Благородные металлы 9 страница

_________________ СОСТОЯНИЕ БРИТАНСКОЙ ФАБРИЧНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ_____________ 231

1 мая 1853 г. относительно применения детского труда на фабриках оказалось очень вредным. Оно не только вызвало удаление с производства известного количества детей, но лишило также возможности дать им раннюю выучку, рассчитанную на то, чтобы сделать из них искусных рабочих. Вследствие недостатка этих малолетних рабочих в некоторых промышленных предприятиях машины были остановлены, так как для управления ими взрослые рабочие были непригодны. Мы рекомендуем видоизменение вышеупомянутого закона в смысле со­кращения времени обязательного посещения школы детьми, достигшими известного уровня знаний, как меры, выгодной для многочисленных семейств и для владельцев фабрик».

Последний из фабричных отчетов, автором которого является г-н Бейкер, инспектор Ир­ландии, выделяется анализом причин, вызывающих несчастные случаи, и характеристикой общего состояния производства. Что касается первого вопроса, то г-н Бейкер констатирует, что на каждые 340 рабочих приходится один несчастный случай, что составляет увеличение на 21% по сравнению с полугодием, которое окончилось в апреле, и что из числа несчастных случаев, вызванных машинами, — а лишь 10% несчастных случаев не связаны с машинами, — около 40% можно было бы избежать и предупредить с помощью ничтожных издержек, но

«благодаря недавнему изменению закона в настоящее время их очень трудно произвести, так как одно уве­щевание не действует».

Г-н Бейкер утверждает, что состояние производства улучшилось, однако, по его мнению,

«во многих случаях снова был достигнут максимум, за пределами которого фабричная промышленность по­степенно становится все менее прибыльной, пока вовсе не перестает быть таковой».

Изменение в соотношении между ценой сырья и готовых фабричных изделий справедливо приводится им как одна из главных причин, вызывающих, вместе с увеличением машинного оборудования, чередование благоприятных и неблагоприятных циклов. В качестве примера г-н Бейкер приводит перемены в камвольной промышленности:

«В течение прибыльных для камвольной промышленности годов — 1849 и 1850 — цена английской чесаной шерсти составляла 1 шил. 1 п., а цена австралийской шерсти колебалась от 1 шил. 2 п. до 1 шил. 5 п. за фунт. В среднем же за 10 лет — от 1841 до 1850 г., включая оба эти года,— средняя цена английской шерсти ни разу не превысила 1 шил. 2 п., а цена австралийской шерсти — 1 шил, 5 п. за фунт. В начале злополучного 1857 г. цена австралийской шерсти равнялась сначала 1 шил. 11 п., затем она упала до 1 шил. 6 п. в декабре, когда паника достигла высшей своей точки, но потом постепенно снова поднялась до 1 шил. 9 п. в течение 1858 года; между тем цена английской шерсти равнялась сначала 1 шил. 8 п., в апреле и сентябре 1857 г. поднялась до 1 шил. 9 п., упав в январе 1858 г. до 1 шиллинга 2 пенсов; с тех пор она поднялась до 1 шил. 5 п., что на 3 п. за фунт вы­ше, чем средняя цена за упомянутое выше

К. МАРКС____________________________________ 232

десятилетие. Это доказывает, что либо забыты банкротства, вызванные подобными же ценами в 1857 г., либо то, что произведенной шерсти едва хватает для наличного количества веретен, способных ее переработать».

В общем г-н Бейкер, по-видимому, придерживается того мнения, что как число веретен и ткацких станков, так и число оборотов, достигаемых на них, увеличивается в пропорции, не соответствующей производству шерсти. В этом отношении в Англии не существует надеж­ной статистики; однако статистические данные по сельскому хозяйству Ирландии, собран­ные полицейскими управлениями, и статистические данные по Шотландии, собранные г-ном Холлом Максуэллом, являются вполне достаточными для всех практических целей. Эти дан­ные показывают, что между тем как в 1857 г. возделывание некоторых хлебных злаков, а также животноводство в целом в Ирландии и Шотландии существенно расширились, овце­водство представляло исключение, причем в Ирландии в 1858 г. количество овец было меньше на 114557, чем в 1855 году; и хотя в 1858 г. имело место увеличение на 35533 срав­нительно с 1857 г., общее число было на 95177 меньше, нежели среднее число за три пред­шествующих года, и главным образом это касается маток. В Шотландии соответствующие цифры были следующие:

