Этот загадочный Добби 2 страница

– Чего, правда? – Рон ошарашено посмотрел на захлопнувшуюся дверь. – Так, народ, разбегаемся. Все, хорош, – он помахал рукой, указывая на заваленный едой и бутылками из-под сливочного пива стол.

– Неужели правда позовет Макгонагалку? – недоверчиво спросил Симус.

– С неё станется, так что давайте, уберите огневиски, – Рон снова помахал рукой в направлении стола.

– А старосту пьяного куда нам спрятать? – ехидно осведомилась Джинни.

Рон, тихо выругавшись, встал с кресла и поплелся в спальню.

Гермиона завела Гарри в комнату.

– Гарри! – строго произнесла девушка, – это правда ты купил огневиски?!

– Правда, – кивнул Гарри, расстегивая мантию.

– Но зачем?! И как?!

– Ну, мы же победили! – ответил Гарри. – Да и никто, кроме меня, не знает про тайный ход в Хогсмид.

– А другого способа отпраздновать победу вы не знаете?! – руки Гермионы уперлись в бока.

Гарри пожал плечами:

– Я раньше не мог пить огневиски, потому что не умел ставить блоки, а теперь стало интересно.

Он стянул с себя мантию и принялся расстегивать рубашку.

– Ну и как ощущения? – Гермиона фыркнула.

– Хочется спать, – Гарри зевнул.

Гермиона коротко выдохнула и принялась помогать Гарри раздеваться.

– А где Добби? – спросил Гарри, охотно разрешая себя раздевать.

– При чем здесь Добби? – Гермиона усмехнулась.

– Я не знаю, куда его послать, чтобы ни с кем не поругаться. Может, отправить его следить за Малфоем и его подружкой? – Гарри хихикнул. – Добби! Добби!

– Да, сэр! – Добби появился посреди комнаты, и Гермиона с ужасом увидела, что эльф слегка пьян.

– Что это все значит, Добби! – строго воскликнула Гермиона.

– Сэр Рональд Уизли велел Добби попробовать огневиски! – слегка запинаясь, ответил Добби. – Добби выпил за победу любимого хозяина.

– Добби, иди куда-нибудь из этой комнаты, – отозвался Гарри.

– Ты же, кажется, хотел спать, – Гермиона снова усмехнулась, повернувшись к Гарри.

– Я хочу спать с тобой, и не хочу, чтобы Добби был под кроватью, – ответил Гарри. – И не ругайся, пожалуйста, я ничего такого страшного не сделал. Я не пьяный, я выпил немного!

– Добби, иди на кухню к другим эльфам, заодно допразнуешь победу Гарри, – приказала Гермиона.

– Не пойду, – икнул эльф и сел на ковер.

– Что? – опешила Гермиона.

– Не пойду! Добби – свободный эльф! Добби хочет смотреть, как госпожа Гермиона будет спать с Гарри Поттером! – Добби важно скрестил на груди руки и гордо поднял уши.

– Добби! – изумленно выдохнула Гермиона.

– Добби – первый свободный эльф! Добби – первый эльф, который работает за деньги! Добби тоже имеет право на свои желания! – эльф снова взмахнул ушами.

– Предлагаю дать ему по ушам твоей брошюркой, – произнес Гарри и прыснул.

– Добби, я НЕ хочу, чтобы ты смотрел на нас с Гарри! – возмущенно воскликнула Гермиона.

– Есть идея получше, – сквозь смех выдавил Гарри. – Налей ему ещё огневиски, пусть уснет!

Гермиона растерянно смотрела на Добби. Гарри залез под одеяло.

– Добби, шоу отменяется, – выглянув из-под одеяла, произнес Гарри. – Я буду просто спать рядом с Гермионой.

Добби снова икнул и залез под кровать на свое место.

– Я… Я уволю тебя! – со слезами в голосе воскликнула Гермиона вслед эльфу. В ответ раздался тихий храп.

– М-да уж, – протянул Гарри. – Надеюсь, что это с Добби из-за огневиски. Иди ко мне, – позвал он Гермиону.

Девушка, все ещё тяжело дыша от возмущения, легла рядом с Гарри.

– Завтра же начну читать твою книгу, – пробормотал он и, прижавшись к Гермионе, заснул.

*

– Сохатый, а чего ты такой кислый? – Сириус отодвинул стул и сел рядом с другом.

