Кончина географии

Кочевник прошлого двигался через снежные бураны и иссушающий зной, вечно гонимый голодом, он нес с собой палатку из шкуры буйвола, с ним были его жена, дети и остальное его племя. Он нес с собой свое социальное окру­жение и материальный образ того, что называл домом. Если сравнить с новыми сегодняшними кочевниками, то те вся-

кий раз оставляют материальный образ там, откуда уходят. (Это становится вхождением в мир, где происходит частая сменяемость вещей.) Все, кроме семей, ближайшего соци­ального окружения, они оставляют там, откуда ушли.

Снижение значения места, утрата привязанности к нему выражались разным образом. Самый свежий пример — ре­шение Айви Лиг Колидж в Соединенных Штатах перестать пользоваться при приеме студентов географическим прин­ципом. Обычно эти элитные учебные заведения руковод­ствовались географическим критерием, намеренно отдавая предпочтение мальчикам, проживавшим далеко от их кам­пусов, стремясь сделать более разнообразным состав своих студентов. В период между 1930 и 1950 гг. Гарвардский уни­верситет, например, наполовину сократил процентное со­держание студентов, проживавших в Новой Англии и Нью-Йорке. Сегодня, говорит служащий университета, «мы отступаем от такого географического подхода».

Теперь признано, что место не столь уж обусловливает различия. Несходство людей больше не возводится к тому, откуда они родом. Ведь адрес на бланке заявления о приеме может быть временным. Многие люди в наши дни не живут достаточно долго на одном месте, чтобы приобрести харак­терные региональные или местные особые черты. Человек, возглавлявший приемную комиссию в Йельском универси­тете, говорил: «Разумеется, мы отправляем преподавателей для поиска абитуриентов в отдаленные места, вроде Нева­ды, но Гарлем, Парк-авеню или Квинс ничем не отличают­ся в этом плане». По утверждению этого чиновника, Йельский университет фактически перестал использовать такой подход при отборе. А его коллега из Принстонского университета заявляет: «Действительно, важно не то, отку­да они, скорее мы обращаем внимание на несходство их происхождения».

Мобильность перемешивает все, как в тигле, существен­ные различия между людьми больше уже не зависят столь явно от места. Нежелание связывать себя, по замечанию профессора Пенсильванского университета Джона Дикма-

на, зашло так далеко, что «верность городу или штату у многих гораздо слабее выражена, чем верность корпорации, профессии или добровольческому обществу»¹⁹. Таким обра­зом, можно утверждать, что человек теперь испытывает обя­зательства не перед соотнесенными с местом социальными структурами (город, штат, страна или округ), а такими (кор­порация, профессия, общество друзей), которые сами по себе мобильны, изменчивы и по своим практическим це­лям независимы от места²⁰.

Причастность соотносится с продолжительностью друж­бы. Мы все научились облекать эмоциональной сутью та­кие взаимоотношения, которые кажутся нам «вечными» или не подверженными переменам, но мы, насколько возмож­но, воздерживаемся от эмоций в кратковременных взаимо­отношениях. Разумеется, бывают исключения, например преходящий летний роман. Но в целом в широком разно­образии отношений проявляется соотнесенность. Таким образом, идущая на убыль привязанность к месту связана не с мобильностью как таковой, а с сопутствующим обсто­ятельством мобильности — более короткой продолжитель­ностью отношений с местом.

К примеру, в 70 крупных городах Соединенных Шта­тов, включая Нью-Йорк, в среднем пребывание на одном месте длится менее четырех лет²¹. Это составляет контраст с проживанием всей жизни на одном месте — характерной чертой сельского жителя. Более того, смена места житель­ства — решающий фактор в определении продолжительно­сти многих других отношений с местом, так как когда человек завершает свои отношения с домом, он обычно прерывает свои отношения со всем, что его окружает. Он меняет супермаркет, бензоколонку, автобусную остановку и парикмахерскую, обрывая таким образом всю цепь отно­шений с местом и домом. Следовательно, на протяжении жизни мы не только узнаем все больше мест, но и наша связь с каждым местом укорачивается.