Овцы всех Овцы всех

возрастов возрастов

на племя на убой Ягнята

В 1856 г............................................................................. 2 714 301 1 146 427 1 955 832

» 1857 г.............................................................................. 2 632 283 1 181 782 1 869 103

Убыль............................................................ 82 018 Прирост 35 355 Убыль 86 729

Это показывает не только общую убыль овец в 133392, но и то, что на убой овец разводи­лось больше, чем до сих пор. Определяя настриг шерсти с одной овцы в 7 фунтов, мы благо­даря указанным цифрам узнаем, что в то время как в 1855 г. Ирландия могла дать 16810934 фунта шерсти, не считая шерсти ягнят, в 1858 г. она была в состоянии дать только 16276330 фунтов, и что уменьшение количества шерсти в Шотландии, тоже не считая ягнят, в 1857 г. равнялось 326641 фунту; таким образом, общий дефицит шерсти в обеих странах равнялся 861245 фунтов, или, согласно более или менее точному подсчету, 1/95 части всего количества произведенной в Англии шерсти, необходимой ежегодно для переработки в камвольной промышленности.

Написано К. Марксом 4 марта 1859 г. Печатается по тексту газеты

Напечатана в газете «New-York Daily Tribune» Перевод с английского

№ 5592, 24 марта 1859 г.

СОСТОЯНИЕ БРИТАНСКОЙ ФАБРИЧНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ_____________ 233

Ф. ЭНГЕЛЬС

" 108

ПО И РЕЙН

Написано Ф. Энгельсом в конце февраля- Печатается по тексту брошюры

начале марта 1859 г.

Перевод с немецкого Напечатано отдельной брошюрой в Берлине в апреле 1859 г.

I

С начала этого года лозунгом большей части германской печати стала формула: Рейн надо оборонять на реке По.

Этот лозунг находил свое полное оправдание ввиду военных приготовлений и угроз Бона­парта. Верным инстинктом в Германии почувствовали, что если По для Луи-Наполеона только предлог, то основной его целью при всех обстоятельствах должен быть Рейн. Пожа­луй, только война за установление границы на Рейне может послужить бонапартизму громо­отводом против обоих элементов, угрожающих ему внутри Франции: против «патриотиче­ского избытка сил»* революционных масс и против бурлящего недовольства «буржуазии». Одним это дало бы задачу национального значения, другим — перспективу на завоевание нового рынка. Поэтому разговоры об освобождении Италии не могли в Германии никого ввести в заблуждение. Это был случай, о котором старая пословица говорит: бьют по мешку, но имеют в виду осла. Если Италия была вынуждена изображать мешок, то Германия не имела на этот раз никакого желания играть роль осла.

Таким образом, удерживать за собой реку По в данном случае означало бы только то, что Германия, находясь под угрозой нападения, при котором дело в конечном счете касается за­хвата нескольких ее лучших провинций, никоим образом не может думать о том, чтобы ус­тупить без боя одну из сильнейших, если не самую сильную из своих военных позиций. В этом смысле, конечно, вся Германия всерьез заинтересована в обороне

Гейне. «На прибытие ночного сторожа в Париж» (цикл «Современные стихотворения»). Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 236

По. Накануне войны, как и во время самой войны, обычно овладевают каждой пригодной позицией, с которой можно угрожать врагу и вредить ему, и не занимаются нравоучитель­ными размышлениями о том, совместимо ли это с вечной справедливостью или с принципом национальности. Тогда защищают только свою шкуру.

Однако эта постановка вопроса о защите Рейна на реке По весьма отлична от стремления очень многих германских военных и политиков объявить По, т. е. Ломбардию и Венециан­скую область, стратегически необходимым дополнением и, так сказать, неотъемлемой ча­стью Германии. Эта точка зрения была выдвинута и теоретически защищалась особенно со времени итальянских походов 1848 и 1849 годов; ее доказывали генерал фон Радовиц в со­боре св. Павла¹⁰⁹ и генерал фон Виллизен в своей книге «Итальянский поход 1848 г.»¹¹⁰. В неавстрийской Южной Германии эту же тему с пристрастием, граничащим с вдохновением, развивал баварский генерал фон Хайльброннер. Главный аргумент, выдвигаемый во всех этих случаях, был всегда политического характера: Италия совершенно не в состоянии оста­ваться независимой; в Италии должны господствовать либо Германия, либо Франция; если бы сегодня австрийцы убрались из Италии, то завтра в долине Эча и у ворот Триеста появи­лись бы французы, и вся южная граница Германии была бы обнажена перед «исконным вра­гом». Поэтому Австрия от имени и в интересах всей Германии удерживает Ломбардию.