– С Лили поцапался, – неохотно ответил Джеймс.

– Ну ничего, бывает, – Сириус зевнул. – А из-за чего хоть?

– Заболталась со своей этой подружкой, – Джеймс подчеркнуто округлил глаза, копируя взгляд Элис. – А я на ушах! Время ведь какое? Мало ли, что с ней могло случиться.

– А этот как его… ну переносной переговорник или как там его… Ну, твое изобретение?

– В том-то весь и прикол, что она его забыла дома! А адреса Элис я не знаю, чтобы через каминную сеть заглянуть, – Джеймс невесело усмехнулся. – Разве что Клиника Святого Мунго.

– Ну так и что? – Сириус почесал затылок. – В конце концов твоя Лили ведь нашлась?

– Нашлась! Но я…

– Надеюсь, ты не повел себя, как Отелло, мой горячий друг? – Сириус вытащил из кармана волшебную палочку и, направив её на бутылку, стоящую на другом конце стола, придвинул к себе сливочное пиво.

– Ну, психанул на неё, – неохотно сознался Джеймс.

– Ничего страшного, не все же ей на тебя ругаться, если ты у меня засиживаешься. На, попей пивка, – Сириус при помощи волшебства вытащил из буфета два стакана и разлил пиво.

– Но она тоже не права, – воскликнул Джеймс. – Чуть что, сразу в слезы!

– Ну, это ты ещё со школы знал, что Лили – большой любитель поплакать. Но во всем есть свои плюсы. Вот например, когда моя мамаша ругалась с папашей, с неё слетал весь её аристократический лоск… А ты думал, где я научился так нецензурно выражаться? – Сириус усмехнулся. – А потом начиналась стрельба из палочек! Ну разве что до непростительных не доходило. Пока, – впрочем, тут же добавил он.

– Можно к вам? – из камина выглянул Ремус.

– Привет, Рем, иди утешь бедного Сохатого! – радостно отозвался Сириус.

– Что случилось? – насторожился Ремус.

– Молодожены поругались, – Сириус вызвал ещё одну бутылку сливочного пива и стакан.

– Ты поссорился с Лили? – между бровей Ремуса залегла складка.

– Да, – ответил Джеймс.

– Нужно мириться, – тут же отозвался Люпин.

– Ну, Рем-миротворец, ты хоть ради приличия разберись, кто виноват! – удивленно воскликнул Сириус.

– У тебя прекрасная жена, Джеймс, – Ремус сел рядом с другом, не обратив внимания на пододвинутое пиво. – Тебе очень повезло.

– Лили тоже повезло, что у неё муж – Джеймс, – возразил Сириус.

– Вот поэтому им нужно беречь друг друга и помириться, – Люпин укоризненно посмотрел на Сириуса. – Тебе сейчас нехорошо на душе, Лили, я уверен, тоже страдает. Вам обоим плохо от этих недоразумений, которые возникают между мужем и женой, ведь вы же обвенчаны!

– Ну и как мне это сделать? – растерянно спросил Джеймс.

– Просто иди к ней. Я уверен, что Лили только и ждет этого. Она любит тебя и очень обрадуется, если увидит с твоей стороны первый шаг к примирению, – ответил Люпин.

– В самом деле, – неожиданно отозвался Сириус, – Ты чего-то совсем раскис, Сохатый. Муни прав. Ты же не собираешься с ней разводиться. Покричали друг на друга, подулись – пора сдуваться. Так что давай, Сохатенький, цветы в зубы и вперед, – Сириус наколдовал огромный букет красных роз и указал им на камин.

Джеймс что-то согласно буркнул и, подойдя к камину, исчез в зеленом пламени.

– Надо было сразу отправить его мириться с Лили! – Ремус пододвинул к себе бутылку со сливочным пивом.

– Ты даже не спросил, почему они погрызлись, как сразу решил, что Лили – права. Не может она быть всегда правой! Когда женщина всегда права – это раздражает! – ответил Сириус.

– Ты прекрасно знаешь характер Джеймса и характер Лили. Лили любит его без памяти и …

– И поэтому постоянно нервничает! – закончил фразу Сириус. – Нет, Муни, ну в самом деле, у Сохатого хорошая жена, но она уж слишком за него трясется! А теперь вот сама заставила Джеймса поволноваться.