Таким образом, мы начинаем более ясно представлять себе, как ускоряющиеся перемены в обществе затрагивают человека. Сокращение продолжительности отношений че-

ловека с местом точно соответствует сокращению продол­жительности его отношений с вещами. В обоих случаях че­ловек вынужден с большей быстротой рвать свои связи. В обоих случаях повышается степень быстротечности. В обо­их случаях он испытывает ускорение темпа жизни.

¹ Оценки Фуллера см.: [146], Document 3, с. 28—29.

² Транспортные проблемы развивающихся стран рассмотре­ны в: Immobility: Barrier to Development by Wilfred Owen в [243], с. 30.

³ Друкер: [140], с. 92.

⁴ Проблема кочующих городских жителей обсуждается в: Are We a Nation of Cities? by Daniel Elazar // Public Interest, Summer, 1966, c. 53.

⁵ Личности странствующих американцев взяты из: Population Characteristics, Series P-20, № 188. US Department of Commerce, August 14, 1969.

⁶ Французские данные из: A Cohort Analysis of Geographical and Occupational Mobility by Guy Pourcher // Population, March-April, 1966.

См. также: Supplement to Chapter Five, Les Moyens de Regulation de la Politique de l'Emploi by Thérèse Join-Lambert and François Lagrange // Review Française du Travail, January-March, 1966, с. 305-307.

⁷ Об «утечке мозгов» внутри США см. в: An Exploratory Study of the Structure and Dynamics of the R&D Industry by Albert Shapero, Richard P. Howell, and James R. Tombaugh // Menlo Park, California: Stanford Research Institute, June, 1964.

⁸ Уайт: [197], с. 269.

⁹ Историю Якобсона см.: Wall Street Journal, April 26, 1966.

Более недавнее исследование мобильности должностных лиц по­казало, что средний администратор предвидит возможность смены местожительства от одного раза в два года до одного раза в пять лет. Один управленец сообщил, что за 25 лет он переехал 19 раз. Восемь­десят процентов компаний предвидит увеличение темпа передвиже­ния. См.: William F. Glueck in the Journal of Management Studies, vol. 6, № 2 или summary in New Society, July 17, 1969, c. 98.

¹⁰ Замечание Дихтера см. [76], с. 266.

¹¹ О путешественницах автостопом см.: Traveling Girls by Ellen Goyder // New Society, January 20, 1966, с. 5.

¹² Турен цит.: по Acceptance and Resistance, [49], с. 95.

¹³ Кларк: [249], с. 26.

¹⁴ Эмоциональный ответ переселенца является темой Grieving for a Lost Home by Marc Fried в [241], с. 151, 160.

¹⁵ Интервью с Моникой Вьо.

¹⁶ Сообщение Клифтона Фэдимана появилось в его эссе «Mining-Camp Megalopolis» // Holiday, October, 1965, с. 8.

¹⁷ Об изучении Криствуда см.: [236], с. 360.

¹⁸ Утверждение Тайхерста взято из его статьи The Role of Transition States-Including Disasters-in Mental Illness // [33], c. 154.

¹⁹ Высказывание Дикмана взято из The Changing Uses of the City в [173], с. 154.

²⁰ Кончина географии, конечно же, имеет важные последствия для будущего города. Как говорит Мелвин М. Уэбер, преподава­тель городского планирования в Беркли, «появляется новый тип крупномасштабного городского общества, которое все в большей степени независимо от города... Поскольку общества в прошлом были пространственно структурированы, а городские общества поступают так, будто они опираются исключительно на город, мы по-прежнему допускаем, что территориальность — необходи­мый атрибут социальных систем». Это, убеждал он, ведет нас к абсолютно неправильному пониманию таких городских проблем, как склонность к наркотикам, расовые волнения, душевные бо­лезни, нищета и т. д. См. его провокационное эссе The Post-City Age // Daedalus, Fall, 1968, с. 1091-1110.

²¹ Средняя продолжительность проживания взята из New Urban Structures by David Lewis в [131], с. 313.

Дата добавления: 2015-08-02