Как видим, военные авторитеты, высказывавшиеся за эту точку зрения, принадлежат к числу наиболее видных в Германии. Несмотря на это, мы должны самым решительным обра­зом выступить против них.

Для аугсбургской «Allgemeine Zeitung», которая взяла на себя задачу быть официальной защитницей германских интересов в Италии, эта точка зрения стала символом веры, защи­щаемым с подлинным фанатизмом. Несмотря на свою ненависть к евреям и туркам, эта хри-стианско-германская газета готова скорее сама подвергнуться «обрезанию», чем допустить таковое по отношению к «германским» областям в Италии. То, что пускающимися в полити­ку генералами защищается, в конце концов, лишь как прекрасная военная позиция в руках Германии, то для аугсбургской «Allgemeine Zeitung» является важнейшей составной частью определенной политической теории. Мы имеем в виду теорию так называемой «великой среднеевропейской державы», союзного государства, образованного из Австрии, Пруссии и остальной Германии под гегемонией Австрии; Венгрия и славяно-румынские страны вдоль Дуная должны

ПО И РЕЙН. — I__________________________________ 237

быть германизированы с помощью колонизации, школ и осторожно применяемого принуж­дения — тем самым центр тяжести всего этого комплекса стран все более и более переносит­ся на юго-восток, в Вену; кроме того должны быть завоеваны вновь Эльзас и Лотарингия Эта «великая среднеевропейская держава» должна быть своего рода возрождением Священ-

«т^ " 112

ной Римской империи германской нации112 и, по-видимому, среди прочих целей должна иметь также в виду присоединение, в качестве вассальных государств, бывших Австрийских Нидерландов¹¹³, а также Голландии. Немецкое отечество в этом случае раскинулось бы поч­ти вдвое шире тех пределов, где ныне звучит немецкая речь; если это все действительно осуществится, то Германия станет арбитром и господином Европы. Судьба уже позаботилась о том, чтобы все это могло осуществиться. Романские народы быстро вырождаются: испан­цы и итальянцы окончательно погибли; французы в данный момент также переживают рас­пад. С другой стороны, славяне совершенно неспособны создать подлинное современное го­сударство и они ходом всемирной истории предназначены к германизации, причем омоло­женной Австрии опять-таки отводится роль главнейшего орудия провидения. Таким обра­зом, лишь германские народы сохраняют моральную силу и способность к историческому творчеству, причем из них англичане так глубоко погрязли в своем островном эгоизме и ма­териализме, что от их влияния, от их торговли и промышленности приходится отгоражи­ваться высокими охранительными пошлинами, создав на европейском материке своего рода рациональную континентальную систему114. Таким образом, у строгой германской доброде­тели и у юной «среднеевропейской державы» имеется абсолютно все, чтобы в течение ко­роткого времени захватить мировое господство на суше и на море и открыть новую истори­ческую эру, когда Германия, наконец, после долгого перерыва, снова станет играть первую скрипку, под которую будут плясать остальные народы.

Французам и русским — подвластна земля, Британцам — море покорно, Но в царстве воздушном мечтательных грез Немецкая мощь бесспорна*.

Мы отнюдь не собираемся заниматься здесь обсуждением политической стороны этих патриотических фантазий. Мы обрисовали их в нескольких словах лишь в общей связи для того, чтобы впоследствии никто не мог воспользоваться всем этим великолепием как новым аргументом для подтверждения

Гейне. «Германия. Зимняя сказка», глава VII. Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 238

необходимости «германского» господства в Италии. Здесь нас интересует только военная сторона вопроса, а именно, нуждается ли Германия для своей обороны в постоянном господ­стве над Италией и, в частности, в полном военном обладании Ломбардией и Венецианской областью?