– Сейчас мы все нервные. Время дурацкое, люди живут под каким-то жутким прессингом. Я, например, сам чувствую, что уже на пределе. Если бы не ты, Джеймс и Лили, уже давно заболел бы манией преследования. Я очень люблю вас и ценю. И считаю, что глупо ссориться в такой ситуации из-за пустяков! – горячо возразил Ремус.

– Ну вообще-то да, – согласился Сириус. – Время сейчас и правда жуткое. Да и Сохатый с Лили вряд ли поссорились из-за чего-то серьёзного.

– Можно к вам, друзья мои?! – в камин ввалился Петтигрю.

– Можно, Хвостик, заходи, – растянулся в улыбке Сириус и, подмигнув Ремусу, добавил, – только ты чуток припоздал!

*

Когда утром Гарри открыл глаза, он не знал, что ему делать и как себя вести. События вчерашнего вечера память зафиксировала достаточно хорошо, но внутреннее Я так и не определило, поссорился он с Гермионой или нет. Как такового скандала не было, обидных слов в адрес друг друга тоже, но замечание про брошюрку… На душе было как-то неспокойно. После поведения Добби… Наверное, Гермионе было неприятно, она хотела как лучше.

«Я тоже хотел как лучше, когда хитростью освободил Добби», – подумал Гарри, приподнимаясь над подушкой.

Гермиона лежала рядом, грустно глядя в потолок и переживая события вечера.

Ну, была ни была – Гарри осторожно пожелал ей доброго утра. Гермиона с готовностью и даже облегчением ответила на поцелуй.

– Добби вчера вычудил, – Гарри взял с тумбочки волшебную палочку и заглянул под кровать. Добби крепко спал, развалившись на своем матрасе, обшитом кружевами.

– Надеюсь, что сегодня, когда он проснется, ему будет стыдно за вчерашнее поведение, – заметила Гермиона.

– А если нет, так мы его уволим! – с облегчением воскликнул Гарри. Он почувствовал, что вся волна неудовольствия Гермионы направилась на Добби.

Когда Гарри и Гермиона вошли в зал, то встретили недовольного Рона.

– Ты совсем с катушек съехала, – накинулся он на девушку. – Макгонагалка наказала меня на два вечера!

– Полегче на поворотах, Рон, – ответил Гарри. – При чем здесь Макгонагал?

– Так ведь она же её позвала! И та вчера в гостиной такой разгон устроила, что туши свет!

– Гермиона не звала профессора Макгонагал, – возмущенно воскликнул Гарри.

– Я просто вас попугала, – подтвердила девушка. – Скорее всего, профессор сама догадалась, что у нас в гостиной происходит, и пришла вас отчитать!

– И не смей так разговаривать с Гермионой! – добавил Гарри.

– Вот именно, – Гермиона едва успела скрыть довольную улыбку, которая непроизвольно возникла сразу после слов Гарри. – Я – не твоя жена, это раз. А во-вторых, не я вчера напилась огневиски!

– Извини, – с сарказмом усмехнулся Рон. – Я помню, что ты – девушка Гарри! А ты, – он насмешливо посмотрел на друга, – уже извинился за то, что вчера немного перебрал?

– Да, а что? – с вызовом ответил Гарри, отстраняя Гермиону.

– А то, что ты – готовый муж-подкаблучник! Ты во всем её слушаешься! И вообще, я тебе ещё за эльфа этого долбанного не высказал! – воскликнул Рон и покосился на подбежавшую к ним Парвати.

– Я не подумала, что Добби помешает тебе, поверь, мы с Гарри тоже от него пострадали, – вмешалась Гермиона.

– Что, тоже подсматривал за вами? – хихикнула Парвати, обнимая Рона за плечи.

Гермиона и Гарри хмуро посмотрели на собирающуюся вокруг них любопытную толпу и пошли к гриффиндорскому столу.

Едва они сели, как подлетели совы с «Волшебным голосом правды». Гермиона отвязала свой экземпляр. Одна из сов кинула газету прямо в тарелку Гарри. На первой полосе большими буквами было написано

[b]Наследство Поттеров[/b]

Совсем недавно «Ежедневный Пророк» порадовал нас печальной статьей о том, что Гарри Поттер помнит, как убили его родителей и поэтому теряет сознание в присутствии дементоров. Однако на самом деле нет ничего удивительного в том, что Гарри Поттер рассказывает эту душераздирающую историю.

