Меган Харт Грязная любовь 6 страница

– Возьми его в рот.

Эта его фраза не шокировала меня, не вызвала отвращения – я сама хотела того же. Жаждала этого. Желание избавляло меня от необходимости выбора. Я вознаградила его, молча уступив. Он снял с меня ответственность, и я задрожала от сотрясшей меня греховной радости. Сколько же свободы в том, когда нет необходимости выбирать!

Засунув пальцы под резинку его пижамных брюк, я стала спускать их вниз. Медленно, очень медленно спустила их до его щиколоток, позволив себе поласкать чувствительные ямочки сзади его колен, изучая сетчатый рисунок его кожи, волосы, бывшие темнее тех, что росли на голове, его очаровательно толстый член, подрагивающий от напряжения в ожидании моего внимания.

Есть женщины, которые считают, что вставать на колени перед мужчиной – унизительно. Что взять мужской член в рот – это отвратительно, противно, что так поступают только шлюхи, что это нужно вытерпеть, перешагнуть через это, не допуская даже мысли, что от этого можно получить удовольствие не меньшее того, которое испытывает от этого мужчина. В общем-то они правы, но тем не менее это не мешает мне им сочувствовать – они не понимают, какую власть над мужчиной приобретают, стоя перед ним на коленях. Как многого могут добиться, доставляя ему удовольствие. Я подняла голову, хотела что-то сказать, но выражение его лица меня остановило.

Дэн слегка потянул меня за волосы и произнес:

– Ты так красива. Ты это знаешь?

Я не люблю, когда меня называют красивой. Красивой может быть ваза, лошадь, дом, красивым можно назвать букет цветов. И в ту же категорию подпадают люди? Это наглая ложь.

Я слегка качнула головой.

– Ш-ш-ш.

Его пальцы ласкали мою голову, затем опустились к щеке.

– Ты хочешь, чтобы я сказал это иначе?

– Я хочу, – ответила я, прижимаясь щекой к его бедру, – чтобы ты сказал мне взять твой член в рот.

Его рука дернулась, и Дэн негромко простонал от моих слов:

– Элли…

Я улыбнулась, поцеловала его бедро, внутреннюю его часть, чувствуя на лице мягкость растущих там волос, провела губами по его яичкам, взвешивая своим ртом, чем вызвала у него еще один пресекающийся выдох.

– Скажи это.

– Я хочу, чтобы ты взяла мой член в рот.

Дюйм за дюймом я вбирала его в себя, для равновесия держась за бедра Дэна. Его хриплый стон послужил мне вознаграждением. Так же как и то, как он шептал мое имя, гладя мои волосы. Я вобрала в себя его член целиком, пока мои губы не достигли его живота, снова выпустила на волю, задержавшись на головке и немного еще его пососав. Затем, снова медленно всасывая его в себя, сконцентрировалась на том, чтобы не пропустить ни одной выпуклости и впадинки по всей его длине.

Я хотела этого. Хотела чувствовать его вкус. Слышать, как учащается его дыхание. Чувствовать, как напрягаются и подрагивают мышцы его бедер под моими ладонями, когда он двигал ими, просовывая член мне в горло почти так же, как я опрокинула тот стаканчик виски, который он купил мне в день нашей первой встречи. Я хотела этого, поскольку так больше ни о чем другом думать не могла, кроме как о члене, яйцах, бедрах, животе, стонах, толчках, солоноватом вкусе скользкого семени на своем языке вместе с нарастанием его удовольствия.

– Элли, – прошептал он. – Элли, детка, остановись. Я сейчас кончу.

Я его не слушала, исторгнув из его горла еще один стон, когда провела языком по нижней стороне его члена, где кожа была такой гладкой. К языку добавилась моя рука, сомкнувшаяся возле его основания – так, чтобы в любой момент Дэн не остался бы без ощущений. Другой рукой я держала его мошонку, проводя большим пальцем по его яичкам.

