Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Относительный характер техники.

IV. К первоосновам. | Техника и желания. | Происхождение тибетского государства. | Джентльмен и идальго. | Эволюция техники. | IX. Стадии техники. | Техника человека-техника | Человек-техник древности. | Наука и цех. Нынешнее чудо. |


Читайте также:
  1. A. Характер распределения ошибок в реальных каналах
  2. I. КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОЕКТИРУЕМОГО ОБЪЕКТА
  3. I. Общая характеристика диссертационного исследования
  4. I. Общая характеристика образовательного учреждения.
  5. I. Общая характеристика учреждения.
  6. I. Характеристики проекта
  7. II. Характеристика заданий

Продолжим рассуждения.Как уже было сказано, технические действия вовсе не предполагают целью непосредственное удовлетворение потребностей, которые природа или обстоятельства заставляют испытывать человека. Наоборот, цель технических действий - преобразование обстоятельств, ведущее по возможности к значительному сокращению роли случая, уничтожению потребностей и усилий, с которыми связано их удовлетворение. Если животное как существо нетехническое всегда должно неизбежно мириться со всем, что ему предзадано в мире, иначе говоря, пережить беду или даже умереть, не найдя того, что нужно, то человек благодаря техническому дару всегда находит в своем окружении все необходимое. Другими словами, человек творит новые, благоприятные обстоятельства и, я бы сказал, выделяет из себя сверхприроду, приспосабливая природу как таковую к собственным нуждам. Техника противоположна приспособлению субъекта к среде, представляя собой, наоборот, приспособление среды к субъекту. Уже одного этого достаточно, чтобы заподозрить: мы сталкиваемся здесь с действием, обратным биологическому.

Этот бунт против своего окружения, эта неудовлетворенность миром и составляют человеческий удел. Вот почему его присутствие в мире, даже если мы рассматриваем человека как существо зоологическое, всегда неразрывно связано с изменением природы; например, оно обнаруживается по найденным обработанным или отшлифованным камням, то есть полезным орудиям. Человек без техники, иными словами, человек, не реагирующий на собственную среду, - это не человек.

До сих пор, однако, техника представлялась нам как реакция на органические или биологические потребности. Вы помните, я очень настаивал на уточнении слова «потребность». Потребностью является прием пищи, поскольку это условие sine qua поп для жизни, иными словами, условие для возможности присутствовать в мире. А человек, по-видимому, неукротимо стремится пребывать в мире. Жить, находиться в мире и есть потребность потребностей.

Но сама техника несводима только к тому, чтобы облегчать удовлетворение таких потребностей. Ведь столь же древними, как орудия труда, способы добывания огня или пищи, оказываются многие другие способы, помогающие человеку изыскивать средства и ситуации, которые в данном смысле абсолютно бесполезны. Возьмем, к примеру, весьма древнее и не менее распространенное, чем добыча огня, явление, а именно опьянение, иначе говоря, использование определенных средств или веществ, которые погружают человека в психофизиологическое состояние сладостного возбуждения или приятного оцепенения. Наркотики и дурманящие снадобья - такая же древность, как и вес остальные известные человеческие открытия. Это настолько справедливо, что мы, например, даже точно не знаем, был ли огонь прежде всего добыт для борьбы с холодом (органическая потребность, условие жизни sine qua поп) или же, скорее, его стали добывать в целях опьянения. У первобытных народов существует обычай разводить в пещерах костры и, согреваясь возле них до седьмого пота в страшном дыму и чаду, впадать в транс, подобный сильному опьянению. Это и есть то, что называлось «потными домами». Перечень же средств и приемов, которые служат фантастическим, гипнотическим целям, иными словами, вызывают сладостные, приятные образы или доставляют невероятное наслаждение всякий раз, когда человек совершает усилие, - сам этот перечень поистине бесконечен. В числе прочих - прием «Кат», распространенный в Йемене и Эфиопии, который беспредельно продлевает самое сладостное из наслаждений благодаря свойствам жидкости, выделяемой предстательной железой. А среди средств, производящих галлюцинации, можно упомянуть перуанскую коку, белену, дурман и т. д. Аналогичным образом этнологи спорят о том, что появилось раньше: охотничий и боевой лук или же музыкальная лира. Для нас не столь важно решение проблемы. Гораздо существеннее, что сама возможность подобных дискуссий неопровержимо свидетельствует: лук и лира принадлежат к древнейшим изобретениям человечества. Одного этого уже достаточно.