Министерство Магии не хочет так просто расставаться с мифом о Мальчике-Который-Выжил и Том-Кого-Нельзя-Называть, поэтому будет использовать все средства, в том числе и рассказ психически неуравновешенного юноши. В данном случае «психически неуравновешенный» – это не оскорбительные слова, а медицинский термин. Тот факт, что психика Гарри Поттера не совсем здорова – бесспорный. Его сокурсники не раз становились свидетелями обмороков и приступов головной боли у молодого человека. Добавим сюда его неуемное стремление к славе. Но всему этому есть объяснение.

Гарри – дитя своих родителей, которые погибли, когда мальчику исполнился год. Несмотря на то, что Гарри помнит, как Волдеморт убил Джеймса и Лили, самих родителей он не помнит и знает о них лишь по рассказам их друзей и знакомых. Мы тоже обратились к ним, чтобы составить психологический портрет тех, кто произвел на свет Надежду Волшебного Мира.

Итак, [i]Джеймс Гарри Поттер[/i] – отпрыск одной из самых известных чистокровных семей. Во времена учебы в Хогвартсе был одним из самых ярких и талантливых волшебников. Вместе со своим другом Сириусом Блеком всегда находился в центре внимания, любимец Гриффиндора, отличник в учебе и превосходный ловец в команде по квиддичу. Так что смело можно утверждать, что стремление к славе Гарри Поттер унаследовал от отца.

[i]Лили Поттер (в девичестве Эванс)[/i] – маглорожденная волшебница. Все, кто знал Лили, утверждали, что она жила в своем выдуманном мире, поэтому приглашение в Хогвартс девочка восприняла как реализацию своей сказочной мечты. Но волшебная сказка рушилась на глазах – в школе на маленькую ученицу обрушились трудности, Лили рыдала из-за каждой плохой оценки и в конце первого семестра первого года обучения хотела покинуть Хогвартс, потому что написала итоговую контрольную по трансфигурации на «удовлетворительно». Тогда Лили успокаивали и уговаривали профессор Макгонагал и директор Дамблдор. После этого случая учителя зареклись ставить мисс Эванс что-либо ниже «выше ожидаемого».

Шло время, и оказалось, что с впечатлительной Лили было гораздо больше проблем, чем с Джеймсом – вечно наказанным любителем пошутить и попроказничать.

На четвертом курсе профессору Дамблдору едва удалось замять скандал, связанный с тем, что в результате объявленного Лили Эванс бойкота девушка попыталась покончить с собой.

На 7 курсе Лили и Джеймс начали встречаться. Учителя и одноклассники не могли налюбоваться на эту красивую пару. Особенно за них радовался сентиментальный директор. Неприятности не заставили себя долго ждать – Лили забеременела. Но и эту историю удалось замять. Тошноту и обмороки профессор Дамблдор объяснил тем, что на девушку навели темные чары. Памятуя о событиях четвертого курса, директор Дамблдор и Джеймс Поттер скрыли от самой Лили тот факт, что её избавили от нежелательной беременности.

После окончания школы Лили и Джеймс поженились. Некоторое время Лили работала в клинике св. Мунго. Страдания волшебников производили тягостное впечатление на молодую женщину и расшатывали её и без того слишком ранимую психику. Однако попытки мужа оградить Лили от работы встречали с её стороны серьёзное сопротивление, поскольку женщина считала своим долгом спасать мир. Она боролась за права эльфов, пыталась лечить оборотней, варила лекарственные зелья для нужд клиники не только на работе, но и дома, что приводило к ссорам с мужем. Скандалы с Джеймсом Лили переносила очень плохо, а он устал уступать. Лили начала тяготить Джеймса, в семье Поттеров намечался развод.

Естественно, мы можем лишь предполагать, в какой форме состоялось объяснение между супругами, но факт остается фактом: Лили Поттер попала в клинику св. Мунго уже в качестве пациентки. У молодой женщины была тяжелая депрессия. Напуганный Джеймс доверил лечение жены известному психоаналитику Элис Лавгуд. И вновь в семейную жизнь Поттеров вмешался Дамблдор. Он много разговаривал с Джеймсом и, очевидно, переубедил его. После этого директор Хогвартса – могущественный маг, знаток высшей магии и специалист в ментальной магии – произвел манипуляции с памятью Лили, не исключено, удаляя из нее сами воспоминания о том, что ее семья едва не развалилась. Еще некоторое время пробыв под наблюдением миссис Лавгуд, Лили вернулась домой. Причина такой навязчивой заботы директора Дамблдора выяснилась несколько недель спустя: молодая женщина была беременна.