Он с такой силой сделал толчок, что если бы я не держалась за него крепко, то задохнулась бы. Я почувствовала на языке вкус его семени, когда его сотряс оргазм, и он вскрикнул низким, сдавленным голосом. Я вобрала в себя все, что он исторг в меня, и еще немного подождала, после чего отодвинулась, напоследок лизнув кончик его члена.

Его глаза были вровень с моими. Он моргнул, нашел рукой мое плечо и ухватился за него, словно нуждался в опоре.

– Bay, – наконец сказал он. Его взгляд прояснился.

Я провела большим пальцем по своим губам.

– Я бы хотела глоточек воды.

– Да, конечно. – Он указал в направлении кухни.

Я прошла через гостиную, зная, что он следит за движением моих бедер.

Холодная вода из крана утолила мою жажду. Приятно было побрызгать ею щеки и шею. Когда я отвернулась от раковины, он стоял сзади.

– Спасибо за водичку, – сказала я.

– Не за что. – Он подтянул штаны, хотя они по-прежнему сидели на его бедрах достаточно низко, чтобы я могла видеть поросль паховых волос.

– Ну вот. – Миссия закончена. Мне удалось вычеркнуть из головы разговор с матерью, хотя и не забыть его окончательно. Впрочем, возможно, на это даже не стоило и рассчитывать. Спасибо и на том, что удалось хоть немного отвлечься. – Я пойду.

Он ухватил меня за руку, когда я попыталась пройти мимо.

– Ты уходишь?

Я посмотрела на его руку, затем на лицо.

– Разве я сказала иначе?

– Почему?

Я улыбнулась:

– Потому что именно за этим и приходила.

Дэн тоже улыбнулся, но в углах его губ застыла жесткость. Примерно так же он смотрел на меня в последний раз, когда я хотела уйти.

– А то, что хочу я, ты спросить не хочешь? Может быть, я еще не закончил?

Я многозначительно кивнула на его штаны.

– Я так не думаю.

Он провел рукой по моему бедру.

– С тобой не закончил.

Я склонила голову:

– Я приходила не за этим.

– Ты вообще пока ничего не получила, – заметил он, притягивая меня ближе к себе.

– Меня это не волнует. С чего бы тебе волноваться? – Я позволила ему прижать меня к себе. Его руки уже ласкали мои ягодицы, прикрытые черным кружевом.

– Элли, ты хочешь сказать, что пришла сюда просто чтобы отсосать мне и уйти?

– Именно.

Руки, поглаживающие мой зад, замерли. Он заглянул мне в глаза.

– В самом деле?

Я кивнула.

Я его удивила. Это дало мне возможность отойти от него и направиться к тому месту, где лежал мой плащ.

– Элли, подожди.

Я повернулась, уже просунув в рукав одну руку.

Он остановился рядом.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. Побудь со мной немного.

– Мой наряд не вполне подходит для «Пачиси».[5]

Я надела плащ полностью и стала застегивать молнию.

– Ты в самом деле уходишь.

– В самом деле, Дэн.

– Нет.

Я повернулась, чтобы взглянуть на него.

– Большинство мужиков ошалели бы от счастья, если бы посреди ночи к ним заявилась почти голая баба, сделала бы им потрясный минет и, ни слова не говоря, снова растворилась в ночи.

– Я не большинство.

– Тебе не понравилось? – Я скрыла свою неуверенность за кашлем и отвела взгляд. Щеки у меня запылали. Уже выйдя из роли соблазнительницы, я почувствовала себя идиоткой.

Он зашел мне за спину, положил руку на плечо и привлек к груди.

– У меня нет слов, чтобы сказать, как мне понравилось, – прошептал он мне на ухо. – Я просто не хочу, чтобы ты уходила прямо сейчас.

