Самоубийцы и путешествующие автостопом

Такие приливо-отливные движения людей дают все виды редко подмечаемых побочных эффектов. Бизнесмены, на­правляющие почту непосредственно в дома клиентов, тра­тят огромные суммы, чтобы поддерживать свои списки адресов на должном уровне. То же относится и к телефон­ным компаниям. В Вашингтоне из 885 000 абонентов, вне-

сенных в 1969 г. в телефонную книгу, более половины по­меняли свои адреса. Различные организации и общества также испытывают большие трудности, сверяя списки сво­их членов. Только за прошедший год треть членов Нацио­нального общества программного обучения, организации, объединяющей педагогов-исследователей, сменили свое местожительство. Даже друзья с трудом поддерживают пе­реписку, лишь приблизительно зная местонахождение друг друга. Можно лишь посочувствовать сетованиям бедного графа Ланфранко Распони, сокрушавшегося, что путеше­ствия и переезды разрушили «общество». И нет в том ника­кого социального смысла, утверждал он. Высказывания милого графа стоят того, чтобы быть процитированными. «В прежние времена, если вам нужно было пригласить на обед двадцать человек, вы должны были приглашать сорок, теперь же предпочтительней 200».

Несмотря на подобные неудобства, свержение тирании географии дало возможность миллионам людей ощутить вкус свободы. Скорость, движение и даже смена местожительства повлекли за собой положительные последствия для мно­гих. Этим объясняется психологическая привязанность, проявляемая американцами и европейцами к автомоби­лям — техническому воплощению пространственной свобо­ды. Исследователь мотивации Эрнест Дихтер, который в свое время высказал немало ерунды фрейдистского толка, оказал­ся весьма проницателен, когда говорил, что автомобиль — «са­мое мощное орудие господства», имеющееся в распоряжении западного человека. Автомобиль стал современным символом инициации. Водительские права, выдаваемые с семнадцати лет, открывают доступ в общество взрослых».

В богатых странах, писал он, «большинство людей вполне сыты и достаточно хорошо обеспечены жильем. Достигнув этой тысячелетней мечты человечества, они тянутся к удовлетворению других потребностей. Они желают путеше­ствовать, совершать открытия, чувствовать свою самосто­ятельность. Автомобиль — подвижный символ мобиль­ности...»¹⁰ Действительно, при испытываемых финансовых трудностях всякая семья от автомобиля отказывается в

последнюю очередь, а самое худшее наказание, которому американские родители могут подвергнуть подростка, — это лишить его возможности пользоваться автомашиной.

Девушки в Соединенных Штатах, когда их спрашивают, что, на их взгляд, главное в молодом человеке, прежде всего называют автомобиль. 67% опрошенных в недавно проводи­мом исследовании считают, что автомобиль «необходим», а девятнадцатилетний юноша из Альбукерке, Нью-Мексико, Алфред Уранга уныло заметил, что «если у парня нет автомоби­ля, у него нет и девушки». Трагической иллюстрацией того, насколько глубоко пристрастие к автомобилям среди молоде­жи, явилось самоубийство семнадцатилетнего юноши из Вис­консина Уильяма Нэбела, отец которого запретил ему пользоваться автомобилем после того, как у него отобрали права за превышение скорости. Перед тем как выстрелить из винтовки 22-го калибра себе в голову, юноша написал запис­ку, которую закончил словами: «Без водительского удостове­рения у меня нет машины, а значит, и жизни для меня нет. Вот я и считаю, что лучше покончить с ней счеты сразу». Ко­нечно же, миллионы молодых людей по всему миру согласны с поэтом Маринетти, который еще полвека тому назад вос­кликнул: «Ревущий, рвущийся вперед автомобиль... прекрас­ней крылатой богини победы».

Свобода от закрепленного социального места настолько тесно связана со свободой от закрепленного географичес­кого места, что когда супериндустриальный человек чув­ствует, что жизненные обстоятельства тяготят его, его первым побуждением бывает поменять свое местонахожде­ние. Подобная мысль редко приходит в голову сельскому жителю, выросшему в глубинке, или работающему в забое шахтеру. «Масса проблем решается при перемещении с ме­ста на место. Надо постоянно быть в движении. Путеше­ствовать!» — сказал студент, изучающий горное дело, который стремился вступить в Корпус мира. Движение ста­ло позитивной ценностью само по себе, утверждением сво­боды, а не только реакцией на окружающее или бегством от него. Исследование, охватившее 539 подписчиков «Redbook»,

ставило целью выяснить, почему в истекший год у них сме­нился адрес. Среди таких причин, как: «Старый дом стал тесен для увеличившейся семьи» или «Желание жить в бо­лее приятном месте», 10% опрошенных указали: «Просто захотелось перемен».