Рождение Гарри улучшило отношения Джеймса и Лили, но ненадолго. Нервы Лили вскоре вновь начали сдавать, что неудивительно, если вспомнить, какие это были времена – в волшебном мире шла война за власть. Поттеры боялись за свою жизнь, пытались спастись, но безуспешно. В результате до сих пор невыясненных обстоятельств родители Гарри погибли. Но их дух, характер, наследственность живет в их сыне.

Продолжение истории о Мальчике – Который – Выжил читайте в следующем номере «Волшебного голоса правды».

Гарри показалось, что вокруг стало темно, а в его легких вдруг исчез воздух. Мама… Такое написали про маму. Попытка свести счеты с жизнью, лечение в волшебной психушке, угроза развода. Нет, это не может быть правдой, это все ложь! Но тогда почему сердце заполнило собой всю грудную клетку? Как в тягучем сне Гарри ещё раз посмотрел на статью, свадебную фотографию своих родителей с подписью «В волшебном мире Поттеры считались образцовой парой, но на самом деле Джеймс устал от истерик своей жены».

– Гарри, – голос Гермионы донесся словно издалека. – Гарри, не верь тому, что здесь написано! Все эти факты подтасованы и подправлены! – он услышал, как задрожал голос девушки.

– Да, Гарри, эта газета – вся лживая! Мы не верим тому, что здесь написано! – вместо Гермионы появилось испуганное лицо Рона.

Ну, допустим, это все ложь, но ведь все это читают! Про отца и мать! Гарри с отвращением посмотрел на уткнувшихся в газеты школьников. Гриффинддорцы смотрели на него с сочувствием, кто-то из других факультетов – с любопытством, удивлением и даже ужасом. Но Малфой и его компания! Спалить эти мерзкие газетенки, которые они держат в руках и ухмыляются!

– Гарри! – Гарри вздрогнул и обернулся.

Возле него стоял профессор Дамблдор.

– Нам нужно поговорить, – мягко, но настойчиво предложил директор.

Глава 25

Ремус и Лили

Гарри спешил по коридору вслед за Дамблдором, который ускорил шаг, едва вышел из Общего зала.

– Сахарные мушки, – произнес он перед гаргулией, и вскоре Гарри стоял в его кабинете.

– Присядь, – Дамблдор указал на кресло.

Гарри сел. В груди нестерпимо давило.

– А теперь выпей ту настойку, которая у тебя в кармане, – мягко приказал профессор Дамблдор.

Гарри подчинился. Дышать стало легче, но тяжесть в груди не исчезла.

– Гарри, прежде всего ты должен знать, что все, написанное в статье, – ложь. Вернее, это тщательно подтасованные факты.

– Я читал в мамином дневнике, что на неё навели темные чары, – тихо произнес Гарри.

– И это на самом деле было так. Я даже сумел узнать, кто это сделал! Не мог же я отправить под суд невиновного человека только для того, чтобы эта история выглядела правдоподобной для Лили и окружающих?

Гарри вяло кивнул.

– Поверь мне, мальчик, я владею блокологией, и поэтому могу многое чувствовать. Я постоянно общался с твоими родителями. Первая беременность твоей мамы закончилась твоим рождением!

– Это правда?

– Конечно, правда, и ты это чувствуешь, – Дамблдор присел рядом с Гарри в другое кресло.

– Там было написано про развод… – Гарри с трудом проглотил невесть откуда взявшийся комок в горле.

– Неправда! – живо отозвался директор. – Джеймс и Лили очень любили друг друга. Да, они ссорились иногда, но это обязательно происходит в каждой семье, даже в самой идеальной! Это были мелкие недоразумения, притирка характеров… О разводе никто даже не думал. Ни до, ни после твоего рождения, Гарри!

– А про клинику св. Мунго? Это правда, что мама обращалась за помощью к психоаналитику? – Гарри опустил голову.