Я вздрогнула, почувствовав его дыхание. Когда спустя секунду его губы коснулись моей кожи, я закусила губу. Мне нравились ощущения, которые он во мне будил. И я не хотела уходить. Я хотела почувствовать его руки на своем теле.

Я никогда не позволяла тому, что было в прошлом, помешать мне испытывать удовольствие, которое могло подарить мне мое тело. Меня и так уже лишили многого, но это я отобрать у себя не позволю.

– На самом деле ты ведь не хочешь уходить, правда?

Он обхватил меня руками. Его ладони заскользили по гладкому винилу, нащупали и обхватили мои груди. Я не чувствовала ничего, кроме веса его ладоней, – испытывать более сильные ощущения мешала ткань. Однако в следующий момент он расстегнул молнию, и прохладный воздух вновь ласково коснулся моей уже повлажневшей от пота кожи, хотя я совсем недавно застегнула плащ.

Теперь его пальцы уже скользили по моей коже, и, когда единственным препятствием между его руками и грудью оставалось прозрачное кружево, уже ничто не могло помешать моим соскам затвердеть. Дэн водил ртом по моей шее, и я откинулась на него. Грудь у него была широкой, кожа, где я его касалась, теплой. Он без всякой спешки водил по моему телу руками. Когда он просунул пальцы сквозь кружевную резинку моих трусиков, мои бедра сами вжались в его тело.

– Ты так хорошо пахнешь.

Я вздохнула и повернула голову. Он целовал мою шею, совершая круговые движения пальцами одной руки между моих бедер, а пальцами другой перекатывая сосок. Я дрожала от двойственных ощущений, которые вызывали его ласки. Должно быть почувствовав это, Дэн опустил голову и мягко куснул меня за плечо. Я застонала.

– Я уже люблю этот звук, – прошептал он, целуя оставленную его зубами отметину. – У тебя самый сексуальный голос. Все, что выходит из твоего рта, звучит так, как будто этот звук подсластили.

Я моргнула и повернула голову, чтобы взглянуть на него.

– Что?

Дэн улыбнулся:

– Так, болтал. Проверял, слушаешь ли ты.

У меня не нашлось ответа. Большинство комплиментов так и продолжают вводить меня в ступор. Я знаю свои сильные стороны. Думаю, в случае с остальными людьми дело обстоит так же. Все остальные слова либо лесть, либо неискренность.

Дэн смотрел на меня, не прекращая неторопливых ласк.

– Тебе и это не нравится?

Я накрыла его руку своей, останавливая его движения, и, несмотря на то, что хотела отстраниться от его рук, осталась стоять неподвижно.

– Тебе не надо этого делать.

– Делать что? – Он коснулся моей груди большим пальцем. – Этого?

– Нет. Говорить то, что ты недавно сказал. В этом нет необходимости.

Его лицо стало задумчивым. Он слегка меня повернул, чтобы нам было удобнее смотреть друг на друга.

– А если я хочу?

Я слегка покачала головой:

– Зачем? Я уже здесь. Совсем скоро ты получишь то, что хочешь.

Он нахмурился и отпустил меня.

– Думаешь, это единственная причина, по которой я говорю подобные слова? – осведомился он, скрестив руки на обнаженной груди.

Мы смотрели друг на друга и оба – нахмурившись. Я выпрямилась и поправила упавшую мне на плечо бретельку бюстгальтера. Под его взглядом, которым он окинул меня с головы до ног, мои щеки запылали. Уже не от похоти. Наконец его глаза снова встретились с моими.

– Элли, если тебе не нравится слышать такие слова, то я не буду говорить ничего подобного, – пообещал он. – А что касается «возьми мой член в рот»? Ты не возражаешь?

Я чуть улыбнулась:

– Не возражаю.

– То есть примерно так же, как и в случае с туалетной кабинкой, где ты позволила мне себя трахнуть, но отказалась пойти со мной на свидание.

– Да.

Он взъерошил рукой волосы, так что они встали дыбом, и мне захотелось их пригладить. Сделав глубокий вдох, он взглянул на меня снова.