Этот вопрос с чисто военной точки зрения можно сформулировать следующим образом: нужно ли Германии для обороны своей южной границы обладание реками Эч, Минчо и нижним По с предмостными укреплениями Пескьерой и Мантуей?

Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, мы должны твердо запомнить следую­щее: когда мы здесь говорим о Германии, то мы понимаем под этим названием единое госу­дарство, руководство вооруженными силами и действия которого осуществляются из одного центра; мы представляем себе Германию не как какой-то воображаемый, но как реально су­ществующий политический организм. При иных предпосылках не может быть вообще речи о каких бы то ни было политических или военных потребностях Германии.

ПО И РЕЙН. — II_________________________________ 239

II

В течение целых столетий Северная Италия, еще в большей мере, чем Бельгия, являлась полем сражения, на котором велись войны между французами и немцами. Обладание Бель­гией и долиной реки По является необходимым условием для нападающего, независимо от того, идет ли речь о немецком вторжении во Францию или о французском вторжении в Гер­манию; только обладание этими странами вполне гарантирует тыл и фланги вторгающейся во Францию или Германию армии. Только в случае полнейшего нейтралитета Бельгии и Се­верной Италии можно было бы говорить об исключении из указанного правила, но такого случая до сих пор еще никогда не бывало.

Если еще со времени битвы под Павией¹¹⁵ на полях сражения в долине По косвенным об­разом решалась судьба Франции и Германии, то судьба Италии в этих боях решалась там прямо и непосредственно. С появлением в новое время больших постоянных армий, при не­прерывно возрастающей силе Германии и Франции, при политическом распаде Италии, соб­ственно древняя Италия, Италия к югу от Рубикона, потеряла какое бы то ни было военное значение, и обладание древней Цизальпинской Галлией неизбежно влекло за собой господ­ство над всем узким, вытянутым в длину Апеннинским полуостровом. Наиболее густо насе­ленными местностями были бассейны По и Эча, генуэзское, романьольское и венецианское побережье; в этих районах сосредоточились самое цветущее земледелие, наиболее развитая промышленность и наиболее оживленная торговля Италии. Полуостров, т. е. Неаполь и Пап­ская область, оставался относительно стабильным в своем общественном развитии; с воен­ной точки зрения эти области уже в течение столетий не играли никакой роли. Тот, кто вла­дел долиной реки По, отрезывал сухопутные сообщения полуострова с материком и мог при случае без труда подчинить себе всю Италию.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 240

Французы делали это дважды во время революционных войн; тех же результатов добивались два раза и австрийцы за последнее столетие. Поэтому только бассейн рек По и Эч имеет во­енное значение.

С трех сторон бассейн этих рек охвачен непрерывной цепью Альпийских и Апеннинских гор, а с четвертой — от Аквилеи до Римини — он замыкается Адриатическим морем; сама природа резко очертила этот отрезок территории, по которому По протекает с запада на вос­ток. Южная или апеннинская граница этой области в данном случае нас не интересует, но зато тем более нас интересует северная граница, альпийская. К ее снежным хребтам лишь в немногих местах ведут шоссейные дороги, даже дорог для колесного и вьючного транспорта, а также пешеходных троп имеется ограниченное число; длинные дефиле долин ведут к пере­валам через высокие горы.

Германская граница охватывает Северную Италию от устья Изонцы до Штильфского пе­ревала, отсюда до Женевы тянется граница Швейцарии, а от Женевы до устья Вара Италия соприкасается с Францией. По мере движения с востока на запад, от Адриатического моря к Штильфскому перевалу, каждый следующий проход через горы ведет все глубже в сердце бассейна По и, следовательно, обходит все лежащие к востоку позиции итальянской или французской армий. Пограничная линия по реке Изонца может быть обойдена также через ближайший с запада проход Карфрейт (Капоретто) в направлении на Чивидале. Понтафель-ский перевал дает возможность обойти позицию у Тальяменто, которую также можно атако­вать с фланга через два нешоссированных прохода из Каринтии и Кадоры. Перевал Бреннер обходит линию Пьяве через перевал Пёйтельштейн от Брунека на Кортина д'Ампеццо и Бел-луно; линию реки Бренты можно обойти через Валь-Сугану на Бассано, линию реки Эч — по долине этой реки. Позицию на Кьезе можно обойти через Джудикарие, позицию на Ольо — по нешоссированному пути через Тонале и, наконец, всю область к востоку от Адды — через Штильфский перевал и Вальтеллину.