– Правда, но причина была совсем в другом, – Дамблдор вздохнул. – Лили очень тяжело пережила похищение упивающимися смертью. Сначала она страдала от неизвестности, потому что не помнила, что с ней произошло, и начала предполагать самые страшные вещи. Я вернул ей воспоминания, но твою маму продолжали мучить кошмары от пережитого. Поэтому она и обратилась за помощью к Элис Лавгуд. Кстати, она мама Луны Лавгуд, – Дамблдор осторожно улыбнулся.

– Я знаю, – тихо ответил Гарри.

– Элис была подругой Лили. А о том, что она была известным и лучшим психоаналитиком, газета наврала. У Элис была репутация чудачки, да и методы лечения у этой женщины были очень нестандартными и далеко не всем нравились. Но с Лили она отлично ладила. Беседы с миссис Лавгуд всегда помогали твоей маме.

– Она помогла маме и в этот раз? – спросил Гарри.

– Пыталась, – ответил Дамблдор и внимательно посмотрел на Гарри. – Но я посчитал, что Лили нужно избавить от всех воспоминаний, связанных с тем ужасным событием.

– Это возможно? – Гарри удивленно поднял голову и посмотрел директору в лицо.

– Возможно, хотя и очень трудно. Но я сделал это, Гарри. Потому что очень переживал за Лили.

– Но разве мама не почувствовала, что у неё в памяти… провал или как это назвать?

– Почувствовала, но мне и Джеймсу удалось отвлечь все её внимание на другое событие, – профессор Дамблдор снова осторожно улыбнулся. – Лили была беременна. Я это почувствовал, когда общался с ней после похищения. Поэтому я решил как можно скорее избавить её от страданий и переживаний. Я собрал ее мысли в сите воспоминаний, а затем перенес сюда, – профессор поднялся с кресла и, подойдя к одному из шкафов, некоторое время что-то искал там. Наконец, он вернулся и положил перед Гарри небольшую сферу, похожую на ту, в которой хранилось злополучное пророчество в Отделе Тайн Министерства Магии. За стеклом виднелся серебристый пар.

– Зачем вы это храните? – удивился Гарри.

–Потому что воспоминания нельзя уничтожить. Их можно снова вернуть или передать другому человеку, или хранить, – ответил Дамблдор.

Гарри осторожно взял сферу. Он помнил, что его пророчество было теплым, но это стекло оказалось холодным. Гарри вопросительно посмотрел на директора.

– Потому что твоей матери уже нет в живых, – со вздохом ответил Дамблдор.

Гарри продолжал держать сферу, внимательно вглядываясь в серебристую дымку, клубящуюся за стеклом.

– Не думаю, что тебе нужны эти воспоминания, Гарри, – Дамблдор осторожно забрал у него сферу. – Там много страха и отчаяния, а это не то, что тебе нужно сейчас. После того, как я забрал это у твоей мамы, она больше ничего не помнила о произошедшем и переключилась на другие заботы. Например, она очень радовалась тому, что у неё будет ребенок.

– Значит, точно никакого развода не планировалось? – со вздохом облегчения спросил Гарри.

– Конечно, нет, мой мальчик! – воскликнул профессор Дамблдор. – Джеймс пережил такой ужас, когда обнаружил пропажу Лили. Он очень любил твою маму. А какой он был заботливый, когда она ждала тебя!

На губах Гарри появилась слабая тень улыбки, и тут же исчезла вновь.

– В статье было сказано про… про попытку… – Гарри не договорил.

Дамблдор понимающе вздохнул, и Гарри почувствовал, что он ожидал этого вопроса.

– Это произошло на 4 курсе… Лили всегда очень нравилась противоположному полу … было в ней что-то притягательное…

Гарри увидел, что Дамблдор ослабил блок, позволяя ему увидеть яркие воспоминания. Четырнадцатилетняя худенькая девочка с темно-рыжими волосами и знакомыми зелеными глазами не была той красавицей, которой Гарри привык видеть маму в своих воспоминаниях, но будущий потенциал уже ощущался.

