который не любит Бориса,— это мать Антона.

Вера Александровна? — спохватился Ромка. — И верно, она какая-то странная. Подозри­тельная. Что ж я сразу-то о ней не подумал!

Я пошутила, — сказала Анна. — У Веры Александровны больное сердце, и вряд ли она смогла бы спуститься с обрыва и тем более за­лезть обратно на гору. К тому же вчера утром ей было по-настоящему плохо. Она мне позвонила, попросила прийти к ней, но тут появилась Алев­тина Васильевна с криком «авария!». Я, конеч­но, сразу о ней забыла и побежала вниз, к до­роге.

А Вера Александровна что же?

Жива осталась, как видите. Пришлось ей самой «Скорую помощь» вызывать.

Да, она нам об этом что-то такое говорила.

А что с ней было-то?

Давление резко поднялось. Что-то вроде гипертонического криза.

Анна остановилась, съехала на обочину и вы­шла из машины.

— Показывайте, где это дерево.

Ромка ткнул носком ноги в упавший клен, указал на место сруба.

— Видишь, кто-то постарался, тюкнул по не­му топориком.

Анна задумалась.

Это вполне могли сделать местные хулига­ны. Возможно, мальчишки баловались, не ду­мая о последствиях.

Вот и Борис нам то же самое говорил.

И мы бы так посчитали, если бы не брелок Стаса. Ты можешь сказать, как он здесь оказался?

Девушка вернулась к машине и достала свой телефон.

— А мы сейчас спросим об этом его владельца. Прямой путь всегда лучше обходного.

Но разговор не состоялся, линия оказалась занята. Тогда Анна продиктовала Ромке номер телефон Стаса и сказала:

— Чем без толку ломать себе голову, позвони ему сам.

Дата добавления: 2015-08-02