Поэтому можно сказать, что при таком выгодном стратегическом положении действи­тельное обладание равниной вплоть до реки По для нас, немцев, может быть совершенно безразличным. Где бы, при равенстве сил, ни расположилась неприятельская армия — к вос­току от Адды или к северу от По, все ее позиции могут быть обойдены. Где бы она ни пере­шла По или Адду, она везде подставляет свои фланги под удар: если она расположится к югу от По, то ее сообщение с Миланом и Пьемонтом оказывается под угрозой, если она отойдет за Тичино, тогда

ПО И РЕЙН. — II_________________________________ 241

она рискует потерять связь со всем полуостровом. Наконец, если бы она отважилась перейти в наступление на Вену, то она в любое время могла быть отрезана и вынуждена принять сражение тылом к неприятельской стране и фронтом к Италии. Если бы она потерпела пора­жение, то это было бы второе Маренго, в котором французы и немцы поменялись бы ролями; если же неудачу в этом сражении потерпели бы немцы, то все же они должны были бы быть круглыми дураками, чтобы упустить возможность отступления к Тиролю.

Сооружение дороги через Штильфский перевал свидетельствует о том, что австрийцы сделали правильные выводы из своего поражения при Маренго. Наполеон построил дорогу через Симплон, чтобы получить безопасный путь в самое сердце Италии; австрийцы допол­нили свою систему активной обороны в Ломбардии проведением шоссе от Штильфса на Бормио. Могут сказать, что упомянутый проход лежит на такой высоте, что он непроходим зимой; что весь путь представляет слишком большие затруднения, так как он пролегает на протяжении по крайней мере 50 немецких миль* (от Фюссена в Баварии до Лекко на озере Комо) по негостеприимной горной местности; что на этом пространстве придется преодо­леть три горных перевала; что, наконец, его легко заградить в длинном дефиле на озере Комо и в самих горах. Попробуем разобраться в этом.

Действительно, из всех проходимых перевалов в цепи Альп этот перевал является самым высоким: он лежит на высоте 8600 футов и зимой сильно заносится снегом. Но, если мы вспомним, например, зимний поход Макдональда 1799—1800 гг. через Шплюген и Тонале, то не станем придавать такому препятствию слишком большого значения. В Альпах зимой все проходы заносятся снегом, но все же по ним проходят. Реорганизация всей артиллерии, сделавшаяся неотложной со времени изготовления Армстронгом удобной, заряжающейся с казны нарезной пушки, позволит ввести более легкое орудие также в полевую артиллерию и тем самым значительно увеличить ее подвижность. Более серьезным препятствием явится длинный переход в горной местности и следующие один за другим горные перевалы. Штильфский проход находится не на водоразделе рек северного и южного склона Альп, а на водоразделе Адды и Эча,двух рек бассейна Адриатического моря, и чтобы из долины Инна достичь долины Эча, необходимо предварительно преодолеть главную цепь Альп, следуя через Бреннерский или Финстермюнцкий перевалы. Но так как Инн в Тироле течет

Немецкая миля равна 7420 метрам. Ред.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 242

в общем с запада на восток между двумя горными цепями, то войска, отправленные от Бо­денского озера и из Баварии, должны перевалить также через северную из этих двух цепей, так что в общем на одном этом пути мы имеем два или три горных перевала. Однако, как бы трудно это ни было, такое препятствие не является решающей помехой для того, чтобы про­вести таким путем армию в Италию. Трудности этого перехода скоро будут сведены к мини­муму благодаря железной дороге в долине реки Инн, уже частью готовой, и благодаря про­ектируемой железной дороге в долине Эча. Правда, путь Наполеона через Сен-Бернар, от Лозанны до Ивреа, проходил через высокогорные районы лишь на протяжении около 30 миль; но зато дорога от Удине на Вену, по которой Бонапарт наступал в 1797 г. и по которой в 1809 г. принц Евгений и Макдональд прошли на соединение с Наполеоном у Вены, проле­гает на протяжении более 60 миль по горной местности и ведет также через три альпийских прохода. Путь от Пон-де-Бовуазена, через Малый Сен-Бернар на Ивреа, который, не захва­тывая Швейцарии, прямо из Франции ведет наиболее глубоко в пределы Италии и, следова­тельно, наиболее удобен для обхода, также на протяжении 40 миль проходит через высокие горы, точно так же как и дорога через Симплон от Лозанны до Сесто-Календе.