Крайнее проявление страсти к перемене мест — путе­шествие женщин автостопом. «Голосующие» на дорогах стали составлять особую социальную группу¹¹. Так, де­вушка-католичка из Англии оставила свою работу в жур­нале, где она продавала места для рекламных объявлений, и отправилась с подругой в путь, рассчитывая на попут­ных машинах добраться до Турции. В Гамбурге их пути разошлись. Первая девушка, Джекки, побывала на гре­ческих островах, в Стамбуле, а потом вернулась в Анг­лию и нашла работу в другом журнале. Она намеревалась заработать денег на очередную такую поездку, но дело шло медленно. Тогда она ушла из журнала и стала рабо­тать официанткой, от предложения стать старшей офи­цианткой она отказалась: «Я не собираюсь долго пробыть в Англии». В свои двадцать три года Джекки — заядлая путешественница. Останавливая проезжающие автомоби­ли, она неутомимо колесит по всей Европе с газовым пистолетом в рюкзаке, возвращается в Англию на шесть-восемь месяцев, а затем снова отправляется в дорогу. Рут, которой двадцать восемь лет, ведет такой образ жизни уже очень давно. Ее самое долгое пребывание в одном месте длилось три года. Путешествие автостопом как стиль жиз­ни — это прекрасно, считает она, поскольку встречи с людь­ми «не дают возможности погрязнуть в проблемах».

Особенно горячо стремятся к путешествиям девочки-подростки, возможно, чтобы вырваться из семьи, где, как они считают, ограничивают их свободу. Так, исследования, проведенные среди девушек, читающих «Seventeen», пока­зывают, что 40,2% опрошенных минувшим летом соверши­ли одно или более «больших» путешествий. 69% составили поездки за пределы родного штата, 9% — поездки за грани­цу. Но непреодолимое желание путешествовать возникает задолго до подросткового возраста. Так, когда Бет, дочь од-

ного нью-йоркского психиатра, узнала, что один из ее дру­зей вернулся из Европы, она была готова заплакать: «Мне уже девять лет, а я никогда не была в Европе!»

Положительное отношение к перемене мест отразилось в исследованиях, выявивших, что американцам присуще восхищаться путешественниками. Так, исследователи из Мичиганского университета установили, что респонденты часто называют путешественников «счастливыми» или «удач­ливыми» людьми. Путешествовать — значит добиться опре­деленного статуса, вот почему еще долго после возвращения из поездки многие американцы сохраняют бирки авиали­нии на своем багаже или атташе-кейсах. Один шутник ут­верждал, что некоторые даже отчищают и гладят старые этикетки, чтобы иметь репутацию путешественника.

Однако человеку, перебирающемуся с семьей на новое место, скорее высказывают сочувствия, чем поздравления. Каждый считает своим долгом порассуждать о неудобствах переезда. Но все говорит о том, что тот, кто однажды сме­нил местожительство, скорее всего будет переезжать еще в отличие от того, кто никогда не двигался с места. Француз­ский социолог Ален Турен объясняет: «Переселившись один раз и не будучи столь привязанными к окружающему, они более склонны к новой смене обстановки...»¹² А англий­ский профсоюзный деятель Р. Кларк в своем выступлении на международной конференции заявил, что мобильность могла быть привычкой, сформированной еще в годы сту­денчества. Он обратил внимание, что те, кто учился вдали от дома, действуют в не столь ограниченных рамках, чем не имеющие образования и более привязанные к дому работ­ники физического труда. Люди с университетским образо­ванием не только более подвижны в своей последующей жизни, утверждал он, но свои жизненные установки, склон­ность к перемене мест они передают детям. Тогда как для многих рабочих семей переезд — это тягостная необходи­мость, вызванная безработицей или иным жизненным ис­пытанием, для среднего и высшего класса переезд большей частью ассоциируется с улучшением жизни. Для них пере­езд всегда радость. Повсюду в странах, переживающих пе-

реходный период к супериндустриализму, среди людей будущего движение является образом жизни, освобожде­нием от ограничительных рамок прошлого, шагом в свет­лое будущее¹³.

Дата добавления: 2015-08-02