– И ты можешь в любой момент снова заявиться ко мне, как воплотившаяся в реальность одна из моих безумных сексуальных фантазий, когда я был подростком, ублажить меня и ничего не принять от меня взамен?

– Да. – Моя улыбка стала шире. – И я ведь еще не ушла. – Я положила руки на бедра.

Он с минуту изучал мое лицо.

– Иди сюда.

Я – воплощение покорности – молча подчинилась. Сердце взволнованно забилось в груди. Он взял меня за волосы и потянув, запрокинул голову, провел пальцем вдоль горла, остановившись во впадинке над ключицей.

– Тебе нравится делать то, что я скажу.

Я невнятно пробубнила, соглашаясь. Палец возобновил движение вниз, перебравшись через холмики грудей, ненадолго задержался на пупке, после чего его ладонь оказалась у меня между ног. Возбуждение, которое начало было увядать во время нашего разговора, снова стало во мне разгораться.

– Почему?

– Потому что я только и делаю, что думаю, – прошептала я. – А иногда так хорошо не думать вообще ни о чем. Иногда приятно просто… делать.

– Или выполнять то, что велят.

– Да.

Он продолжал водить пальцами вдоль моих трусиков, между ног, поднимаясь погладить клитор. Другой рукой он продолжал удерживать меня, глядя мне в лицо так пристально, что мне хотелось отвести взгляд.

– Ты правда в последний раз занималась этим три года назад?

Его слова меня задели. Я вывернулась из его рук и отступила на шаг.

– Да. Зачем мне лгать?

– А зачем люди вообще лгут? – спросил он, продолжая стоять на месте.

– Три года назад.

– Подойди ко мне.

Я сначала не хотела делать этого, но затем все же подошла. Он привлек меня к себе сильнее, чем в первый раз. Я даже моргнула, но скорее от неожиданности, чем от боли. Прижав меня к своему телу, Дэн снова просунул руку мне между ног.

– Так ты собираешься сказать мне, что тебе нравится, или мне придется самому об этом догадываться? – поглаживая меня, спросил он. – Тебе нравится быть связанной? Пошлепать тебя? Или ты сторонница горячего воска и зажимов для сосков?

– Горячего воска? – Я попыталась высвободиться, но Дэн держал крепко. Он продолжал ритмично гладить меня между ног. Во мне рождалось тепло, растекалось под его пальцами.

Дэн улыбнулся, глаза его блеснули.

– Что, никакого горячего воска?

– Я не… не…

Честно сказать, мне было тяжеловато выразить словами, что меня интересовало, а что не очень. Чем дольше он меня гладил, тем меньше я могла думать.

Я положила руку на плечо Дэна, чтобы держаться, когда он ускорил движения. Он касался меня именно там, где было нужно, и именно так, как мне хотелось. Мне еще не встречался мужчина, который мог бы возбудить меня так же быстро, как могла это делать я сама.

– Итак, тебе нравится выполнять то, что я скажу.

– Да.

Он наклонился, проводя губами по шее и слегка ее покусывая. Прикосновение его зубов толкало мои бедра вперед, навстречу его руке. Я сильнее вцепилась ему в плечо.

– Ну а мне нравится указывать тебе, что говорить. Похоже, мы оба получаем то, что хотим.

Он отвел меня в спальню и толкнул на кровать. Мне не было больно, но все-таки действовал он довольно грубо. Однако я была уже слишком возбуждена, чтобы возражать против такого обращения.

– Коснись себя.

А вот этого я не ожидала.

– Что?

– Ты меня слышала. – Он стоял рядом с кроватью, глядя на меня сверху вниз. Выражение лица непроницаемо. – Я хочу увидеть, как ты себя возбуждаешь.

– Если бы я хотела, я могла бы сделать это дома. – Я оперлась на один локоть.

Он пожал плечами и указал в сторону двери.