Что же касается возможности запереть дорогу в самом перевале или у озера Комо, то со времени походов французов в Альпах уже менее склонны верить в действительность таких заградительных укрепленных пунктов. Господствующие высоты и возможность обхода де­лают их почти бесполезными. Многие из них французы брали штурмом, и укрепления в гор­ных проходах никогда не могли всерьез задержать их. Укрепления в проходах, воздвигнутые на итальянском склоне Альп, могут быть обойдены через Чеведале, Монте-Корно и Гавиа, а также через Тонале и Априку. Из Вальтеллины несколько вьючных дорог ведут на Бергама-ску, и заграждение в длинном дефиле на озере Комо может быть обойдено частью здесь, ча­стью от Дервио или от Беллано через Валь-Сассину. Тактика горной войны и без того требу­ет движения одновременно несколькими колоннами, и если одна из них прорвется, то обыч­но цель бывает достигнута.

Что самые трудные перевалы проходимы почти во всякое время года, если только для вы­полнения этой задачи посланы хорошие войска и решительные генералы, что точно так же самые маловажные, параллельные проходы, даже недоступные для колесного движения, мо­гут быть использованы как хорошие операционные линии, в особенности для обходных движений, и как мало полезны заградительные укрепления в горах — все

ПО И РЕЙН. — II_________________________________ 243

это лучше всего доказывается походами в Альпах с 1796 по 1801 год. Ни один перевал в Альпах в то время не был еще шоссирован, и, тем не менее, армии переходили горы во всех направлениях. В 1799 г. Луазон уже в начале марта перешел с французской бригадой по пе­шеходным тропам через водораздел между реками Рейс и Рейн; в то же время Лекурб пере­шел через Бернардин и Виамала, оттуда через перевалы Альбула и Юльер (7100 футов высо­ты) и уже 24 марта путем обхода овладел дефиле Мартинсбрука, в то же время послав Дес-соля Мюнстерской долиной через Пиццок и Вормский перевал (пешеходная тропа на высоте в 7850 футов) в долину верхнего Эча, а оттуда в Решен-Шейдек. В начале мая Лекурб отсту­пил снова через Альбулу.

В сентябре того же года последовал поход Суворова, в котором, как выразился на своем сильном и образном языке старый солдат, «русский штык прорвался сквозь Альпы» (Ruskij styk prognal cres Alpow). Большую часть своей артиллерии он послал через Шплюген, обход­ную колонну направил по Валь-Бленио на Лукманир (пешеходная тропа на высоте 5948 фу­тов) и оттуда через Сикс-Мадун (около 6500 футов) в долину верхнего Рейса, в то же время сам он перешел через Сен-Готард по едва проезжей тогда колесной дороге (высота 6594 фу­та). 24—26 сентября он штурмом захватил заграждения у Чертова моста; но по прибытии в Альтдорф он оказался перед озером, имея вокруг себя французов; тогда ему не оставалось ничего другого, как подняться по Шехенталь, через Кинцигкульм, в Муотаталь. Прибыв ту­да, после того как он оставил всю артиллерию и обозы в долине Рейса, он снова увидел пе­ред собой превосходящие силы французов, в то время как Лекурб продолжал следовать по его пятам. Тогда Суворов перешел через Прагель в долину реки Клен, чтобы этим путем дос­тичь рейнской равнины. В Нефельском дефиле он натолкнулся на непреодолимое сопротив­ление неприятеля, и был вынужден по тропе через проход Паникс, лежащий на высоте 8000 футов, добраться до долины Верхнего Рейна и восстановить свои сообщения с Шплюгеном. Переход начался 6 октября, а 10-го его главная квартира была уже в Иланце. Этот переход был самым выдающимся из всех совершенных до того времени альпийских переходов.

Мы не будем долго останавливаться на переходе Наполеона через Большой Сен-Бернар. Эта операция уступает другим подобным операциям того времени. Время года было благо­приятным, и единственно достойным внимания был мастерский способ, который Наполеон применил для обхода заградительного пункта форта Бард.