– Поэтому не было ничего удивительного в том, что на неё заглядывались те парни, которые нравились её подругам и одноклассницам. Это послужило причиной ссоры Лили с её подругой. Но девушки не просто поссорились. Анна начала рассказывать всем друзьям и прежде всего одноклассникам, что Лили говорила о них плохие вещи. У той – кривой и длинный нос, у той – ужасный характер, та – ябеда и подлиза, и это подействовало. И не только на девушек. Даже несколько парней поддались на эту провокацию. В общем, Лили объявили бойкот. Причем, с девушкой не просто не разговаривали, её обижали. С подачи бывшей подруги Анны.

Лили зашла в библиотеку и села за стол. Одноклассницы тут же встали и с презрительным фырканьем отошли. Вечером в гостиной Гриффиндора ученики делали уроки. Лили сидела в стороне. Рядом с ней на диванчике больше никого не было. Записка, прилетевшая к ней в руки, изображала карикатуру на Лили, из глаз которой лились реки слез, а в руке был зажат кусок исписанного пергамента с огромной буквой Т. Лили встала со стула, который был выпачкан красными чернилами. Девушка плелась позади своего класса на урок зельеведения. К ее мантии была приклеена записка «Трахни меня. Можно по голове». Все это промелькнуло в голове Гарри – мыслеобразы Дамблдора.

– Но почему этого никто не прекратил! – воскликнул Гарри. – Куда смотрел мой отец? Неужели он тоже участвовал во всем этом?!

– Разумеется, нет, Гарри, – мягко ответил Дамблдор. – Видишь ли, 14 лет – это такой возраст. Вроде бы и времена первой влюбленности, но мальчишки скорее согласны умереть под пытками, чем сознаться, что им нравится какая-то девушка. Мальчики держатся отдельно, девочки отдельно. И у всех в глазах читается – ох, уж эти девчонки! Ох уж эти мальчишки! Джеймс тогда был больше увлечен квиддичем, дружбой с Сириусом и Ремусом, ну и конечно же шутками-проказами. Я думаю, что он даже не понял, что происходит с Лили. Да и девочка все переносила молча.

– Ну а декан? Староста? Неужели никто ничего не замечал! – снова воскликнул Гарри.

– Увы, – искренне вздохнул Дамблор. – Звучит парадоксально, но ситуация складывалась так, что никто не пожаловался, никто ничего не сказал.

– Но вы же владели блокологией!

– Да, – согласился директор. – Но я не могу ходить и все время прислушиваться ко всем детям. Ты сам знаешь и чувствуешь, что это нереально. Обычно я присматривал за несколькими особо неспокойными или даже неблагополучными детьми. Как у директора, у меня очень много обязанностей и хлопот. Лили относилась к числу примерных учениц. Поэтому я упустил её проблему. Издевательства одноклассниц и некоторых старшеклассниц, безусловно, действовали на Лили. Очевидно, девочка нервничала, переживала. Стала рассеянной и начала съезжать в учебе. Увы, когда хороший ученик начинает получать плохие отметки, некоторые педагоги начинают думать, что он зазнался, перестал стараться, и начинают «справедливо» выставлять заслуженные баллы. А Лили не хотела жаловаться. Думаю, что ты её понимаешь, Гарри… – Дамблдор внимательно посмотрел на своего ученика.

– И вот наступил момент, когда девушка отчаялась…

– Кто её спас? – спросил Гарри, пораженно глядя на Дамблдора.

– Ремус. Видишь ли, из-за того, что он оборотень, у него очень хорошо развито чутье. Он сам признавался, что остро ощутил беспокойство и отчаяние, исходившее от Лили в тот вечер.

Ремус оторвал взгляд от учебника и покосился в сторону сидящей в кресле Лили. Все – её поза, выражение лица и, наконец, бездействие – заставляли Ремуса настораживаться. А своему чутью он привык доверять. Особенно оно обострилось недавно, когда началось интенсивное половое созревание. Ремус подумал о том непонятном конфликте Лили с Анной Миллер, который длился уже Бог знает сколько времени. Он слышал, что несколько девчонок теперь не разговаривают с Эванс. Не поделили каких-то крутых парней-старшекурсников. Дуры-девчонки, что ещё сказать? Разве это проблема? Рем вспомнил, что через 4 дня начнется полнолуние, а от разгулявшихся гормонов помогает только охлаждающее зелье, которое дает мадам Помфри. Знали бы эти дурехи, как стыдно принимать такое лекарство из рук женщины. Да, она школьный врач, но все равно женщина!

Дата добавления: 2015-08-10