– Прошу.

Я засомневалась, пытаясь понять, чем вызвано это пожелание.

– Ты… ты хочешь, чтобы я стала себя возбуждать?

– Да.

Раньше я ни перед кем этого не делала. Это даже не входило в репертуар моих фантазий. Но я все же сделала это, потому что он сказал. Подняв груди руками, я провела большими пальцами по соскам – ощущения были совсем не те, которые охватывали меня, когда меня касался Дэн. Опустив кружево ниже груди, я лизнула пальцы и провела по соскам увлажнившимися подушечками – уже лучше, и я прерывисто вздохнула.

Его глаза следили за каждым моим движением. Его штаны стали снова увеличиваться в размерах. Его возбуждало то, что я делала, и это только подстегнуло мое желание. Засунув руку в трусики, я нашла твердый узелочек моего клитора и стала пощипывать его одновременно с соском груди.

– Тебе нравится? – спросил Дэн. – Тебя это возбуждает?

– Да.

– Ты можешь так довести себя до оргазма? – Его голос зазвучал глуше.

– Да, – сказала я, лаская себя быстрее. Засунув палец внутрь и увлажнив его, я нанесла эту влагу на клитор и вздрогнула.

– Сними трусики. Я хочу тебя видеть.

Я сделала это, ни на секунду не отводя взгляд от его лица. Когда спустила лоскуток кружева на бедра, его глаза устремились к лобку – я чувствовала его взгляд как физическое прикосновение. Я дотронулась до себя под его устремленным на меня взглядом.

Дэн сел на кровать рядом, и я подумала, что он продолжит делать для меня то, что делала я сама, но он по-прежнему пристально за мной наблюдал. Меня это даже слегка смутило сначала, но я все-таки продолжала, стараясь сохранить ритм, который помог бы мне отрешиться от всего и полностью погрузиться в мир ощущений.

– Это не так-то легко? – спросил он, кладя руку мне на живот.

Ответ точно дался мне не легко – пришлось даже сначала облизнуть губы.

– Иногда не легко.

– Даже когда ты делаешь это для себя?

Я подавила смешок и остановилась.

– Не легко, когда ты смотришь на меня так, словно ждешь, что после этого я испытаю то же самое, но на тебе.

Я даже не надеялась вызвать у него улыбку, но увидела ее на его лице. Меня затопило облегчение. Дэн наклонился и поцеловал меня в плечо, затем в шею. Его рука накрыла мою руку, и он стал двигать ими обеими в том самом ритме, который я установила для себя.

– Это тест или устный экзамен?

При этих словах я с шумом выдохнула, потому что он засунул в меня один палец, затем второй, немного меня растягивая, и стал двигаться вперед-назад. Маленькая искра желания понемногу стала разгораться в костер.

– Ты такая тугая, – сказал он мне в плечо. – И горячая. И влажная.

Говоря это, он продолжал двигать пальцами, и мне было хорошо, хотя могло бы быть и лучше. Я хотела большего. Приподняв бедра навстречу его руке, я стала сильнее тереть клитор.

– Ты хочешь, чтобы я тебя взял? – спросил он мне в ухо.

– Да.

– Что «да»?

– Да, Дэн, я хочу… – Слова застряли у меня где-то в горле, но от избытка желания, а не от его недостатка. – Я хочу, чтобы ты…

– Скажи «меня взял».

– Меня взял.

Он потянулся к ночному столику, надел презерватив и вошел в меня, тут же достигнув сердцевины, и я закричала. Он двигался быстро и сильно, почти не думая обо мне… Все было фантастично. Оргазм наступил, словно сверкнула молния, за которой последовал удар грома вдали. Дэн испытал оргазм вслед за мной.

Тяжело дыша, он взглянул на меня. С его лица скатилась капля пота, упала мне на губы. Я ее слизнула. Он вышел из меня, позаботился о презервативе, лег на бок и, притянув меня к себе спиной, обхватил рукой.