Ф. ЭНГЕЛЬС__________________________________ 244

Напротив, операции Макдональда зимой 1800—1801 гг. заслуживают особенно лестного упоминания. Имея задание со своим 15-тысячным отрядом, составлявшим левый фланг французской армии, обойти правый фланг австрийцев, стоявших на Минчо и Эче, Макдо-нальд перешел Шплюген (6510 футов) в самый разгар зимы с войсками всех родов оружия. Среди величайших трудностей, часто останавливаемый лавинами и снежными бурями, он провел свою армию с 1 по 7 декабря через перевал и поднялся вверх по Адде через Вальтел-лину к Априке. Австрийцы столь же мало испугались зимы в горах. Они удерживали Альбу-лу, Юльер и Браулио (Вормский перевал) и даже произвели в последнем пункте нападение на французов, захватив в плен отряд спешенных гусар. После того как Макдональд перешел через перевал Априка из долины Адды в долину Ольо, он поднялся по пешеходным тропам на чрезвычайно высокий перевал Тонале и 22 декабря атаковал австрийцев, которые укрепи­ли дефиле в проходе глыбами льда. Так как в этот день его атака была отбита, точно так же как и вторая атака (это было 31 декабря, следовательно он пробыл в горах 9 дней!), то он спустился по Валь-Камоника к озеру Изео, послал конницу и артиллерию по равнине, а с пе­хотой вновь переправился через три горных хребта, которые ведут к Валь-Тромпия, Валь-Саббия и Джудикарие, куда он и прибыл, в Норо, уже 6 января. Одновременно с этим Бараге д'Илье пришел из долины Инн, через Решен-Шейдек (перевал Финстермюнц), в долину верхнего Эча. Если такие движения были возможны 60 лет тому назад, то чего только не смогли бы мы сделать теперь, когда большая часть проходов имеет отличные шоссейные до­роги!

Уже из этого краткого очерка мы видим, что из всех заградительных пунктов только те на некоторое время могут, быть удержаны, которые по недостатку времени или в силу неуме­ния командного состава не были обойдены. Так, например, Тонале стало невозможно удер­живать, как только Бараге д'Илье появился в долине верхнего Эча. Прочие кампании доказы­вают, что заградительные пункты были взяты либо путем обхода, либо часто также посред­ством штурма. Луциенштейг был два или три раза взят с бою, точно так же как и Мальборг на перевале Понтафель в 1797 и 1809 годах. Тирольские заградительные пункты не задержа­ли ни Жубера в 1797 г., ни Нея в 1805 году. Известно утверждение Наполеона, что для обхо­да можно воспользоваться всякой тропой, по которой может пройти козел. И с того времени ведут войну таким образом, что обходят всякий заградительный пункт.

ПО И РЕЙН. — II_________________________________ 245

Поэтому нельзя себе представить, каким образом враждебная немцам армия, при равенст­ве сил, может в открытом поле защищать Ломбардию, к востоку от реки Адды, против на­ступающей из-за Альп немецкой армии. Ей остается один лишь шанс — расположиться ме­жду существующими крепостями или теми крепостями, которые должны быть заново со­оружены, и маневрировать между ними. Эту возможность мы разберем в дальнейшем.

Посмотрим теперь, какими проходами может воспользоваться Франция для своего втор­жения в Италию? В то время как немецкая граница полностью охватывает половину Север­ной Италии, французская представляет собой почти прямую линию с севера на юг и, следо­вательно, не дает Франции выгод охватывающего положения. Только в случае завоевания Савойи и части генуэзского побережья французы получили бы возможность подготовить об­ходные движения через Малый Сен-Бернар и через проходы Приморских Альп; влияние этих обходных движений, однако, распространяется лишь до рек Сезии и Бормиды; таким образом, ни Ломбардия, ни герцогства, а тем более самый полуостров не подвергаются опас­ности обхода со стороны Франции. Только десант в Генуе, который, однако, для крупной армии будет представлять достаточные трудности, мог бы повести к обходу всего Пьемонта. Десант далее на восток, например в Специи, не мог бы уже базироваться на Пьемонт и Францию, а только на полуостров, и поэтому был бы в такой же мере обойден, в какой сам обходил противника.

Дата добавления: 2015-07-20