Итак, человек отнюдь не в меньшей степени стремился доставить себе какие-то известные наслаждения, чем удовлетворить минимальные потребности, от которых зависела жизнь. Таким образом, изначально само понятие «человеческая потребность» в равной мере охватывает и объективно необходимое, и излишнее. Если бы мы задались целью разделить потребности на строго необходимые, абсолютно неустранимые и на такие, без удовлетворения которых человек вполне может обойтись, мы оказались бы в чудовищном затруднении. Другими словами, мы неизбежно бы пришли к следующему:

Человеку присуща необыкновенная гибкость в вопросах, касающихся самых необходимых и элементарных потребностей, рассматриваемых a priori, то есть таких, как потребность в пище, тепле и т. п. Ибо он не только из чувства необходимости, но и с большой охотой практически неограниченно сокращает количество употребляемой пищи и приучает себя выносить холод.

Наоборот, человеку бывает очень трудно, а порой даже невозможно отказать себе в известных излишествах, и поэтому он предпочитает умереть, испытывая в них недостаток.

Отсюда ясно: человеческая жажда жизни, его стремление пребывать в мире неразрывно связаны со страстью к хорошей и удобной жизни. Более того: жизнь для любого человека означает благополучие; иначе говоря, в качестве потребностей он признает только объективные условия своего состояния, а последнее в свою очередь всегда для него означает лишь удобное и благополучное существование.

Человеку присуща необыкновенная гибкость в вопросах, касающихся самых необходимых и элементарных потребностей, рассматриваемых a priori, то есть таких, как потребность в пище, тепле и т. п. Ибо он не только из чувства необходимости, но и с большой охотой практически неограниченно сокращает количество употребляемой пищи и приучает себя выносить холод.

Наоборот, человеку бывает очень трудно, а порой даже невозможно отказать себе в известных излишествах и поэтому он предпочитает умереть, испытывая в них недостаток.

Отсюда ясно: человеческая жажда жизни, его стремление пребывать в мире неразрывно связаны со страстью к хорошей и удобной жизни. Более того: жизнь для любого человека означает благополучие; иначе говоря, в качестве

потребностей он признает только объективные условия своего состояния, а последнее в свою очередь всегда для него означает лишь удобное и благополучное существование.

Человек, который окончательно убедился, что он не сможет достичь благополучия, по крайней мере весьма относительного, и что ему придется ограничиваться простым присутствием в мире, кончает самоубийством. Благополучие, удобная жизнь, а не просто присутствие в мире как таковое и есть главная человеческая потребность, или потребность потребностей. И здесь мы подходим к такому пониманию потребностей, которое абсолютно отлично от того, с которым мы столкнулись в предыдущих рассуждениях и которое, кроме того, противоположно его привычному пониманию, возникшему как результат поверхностного и неглубокого размышления. В книгах о технике, которые я прочел и которые, безусловно, не оказались на высоте столь серьезной темы, прежде всего утверждается, будто понятие «человеческие потребности» имеет решающее значение для ответа на вопрос: что такое техника? В подобного рода книгах - а иначе и не могло быть - рассматривается понятие о потребностях, но поскольку сами авторы не видят, в чем же главная роль данного понятия, то они и употребляют его только в общепринятом, бытовом смысле.

Итак, уточним, к чему мы пришли. Выше к человеческим потребностям были отнесены тепло и пища, поскольку они составляют объективные условия жизни, взятые как существование в чистом виде и присутствие в мире как таковое. Указанные потребности необходимы, так как человеку необходимо жить. Выяснив это, мы уже с полным правом можем сказать, что выдвинутый тезис был ошибочен. Для человека нет никакого смысла присутствовать, пребывать в мире; истинное его назначение - находиться, присутствовать в мире с благом и удобством для себя самого. Только это ему и нужно, все прочее является потребностью лишь постольку, поскольку дает возможность благосостояния. Таким образом, человеку необходимо лишь объективно излишнее. Как это ни парадоксально, но данный вывод - чистая истина. Биологически объективные потребности сами по себе не являются человеческими. И когда мы слишком от них зависим, то отказываемся их удовлетворить, предпочитая погибнуть. Только когда такие надобности начинают выступать как условия «пребывания в мире», которое в свою очередь необходимо лишь субъективно, поскольку дает возможность «благосостояния в мире», возможность избыточного, тогда, и только тогда, подобные требования превращаются в потребности. Стало быть, даже то, что человеку объективно необходимо, является таковым, лишь когда связано с избыточным, излишним. Здесь нет и не может быть двух мнений: человек - это такое животное, которому нужно только излишнее. И хотя, вероятно, сказанное кажется странным или даже какой-то словесной игрой, если вы вновь скрупулезнопроанализируете вопрос, то обязательно придете к тому же выводу самостоятельно. И это главное. Техника - это производство избыточного и ныне, и в эпоху палеолита. Она, безусловно, служит средством удовлетворения потребностей; сейчас мы уже можем принять формулировку, которую еще недавно отвергли, поскольку знаем, что человеческие надобности объективно излишни и становятся потребностями только для того, кто нуждается в удобстве, для кого понятие «жить» имеет лишь смысл «хорошо жить». Вот почему любое животное всегда вне техники, ибо довольствуется жизнью и объективно необходимым для существования как такового. С точки зрения простого существования животное нельзя превзойти и ему не нужна техника. Но человек - это человек лишь постольку, поскольку существование для него обязательно и всегда связано с благосостоянием. А следовательно, человек а nativitate* - технический творец преизбытка. В конечном счете человек, техника и благосостояние - синонимы. Иначе мы никогда бы не смогли растолковать глубинный смысл техники, ее значение как абсолютный факт мироздания. Если бы техника сводилась исключительно к одному из своих компонентов - к задаче успешнее удовлетворять те потребности, которые составляют жизнь животного и которые в этом отношении отождествляются с жизнью, - мы бы столкнулись со странным удвоением, существующим в мире, то есть с двумя системами актов- инстинктивными действиями животных и техническими поступками человека. Будучи столь разнородными, они вместе с тем служили бы одной цели: поддерживать в мире бытие органического существа. Ибо все дело в том, что животное прекрасно обходится средствами только своей системы. Другими словами, данная биологическая система в принципе самоценна.