– Тебе понравилось? – спросил он. – Когда я сказал тебе до себя дотронуться?

Я подумала над его вопросом, решив, что он заслуживает честного ответа.

– Мне не то чтобы не понравилось.

Его рука совершила путешествие вдоль поверхности моего бедра к изгибу талии.

– И как я должен это понимать?

– Ты должен понимать это так, что мне понравилось, как ты мной командовал. Но я бы этого не сделала, если бы ты не сказал.

Он начертил узор на моей коже и задумчиво произнес:

– И ты сделала бы все, что бы я ни сказал?

– Разве до этого я только этим и не занималась?

Помолчав, он спросил:

– Как далеко ты готова зайти в удовлетворении моих желаний?

Я намеренно не стала оборачиваться, чтобы не смотреть на него.

– Насколько ты готов меня сопровождать.

Он снова помолчал.

– Ты и правда это делаешь, верно, – низким голосом сказал он. – Не смешиваешь одно с другим.

После секса меня стало клонить в сон. Я накрыла его руку, лежавшую на моем животе, своей.

– Да.

Он поцеловал меня в лопатку.

– Всегда?

– Да, Дэн. Всегда.

Я думала услышать от него что-нибудь в ответ, но он молчал. Я слышала, как он дышит. Затем мои глаза стали понемногу закрываться, в комнате почему-то стало темно. Дэн накрыл меня покрывалом. Он негромко похрапывал, лежа рядом со мной на подушке, одна его рука по-прежнему лежала на мне, словно это помогало ему удостовериться, что я пока рядом. Я лежала так с минуту. Прикосновение его пальцев – словно отпечаток. Я и не ожидала, что это доставит мне столько удовольствия.

Затем я встала, надела его пижамные брюки и застегивающуюся до низа рубашку. Должно быть, я и вправду немного спятила, приехав к нему через полгорода в своем белье, хотя ночь еще не наступила. Искушать судьбу повторно я не собиралась.

Я повернулась, чтобы бросить еще один взгляд на него, спящего, прежде чем выйти из спальни, а затем и из дома.

Глава 6

Зачастую, если спросить, о чем ты думаешь, многие отвечают: «Да так, ни о чем». Это ложь, хотя сам человек может искренне верить в то, что говорит. Человеческий мозг всегда решает какую-то проблему или обдумывает какую-то мысль, причем даже когда сам человек полагает, что ни о чем не думает. Забавная это штука – человеческий мозг.

Я всегда о чем-нибудь да думаю. Есть три вещи, которые приближают меня к состоянию «ничегонедуманья», и это только когда я работаю с цифрами, трахаюсь или пью. Все остальное время я могу сравнить свой мозг с хомячком, который бежит себе в колесике, крутит его, при этом сам постоянно оставаясь на месте. Бесплодный, бесконечный бег.

Чад – единственный человек, который знает меня лучше всех, это понимает. Именно поэтому он заботливо присылает мне коробки, полные мультиков и дорогого шоколада, а также открыток с оптимистичными пожеланиями. Он также знает, что никакие цитаты и вкусности не поднимут мой дух, но зато это поднимает настроение ему. Я не возражаю. Мне нравится уминать дорогой шоколад и хихикать над мультиками. Я благодарю его за заботу корзиночками фруктов, составляемыми профессиональными дизайнерами, кремом для тела и поздравительными приглашениями в ресторан. Это самое малое, чем мы можем выразить заботу друг о друге, не имея возможности сделать это лично.

– Тебе оставили посылку. – В дверях своего дома показался Гевин. Должно быть, он дожидался моего прихода с работы, так как дверь открылась сразу, как только я поставила ногу на ступеньку. – Я расписался за тебя. Надеюсь, все нормально.

– Ну разумеется, Гэв. Спасибо. Хочешь ее занести? Мы зашли ко мне. Я сняла плащ, повесила его и сумку на вешалку.

Посылка от Чада была квадратной и маленькой. Поставив ее на кухонный стол, я пошла переодеваться.

Гевин уже начал открывать банки из-под краски, которые я выстроила вдоль стены. Белый без всяких примесей цвет. Ничего потрясающего воображение. Под цвет мебели, приобретенной мною на аукционе, я собиралась купить декоративные профили из красного дерева. Открывая посылку от брата, я поглядывала, как работает Гевин.

– Ну и как музей?

Его передернуло.

– Отстой.

Я больше ничего не стала спрашивать. Развернув коричневую оберточную бумагу, обнаружила коробку. Потрясла ее. Тихо. Тогда я подумала: наверное, журналы. У Чада была слабость складировать таблоиды со сплетнями из жизни знаменитостей, а затем пересылать их мне с комментариями на полях.

Мне на руки легла тетрадь. Тяжелая тетрадь в черно-белой обложке, на которой виднелись царапины и которая была чуть-чуть согнута, но в остальном нормальная такая тетрадь. Я потерла прохладный картон и, глядя на тетрадь, заметила, как она подрагивает, так как руки у меня вдруг затряслись.

«ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРИНЦЕССЫ-БРОДЯЖКИ

В незапамятные времена жила принцесса-бродяжка. У нее были длинные светлые волнистые волосы и такие голубые глаза, что им завидовало небо. Принцесса жила во дворце со своим любимцем – единорогом, по имени Юник».

Принцесса-бродяжка. Я уже столько лет о ней не думала, что сейчас эта история показалась мне незнакомой.

Гевин вошел на кухню, чтобы освежить горло глотком воды, и увидел меня на стуле с тетрадью на коленях.

– Что получила?

Я подняла тетрадь и показала ему.

– «Принцесса-бродяжка». Это сказка, которую мы сочинили с братом, когда были детьми.

– Вы сочиняли сказки?

Я не была уверена, стоит ли мне обижаться при виде изумления, проступившего на его лице.

– Эту – да.

– Bay. – Он смотрел на меня потрясенно-уважительно. – Круто, мисс Каванаг.

Я провела пальцем по черно-белому узору на обложке.

– Принцесса-бродяжка вместе со своим любимцем единорогом Юником прошла не через одну переделку. К тому же никогда не ждала, чтобы ее спас какой-нибудь принц.

– Крутая телка, да?

Я взглянула на Гевина и увидела одну из его редких ухмылок.

– Это точно.

– Почему вы перестали о ней писать?

Я положила тетрадь на стол.

– Повзрослела.

Гевин подошел к столу, взял тетрадь и пролистал несколько страниц.

– Могу я ее почитать?

– Это не «Маленький принц», но… да. Если хочешь.

Он снова усмехнулся.

– Спасибо. Иногда я тоже пописываю.

– Тогда ты мог бы дать мне почитать что-нибудь из того, что написал, если хочешь, конечно. – Я заглянула в посылку, но не обнаружила ни записки, ни открытки – Чад прислал только тетрадь.

Гевин перелистнул еще несколько страниц.

– Может быть. Эй! Тут картинки!

Он поднял тетрадь, чтобы я могла увидеть портрет бесстрашной принцессы, выполненный цветными карандашами. Рядом с ней был изображен ее верный друг и спутник Юник. В общем-то он был больше похож на мула с каким-то деформированным выростом на голове, чем на единорога. Горло у меня сжалось при виде этих картинок, выполненных детской рукой в далеком прошлом.

– «Принцесса-бродяжка и Мусорный Монстр», – прочитал Гевин, листая страницы. – «Принцесса и Хрустальная башня».

Она выбралась из нее с помощью молотка.

– «Принцесса и Черный рыцарь».

Это уже был конец тетради.

Кошмар, как давно это было. Почти забылось, но не до конца. Я потянулась к книге.