Напротив, стоит лишь обозначить различие целей, и все становится на свои места: с одной стороны, мы имеем обслуживание чисто органической жизни, суть которой в приспособлении субъекта к среде (простое пребывание в природе), а с другой - обслуживание только хорошей жизни, благосостояния, которое, наоборот, подразумевает приспособление среды к воле субъекта.

Вывод: человеческие потребности являются таковыми лишь в своей исключительной связи с благосостоянием. А это крайне осложняет положение дел. Откуда нам знать, что именно человек понимал, понимает и будет понимать под благосостоянием?.. Иначе говоря, под потребностью всех потребностей, под тем единым на потребу, о котором Иисус толковал Марфе и Марии? (Мария - вот верная техническая служительница Иисуса!)

Для Помпея неважно было просто жить, ему важно было плавать по морям. Тем самым он обновил девиз милетского общества acinaulai, вечных мореплавателей, к которому принадлежал и Фалес; именно они основали новую и смелую торговлю, новую, отважную политику, новое, дерзкое познание, иначе говоря - западную науку.

Ведь были, с одной стороны, факиры и аскеты, с другой - сладострастцы и обжоры.

Итак, если жизнь как таковая, то есть жизнь, взятая в биологическом смысле,- величина постоянная, определенная раз и навсегда для каждой особи, то для человека его - человеческая - жизнь - это всегда жизнь хорошая, благополучие, и это величина изменчивая, бесконечная переменная. Поскольку набор человеческих потребностей - функция от данной величины, то и сами потребности не в меньшей степени переменны; и раз сама техника представляет собой набор актов, порожденных для потребностей и вместе с тем осуществленных в системе потребностей, то и она всегда выступает как протеическая, постоянно изменяющаяся реальность. Таким образом, напрасны любые усилия изучать технику как самостоятельное образование, как нечто, направляемое одним-единственным вектором, а тем более - заранее известным. Идея прогресса, гибельная во всех отношениях, когда она использовалась некритически, и здесь сыграла свою роковую роль. Ведь подобная мысль предполагает, что человек всегда хотел, хочет и будет хотеть одного и того же; иначе говоря, данное понимание прогресса исходит из постоянства, самотождественности жизненных стремлений, как будто и в самом деле единственным изменением на протяжении всех времен явилось поступательное развитие, достижение единственного desideratum (желаемого). Истинно совершенно обратное: идея жизни, облик благополучия менялись бесконечное число раз и порой столь радикально, что так называемые «технические достижения» оставлялись без всякого внимания и даже самый их след испарялся. В иных случаях - и, как известно, так бывало чаи всего - и изобретатель, и изобретения подвергались яростному гонению, словно речь шла о тяжком преступлении. И если ныне мы испытываем прямо противоположное обостренное чувство, страсть к открытиям, то это не значит, что так было всегда. Наоборот, человечество обычно испытывало загадочный, космический ужас перед открытиями, как будто бы в них наряду с несомненным благом заключалась чудовищная угроза. Да и мы наряду с энтузиазмом разве отчасти не испытывали подобного опасения? Какой горький и драматичный урок можно было бы извлечь из исторического описания технических открытий, которые, будучи однажды сделанными и казавшиеся «вечными достижениями» - ktesis els act, - внезапно затем улетучивались, испарялись и были окончательно позабыты!


Дата добавления: 2015-08-02; просмотров: 54 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
I. Первый подход к теме| Изобретенная жизнь

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)