– Думаю, нам лучше вернуться к покраске, Гевин. Все-таки завтра у нас обоих рабочий день: тебе в школу, мне на работу.

Я убрала книгу обратно в конверт, не глядя на Гевина. Я и без того знала, что он слегка ошарашен моей резкостью, может быть, даже почувствовал себя жутко неловко, но я не стала обращать на это внимания. Положив конверт с заключенной в него принцессой в свой стол, я вернулась в столовую.

Позже, оставшись одна и приняв душ, чтобы избавиться от запаха краски, я снова вытащила «Принцессу-бродяжку». Она была бесстрашной, эта светловолосая принцесса с голубыми глазами, которым завидовало небо. Храброй и сильной. Она бежала из Хрустальной башни, победила Мусорного Монстра, побывала в королевстве Радужных людей и освободила их от злой шахматной колдуньи. Она была уверена в себе, всегда полна оптимизма и готова улыбнуться и засмеяться в любую секунду, пока не повстречалась в самом конце с Черным рыцарем, укравшим ее улыбку.

Почему она утратила уверенность и перестала радоваться каждому дню? Почему она стала бояться? Этот вопрос был не так актуален, как другой.

Почему я стала такой?

Когда зазвонил телефон, я осталась сидеть на месте – кино по телевизору и попкорн на коленях показались мне куда заманчивее, а моя мать может поговорить и с автоответчиком.

Но когда включился автоответчик и я услышала мужской голос, попкорн полетел на пол, я вскочила и бросилась к телефону. На секунду у меня мелькнула мысль, что я веду себя в точности как девчонка, что с замиранием сердца ожидает звонка именно того парня. Может, я в самом деле недалеко ушла от той девчонки?

– Алло, – сказала я в трубку, стараясь, чтобы голос звучал как можно небрежнее и не выдал моего волнения.

Прошла неделя с того дня, когда я объявилась на пороге дома Дэна, имея из одежды лишь плащ и белье. Неделя с того момента, когда я ушла, пока он спал. Он не звонил. Я тоже, хотя несколько раз набирала номер его телефона и бросала трубку – вела себя ну в точности как школьница.

– Что на тебе надето?

Я посмотрела на себя. Мягкая фланелевая пижама, сто раз стираная-перестираная, отчего клетчатый черно-белый узор превратился в серо-белый.

– А что ты хочешь, чтобы на мне было надето?

Голос Дэна немного изменился – мне показалось, что он улыбнулся.

– Ничего.

Казалось бы – обычный такой флирт, пусть даже по телефону, и в нем нет ничего особенного, но я вдруг почувствовала, словно мои легкие наполнились воздухом. Я хочу сказать, только тогда я осознала, что слушаю его затаив дыхание.

– Ничего, кроме улыбки.

– И часто ты сидишь дома без одежды?

– И часто ты звонишь женщинам без предупреждения и, не представившись, любопытствуешь, что на них надето?

– Нет. – До меня донесся какой-то шорох, словно Дэн приложил трубку к другому уху. – Но ты и так знала, что это я, когда брала трубку, верно?

– То есть мне звонит не Брэд Питт? Какая жалость.

– На тебе правда ничего нет, Элли?

Я засмеялась.

– Нет. А что?

– Почему ты ушла не попрощавшись?

Я взглянула на пол, увидела разбросанный по нему попкорн, и моя улыбка увяла.

– В тот момент это показалось мне самым простым и удобным.

– Разве что только для тебя.

– Да, Дэн. Для меня.

Он молчал, но трубку не вешал. Как и я. Не говоря уже о том, что это было бы не просто невежливо, а грубо. От меня не ускользнула и заключенная в этом ирония. То, что я могла спокойно уйти, не сказав «счастливо», но не могла так же запросто повесить трубку.

– Я хочу, чтобы ты со мной кое-где побывала, – наконец сказал он. – Мне нужно свидание.

Дата добавления: 2015-08-10